ветственно, одинаковых мыслей. Вся твоя правда это лишь твоя правда и ничья больше, но человек так устроен, что любит навязывать другому свою волю и понимание ситуации, а не слушать здравый смысл или какие-то доводы. Раз кто-то поступил не как я, значит, он идиот, дурак и прочее, прочее, прочее. Можете плеваться, но это так и есть. Скажете, что я навязываю сейчас свое мнение? А то я не понимаю этого. Но в глубине души, если подумать, то это так и есть. Мы все хотим, чтобы другие люди были как мы, но это невозможно.
К вечеру я исписал всю бумагу, что была приготовлена заранее, а это немалые двадцать листов. С бумагой был напряг, дефицит. Мне удавалось ее покупать только благодаря помощи старшего медика. Тот поверил в мою болтовню о написании книги о войне и таскал мне драгоценную бумагу, беря какие-то смешные деньги. Конечно, на то, чтобы описать все, что было у меня в голове, мне бы неделю, без сна и отдыха, да вот незадача, нет у меня недели.
Спал ночью плохо и всего три часа. Уже в шесть утра ко мне явился порученец Маркова с документами и вещами. Мне предлагалось выезжать немедленно, о чем я сильно жалел. Хотел с ребятами проститься, а не вышло. Собрал то немногое, что было при себе в лазарете, и сообщил порученцу, что готов выдвигаться. Рука очень болела, но времени лечиться дальше не было. Впрочем, если поездка будет длинной, а она должна быть таковой, ибо враги стоят по всей границе и так просто сейчас в Европу не попадешь, то подлечусь в дороге.
Доставили меня на вокзал города Луцка, да, забыл сообщить, город-то оказался в руках наших войск. Я передал пакет с моим «сочинением» для Маркова, получил в ответ на руки немалую сумму денег и личный подарок Сергея Леонидовича. «Кольт 1911». Я их уже видел за то время, что нахожусь здесь, но себе не заводил такового по банальной причине. Не хотелось постоянно клянчить патроны для амеровской пушки. Эти пистолеты в основном использовали наши офицеры, наряду с «браунингом», в трофеях такого боеприпаса не было, а значит, я был бы сильно ограничен в этом плане. Пистолет выглядел совершенно новым, это было заметно. Вытащив его из кобуры, я покивал своим мыслям и убрал ствол обратно. Надеюсь, в Европе в ходу такой боеприпас, а то сотни патронов, которые мне передали с пистолетом, надолго не хватит.
До отправления поезда оставалось двадцать минут. Решив перекусить, да и не известно, когда и где я смогу найти пищу, направился к зданию вокзала, в нем располагался ресторан. Сейчас, без музыки и танцев, он казался покинутым, но еда там была. И уж совсем не ожидал, что чудеса продолжат меня настигать. В ресторан вошли три солдата, и я их мгновенно опознал. Это были мои друзья: Старый, Малой и Метла, в быту Иван Копейкин, Иван Терещенко и Алексей Метелкин.
– О, точно тут сидит! – воскликнул Метла.
– Здорово, братцы, – кивнул я. – Простите, что не удалось попрощаться, так вышло, – извинился я сразу.
– Хорош трепаться, – прервал Старый и меня, и парней. – Мы твои вещи принесли, винтовка, новый прицел на ней стоит, я пристрелял на триста, норма. Кинжал твой, от генерала, и остальное.
– Спасибо, ребят, – поблагодарил я, – жаль, что все так вышло. Вы в курсе?
– О чем жалеешь, что не позвал нас с собой? – вдруг спросил все тот же Старый.
– В смысле? – не понял я и удивленно уставился на него.
– А какой тебе смысл нужен, ваше благородие? Сам, значит, в Европу собрался, а мы тут расхлебывай? Не пойдет. Едем вместе!
Я охренел от услышанного.
– Не понял…
– Ворон, нам как рассказали в штабе, сам генерал к себе вызывал, мы сразу все трое прошение написали, и нас отпустили, – чуть не закричал в ответ Малой.
Охренеть, они что, с ума сошли, всем скопом? Так и спросил.
– Да привыкли мы к тебе, хоть и не было тебя долго. Всем в душу запала служба с тобой, – начал пояснять Старый, – да и когда еще енту Европу увидим? – И все заржали, вместе со мной.
Поел я быстро, точнее, парни набрали продуктов в ресторане, потребовав все упаковать, и толпой побежали на поезд. Ехать нам в столицу, там собирают полк для отправки в Европу. Как мне чуть ранее пояснил порученец генерала Маркова, путь длинный, на север и потом морем. Так мы только в середине лета, скорее всего, прибудем на фронт. Ну и черт с ним, не так уж и торопимся. Тем более мне нужно руку вылечить.
Вспоминая историю, пытался определить, куда нас зашлют, но не вспоминалось что-то. Как-то не сильно я интересовался теми войсками, что на чужбине воевали. Слышал только, что были войска во Франции и в Греции вроде, скорее всего, куда-то туда и пошлют. А ничего так, правда, интернируют потом, но это будет после подписания большевиками мира. Но вот когда это случится, теперь непонятно, изменения-то видны уже. В армии, как парни рассказывают, брожения были, но жестко давились контрразведкой и жандармами. Многих офицеров и солдат повыдергивали из окопов, и больше их никто не видел. Из газет узнал о реорганизации правительства и роспуске Думы. Царь точно получил мои «писульки» и действует, причем жестко, как я и советовал. Смущает только вопрос, есть ли у него люди, на которых можно положиться, но тут увидел заметку в газете о назначении Деникина на место Алексеева. А уж заметка о попытке ареста и убийстве при оказании сопротивления генерала Рузского пролилась, как бальзам на душу. Все же хоть что-то, но я сделать смог, уже хорошо. А что из этого получится, будем посмотреть!
Конец первой части