Почти каждый вечер Шери шла через улицу к Эллен, подруги открывали бутылочку вина и забирались в джакузи. Говорили о том, как Шери выбивала из Роджера алименты на детей. О поисках работы. О любви. Шери начала экспериментировать с объявлениями о знакомствах и с профессиональными службами знакомств. У нее состоялось несколько неловких свиданий в ресторанах делового центра. Один мужчина звонил в офис, спрашивал Шери и представился загадочным именем «Марко Поло». Узнав об этом, Шери рассмеялась, но ничего не сказала. Эллен знала, что Шери хочет снова выйти замуж и что ее подруга, как это ни удивительно для разведенной женщины, старомодна и романтична: она мечтала о любви, похожей на окутанное дымкой изображение с открытки: сияющая от счастья парочка рука об руку гуляет по пляжу на закате.
Шери уклонялась от разговоров о человеке, который почти вплотную подошел к завоеванию ее сердца после развода. Эллен с ним так и не познакомилась, поскольку эти отношения сложились раньше, чем ее дружба с Шери, но однажды видела, как он проскользнул в кабинет Шери на работе: рослый красавец гораздо моложе Шери, безукоризненно подтянутый, с густыми темными волосами. Эллен знала только, что их отношения развиваются с переменным успехом уже несколько лет, но недавно Шери решила, что между ними все кончено и пора двигаться дальше.
Но чаще всего женщины обсуждали проблемы Шери и Дебби. Любовь должна быть строгой, твердила Эллен. Пусть пеняет на себя.
– Настаивай на своем, – советовала она.
Именно так и поступила Шери, когда Дебби позвонила ей через четыре дня после ссоры в «Бутылке Клейна». У Дебби была лишь одна цель – не извиниться или сделать первый шаг к примирению, а забрать из дома купальник. Она забыла его в доме на Толтек-уэй.
– Мне надо заехать за купальником, – сказала она.
– Нет, – отрезала Шери.
– Что?
– Я сказала нет.
– Но это же мой купальник!
– А дом – мой!
Дебби яростно взвыла в трубку. Шери ответила ей в тон. Прохожие на Стейт-стрит замедляли шаг, предчувствуя скандал. Дебби было плевать, что подумают о ней зеваки. Ее трясло от бешенства. Самые страшные слова, какие она только могла придумать, вырвались сами.
– Убирайся из моей жизни ко всем чертям! – завизжала она и грохнула трубку на рычаг.
На следующий день примерно в половине третьего Дебби позвонили в дом ее подруги, пустившей ее пожить на время. Это была знакомая Дебби по работе в театре «Гранада». Подруга Шери, Эллен, позвонила в театр, разыскивая Дебби, и попросила передать ей, чтобы она немедленно перезвонила. Дебби собралась с духом, готовясь пережить чувство вины, которое наверняка постарается вызвать у нее Эллен за ее грубость по отношению к матери. Первые слова Эллен девочку ничуть не удивили. Она отчетливо представила себе, как Эллен стоит у телефона, подбоченившись и осуждающе поджав губы.
– Тебе надо приехать домой, – сказала Эллен.
– Домой я не вернусь, – отказалась Дебби. – Ни за что.
Воспоминания Эллен и Дебби о том, что именно было сказано далее, расходятся, но обеим запомнилось, что Дебби быстро поняла: домой ей надо явиться сейчас же. Немедленно. Всю дорогу до дома, пока Дебби сидела на переднем сиденье «Фольксвагена» подруги, у нее в голове вертелись возможные объяснения. Особенно ей запомнилось, как они свернули на Толтек-уэй и увидели желтую ленту, огораживающую место преступления – не только улицу, но и второй по счету дом на западной стороне. «Большой красный амбар». Дом тети Барбары.
Странно было видеть десятки суетящихся людей на обычно пустой тупиковой улице. Полицейские в форме. Детективы в костюмах. Пресса. В шуме и суете ощущались напряженность и растерянность. Все ходили быстрым шагом, сходились и снова расходились; у тех, кто собирал информацию, лица были озабоченные. Дебби пропустили за желтую ленту. Она прошла сквозь шум, словно в трансе.
Убирайся из моей жизни ко всем чертям!
Ее сердце дрогнуло, когда она заметила припаркованную на дорожке у дома машину матери – «Датсун 280ZX».
А потом она узнала еще одну машину – белый «Камаро» с двумя черными гоночными полосами, стоящий перед домом.
– А где Грег? – спросила Дебби, обращаясь ко всем сразу. Она поискала его взглядом и добавила уже громче: – Я хочу поговорить с Грегом!
Люди, суетившиеся на тупиковой улочке, замерли и дружно обернулись к ней, вопросительно приподняв брови. Направляясь к ней, они повторяли три слова – странно, пронзительно гармонирующие с похожим на сон трансом, в котором плыла Дебби, пробираясь к тому месту, где надеялась увидеть мать.
– С каким Грегом? С каким Грегом? С каким Грегом?
[Примечание редактора: следующий текст составлен из заметок Мишель и небольшой публикации «Авторская версия»[43]для электронного журнала «Лос-Анджелес», написанной как продолжение статьи «По следам убийцы».]
Грегом был Грегори Санчес, двадцатисемилетний программист, который познакомился с Шери Доминго в конце 1970-х годов, когда они оба работали в «Барроуз корпорейшн». С 1977 по 1981 год они периодически встречались и с тех пор расходились и снова сходились столько раз, что, когда они наконец расстались окончательно, Дебби просто решила, что в их отношениях наступил очередной перерыв.
Грег был восемью годами моложе Шери, и порой эта разница давала о себе знать. Он всеми силами старался показать, что он мужчина: ездил на мотоцикле, водил «Камаро» с гоночными полосами. Был тренером по футболу в Малой лиге и организации «Поп Уорнер», а свободную спальню у себя в квартире оснастил всевозможной профессиональной стереоаппаратурой. Грег поддерживал физическую форму и всегда хорошо одевался. Как и Шери, он бережно относился к самому себе. Их роднила педантичность особого рода. Ни один из них не рос в достатке, и оба дорожили тем, что имели. На протяжении четырех лет траектория их взаимоотношений определенно напоминала замкнутый круг. Она ждала, когда он повзрослеет, он – когда она расслабится. Наконец оба решили, что с них хватит. И начали встречаться с другими.
В июне 1981 года «Барроуз корпорейшн» объявила о закрытии филиала в Санта-Барбаре. Санчес собрался съездить на Восточное побережье, чтобы разузнать насчет работы в филиале той же компании во Флориде. В следующем месяце, когда Дебби уже жила в «Бутылке Клейна», Грег разыскал ее и пригласил на обед.
Грег и Дебби были близки, она воспринимала его как родственника. На роль отца он не годился, так как по возрасту находился между Шери и Дебби и походил скорее на старшего брата. Он хорошо относился к Дебби, смешил ее и любил называть Деброй-Ди.
– Грег, я не Дебра, – напоминала она.
– Да ладно тебе, Дебра-Ди, – поддразнивал он, – не переживай.
Тем июльским днем, когда они ели гамбургеры, Грег объявил Дебби, что переезжает во Флориду. И объяснил, что хотел, чтобы она услышала эту новость от него самого, а не узнала постфактум: он не сомневался, что она расстроится. Но она все равно заметно приуныла.
– Я столько раз делал твоей маме предложение, – безнадежным тоном произнес он. – Она за меня никогда не выйдет.
Шери считала, что слишком стара для Грега, – этот довод Дебби считала абсурдным.
Чего Дебби не знала, так это того, что Грег уже встречается с другой.
С Табитой Силвер[44] он познакомился в мае. Оба жили в одном многоквартирном доме, ранее Грег встречался с близкой подругой Табиты, Синтией[45]. Синтия с Грегом остались друзьями, она и познакомила его с Табитой. Они начали встречаться, их отношения быстро развивались. Не прошло еще и трех недель, а Грег уже с некоторой тревогой изумлялся скорости, с которой между ними все стало серьезно.
Но времени у них не было. В жизни обоих преобладала неопределенность. Табита осенью начинала учиться на стоматолога в медицинской школе при Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе и уехала на лето из Санта-Барбары домой в Сан-Диего. Ситуация с работой Грега оставалась в подвешенном состоянии, он подумывал переселиться во Флориду.
– Сейчас мне не до того, чтобы заводить серьезные отношения, – говорил подруге Грег.
– А когда же еще? – возражала Табита. – В могиле?
Грег вернулся из Флориды 23 июля и сразу позвонил Табите. Он все-таки решил остаться в Калифорнии. Флорида слишком далеко от его друзей и родных. До ее дня рождения оставалось несколько дней, Грег пригласил ее на выходные в Санта-Барбару.
Она приехала в субботу, и они провели день вместе. Он намекал, что не прочь сделать предложение. Следующим вечером она появилась у дверей его квартиры. Но он удивил, в последнюю минуту поменяв планы: этот вечер он собирался провести не с ней, а с «одним другом».
Этим другом была Шери Доминго.
Один из соседей Шери Доминго слышал выстрел, а затем среди ночи раздался голос: женщина обращалась к кому-то сдержанно и бесстрастно, повторяя что-то вроде «успокойся». Вероятно, это были последние слова Доминго.
Позднее следователи предположили, что слишком отчетливый и характерный шорох двери спальни по ковру насторожил Санчеса. По-видимому, он вступил в борьбу с убийцей.
Один из детективов, знакомый с этим делом, вспомнил про успокаивающий и отвлекающий женский голос, который услышал сосед. «Она его взбесила», – заключил он.
На этот раз убийца унес с собой веревки, которыми связывал жертву. Он менял тактику и уничтожал улики.
Утром в понедельник риелтор прибыл в дом номер 449 по Толтек-уэй, чтобы показать его потенциальному покупателю и его семье. Риелтор вошел в дом первым и в спальне обнаружил трупы мужчины и женщины. Он немедленно увел клиентов из дома и позвонил в полицию.
Обе жертвы были обнажены. Убийца наполовину затолкал тело Санчеса в стенной шкаф, навалив на его голову сорванную с вешалок одежду. Рядом с трупом валялся фонарик – на батарейках остались отпечатки пальцев Санчеса, значит, он принадлежал не убийце.