Через некоторое время притопал Наруто. Он тихо спросил, сплю ли я, на что я так же шепотом проговорил «сплю».
— Ты никогда не повторял сказки, если я не просил, — забрался Наруто на кровать. — Почему ты рассказал «Маугли»?
— Потому что они этой сказки не слышали, и потому что «Акелла промахнулся».
— Чего? — изумленно вытаращился он, прервав зевок.
Посмеиваясь, я взъерошил мальчишке волосы:
— Спать иди, потом поймешь, к чему это я.
Сонно покивав, Наруто слез с постели, но в дверях обернулся:
— Если не пойму, — пригрозил он шутливо, — все равно выясню! Спокойной ночи.
«А чего тут непонятного? — подумал я, разровняв одеяло. — Какаши проворонил наследника». Где-то я читал, что кланы имели полное право изымать своих бастардов из семей, даже не поставив в известность их родителей. Родись Широ с бьякуганом, его бы уже из госпиталя забрали в клан, а не отдали матери. Интересно, а Какаши вообще в курсе, что у него сын есть, или даже не интересовался? Или он все прекрасно знает и ему просто наплевать?
Если бы Какаши имел хоть каплю совести, Широ не был бы таким робким и затюканным, да и статус у кланового бастарда повыше будет, чем у отпрыска гражданских…
Какаши уникален и многофункционален тем, что может изгадить чужую жизнь как своим присутствием, так и отсутствием. А я, такой жалкий и мелочный пигмей, почему-то не рад близкому знакомству со столь неординарной и великой личностью.
Проводив гостей, я и Наруто грустно окинули взглядом пустую гостиную, принявшись расставлять на место мебель и собираться на встречу с Эбису.
Надеюсь, за ночь он придумал, что сказать, и Джирайя не опоздает с выходом на «сцену».
Прежде чем отправиться на тренировку к Эбису, я с огромной неохотой встал пораньше — на пробежку. Недолгую — только чтобы закинуть доклад для Данзо, в котором изложил указание Третьего, тот факт, что спорить с ним я не стал. А также отметил, что от мнения Шимуры-самы зависит, получится ли у Джирайи заинтересовать джинчурики и насколько успешными выйдут его тренировки.
Пробежаться я собирался до дома Морио либо до места, где был, так сказать, "почтовый ящик" для Лешего.
К счастью, страшно недовольный Маугли был у себя и вышел на звонок в дверь.
Я предложил ему прогуляться, незаметно передав доклад. Морио, разумеется, бежать со мной отказался. Думаю, даже не из-за доклада. Ему реально было лень, и кажется, он был не один.
Обратный путь до дома был недолгим, а на кухне меня уже поджидал завтракавший Наруто.
— А почему ты бегал без меня?
— Не стал будить, чтобы ты не заснул на ходу, выслушивая нудятину Эбису.
— Ты думаешь, все будет так плохо? — встревожился блондин.
— Не думаю. Знаю.
Наруто задумчиво хмыкнул, мол, опять твоя интуиция, и вгрызся в бутерброд.
Элитный сенсей снова решил схалтурить, потому что после долгого рытья карманов достал листок чакропроводящей бумаги и торжественно вручил Наруто.
— Воздух и огонь, — задумчиво хмыкнул он, а я подметил, что бумага разорвалась на две почти равные половинки. Меньшая по размеру полоска бумаги почернела. Видимо, тренировки свое дело сделали, и баланс почти выровнялся. Не такими уж и долгими были наши занятия для того, чтобы в будущем на одинаково высоком уровне владеть двумя элементами.
Выдав мелкому для изучения не особо мощную, но сложную технику с еще меньшими по размеру огоньками, чем в "цветах Феникса", Эбису стал наблюдать.
Шиноби менялся в лице и эмоциях. Мельком показалось даже уважение. "Жалящий рой" требовал большего контроля, чем уже выученные "цветы", и Наруто было сложновато с ним управляться, но у него пусть плохо, но что-то получалось.
— Напоминает Конохамару, да?
Эбису вздрогнул, нахмурившись, фыркнул, но промолчал.
— В первый день добиться такого результата — это уже само по себе достижение! — ухмыльнувшись, панибратски пихнул я Эбису локтем, чтобы тот сказал хоть что-нибудь, а не стоял, сжав губы в нитку, как чопорная шестидесятилетняя училка английского без единого воспоминания о личной жизни.
Метод обучения специального джонина я, к своему удивлению, одобрил.
Тут я краем глаза заметил у забора нечто белое и мохнатое, похожее на большую собаку без поводка, намордника и хозяина.
Так как больших собак я с детства боялся, то бочком-бочком оттуда отошел, стараясь прямо не смотреть, чтобы псина не почувствовало взгляд и мой страх. Не успел даже сообразить, что я вообще-то шиноби и нет зверя страшнее меня, как животное пошевелилось.
Эбису мое перекошенное лицо заметил и спросил:
— Что такое? — глянул он в сторону и разъяренно зашипел: — Какое распутство!
— Что? Это ты мне? — возмутился я.
— Нет! Ему! — указал шиноби в сторону собаки.
А потом до меня дошло, что у страха глаза велики и не собака это, а Джирайя на корточках сидел. Сразу видно опыт: никто его не услышал и не заметил, пока Джи не начал гыгыкать, строча в блокноте.
Смекнув, что стою слишком близко с Эбису, которого в каноне вырубили, я попытался увести шиноби-учителя. Но тот вырвал рукав и сказав, что не станет игнорировать подобное непотребство, попер на Джирайю, полыхая праведным гневом. Я отошел в сторонку, наблюдая за представлением.
Неужели Эбису и вправду не узнал Джирайю?! Ну, земля ему пухом.
С хлопком под белогривым мужиком появилась жаба размером с крупного теленка и ударом языка вырубила Эбису. У меня аж в затылке заболело от того, как очкарик долбанулся головой о гальку.
— Скрытого извращенца вырубил явный извращенец! — воскликнул Наруто, отвлекшись от тренировки на появление Джирайи.
— Кого ты назвал извращенцем, мелкий пиздюк?! Я святой отшельник с горы Мьебоку! Запомни это!
— От большого пиздюка слышу! — сказал как отрезал Узумаки. — Ты вырубил моего сенсея!
Я аж закашлялся от такого "светского" диалога на повышенных тонах, да тем более около женской бани. Тьфу, то есть онсена!
Но на меня не обратили внимание. Я уже специально покашлял — опять ничего.
Махнув рукой, сел на камень наблюдать за ссорой. Авось не огребу, если дергаться не буду, как виноватый.
— Он мешал мне творить! — помахал Джи своей книжкой перед носом Наруто, тыча пальцем в Эбису.
— Да ты просто пялился на голых женщин! Знаю я эту книжку, — разъярился мелкий.
Джирайя глупо улыбнулся и пролепетал:
— Знаешь? О, похоже, я знаменит! — А затем, опомнившись, наехал снова: — Ты не слишком маленький, чтобы такое читать?
— Конечно знаю! Там одна похабщина и грязь! Людей убивать не мелкий, а читать — мелкий?!
— Да что ты знаешь?! Да! Мелкий такое читать!
Похоже, Джирайю всерьез задевало все, что касалось его книжки. Казалось бы навсегда умерший в моей душе форумный тролль вышел из комы и стал довольно потирать зеленые лапы. Интересно, а как жабофил отреагирует на здоровую критику?
Окинув взглядом фигуру обиженного словами Наруто саннина, я мелко-мелко помотал головой.
Скорее всего, рассенганом вместо бана. Не, ну его нафиг. Я слишком молод, чтобы умереть за правду!
Эбису вырубили всерьез, но без травм, потому я просто прислонил его к камню, чтобы не валялся на дорожке.
Видя, что диалог зашел в тупик и Джирайя, задетый за живое, не торопится поднять тему обучения, я решил немного помочь:
— Джирайя-сан, — на мои слова обернулись оба, — вы только что вывели из строя учителя Наруто, который его обязан был тренировать к финалу. Вы просто обязаны возместить ущерб и заменить Эбису.
— У меня нет на это времени, — попытался отвертеться Джи, не поняв, что это ему надо нас уговаривать.
Забылся, что ли?
— Ну и не надо! — показал мелкий язык графоману. — Ирука, пошли Эбису в госпиталь отнесем.
Поняв, что протупил, Джирайя скорчил недовольную рожу, пока мелкий отвернулся, и жестами показал, чтобы я ему помог.
Вздохнув, я сказал:
— Наруто, а ты попробуй вежливо попросить.
— Зачем? — удивленно обернулся мелкий, рассматривая беловолосого шиноби как в первый раз.
— Затем, что Джирайя-сан оценит твою вежливость и даже если не будет тренировать, то...
— Буду! — словно мог не успеть, перебил Джи.
Ну да, такой-то оценит вежливость и такт, ага. Два раза.
— Я тебя научу крутой технике, достойной ученика легендарного Джирайи! — тем временем соловьем разливался саннин.
Скепсис довольно быстро уступил жажде выучить что-то новое, и мальчик согласился.
Я выполнил и перевыполнил план. Мысленно вытер честный трудовой пот. Надеюсь, Джирайя не полный козел и не забудет об этом сказать Хирузену. Я хочу быть на хоть сколько-нибудь хорошем счету у начальства, хотя бы внешне, на публику. До тех пор, пока оно не откинет копыта — так легче будет прислониться к следующему.
На первой тренировке мне побывать не удалось, потому что Джирайя явно был против, а Эбису так и не очухался. Шиноби народ крепкий, но от таких травм быстро не оклемается.
В госпитале очкарика поручили мне. Раз уж сам его принес, то мне с ним и разбираться.
Поначалу мне показалось, что ушиб несильный, но пришедший в сознание Эбису доказал, что это не так: он начал "квакать", как это бывает перед рвотой.
Он порывался что-то сказать, но тошнота мешала.
— Мда, — выдохнул я, успев сунуть в руки шиноби утку. Хотя тут бы больше подошло ведро или тазик.
— У вас сильный ушиб головы, — наложил я руки на затылок Эбису, — не дергайтесь, не то мимо утки промажете и будете сидеть так, пока не придет санитар.
Закончив с лечением, я отметил, что Эбису больше не тошнит и цветом он перестал напоминать молодой лист салата.
— Большое спасибо, — усталым голосом выдавил шиноби. Интересно, что он сказал это искренне, без всяких гримас.
— Меня предупреждали о Джирайе. Что он должен хорошо показать себя на моем фоне. Но никто не сказал, что это будет так... так...
Подняв на меня глаза, Эбису смутился, а затем скорчил рожу, будто сдал шпиону пароли и явки.