– Слушай, Моника, – торопливо говорил сосед, протискиваясь мимо меня в тесном коридоре, – зачем тебе в мою комнату?
– А может, я к тебе неравнодушна, – выдвинула я новую версию, и счетовод чуть не уронил кота, – вот и хочу взглянуть, как живёт приглянувшийся мне мужчина.
– Ты вроде говорила, что хотела проверить, как я Жужу устроил, – Оливер явно не успевал следить за прихотливыми скачками женской логики, – а теперь говоришь совсем другое…
– Ничего, ты тоже часто говоришь одно, а потом почти сразу совсем другое, я же не возмущаюсь, – я пожала плечами, – но я согласна отложить визит в твой номер. При условии, что ты честно ответишь на всего один мой вопрос.
– Звучит практически как угроза, – Оливер задумчиво почесал в затылке, – а вопрос точно будет всего один?
– Обещаю, – клятвенно заверила его я, – и не нервничай, я не собираюсь выяснять, знаешь ли ты коды и пароли от королевской сокровищницы.
– Это, конечно, утешает, – с ноткой обречённости в голосе вздохнул сосед, – ну да ладно, давай свой вопрос.
– Прямо здесь? – я обвела рукой коридор, в который выходило несколько дверей, за которыми вполне мог кто-нибудь уютно устроиться и подслушивать, и с намёком посмотрела на дверь его номера.
– Ну, давай вернёмся к тебе, – не купился Оливер и бодро потопал к моей двери, – раз коридор тебя чем-то не устраивает.
Мне ничего не оставалось делать, как вслед за соседом вернуться к себе. Войдя в мою комнату, Оливер осмотрелся и уселся в кресло, пристроив кота на коленях. Жужа вертелся, шипел и пытался добраться до кармана, в который хозяин спрятал вкусно пахнущую еду.
– Я покормлю котика? – вежливо поинтересовался обладатель золотого диплома, затем, не дожидаясь согласия, поставил на пол тарелочку, стоявшую на столе, и положил на неё половину пирога. Вторую спрятал обратно в карман, видимо, для себя, любимого.
Жужа мгновенно вырвался из хозяйских рук, коршуном упал на пирог, и мы услышали громкое чавканье, вскоре прекратившееся. Кот посмотрел на нас, перевёл взгляд на пустую тарелочку, снова взглянул на нас, и по его морде растеклось выражение глубочайшего недоумения. Повисло тяжёлое молчание: мы с котом смотрели на Оливера, а он делал вид, что совершенно этого не замечает.
– Так что у тебя был за вопрос, – делая вид, что не видит укоризненного кошачьего взгляда, спросил сосед, – давай я уже отвечу и спать пойду.
– Мряу?! – раздалось с пола. – Мряу-мряу?!!
«А что, еды больше не будет?!» – перевела для себя возмущённый кошачий вопль я.
– Отдай пирог Жуже, не жадничай, – с упрёком посмотрев на соседа, попросила я, – у меня ещё печенье где-то было, я с тобой поделюсь. А то не по-человечески получается: взял и не кормишь.
– Боги с ним, с печеньем, – отмахнулся Оливер, не слишком охотно извлекая из кармана вторую половину пирога и отдавая её довольному кошаку, – озвучивай свой вопрос, Моника.
– Скажи, – я внимательно на него посмотрела, – ты за кем шпионишь: за Ричардом или за мной?
Сосед замер, а потом неторопливо откинулся на спинку кресла и поправил очки. Затем снял их, аккуратно сложил и спрятал в карман пиджака. Окинул меня оценивающим взглядом, и при этом совершенно не был похож на растяпу-счетовода. Передо мной сидел явно очень неглупый, внимательный и даже, пожалуй, опасный молодой мужчина.
– А с чего такой странный вывод, будто я за кем-то слежу? – помолчав, просил он. Ни удивления на лице, ни смеха – лишь сосредоточенное внимание человека, опасающегося дать неверный ответ на важный вопрос.
– У меня, конечно, золотого диплома нет, но я в состоянии сделать определённые выводы, Оливер, – усмехнулась я, – ты очень старался, я не спорю, но …
– Ну вот зачем ты такая внимательная и сообразительная? – поморщился сосед. – Так всё хорошо было: живём себе спокойно, общаемся… котика вот завели…
– Ты так и не ответил, – напомнила я, – кто из нас является объектом твоего пристального внимания?
– Не могу тебе сказать, – после довольно длительного молчания ответил Оливер, – и не потому что не хочу… Ой, смотри, Жужа уже всё слопал! Я даже не уверен, что смогу его прокормить, придётся подработку брать. Спасибо тебе за пирог, Моника, но мы пойдём, пожалуй!
Тут он поднялся и подхватил с пола потяжелевшего кота, который только утробно мявкнул, по вырываться не стал. Я встала и всем свои видом продемонстрировала готовность следовать за ним.
– А ты куда? – изумился Оливер и посмотрел на часы.
– С тобой, смотреть, кто храпел у тебя в номере, – пожала я плечиками, – ты на мой вопрос не ответил, значит, я иду с тобой.
Оливер вперил в меня полный осуждения взгляд, но меня такими мелочами было не пронять: я в любимом семействе и не на такие научилась не реагировать.
– Ну хорошо, – неожиданно сдался Оливер, перекладывая кошака на другую руку, – раз уж ты такая упрямая, то идём. Но запомни – я был категорически против.
– Хорошо, – я кивнула и сделала шаг в сторону двери
Неожиданно в глазах потемнело, ноги стали ватными, и я только успела почувствовать, как чьи-то руки подхватили меня.
Глава 8
Когда я пришла в себя, была уже глубокая ночь, судя по чернильной темноте за окнами. Стараясь на всякий случай не шевелиться, я постаралась провести хотя бы поверхностную ревизию организма: до нынешней ночи я в обмороки не падала. Ведь это же был он, верно? Обморок? Потому что если бы Оливер приложил меня чем-нибудь увесистым по макушке, я наверняка почувствовала бы боль. Магия? Да те, кто ею владел, давным-давно покинули наше негостеприимное в отношении любых колдунов и чародеев королевство. Кстати, может быть, занимаясь сбором материала для газеты, я смогу узнать, что же произошло тогда, почти сто лет назад. Впрочем, сейчас у меня есть гораздо более насущные проблемы.
Я осторожно пошевелила пальцами рук и ног и поняла, что с ними всё в порядке, остальные части организма тоже функционировали в штатном режиме. Села на кровати – голова почти не кружилась.
Лежала я, как выяснилось, в своём номере, в одежде, разве что ворот рубашки был расстёгнут на пару пуговиц больше. Но это вполне объяснимо – нужно же было проверить, могу ли я дышать. Так что никакого криминала я не обнаружила.
Судя по всему, Оливер, увидев, что я шлёпнулась в обморок – понять бы ещё, с чего вдруг – поймал меня, уложил на кровать и, убедившись, что со мной всё в порядке, отправился к себе. Так, между прочим, и не дав мне выяснить, кого же он так старательно прячет в своём номере.
Стоп! А вот интересно, насколько внезапным и случайным был мой внезапный обморок? Не приложил ли к нему руку, причём в самом прямом смысле этого слова, наш счетовод-отличник? Я не так давно читала в каком-то детективном романе, что на теле человека есть определённый точки, нажав на которые можно даже убить. А уж в обморок спровадить – вообще как нечего делать!
Неужели Оливер воспользовался своими шпионскими навыками? И пошёл даже на такой рискованный шаг, лишь бы не пустить меня в свою комнату… Ну, может быть, в нужных точках он и разбирается, а вот в женской психологии – нет, так как я же теперь спать не буду, глаз не сомкну, но выясню, что он от меня там прячет!
Тут я чуть не подскочил на кровати, так как вспомнила, что прикрепить-то «глаз» я прикрепила, а вот активировать его не успела в связи с явлением Оливера и Жужи. А завтра, то есть уже сегодня, я планирую весь день провести вне дома, значит, артефакт мне жизненно необходим в работающем состоянии.
Я достаточно бодро спрыгнула с кровати и схватила сумочку: к счастью, листок, скреплённый сургучной печатью, был на месте, да и сумка лежала там же, где я её и оставила. Это, конечно, ни о чём не говорило, но стало немного спокойнее. А пластину, по которой можно будет всё посмотреть, я, словно предчувствуя, положила в стопку с нижним бельём. Надеюсь, там Оливер не рылся?
Я извлекла листочек с заклинанием, аккуратно сломала печать, убедившись, что её никто не повредил до меня, развернула и негромко прочла абсолютно непонятные слова. Как только я договорила, бумажка вспыхнула слабым зеленоватым пламенем и рассыпалась в невесомую пыль. Оставалось только надеяться, что артефакт включился и послушно зафиксирует всё, что будет тут происходить без меня.
Посмотрев на часы, я решила, что могу позволить себе поспать ещё часика три-четыре, но сначала стоит наведаться в комнату с удобствами. Ну и заодно пройти мимо всех интересующих меня дверей.
Натянув толстые носки, уже доказавшие свою незаменимости в нелёгком деле подслушивания, я выскользнула в коридор и прокралась в ванную. Под всеми дверями было темно, и, сколько я ни прислушивалась, никаких звуков уловить не смогла. Хотя что в этом удивительного? Шпионам, им тоже спать надо. Наверное…
Проснулась я от того, что в коридоре кто-то скандалил, громко и со вкусом. Спросонья я не сразу узнала голоса Ричарда и Оливера и, с трудом продрав глаза, высунулась в коридор.
Соседи стояли каждый возле своей двери и сверлили друг друга злыми взглядами. При этом Ричард держал в руках какую-то смятую бумажку и тыкал ею в сторону Оливера, а тот всячески возмущался и орал, что никакого отношения к записке не имеет.
С большим трудом мне удалось выяснить, что Ричард утром открыл дверь и обнаружил записку, в которой ему настоятельно и недвусмысленно предлагали сменить место жительства. Пока он пытался осмыслить содержание письма, из ванной вышел свежеумытый Оливер. Ну и Ричард решил, что записку с угрозами ему подсунул именно счетовод, в связи с чем и устроил скандал.
– А ты, между прочим, вообще чрезвычайно подозрительный тип! – обвиняюще тыкал пальцем в Оливера Ричард. – Я сам видел, как из твоего окна ночью вылезал человек.
– И что? Может, я спортом занимаюсь? – не желал уступать Оливер. – У нас в каком законе сказано, что добропорядочный житель столицы не имеет права вылезать из своего собственного окна? Молчишь? Потому что нет такого закона! Хочу – и буду лазить, и никто мне не запретит, понятно? Да и вообще, уж кто бы говорил! Ты сам-то, между прочим, пришёл всего час назад. Добропорядочные чиновники по ночам спят, а не шастают не пойми где.