Но и это еще не все. В деле появилось еще два эпизода, причем, по словам следователей, результаты генетической экспертизы подтвердили причастность Миргорода.
Однако следствию, а затем суду предстоит проверить всю эту информацию. Как бы то ни было, есть основания полагать, что число жертв еще возрастет. Зачем маньяку спустя два десятка лет рассказывать о прошлых убийствах? Вряд ли тут подходит фраза, что совесть замучила. Но в любом случае: если бы в России была смертная казнь и Миргорода расстреляли, никто не узнал бы о тех жертвах, про которых он сначала молчал.
Глава 5По стопам Ганнибала Лектера: путь российского людоеда Бычкова
История пензенского людоеда Александра Бычкова в свое время повергла в шок всю страну. Молодой человек, как Ганнибал Лектер, поедал сердца своих жертв. Но в отличие от многих маньяков не страдал психическими заболеваниями. Все его страшные преступления – попытка привлечь к себе внимание равнодушного общества, на глазах которого он деградировал до такой степени, что превратился в каннибала.
Из досье:
29-летний Александр Бычков совершил убийства в период с 2009 по 2012 г. в городе Белинский Пензенской области. Обычно его жертвами были алкоголики и бомжи. Задержали Бычкова случайно, до этого в зверских убийствах и людоедстве обвинили другого местного жителя. 22 марта 2013 г. Пензенский областной суд приговорил Бычкова к пожизненному заключению.
Александр Бычков родился в городе Белинский в семье комбайнера. Отец был мастеровым, отлично ремонтировал разное оборудование. А вот мать Ирина оказалась женщиной легкомысленной. Родив двух детей (Саша был старшим), она их воспитанием особенно не занималась. Ее часто видели с другими мужчинами. Муж воспринимал все это болезненно, в итоге запил. В конце концов он покончил с собой, как в свое время сделал его отец. А двое детей остались, по сути, предоставленными сами себе. Чтобы в семье были деньги на еду, Саша и Сережа по утрам ездили на рынок продавать укроп – соседи рассказывали, как мальчики, одетые в обноски, в шесть часов утра везли переделанную из детской коляски тележку, а днем собирали металлолом. В школе, где учился Саша, вспоминают, что он и его брат ходили обычно в мятой неопрятной одежде, нестриженные, с грязными ногтями. Когда вызывали мать, чтобы сделать замечание, она все валила на бедность, которая, как известно, не порок. А потом Саша стал пропускать занятия. Все чаще и чаще… Как бы то ни было, согласно материалам дела, он закончил школу на тройки. Поступил в ПТУ № 30 по специальности «слесарь по ремонту сельскохозяйственных машин». После его окончания устроился вахтером в районную администрацию. В 2007 г. Александр Бычков поступил в Белинский педагогический колледж. Поговаривали, что дело было не в тяге к знаниям, а в желании продолжать получать пенсию по потере кормильца (ее выплачивают учащимся и студентам). Мать родила третьего ребенка от таджика, который приехал в их местность на подработку. Но и за этим ребенком особенно не следила – передала на воспитание бабушке. Саша с ним возился, водил в детский садик. Вообще, по словам свидетелей, он был заботливым.
Александр Бычков. Фото из материалов дела
Александр Бычков должен был стать учителем начальных классов. Но прервал учебу из-за трагедии, которая произошла с братом. Сережу кто-то жестоко избил и выбросил под колеса машин на трассе. Парень в итоге стал инвалидом, а старший брат, чтобы ухаживать за ним, взял академический отпуск на год. Именно тогда он особенно обозлился. Знакомым говорил, что отомстит за Сережу. А потом Бычкова отчислили из училища за прогулы. Бабушка – единственный человек, которого он уважал, – слегла, и ее забрала к себе старшая дочь. Бычков сильно изменился, стал носить все черное, бриться налысо, увлекся Гитлером… И вскоре превратился в монстра.
Задержали Бычкова случайно, после того как он украл три ножа из магазина садового инвентаря. Когда в доме устроили обыск, Бычков неожиданно сам стал рассказывать про убийства, показал свой дневник, где все описывал.
Сейчас он в колонии для пожизненно осужденных на острове Огненный. И я отправилась в тюрьму, одна из камер которой превратилась в логово Бычкова.
Снег падает с неба крупными хлопьями. Огромный волк обходит забор, который венчают несколько рядов колючей проволоки. Камеры видеонаблюдения фиксируют, как он совсем близко подходит к запретной зоне.
Вся эта сцена происходит за много верст от Москвы, в колонии «Вологодский пятак» (вблизи Белозерска Вологодской области). ИК-5 стоит на маленьком острове. Озеро зимой замерзает, потому зверь может подходить по льду прямо к бетонному забору, за которым замурованы самые страшные преступники: серийные убийцы, маньяки и людоеды. Что притянуло сюда матерого волка? Может, почувствовал, что там есть такой же, как он, – хищник?
У Александра Бычкова действительно было на воле прозвище Хищник, которое дали ребята из его компании. «За то, что ел сырое мясо», – объяснит он мне потом. И вспомнит цитату из Хемингуэя: «Ничто не может сравниться с охотой на человека. Тот, кто узнал и полюбил ее, больше не обращает внимания ни на что другое».
Об ужасе, который он нагонял на всю страну, многие уже забыли. Но тогда Бычков был в топе всех криминальных новостей, и называли его не иначе как каннибалом.
Арестанта, закованного в наручники, заводят четверо конвоиров и помещают в клетку. Маленький, худой и выглядит как подросток. Никогда не поверишь, что такой, извиняюсь, плюгавенький мужичонка убил и съел столько человек. Но стоит Бычкову сверкнуть глазами и улыбнуться своим волчьим оскалом (зубы у него мелкие и напоминают звериные), как мурашки по коже.
Тюремный психолог предупредил меня, что Александр – один из самых замкнутых постояльцев «Вологодского пятака» и разговорить его вряд ли удастся. Но мне повезло.
– Я здесь с 13 сентября 2013 г., привык, – начинает Александр. Видно, что ему с трудом даются слова, подбирает их тщательно. – Но на воле все-таки как-то… Там простые вещи такие…
– Которые здесь кажутся недоступными? – подсказываю ему.
– Ну да. Если бы меня сейчас отпустили, я бы уехал в тайгу. Честно.
– Так ведь тут чем не тайга?! Кругом озера да лес дремучий. Из одной тайги в другую хотели бы?
– Поехал бы в тихое местечко, подальше от людей и шума.
– Кто-то вас ждет на воле?
– Мать и братья.
– Правда, что у вас было суровое голодное детство?
– Про голодное однозначно не скажешь. Были моменты… Я рос в неблагополучной семье. Отец сначала выпивал очень сильно, потом и мать стала, особенно когда он ушел (мне тогда было лет 12). Отец вскоре покончил с собой. Жалко его, конечно… А к матери ходили собутыльники-ухажеры. Она то с одним, то с другим, ругалась с ними часто. Но я в ее личную жить не лез.
Работать приходилось с самого детства. В 14 лет устроился в соцзащиту от райсобеса. У них там детский лагерь был, и я на территории трудился: ну там забор покрасить, мусор убрать. Копейки получал. Сначала 400 рублей, потом 800. Работал на маслозаводе грузчиком. Таскал мешки по 50 кг. Мог по две канистры с азотной кислотой по 44 кг за раз. Притом что сам весил меньше. Крепкий я очень, хотя по мне и не скажешь никогда.
Мать меня била. Видели старые кипятильники, у которых провод с палец толщиной? Вот им 50 ударов, а пикнешь – еще прибавит. От такого только злее становишься. Но все это дело житейское, мать есть мать. Я ее не виню. Может, и больше бить надо было меня. За некоторые поступки точно можно было бы и более строго наказывать.
– Вы подворовывали?
– Это мягко сказано. Цветной металл со склада, продукты из магазинов. Но меня ни разу не задерживали, и я на учете в детской комнате полиции не стоял. Бывало, «по-горячему»[8] всех брали, а меня нет. Везло.
– Пьянствовать начали с подросткового возраста?
– У нас все пьют. Я, когда в педагогический колледж поступил (учителем быть не хотел, просто от армии надо было отмазаться), ходил на занятия пьяный. Не, никто ничего не замечал. По моему состоянию непонятно это. Только запах мог выдать. Но есть же жвачки (усмехается). Да и педагогам было плевать. Всем плевать.
– И как думаете – почему?
– Почем я знаю? Наш город маленький, депрессивный. Каждый там думает только о себе.
– Была ли у вас мечта?
– Была, конечно. Сначала космонавтом мечтал стать, как все. Потом хотел в спецназ. Но понял, что невозможно с моим телосложением стать Терминатором. Вес, когда пытался набрать, самое большое, что получилось, – до 56 кг. Какой спецназ? Не возьмут такого. Но я все равно тренировался. Холодное оружие люблю, на воле метал ножи.
– Правда, что у вас было прозвище Рэмбо?
– Было такое. Звали меня Сушеный Рэмбо из-за моей худобы, я ж как скелет всегда был. А вообще в моей компании мне дали несколько прозвищ. Одно из них – Браконьер. (Закатывает рукав и показывает на предплечье татуировку с надписью «Браконьер».) В шестом классе гелевой пастой написал на уроке и потом набил. Хищником прозвали меня в более зрелом возрасте. Мы как-то выпивали, и я закусывал сырым мороженым мясом.
– Человеческим?
– Не-не-не. Тогда еще нет. Все спрашивали: «Как ты можешь его есть сырым?» А мне нравилось. Я только подрезал да подрезал себе тонкими ломтиками. И все стали с тех пор: Хищник да Хищник.
Сырые еще пескари хороши. Сидишь на рыбалке с бутылочкой пивка, поймал рыбку и тут же ею закусил. И зеленым лучком заел.
– Череда преступлений началась с желания отомстить за брата, которого жестоко избили?
– Брат… Он на три года младше. Мы с ним росли вместе. Есть еще один брат, но с тем отцы у нас разные, а с этим и мать, и отец общие. Когда его избили, он стал инвалидом (вторая группа). С головой у него теперь не в порядке. Он в магазин придет и не вспомнит, что купить надо. Правоохранительные органы обидчиков не нашли, хотя это было несложно: у нас все друг друга знают, город-то совсем маленький. Да они и не стали искать. Я нашел и наказал.