Я сидел в тишине кабинета Ворна. Передо мной на бархатной подставке лежал раскрытый «Кодекс Разлома». От страниц исходило едва уловимое тепло, словно в них все еще дремала частичка души великого пироманта Валеруса. Диаграмма «Огненной Бури» все так же пугала своей сложностью, но теперь я смотрел на нее иначе. Я не пытался объять ее целиком. Я искал одну-единственную, самую простую деталь.
Мой взгляд, усиленный навыком «Понимания Структуры», скользил по переплетениям рун. Наконец, я нашел ее. В самом углу диаграммы, в секции, отвечающей за зарождение заклинания. Маленькая, почти незаметная руна «Кен». Руна тепла. Базовая. Та, с которой начинается любое огненное плетение.
Я сосредоточился на ней. Весь остальной мир, вся остальная сложнейшая диаграмма исчезла. Существовала только эта руна и я. Я не пытался ее скопировать. Я пытался ее прочитать. Я видел, как тончайшие нити маны втекают в нее, как они изгибаются, следуя ее геометрии, как меняется их вибрация, их «частота», превращаясь из нейтральной энергии в энергию тепла. Я видел ее функцию. Я понял ее намерение.
Я потратил на это три дня. Три дня медитации над одним-единственным символом. На четвертый день я смог не просто понять ее, но и воспроизвести в своем сознании ее идеальную копию.
Ворн, который все это время молча работал за своим столом, поднял на меня глаза. — Ты нашел первую деталь мозаики, — констатировал он. — Теперь найди остальные девятьсот девяносто девять.
Следующие три недели превратились в монотонный, изнурительный гринд. Моя жизнь была подчинена одному ритму: анализ, провал, новая попытка, крошечный успех. День за днем я сидел перед гримуаром, по крупицам разбирая чудовищный механизм «Огненной Бури». Руна за руной. Связь за связью. Я чувствовал себя археологом, который по песчинкам пытается восстановить облик древнего, погребенного города.
Мой навык «Понимания Структуры» рос с невероятной скоростью. Я научился видеть не только руны, но и то, как они взаимодействуют. Я видел «усилители», «стабилизаторы», «векторы», «фокусирующие линзы». Я понял, что любое заклинание — это не монолит, а сложная экосистема, где каждый элемент выполняет свою функцию.
Но эта одержимая работа имела свою цену. Я почти перестал выходить из башни. Я полностью изолировал себя от жизни Академии. Я стал призраком, тенью. Даже Лиам, видя мою одержимость, перестал пытаться втянуть меня в разговоры, лишь молча оставлял на моем столе еду, которую я часто забывал съесть.
Однажды, спустя почти месяц такой изоляции, у меня закончились чистые тетради. Ворн, вместо того чтобы просто дать мне новые, сказал: — Сходи к каптенармусу. Тебе полезно будет пройтись.
Путь в хозяйственный корпус лежал через главный двор Академии. Выйдя из тишины и прохлады башни на залитый солнцем двор, я на мгновение ослеп. Мир, который я почти забыл, кипел жизнью. Я увидел своих однокурсников. И я понял, насколько сильно я от них отстал… и насколько опередил.
Они практиковались на тренировочной площадке. Их магия стала сильнее, увереннее. Давиан Малкор уже не просто метал молнии — он создавал из них сложные, потрескивающие фигуры. Борг не просто покрывался броней — он научился поднимать из земли каменных големов ростом с человека. Но все это было… грубо. Прямолинейно. Они учились делать взрыв больше. Я же учился понимать природу взрыва.
Я шел через двор, и студенты расступались, провожая меня любопытными и настороженными взглядами. Я был для них чужим. Призраком Башни.
И тут я столкнулся с ней. Серафина Весс. Она выходила из библиотеки, нагруженная стопкой книг. Мы замерли, встретившись взглядами. — Призрак Башни, — ее голос был спокоен, но в нем слышалась легкая насмешка. — Я уж думала, ты растворился в эфире. Чему тебя учит Архимагистр? Искусству прятаться в четырех стенах?
— Я учусь читать, — просто ответил я.
Мой ответ заставил ее нахмуриться. Она была слишком умна, чтобы воспринять его буквально.«Читать… — пронеслось в ее голове. — Он не хвастается силой говорит о знании. Ворн учит его не новым заклинаниям. Он учит его чему-то другому. Чему-то более фундаментальному разбирает его на части и собирает заново».
— Что ж, надеюсь, чтение пойдет тебе на пользу, — сказала она и, кивнув, прошла мимо.
Эта короткая встреча отрезвила меня. Пока я сижу в башне, они становятся сильнее. Я не могу отставать.
К концу месяца произошло чудо. В один из дней, глядя на диаграмму «Огненной Бури», я вдруг осознал, что понимаю ее. Всю. Целиком. Я больше не видел хаотичного нагромождения рун. Я видел идеальный, смертоносный механизм. Я видел, как потоки маны входят в «конвектор», как они усиливаются, проходят через «стабилизаторы», формируются в «камере сгорания» и направляются сложной системой «векторов», создавая не просто огонь, а контролируемый огненный смерч.
Я поднялся на ноги. — Я понял, — сказал я, обращаясь к Ворну. Он оторвался от своих бумаг и посмотрел на меня.
— Докажи.
Он подвел меня к кристаллу-мишени. — Твоя задача не изменилась. Уничтожить его одним выстрелом.
— Но я не знаю, как переписать заклинание. Я лишь понял, как работает старое, — возразил я.
— Ты разобрал часы, Кайл, — ответил Ворн. — Значит, сможешь собрать их заново. Но не так, как было. А так, как должно быть. Убери все лишнее. Усиль все необходимое. Твоя задача — не скопировать. А создать. У тебя есть знание. Теперь покажи мне свой ум.
Я снова отправился в «Угольные Ямы». Но на этот раз я шел туда не как ученик. А как инженер.
Я открыл свою тетрадь. Передо мной был чертеж двигателя. И я начал его тюнинговать.«Убрать четыре стабилизатора из семи. Это высвободит 20% мощности. Увеличить пропускную способность "камеры сгорания", укрепив ее руной Порядка. Это позволит сконцентрировать больший заряд. И самое главное — "вектор". Я заменю его своей спиральной, "нарезной" конструкцией».
Я работал всю ночь. Я не спал. Я был одержим. Это была самая сложная задача в моей жизни. Я сплетал воедино академические знания, свой дикий Хаос и инженерную мысль из прошлой жизни.
Под утро я был готов.
Я вернулся в кабинет Ворна. Поставил кристалл. И начал плести свое новое заклинание. Оно было другим. Более компактным, более элегантным. И гораздо более злым.
Я прошептал его новое имя. — Exterminatus. (Уничтожение.)
Из моей руки вырвалась не стрела. И не шар. А тонкий, вибрирующий луч ослепительно-белого огня, который, вращаясь вокруг своей оси, пронзил воздух с тихим, змеиным шипением.
Он ударил в кристалл. Не было взрыва. Не было грохота. Кристалл просто исчез. Испарился. Превратился в ничто. На его месте в воздухе на мгновение повисло облачко перегретого, мерцающего воздуха.
Я стоял, тяжело дыша. Я потратил почти всю свою ману. Но я сделал это.
Ворн молчал. Он подошел к пустому постаменту. Провел по нему рукой. А затем посмотрел на меня. — Эффективность увеличена не в три раза, — его голос был абсолютно спокоен. — А в двенадцать. Ты не просто выполнил задание, Кайл. Ты создал оружие, способное угрожать даже мне.
Он выпрямился. — Второй месяц обучения окончен. Завтра мы приступаем к третьему. К Силе. И я, кажется, знаю, с чего мы начнем.
Он указал на гримуар, который все еще лежал на моем столе. — Ты переписал одно заклинание Валеруса. Теперь… ты перепишешь их все.
Глава 29 Арсенал Титана
В то утро Архимагистр Ворн не стал ждать меня в своем кабинете-обсерватории. Он встретил меня у лифта. — Твой предыдущий урок окончен, — сказал он, и его голос был лишен всяких эмоций. — Ты научился разбирать чужие механизмы. Теперь ты научишься строить свои. Пойдем.
Мы поднялись на самый верхний уровень его башни, в место, куда, я был уверен, не ступала нога ни одного другого студента. Это была его личная магическая мастерская, его «святая святых».
Помещение было не таким огромным, как обсерватория, но производило гораздо более сильное впечатление. Стены были сделаны из гладкого, поглощающего свет кристалла, который тихо гудел, впитывая любую случайную магическую эманацию. Вдоль стен стояли столы, заваленные странными артефактами, линзами, недописанными свитками и кристаллами всех форм и размеров. В воздухе витал густой запах озона, редких металлов и чего-то еще — концентрированной, сжатой в пружину силы.
В центре зала на обсидиановом столе лежал он. «Кодекс Разлома».
— Твой третий, последний месяц обучения начинается сейчас, Кайл, — Ворн подошел к столу. — Месяц Силы. Но сила, как мы уже выяснили, не в объеме маны, а в эффективности ее применения. Твоя задача — не просто переписать заклинания из этого гримуара. Твоя задача — создать свой собственный, уникальный гримуар. Твою собственную «школу» магии.
Он открыл книгу на первой странице после «Огненной Бури». Там была диаграмма заклинания «Стена Пламени». — Возьми принципы, заложенные здесь великим Валерусом. Но примени свой интеллект, свое понимание структуры. Создай арсенал, который будет не только мощным, но и эффективным, и непредсказуемым. Я хочу, чтобы к концу этого месяца в твоей тетради были чертежи как минимум трех заклинаний, превосходящих оригинал. У тебя есть месяц.
Он оставил меня одного в этой сокровищнице знаний и силы.
Я подошел к столу. Передо мной лежало наследие титана. И у меня был приказ превзойти его. Я открыл свою пустую тетрадь. Работа началась.
Первым делом я подверг анализу «Стену Пламени». Это было мощное, но примитивное заклинание. Оно создавало перед заклинателем ревущий занавес огня. Эффектно. Но и невероятно затратно по мане для поддержания. Стена была нестабильна, и любой маг воды мог легко пробить в ней брешь.
«Это не стена, — записал я в тетради. — Это просто костер, растянутый в линию. Грубо. Неэффективно. Защита должна быть не только прочной, но и умной».
Я начал думать. Вспоминать. В моей прошлой жизни, в играх, были силовые поля, которые не просто блокировали урон, а отражали его. Были призмати