– Пожалуй, я распоряжусь, чтобы повар иногда заказывал у твоего трактирщика пирожки, – задумчиво сказала бабушка, – это действительно вкусно. Не хуже, чем в королевской пекарне. Кстати, Моника, расскажи, как прошёл твой разговор с его величеством.
Я поудобнее устроилась в уютном кресле и достаточно подробно, стараясь не упускать деталей, рассказала о своей встрече с королём. Умолчала только о его втором поручении, которое касалось моей шпионской деятельности: хороша я буду, если сразу всем начну рассказывать о секретном задании.
Леди Синтия слушала внимательно, иногда задавала наводящие вопросы, но, судя по всему, результатами переговоров осталась довольна.
– В связи с этим у меня к тебе две просьбы, – отставив чашку, сказала я, и бабушка с готовностью приготовилась слушать, ободряюще улыбнувшись. – Во-первых, посоветуй мне, к кому во дворце лучше всего обратиться за самыми свежими сплетнями? Желательно при этом, чтобы они имели под собой хотя бы относительно правдивую основу. Или ты можешь сама обеспечить меня свежими слухами? Это вообще было бы замечательно!
– А много тебе надо? – задумалась леди Синтия, ничуть не удивившись моей просьбе и не смутившись. – Если пяти-шести хватит, то, пожалуй, для первого номера тебя и я смогу обеспечить информацией.
– Чудесно! – воскликнула я, действительно радуясь, что мне не нужно будет расспрашивать постороннего человека на начальном этапе. А потом, если газета будет пользоваться успехом – а она им будет пользоваться непременно! – желающие поделиться сплетней ещё и в очередь выстроятся. – Во-вторых, ты не могла бы попросить о содействии господина Стайна?
– А он-то тебе зачем? – изумилась бабушка, на этот раз, кажется, даже непритворно.
– Хочу попросить его подсказать, к кому можно обратиться за сведениями о происшествиях, ну и… дать мне интервью, – скромно изложила я свои планы на бывшего главу Тайной полиции.
– Интервью?! – глаза леди Синтии округлились. – Стайна?! Он ни за что не согласится, даже не мечтай! А с первой частью просьбы… не исключаю, что он сможет тебе помочь. Если захочет, конечно. Впрочем, он всегда был к тебе расположен, так что не исключаю и положительный ответ. Но! – здесь бабушка сделала внушительную паузу. – Не настолько, чтобы начать откровенничать в интервью!
– Ты можешь его сейчас позвать? – я решила не уходить из этого дома, не получив максимум сведений. – Тут и пирожки ещё остались…
Бабушка скептически посмотрела на меня, молча отложила на своё блюдце пирожок, подумала, добавила к нему ещё один и тронула колокольчик. На пороге тут же нарисовался лакей, которому было велено найти господина Стайна и пригласить его в гостиную.
Если бывший главный шпион и удивился, то по его невозмутимому виду, когда он бесшумно вошёл в гостиную, это было незаметно. Он поцеловал руку бабушке, потом мне и в ожидании объяснений остановился неподалёку от стола.
– Прошу вас, господин Стайн, присаживайтесь и непременно попробуйте эти пирожки, – любезно пригласила его леди Синтия, – Моника хотела вас попросить о небольшой услуге.
– О двух, – тут же предупредила я, сделав вид, что не вижу осуждающего бабушкиного взгляда.
– Чем могу быть полезен, леди Моника? – на лице Стайна не дрогнул ни один мускул, оно выражало исключительно готовность помочь по мере сил и возможностей.
– Многим, – абсолютно честно ответила я, глядя на бесстрастное лицо бабушкиного друга, – у меня к вам целых три просьбы, господин Стайн.
– Если мне не изменяет память, совсем недавно их было две, – по-прежнему невозмутимо откликнулся бывший главный по шпионам, – я что-то упустил?
– Просто пока я говорила, появилась третья, – мило улыбнулась я ему, игнорируя бабушкин укоризненный взгляд.
– Тогда предлагаю перейти к делу, пока просьб не стало четыре, – позволил себе скупую улыбку господин Стайн, – я весь внимание, леди Моника.
– Видите ли, господин Стайн, – начала я, отставив чашку и сложив руки на коленях, как примерная ученица, – король Александр поручил мне создать и курировать дворцовую газету, которая информировала бы придворных и лично его величество о всяких происходящих во дворце интересностях, – я заметила, что господин Стайн совершенно не удивился, и запоздало подумала, что, вполне возможно, его отставка была… как бы сказать… не окончательной.
– Я слышал об этой идее его величества, но не знал, что это дело поручено вам, леди Моника, – слегка склонил голову господин Стайн, – и пока не очень понимаю, чем я мог бы вам помочь. Пресса не входит в сферу моих интересов, уж простите великодушно.
– Понимаете, ведь ни одна газета не может обойтись без раздела, посвящённого происшествиям, – я с намёком посмотрела на бывшего главу Тайной полиции, но увидела всё то же сдержанное вежливое внимание, – и я хотела вас попросить подсказать мне, с кем из нынешних сотрудников дворца имело бы смысл поговорить на эту тему.
– На тему газеты? – невозмутимо уточнил мой собеседник.
– На тему происшествий, – я вдруг начала понимать, что мои наивные попытки разговорить господина Стайна напоминают попытки перепрыгнуть высокую стену: забавно, но совершенно бесперспективно.
– Ни с кем, – он пожал плечами, – ни один сотрудник силовых ведомств не станет обсуждать служебную информацию с посторонними. При ином раскладе он рискует лишиться службы во дворце и в лучшем случае отправится патрулировать улицы. Как вы думаете, леди Моника, много желающих сменить дворец на квартал ремесленников?
– И что же мне делать? – я расстроенно посмотрела на бабушку, потом перевела взгляд на господина Стайна. – Я обязательно должна найти источник такой информации.
– Ну, вы же неглупая девушка, леди Моника, – расщедрился он на комплимент, – просто подумайте, кто во дворце знает всё и обо всём?
Я всерьёз задумалась, мысленно перебирая все должности подряд: охрана, стражники, чиновники, фрейлины, пажи, лакеи…
Стоп! Лакеи! Ну конечно же! Вот кто всё видит, всё слышит и всё про всех знает!
– Слуги! – воскликнула я, и господин Стайн посмотрел на меня с едва заметным одобрением. – Только не станут они со мной разговаривать, – тут же увяла я, прекрасно понимая, что эти люди ничуть не меньше боятся потерять своё место.
– Не станут, – согласился со мной бабушкин приятель, – это замкнутое сообщество, исключительно «для своих». Но я почему-то думаю, что вы найдёте способ решить этот вопрос. Иначе вам нечего делать в газетном деле, леди Моника, простите за прямоту. Это была ваша первая просьба?
Я расстроенно кивнула, и господин Стайн любезно предложил:
– В таком случае, я готов выслушать вторую, – он кивком предложил мне продолжать, и я, с трудом заставив себя не опустить руки после первой же неудачи, рискнула.
– Я бы хотела взять у вас интервью, господин Стайн, – смело – во всяком случае, мне хотелось так считать – глядя ему в глаза, заявила я. – Я планирую целую серию интервью с интересными обитателями дворца, и начать решила с вас.
– Почему? – он с искренним интересом посмотрел на меня.
– Потому что мне нужен кто-то, после кого и остальным будет не зазорно поговорить со мной для газеты, – откровенно ответила я, – и вы для этого подходите идеально. Во-первых, всем интересно про вас хоть что-нибудь узнать, а во-вторых, если мне удастся уговорить вас, то с остальными я справлюсь наверняка.
– Логично, – согласился бывший главный шпион, – у вас уже готов список вопросов?
– Так вы что, согласны?! – неверяще уставилась на него я. – Правда?!
– Вильгельм, ты что, действительно готов дать Монике интервью? – не удержалась бабушка, а господин Стайн пожал плечами. Надо же, его, оказывается, зовут Вильгельмом… Мне раньше, как, впрочем, и большинству, порой казалось, что у главы Тайной полиции нет ни имени, ни фамилии, есть просто выдуманное «господин Стайн». И с бабушкой они на «ты», ну надо же!
– А почему бы и нет? – он посмотрел на меня. – Разумеется, как и у всего в мире, у моего согласия есть цена, леди Моника. И я советую вам сразу начать привыкать к тому, что во дворце вам не стоит рассчитывать на бескорыстную помощь: альтруисты там просто не выживают. Поэтому, если кто-то согласится что-то сделать «за так», десять раз подумайте, что этому человеку на самом деле от вас надо. Считайте этот совет компенсацией за отказ в отношении вашей первой просьбы.
– А когда вы сможете со мной поговорить? – загорелась я. – Давайте завтра?
– Вы ещё не знаете мою цену, – краешком губ усмехнулся Стайн, – вполне возможно, она вас не устроит. Тогда и договариваться о времени бессмысленно, согласитесь.
– Соглашусь. – не стала спорить я, – и какова же цена вашего интервью?
– Я хочу участвовать в вашем расследовании хотя бы в качестве консультанта, – совершенно спокойно заявил этот невозможный человек, – так будет лучше для всех, поверьте.
– В каком расследовании? – я вложила в голос максимум непонимания и удивления, но, судя по тому, как насмешливо дрогнули губы господина Стайна, получилось так себе. – Не понимаю, что вы имеете в виду…
– В вашем пансионе, леди Моника, наверняка не было спецкурса по профессиональной лжи, – неожиданно по-доброму усмехнулся бабушкин друг и даже стал похож на нормального человека. Длилось это, правда, всего несколько секунд, но я успела заметить и проникнуться. – Поэтому у вас получается пока очень плохо, но это явление временное, я думаю. Если вы удержитесь на той должности, на которую так опрометчиво согласились, то с практикой придёт и этот навык. Тем не менее – именно такова моя цена.
– Господин Стайн, – я беспомощно посмотрела на бабушку, но та лишь пожала плечами и сочувственно улыбнулась, – это не моя тайна, и я не могу принять такое условие.
Бывший глава Тайной полиции откинулся на спинку кресла и вперил в меня тяжёлый взгляд, под которым хотелось съёжиться и прикинуться безобидной ромашкой.
– Значит, вам придётся подыскать другую кандидатуру для интервью, – равнодушно проронил он, – но не расстраивайтесь, дело обычное: мы просто не сошлись в цене. Это случается сплошь и рядом.