Я кивнул. Прежде чем сесть в повозку, я попросил разрешения подойти к свежему холмику земли на краю старого кладбища. Грейвс, помедлив секунду, разрешил. Я стоял перед безымянной могилой, где лежали мои родители и нерожденный брат или сестра. Статус «Одинокий Волк» глушил эмоции, не давая пролиться слезам. Но в моей душе не было пустоты. Там была твердость гранита. Я не прощался. Я давал клятву.
«Я вернусь, — беззвучно произнес я. — Но не для того, чтобы плакать. А для того, чтобы принести сюда головы тех, кто это сделал. Каждого».
Меня усадили в крытую повозку с припасами. Она стала моим домом на следующие две недели. Отряд капитана Грейвса представлял собой внушительную силу: два десятка пехотинцев, пятеро конных разведчиков и повозка, в которой ехали я и целители. Они двигались с отточенной, безмолвной эффективностью. Каждый знал свое место, свою задачу. Ночью лагерь разбивался за считанные минуты, выставлялись дозоры. Днем они шли ровным, быстрым шагом, покрывая лигу за лигой.
Я большую часть времени молчал и смотрел. Смотрел из-под брезента повозки на мир, который впервые открывался мне. Моя деревня была всем, что я знал. Теперь я видел, насколько она была крошечной. Мы проезжали через густые леса, где вековые деревья создавали зеленый сумрак. Пересекали широкие, залитые солнцем поля, на которых крестьяне уже собирали урожай. Я видел другие деревни. Некоторые были такими же маленькими, как моя. Другие — крупнее, с каменными стенами и собственными небольшими рынками. И везде я видел страх. Новости о «резне в Кленовом Логе» летели быстрее нашего отряда. Люди смотрели на солдат с надеждой и ужасом.
Мой разум жадно впитывал информацию. Я наблюдал за солдатами. За тем, как они чистят оружие. За их короткими, обрывистыми разговорами у костра. За их дисциплиной. Это была наука, которую не преподавали ни Каэлан, ни Элиан. Это была наука выживания в составе стаи. Стальной стаи.
Капитан Грейвс несколько раз заглядывал ко мне. Он приносил мне еду, иногда просто молча сидел рядом пару минут. Он не пытался меня утешить. Он меня изучал.
«Странный мальчишка, — я почти физически ощущал его оценивающий взгляд. — Он не плачет. Не задает глупых вопросов. Просто смотрит и запоминает. Впитывает все, как сухая земля впитывает воду. Либо он гений, либо он сломлен до основания. И я не знаю, что из этого опаснее для тех, кто встанет на его пути».
Однажды вечером, когда мы остановились на ночлег у реки, ко мне подсел брат Терон. В отличие от Грейвса, его не интересовали мои способности. Его интересовала моя душа.
— Твоя ноша тяжела, дитя, — тихо сказал он, глядя на огонь. — Не позволяй ненависти сжечь тебя дотла. Даже самая темная ночь заканчивается рассветом.
Я молчал. Что я мог ему ответить? Что рассвет для меня уже никогда не наступит? Что тьма — это все, что у меня осталось?
— Я чувствую твой дар, — продолжил он, не дождавшись ответа. — Силу огня. Это великая и опасная сила. Огонь может не только сжигать. Он может согревать. Может очищать. Может давать свет во тьме. Важно лишь то, чья рука им управляет и какова ее цель.
Его слова были для меня откровением. Я всегда рассматривал свою магию как оружие. «Горячая Рука», «Пепельная Завеса», «Огненная стрела» — все это были инструменты для боя и выживания. Но я никогда не думал о них как о чем-то ином. «Очищать... Давать свет...». Это была новая концепция. Она не отменяла моей жажды мести, но она добавляла в уравнение новые переменные. Мастерство — это не только умение разрушать. Это еще и умение созидать.
В тот вечер я впервые за долгое время потратил свои свободные очки характеристик. Все, что у меня было, я вложил в Интеллект. Не ради силы заклинаний. Ради контроля.
Путь был долгим. Но всему приходит конец. На исходе второй недели пути отряд поднялся на высокий холм. И я увидел его.
Город.
Это слово было слишком мелким и незначительным для того, что раскинулось передо мной. Это был океан камня и человеческой жизни. Белый Город, столица Арнора. Огромные, ослепительно-белые стены уходили в небо. За ними виднелись тысячи крыш, а в самом центре, пронзая облака, возвышался тонкий, изящный шпиль Королевского Дворца, увенчанный золотым солнцем, которое горело на закате. Дым из сотен тысяч труб сливался в легкую дымку, окутывающую город. Масштаб был немыслимым. После моей деревни, которую можно было обойти за десять минут, это зрелище подавляло, оглушало, лишало дара речи.
Рядом со мной на холме остановился капитан Грейвс. Он тоже смотрел на город, но его взгляд был привычным, усталым.
— Вот мы и на месте, Кайл, — сказал он. — Это твой новый мир. Там, за этими стенами, находится Королевская Академия. Твой новый дом.
Он помолчал, а затем добавил, глядя мне прямо в глаза: — Я выполнил свой долг. Я доставил тебя. Дальше все зависит от тебя. Не разочаруй меня. И не разочаруй Корону, которая дает тебе этот шанс.
Я смотрел на этот гигантский муравейник. Дом? Нет. Это не был мой дом. Мой дом сгорел. Это была арена. Огромная арена, полная сильных воинов, мудрых магов, хитрых интриганов и безграничных возможностей. Это была идеальная кузница. Место, где я смогу отточить свою ненависть, закалить свою волю и выковать из себя оружие, способное однажды принести правосудие тем, кто отнял у меня все.
Я сделал первый шаг вниз по склону, навстречу своей новой жизни. Или, вернее, навстречу своему новому этапу войны.
Глава 13 Врата Академии
Королевская Академия Магии и Меча не была просто зданием. Это был город в городе, отделенный от остальной столицы высокой стеной из белого, отполированного до блеска камня. Ее шпили, казалось, подпирали небо, а в огромных окнах отражались облака. Воздух здесь был другим — более разреженным, пропитанным едва уловимой вибрацией концентрированной маны.
Капитан Грейвс провел меня через массивные бронзовые ворота, над которыми был высечен девиз Академии: «Scientia Potentia Est» — Знание есть Сила. Я шел рядом с ним, маленький и чужой в этом мире величия и порядка. Солдаты остались у входа. Дальше была территория магов и мастеров клинка.
Кабинет директора находился на вершине самой высокой башни. Это было огромное, почти пустое помещение с головокружительно высоким потолком. Одна стена целиком состояла из зачарованного стекла, открывая панорамный вид на весь город. Остальные три были уставлены стеллажами из черного дерева, на которых в идеальном порядке стояли тысячи книг в одинаковых кожаных переплетах. В комнате пахло озоном, дорогим пергаментом и воском.
За массивным столом, на котором не было ни единой лишней бумаги, сидел он. Архимагистр Тибериус Ворн. Директор Академии. Он не был похож на седобородого старца из книг Элиана. На вид ему было не больше сорока лет, с аристократически тонкими чертами лица, коротко стриженными темными волосами с легкой проседью на висках и пронзительными, анализирующими глазами цвета грозового неба. На нем была идеально отглаженная мантия из темно-синего шелка с серебряным шитьем, строгая, почти военного покроя.
— Капитан Грейвс, — его голос был спокоен, точен и холоден, как скальпель хирурга. — Вы прибыли быстро. Донесение брата Терона опередило вас на полдня.
— Архимагистр, — Грейвс отдал честь. — Я доставил мальчика, как было приказано. Кайл, подойди.
Я сделал шаг вперед, чувствуя себя букашкой под взглядом двух гигантов. Ворн окинул меня долгим, изучающим взглядом, от которого по коже пробежал холодок. Он не видел ребенка. Он видел объект исследования.
«Сломлен, но не раздавлен, — скользнула мысль в голове архимагистра. — В глазах нет детского страха. Только пустота и... оценка. Он не смотрит на меня, он сканирует. Любопытно. Терон упомянул о невероятной концентрации дикой маны. Такие либо становятся светочами королевства, либо его головной болью. Посмотрим, из чего ты сделан, дитя пепла».
— Расскажите мне о происшествии, капитан. В деталях, — приказал Ворн.
Грейвс коротко и по-военному четко доложил об увиденном в Кленовом Логе. О жестокости нападавших, о тактике, о том, что это была не просто банда, а хорошо организованный отряд. Ворн слушал, сцепив тонкие пальцы в замок. Его лицо не выражало никаких эмоций.
— Наемники из Вэйланда, скорее всего, — заключил он, когда Грейвс закончил. — Почерк похож. Барон-Король Аларик пробует воду, проверяет нашу реакцию на восточную войну. Глупо, но предсказуемо. Ваша миссия здесь окончена, капитан. Благодарю за службу. Корона не забудет ваших людей.
— Служу Арнору! — Грейвс снова отдал честь. Перед уходом он повернулся ко мне. На мгновение его лицо потеряло свою солдатскую жесткость. Он положил тяжелую руку мне на плечо. — Здесь волки опаснее тех, что в лесу, Кайл. Смотри в оба. Учись усердно. И выживи.
Он развернулся и вышел, его шаги гулко разнеслись по огромному кабинету. Дверь за ним закрылась. Я остался один на один с самым могущественным магом королевства.
— Итак, Кайл, — произнес Ворн, поднимаясь из-за стола. Он был высок и двигался с хищной грацией. — Добро пожаловать в Академию. Это твой новый дом и твое новое поле битвы. Пойдем, я покажу тебе твой мир.
Мы вышли из кабинета. Он вел меня по широким, гулким коридорам, и по пути объяснял. Его голос был голосом лектора — четким и беспристрастным.
— Наша Академия стоит на двух столпах, двух Путях, которыми может пойти ученик. Путь Стали и Путь Разума.
Мы прошли мимо огромных арочных проемов, за которыми виднелись тренировочные залы. Там десятки юношей и девушек в синих тренировочных туниках отрабатывали удары на манекенах. Воздух звенел от лязга металла.
— Путь Стали, — кивнул Ворн в сторону зала. — Здесь мы готовим лучших воинов королевства. Офицеров, рыцарей, королевских гвардейцев. Их учат не просто махать мечом. Их учат дисциплине, тактике и, самое главное, искусству Боевого Усиления. Их наставники — ветераны всех войн, лучшие мечники страны. Это путь для тех, чья воля крепка, как гномий металл.