– Я тебе говорю, Отто, наш Тигр-Малковски погонит нас уже сегодня вечером! – я прислушался к разговору двух солдат, с унылым видом поглощавших нечто темное из жестяных кружек.
– Да, он может. Жаль, я на вечер договорился с одной фрау, эх, сорвался праздник души…
– Скорее, это праздник для друга у тебя в штанах. – Немцы ржали, как кони, а я мысленно с ними соглашался. Ну какие могут быть разговоры у простых парней? Конечно, о бабах. Тоскливо на войне, если не при деле. Почему солдат в армии, даже в мирное время, всегда работой грузят? Нельзя солдату давать свободное время, он начнет делать хрень, а делающий хрень солдат уже не солдат.
Так, прислушиваясь и поглядывая по сторонам, я все же нарвался.
– Рядовой! – Я вначале даже не понял, что обращаются ко мне, слишком много тут было народа. – Да ты, ты, что головой вертишь?
Черт, эти какие-то наглые, вон, на ты сразу обращаются, до этого вроде все были вежливыми.
– В чем дело? – я ограничивался дежурной фразой, просто она у меня получалась идеально.
– Ты из команды стрелков Флизе?
Я кивнул. Черт его знает, что за Флизе.
Полковник Малковски приказал передать всем вашим, кого найдем, что им срочно нужно прибыть в штаб! – О как, а на хрена?
– Хорошо, я вас понял.
– Так выполняй, бегом! Расслабились…
– Разумеется! – козырнул я и направился в сторону штаба.
Направление я знал, так же, как и внешний вид дома, занятого под штаб батальона, но только со слов пленного. Это был самый большой дом, практически усадьба, кто бы сомневался, что военачальник местного гарнизона займет именно этот дом.
Грубость этих хмырей мне не понравилась, да еще и идут за мной. Я ровным, но быстрым шагом топал по улице, наблюдая за тем, что происходит вокруг. А вокруг было даже скучно. Никто не обращал на меня внимания, все кто встречался, занимались своими делами, ну и я расслабился. Возле штаба было людно, еще бы, час-то ранний, был бы вечер…
– Рядовой Хлопстер… Мне передали приказ явиться.
– Господин полковник принимает ванну. Приказ всем стрелкам на сбор – в десять часов, – на входе стояла горилла, под два метра ростом, она мне и ответила. Никто не оборачивался на мой голос, а я старался вести себя непринужденно.
– Хорошо. – Я развернулся и направился в сторону.
Черт, как же осуществить то, что я задумал? Нет, выкрасть командира у меня точно не выйдет, а вот если убрать его… Точно! Надо только попасть в штаб, а там я им покажу подготовку сержанта войск специального назначения Российской Федерации.
Как быть, за меня решило время. Я просто остановился невдалеке от штаба, присел на огромный камень и принялся поправлять обувь. Рядом со входом в нужный мне дом была коновязь, стояли лошадки, а вот чуть дальше более интересный вариант транспорта. Там стояли сразу два автомобиля, а это уже хорошо. Водила, кстати, в каждой машине присутствовал, один протирал стекла, а второй на своей тачанке качал спустившее, видимо, колесо. Радовало одно, видимо, в любой армии мира рядовые стараются не попадаться лишний раз на глаза командирам, поэтому усадьбу-штаб старались обходить стороной. Кроме этой гориллы на входе да шоферов, в непосредственной близости, во дворе этой самой усадьбы, никого и не было.
Спустя какое-то время, когда я уже изнывал от скуки и, что уж говорить, от страха, к штабу подошло несколько военных. Все были при оружии, причем таком же, как у меня, только на вид попроще. Конечно, вид моей шикарной винтовки мог выдать меня с головой, но если помните, я обмотал ее лентой, поэтому она не привлекала внимания. Правда, у остальных солдат таких лент на оружии не было. У них за спинами висели обычные карабины, разве что с оптическими прицелами. Черт возьми, а ведь они в этой команде снайперов явно знают друг друга, как быть? Эх, ладно. Главное, скорость. Мне нужно оказаться с ними в помещении, а дальше за меня все скажет товарищ нож. Точнее, два. А уж как с ними обращаться, поверьте, я знаю хорошо, тем более я уже завел себя и настроился. Боялся я не просто так, все же нахожусь в расположении войск противника, где этого самого противника просто охренеть как много, а это, знаете ли, заставит побаиваться кого угодно. Оставалось надеяться на винтовку, именно благодаря ей я вообще до сих пор не попался. Во мне сразу признают стрелка-снайпера, а это все же не простой пехотинец. А еще в мою пользу играет тот факт, что я открыто сижу прямо возле штаба батальона, вряд ли немцы могут предположить такую наглость со стороны русских разведчиков. Вот и сидел до подхода этой команды, как бельмо на глазу, но никто более не пытался со мной заговорить.
Увидев, как буквально через пятнадцать минут ожидания под дверями штаба команду вдруг пропустили внутрь, я насторожился. Встав, одернул шинель и поймал взгляд часового на входе, того самого здоровяка. Он приглашающим жестом подзывал к себе.
– Что сразу не подошел, твой командир и сослуживцы уже у господина полковника. Дуй за ними, да побыстрее! Расслабился?
Отвечать я не стал.
И вот я вхожу внутрь дома. Что же, если погибну прямо сейчас, значит, моя самоуверенность сыграла со мной злую шутку. Понятно, что как ни планируй, все может пойти прахом, но все же я надеялся. Надеялся именно на свою подготовку, рассчитывая, что у врага таковой не имеется.
– Вы кто? – тут же встретили меня вопросом.
Это была большая комната, в которой находились четыре человека. Трое стрелков, которых я видел на улице, и, видимо, командир батальона, тот самый «Тигр-Малковски». Странно, я думал, их тут полно, всякие адъютанты, помощники, начальники штаба. А он, можно сказать, тут один был! Хотя оно и понятно, он же только что ванну принимал, зачем ему в этом деле свидетели. Подчиненные, скорее всего, так же заняты чем-то похожим, просто пока не подошли, утро же еще. Вон у него полотенце на шее висит и голова еще мокрая, видать, только вылез из той самой ванны. Чего в нем такого от тигра, я так и не понял. Обычный на вид мужик, немолод, волосы все на месте, но седые, лицо… Лицо как у многих немцев, тем более офицеров в высоких званиях, надменно-каменное. Толстая шея, непривычно узкие плечи и небольшой живот дополняли картину. И это – ТИГР?
– Рядовой Хлопстер. Направлен в ваш батальон в отряд стрелков, – нисколько не смущаясь, выпалил я.
– Что-то выговор у тебя какой-то странный? – полковник, на самом деле подполковник, мгновенно прицепился к моему акценту.
– Виноват, простудил горло. В последнем выходе против русских двое суток провел на земле в лесу, простудился немного.
– Это не помешает выполнению задачи? – тут же сменил гнев на милость «Тигр». В голосе даже послышались интонации сочувствия, или мне показалось?
– Ни в коем случае, господин полковник, – твердо заявил я, стараясь, чтобы слова звучали правдоподобно.
– Хорошо. Познакомьтесь со своим непосредственным командиром, гауптманом Флизе!
Так это он и есть? Смешной какой-то, мелкий, ниже меня, но подбородок держит задранным вверх. Явно белая кость, взгляд надменный, жесткий, впрочем, других я тут, в тылу, пока не видел, большой шрам на левой щеке явно от сабли, повезло ему когда-то, еще чуток и башку бы срезали. Остальные солдаты выглядели вроде попроще, по крайней мере, выражения лиц были одинаковыми, смотрели на меня с явным интересом. Я старался не показать свою заинтересованность в их внешнем виде, делая вид, что абсолютно расслаблен.
– Разрешите представиться, господин гауптман?
– Я слышал ваше имя. Вы откуда прибыли, рядовой? – Черт, как сверлит глазами, словно в прицел смотрит. Волчара тот еще, когда дойдет до дела, как бы проблем с ним не огрести. – Я ничего не знаю о пополнении моей команды.
– Последнее время находился в районе Луцка, господин гауптман, к сожалению, не имею права разглашать информацию о месте нахождения бывшей части, ввиду приказа командира этой части. Наша команда не имела конечной привязки.
– Что еще за приказ? – недовольно повел бровью полковник.
– Могу лишь сообщить, что находился в тылу противника, поэтому наши действия были сугубо секретными.
– Ясно, это после весенних выходок русских под Осовцом, – кивнул подполковник Малковски. Для не успевшего задать вопрос Флизе полковник пояснил: – Тогда русские выкрали командира артиллерийской части, и теперь наше командование развязало нам руки и разрешило действовать на свое усмотрение. Русские сами нарушили договоренности о честном ведении войны, теперь пусть расхлебывают. Многих офицеров успели застрелить, рядовой?
– Пока только троих, господин полковник, я находился в прикрытии, поэтому долго и лежал на земле.
– Хорошо. Поступаете в распоряжение гауптмана, он поставит вам задачу на сегодняшнюю ночь, она у вас будет длинной. Свободны, господа!
Все засобирались на выход, а я решился, видя, как удачно расположены враги. Нападения они не ждут, не готовят сейчас к такому, надежда есть, надо пользоваться.
– Господин полковник, разрешите вопрос? – Просто все так удачно стояли, в рядок и без винтовок, последние находились у входа, прислоненными к стене, что более терять время я не хотел. Мне еще умудриться уйти отсюда нужно, а это будет архисложно. Но наметки отхода есть, иначе бы я и не решился на такое. Вот же залез, мать их немецкую, через семь коромысел, никогда бы там на такое не пошел. А тут, откуда что берется? Это я про самоуверенность свою. Да и действую я сейчас так нагло только потому, что не привыкли тут еще к такому, не знают враги о диверсионной войне. А то, что практикуют, жалкое подобие оной. Жалею только об одном, пустив в ход такие действия, я спровоцирую немцев на ответ. Будут теперь и у нас похищать и убивать командиров. Но об этом только что и так говорил этот сраный подполковник, командование развязало им руки. Значит, мое влияние на события не прошло даром. А что делать, чтобы избежать таких операций врага? Пусть наши налаживают охранение. А то расслабились, по обе стороны фронта, как на параде, а не на войне находятся.