Ах! В поднебесье летал
Лебедь черный, младой да проворный.
Ах! Да от лёта устал —
Одинокий, да смелый, да гордый.
Ах! Да снижаться он стал
С высоты со своей лебединой.
Ах! Два крыла распластал —
Нет уж сил и на взмах на единый.
Ай не зря гармонь пиликает —
Ваня песенку мурлыкает, —
С уваженьем да с почтением,
Да, конечно, со значением.
Ах! На крутом берегу,
Словно снег среди лета, не тая,
Ах! На зеленом лугу —
Лебединая белая стая.
Ах! Да не зря он кружил,
Да и снизился не понапрасну:
Ах! Он от стаи отбил
Лебедь белую саму прекрасну.
Ай вы, добры люди-граждане,
Вы б лебедушку уважили —
Затянули бы протяжную
Про красу ее лебяжую.
Ох! Да и слов не сыскать,
Вот и голос дрожит неумелый.
Ох! Другу дружка под стать —
Лебедь черный да лебеди белой, —
Ах! Собрали́ся в полет
Оба-двое крылатые вместе.
Ах! Расступися, народ,
Поклонись жениху и невесте!
Ай спасибо, люди-граждане,
Что невестушку уважили,
Жениха не забываете
Да обоих привечаете!
Величальная отцу
Ай не стойте в гордыне —
Подходите к крыльцу,
А и вы, молодые,
Поклонитесь отцу!
Он сердитый да строгий, —
Как сподлобья взглянёт,
Так вы кланяйтесь в ноги —
Может, он отойдет.
Вам отцу поклониться —
Тоже труд небольшой, —
Он лицом просветлится,
Помягчает душой.
Вы с того начинайте
И потом до конца
Во всю жизнь привечайте
Дорогого отца!
Частушки к свадьбе
Не сгрызть меня —
Невеста я!
Эх, жизнь моя
Интересная!
Кружи-ворожи!
Кто стесняется?
Подол придержи, —
Подымается!
И в девках мне
Было весело,
А все ж любовь
Перевесила!
Кружи-ворожи!
Кто стесняется?
Подол придержи, —
Подымается!
Сноха лиха,
Да и кума лихая, —
Учат жить меня,
А я – сама такая!
Частушки
Гули-гули-гуленьки,
Девоньки-девуленьки,
Вы оставьте мне на память
В сердце загогулинки.
Не гляди, что я сердит, —
По тебе же сохну-то.
Я не с фронта инвалид —
Я любовью трёкнутый.
Выходите к Ванечке,
Манечки-матанечки!
Что стоите, как старушки —
Божьи одуванчики!
Милый мой – каменотес,
Сильный он да ласковый, —
Он мне с Англии привез
Лифчик пенопластовый.
Здеся мода отстает,
Вот у нас в Австралии
Очень в моде этот год
В три обхвата талии.
Уж не знаю я, как тут,
А, к примеру, в Дании
Девок в загсы волокут
При втором свидании.
Я не знаю, как у вас,
А у нас во Франции
Замуж можно десять раз,
Все – без регистрации.
Ой, табань, табань, табань,
А то в берег врежемся!
Не вставай в такую рань —
Давай еще понежимся!
Без ушка иголочка,
Оля, Ольга, Олечка,
Поднеси-ка инвалиду
Столько и полстолечка!
На пути, на перепутье
Молодуху сватал дед.
Спéрва думали, что шутит, —
Оказалося, что – нет.
Мой миленок все допил
Дочиста и допьяна, —
Потому и наступил
В мире кризис топливный.
Ты не ной, не ной, не ной:
Это ж кризис – нефтяной, —
Надо больше опасаться,
Что наступит – спиртовой.
Гляну я, одна семья
На таком воскреснике —
Все друг другу кумовья
Али даже крестники.
Грустная песня о Ванечке
Зря ты, Ванечка, бредешь
Вдоль оврага:
На пути – каменья сплошь, —
Резвы ножки обобьешь,
Бедолага!
Тело в эдакой ходьбе
Ты измучил,
А и, кажется, себе
Сам наскучил.
Стал на беглого похож
Аль на странничка, —
Может, сядешь – отдохнешь,
Ваня-Ванечка?!
Ваня!
Что, Ванюша, путь трудней?
Хворь напала?
Вьется тропка меж корней,
До конца пройти по ней —
Жизни мало!
Славно, коль судьбу узнал
Распрекрасну, —
Ну а вдруг коней загнал
Понапрасну?!
Али вольное житье
Слаще пряничка?
Ах ты горюшко мое,
Ваня-Ванечка!
Ваня!
Ходют слухи, будто сник
Да бедуешь,
Кудри сбросил, – как без них?
Сыт ли ты или привык —
Голодуешь?
Хорошо ли бобылем
Да без крова?
Это, Ваня, не путем,
Непутево!
Горемычный мой, дошел
Ты до крáюшка!
Тополь твой уже отцвел,
Ваня-Ванюшка!
Ваня!
Студенческая песня
Кто старше нас на четверть века, тот
Уже постиг и близости и дали.
Им повезло – и кровь, и дым, и пот
Они понюхали, хлебнули, повидали, —
Прошли через бригаду или взвод.
И ехали в теплушках – не в тепле —
На стройки, на фронты и на рабфаки.
Они ходили в люди по земле
И – в штыковые жесткие атаки.
То время эшелонное прошло —
В плацкартных едем, травим анекдоты…
Мы не ходили – шашки наголо,
В отчаянье не падали на доты.
Но все-таки традиция живет:
Взяты не все вершины и преграды, —
Не потому ли летом каждый год
Идем в студенческие наши стройотряды —
И сверх программы мы сдаем зачет.
Песок в глазах, в одежде и в зубах —
Мы против ветра держим путь на тракте.
На дивногорских каменных столбах
Хребты себе ломаем и характер.
Мы гнемся в три погибели – ну что ж,
Такой уж ветер… Только, друг, ты знаешь, —
Зато ничем нас после не согнешь,
Зато нас на равнине не сломаешь!
Песня Вани перед студентами
Эх, недаром говорится:
Мастер дела не боится, —
Пусть боится дело это
Ваню – мастера паркета!
Не берись, коль не умеешь,
Не умеючи – не трожь,
Не подмажешь – не поедешь,
А подмажешь – упадешь!
Даже в этой пятилетке
На полу играют детки, —
Проливают детки слезы
От какой-нибудь занозы.
Пусть елозят наши дети,
Пусть играются в юлу
На натертом на паркете —
На надраенном полу.
Говорят, забудут скоро
Люди званье полотера, —
В наше время это мненье —
Роковое заблужденье.
Посреди родной эпохи
Ты на щетках попляши, —
С женским полом шутки плохи,
А с натертым – хороши!
Для кинофильма «Иван да Марья» (1974)
Скоморохи на ярмарке
Эй, народ честной, незадачливый!
Ай вы купчики да служивый люд!
Живо к городу поворачивай —
Там не зря в набат с колоколен бьют!
Все ряды уже с утра
позахвачены —
Уйма всякого добра,
всякой всячины:
Там точильные круги —
точат лясы,
Там лихие сапоги —
самоплясы.
Тагарга-матагарга,
Во столице ярмарка —
Сказочно-реальная,
Цветомузыкальная!
Богачи и голь перекатная, —
Покупатели – все, однако, вы,
И хоть ярмарка не бесплатная,
Раз в году вы все одинаковы!
За едою в закрома
спозараночка
Скатерть сбегает сама —
самобраночка, —
Кто не схочет есть и пить,
тем – изнанка:
Тех начнет сама бранить
самобранка.
Тагарга-матагарга,
Во какая ярмарка:
Праздничная, вольная,
Белохлебосольная!
Вона шапочки-невидимочки, —
Кто наденет их – станет барином.
Леденцы во рту – словно льдиночки,
И Жар-птица есть в виде жареном!
Прилетали год назад
Гуси-Лебеди, —
А теперь они лежат
на столе, гляди!
Эй, слезайте с облучка,
добры люди,
Да из Белого Бычка
ешьте студень!
Тагарга-матагарга,
Всем богата ярмарка!
Вон орехи рядышком —
С изумрудным ядрышком!
Скоморохи здесь – все хорошие,