Это была ювелирная работа. Я начал с главной рунической вязи, которая должна была служить «нервной системой» меча, соединяя Сердце с лезвием. Я медленно, миллиметр за миллиметром, вырезал на клинке тончайшие каналы, тут же заполняя их своей кровью и серебром. Затем я начал вплетать в эту основу боевые руны.
Руна «Эйваз» (Острота), усиленная и модифицированная, чтобы питаться от мощи Сердца.Руна «Тейваз» (Прочность), чтобы клинок мог выдержать колоссальные нагрузки.Руна «Уруз» (Дикая Сила), чтобы резонировать с яростью гоблинского короля. И еще несколько, более сложных, о которых я прочитал в дневниках предка Лиама.
Последней я нанес руну на навершие рукояти. Руну «Альфа». Мою личную печать. Символ Порядка, который должен был держать в узде весь этот заключенный в сталь Хаос.
Когда я закончил последний штрих, произошло оно.
В тот миг, как я завершил руну «Альфа», клинок на наковальне умер. На мгновение. Весь его багровый свет погас. А затем он родился заново.
Низкий, вибрирующий гул наполнил кузницу. Все руны на клинке вспыхнули одновременно ослепительным, кроваво-красным светом. От меча во все стороны ударила волна чистой, незамутненной силы и ярости. Тени в углах кузницы, казалось, сжались от страха. Воздух стал тяжелым, в нем пахло грозой и пролитой кровью.
Я протянул руку и взял его. Он был тяжелым, но не мертвым грузом. Он был живым. Я чувствовал, как в его сердце бьется голодный, яростный пульс. Он был продолжением моей руки. Он был продолжением моей ненависти.
И Система, задыхаясь от восторга, вывела на экран свой вердикт.
Я смотрел на эти строки, а затем на черный, хищный клинок в своей руке. Он впитывал свет, и багровый камень в его основании пульсировал в такт биению моего собственного сердца. Он был чудовищным. Он был прекрасен.
— Я назову тебя... «Пожиратель Душ», — прошептал я в тишину.
В ответ меч издал тихий, довольный гул.
Я поднял его. Восходящее солнце заглянуло в окно кузницы, и его первый луч коснулся моего лица. Каникулы подходили к концу. Моя подготовка тоже.
Я больше не был просто мальчиком. Я не был просто магом или воином. Я был создателем. И я только что создал идеальное оружие для своей войны
Глава 43 Прощание с Тихой Гаванью
Время, проведенное в поместье Вал'Терон, текло иначе, чем в Академии. Там каждый день был спринтом, гонкой на выживание. Здесь же время было похоже на густую, тягучую смолу. Дни были наполнены тишиной, нарушаемой лишь шелестом страниц в библиотеке и редкими, полными недомолвок разговорами. Два месяца каникул пролетели так, что я их почти не заметил, полностью погрузившись в свою работу.
Моя жизнь превратилась в строгий, выверенный ритуал. Рассвет я встречал в уединенном уголке сада, оттачивая формы с мечом и доводя до изнеможения свое тело короткими вспышками «Усиления». День я проводил в библиотеке или в кузнице, корпя над чертежами и работая с металлом. Вечера проходили в компании Лиама, который либо наигрывал на лютне, либо с энтузиазмом рассказывал о своих собственных, не менее таинственных алхимических экспериментах.
За это время я закончил свою работу. «Кинжал Тихой Тени» стал продолжением моей руки. «Скрытая Кираса Медведя» идеально легла под мою тунику, став моей второй, невидимой кожей. А главное, я выковал его — «Пожиратель Душ». Мой новый меч. Он лежал в инвентаре, и я чувствовал его голодную, темную энергию даже сквозь барьер Системы. Я был доволен. Я стал сильнее, чем мог себе представить. Но я понимал, что все это — лишь инструменты. А любой инструмент бесполезен без мастерства.
«У меня есть оружие, — думал я, сидя в своей комнате и глядя на луну. — У меня есть защита. Но мне не хватает опыта. Настоящего боевого опыта. Тренировки в "Чистилище" — это хорошо, но это симуляция. Мне нужно проверить себя в реальном мире. Мне нужно больше силы. Больше уровней».
Моя благодарность роду Вал'Терон была странной, смешанной с подозрением. Они дали мне все: знания, ресурсы, уединение. Но я чувствовал, что за их гостеприимством кроется холодный расчет. Я был для них не гостем, а ценным активом, который они изучали. И я платил им той же монетой, изучая их в ответ.
В один из вечеров, за два дня до нашего отъезда, в мою дверь постучал Лиам. — Ну что, затворник, — сказал он, входя. — Наслаждаешься последними днями свободы? Отец сказал, что завтра утром выезжаем. Пора возвращаться в нашу веселую казарму.
Новость не была неожиданной, но она все равно заставила что-то внутри меня сжаться. Каникулы кончились. Время мирной подготовки прошло. Начинался новый этап.
Наш последний ужин в поместье был особенно торжественным. Слуги-големы накрыли стол в большом обеденном зале, который до этого я видел лишь мельком. Хрустальные бокалы, серебряные приборы, десятки свечей в канделябрах. Атмосфера была почти королевской.
Лорд Арион был в необычайно хорошем настроении. — Ну что, Кайл, — обратился он ко мне, когда подали десерт. — Ты провел у нас почти два месяца. Погрузился с головой в наше семейное ремесло. Какой главный урок ты извлек из этих старых, пыльных книг?
Это был экзамен. Я это знал. Я на мгновение задумался, подбирая слова. — Я понял, что для создания чего-то по-настоящему сильного, нужно сперва понять и подчинить себе хаос, из которого оно состоит, — ответил я. — Гармония рождается не из смешения похожих элементов, а из укрощения противоположных.
Лорд Арион долго смотрел на меня, а затем медленно кивнул. В его глазах блеснуло одобрение. — Мудрые слова. Очень мудрые для твоих лет. Запомни их. Они пригодятся тебе не только в ремесле, но и в жизни.
Леди Ленора, как всегда, молчала. Но в этот вечер ее немигающий фиалковый взгляд казался мне особенно пронзительным. Она не просто смотрела. Она видела. Я чувствовал это кожей.
Утро отъезда было прохладным и туманным. Наша черная, беззвучная карета уже ждала у парадного входа. Големы-слуги быстро и эффективно загрузили наши вещи.
Вся семья Вал'Терон вышла нас проводить. Лорд Арион подошел сначала к сыну. Он положил ему руку на плечо, что-то тихо сказал, и Лиам серьезно кивнул. Затем он повернулся ко мне.
— Удачи в Академии, Кайл, — сказал он. — Используй то, чему научился, с умом. Твой потенциал огромен, но без должного контроля он может стать разрушительным.
Он на мгновение замолчал, и его взгляд стал странным, почти заговорщицким. Он слегка наклонился ко мне. — И помни о моей просьбе. Лиам... он ценит твою компанию. Продолжай быть его другом.
Я кивнул, хотя его слова вызвали у меня внутренний диссонанс. Просьба о дружбе от человека, который, я был уверен, использует собственного сына как инструмент для наблюдения за мной.
Я уже собирался сесть в карету, когда путь мне преградила леди Ленора. Она подошла ко мне вплотную. Я впервые оказался так близко к ней. От нее пахло не духами, а чем-то иным — озоном после грозы и холодными звездами. Она смотрела на меня своими немигающими фиалковыми глазами.
И она заговорила. Впервые за все это время.
Ее голос был не похож ни на один из тех, что я слышал. Он был мелодичным, как звон хрустальных колокольчиков, но при этом абсолютно лишенным человеческой теплоты. Он звучал не из ее горла, а казалось, рождался прямо у меня в голове.
— Осторожнее, дитя Хаоса, — прошептала она.
Я замер.
Она знала. Она знала все.
Ее взгляд опустился к моему поясу, туда, где в инвентаре покоился мой новый меч. — Меч, что ты выковал, голоден. В его сердце заключена ярость поверженного короля. И если ты не будешь кормить его душами своих врагов… — она сделала паузу, и ее неживая улыбка стала чуть шире, — …он начнет пожирать твою собственную.
Я стоял, парализованный ее словами и ее взглядом.
Лиам, увидев мое состояние, подбежал и мягко потянул меня за руку. — Мама, не пугай нашего гостя своими загадками. Пора ехать!
Лорд Арион ничего не сказал, лишь с интересом наблюдал за этой сценой.
Я сел в карету, и дверца за мной бесшумно закрылась. Я смотрел в окно на удаляющиеся фигуры лорда Ариона и его жены. Он — кукловод, стратег. А она… она была чем-то иным. Чем-то гораздо более древним и страшным.
Беззвучная карета из черного дерева плавно несла нас прочь от поместья Вал'Терон. Я смотрел в окно на удаляющиеся готические шпили, которые тонули в утреннем тумане. Я чувствовал себя так, будто сбежал из красивой, но смертельно опасной ловушки.
Воздух внутри кареты был тяжелым и наэлектризованным. Веселая болтовня Лиама иссякла. Он сидел напротив, глядя в окно, и его лицо было непривычно серьезным. Слова его матери, леди Леноры, повисли между нами ледяным, невидимым барьером.
«Меч, что ты выковал, голоден... он начнет пожирать твою собственную душу».
Эта фраза эхом отдавалась в моем сознании. Это была не просто угроза. Это было знание. Она видела. Она знала о моем мече, о «Пожирателе Душ», который я никогда не доставал из инвентаря. Она знала о его природе.
Система подтвердила ее слова. Свойство, которое я счел полезным бонусом, оказалось пактом. Оружие, которое требовало постоянной платы кровью.
«Она знала, — думал я, глядя на профиль Лиама. — Знал ли он? Знал ли его отец? Эта семья... они не просто наблюдатели. Они игроки, которые видят на десять ходов вперед. Их просьба "дружить" с Лиамом — это не забота. Это способ держать свой самый ценный и опасный "артефакт" под присмотром».
Я решил нарушить молчание. Проверить его. — Твоя мать... она всегда такая? — спросил я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более невинно. Лиам вздрогнул и повернулся ко мне. Его веселая маска была на месте, но глаза оставались серьезными.
— Мама? А, ты про это... — он неловко усмехнулся. — Она... просто видит мир иначе, чем мы с тобой. Она видит не вещи, а связи между ними. Нити судьбы. Не обращай внимания. Она редко ошибается, но ее слова не всегда нужно понимать буквально.