сь вопрос престижа госпиталя и всей Деревни. Если мы не сможем на должном уровне лечить генинов, это будет большим позором для всех нас. Нам нужна твоя помощь, и мы, в том числе руководство госпиталя, на нее очень рассчитываем. На всех вас, кто учится на курсах! — закончил Кито почти торжественно.
«Ты избран, Иван! — пафосно прозвучал мой собственный крайне ехидный голос в голове. — Пиздуй на баррикады! Не посрами Отечество!»
Посмотрев на мою безрадостную физиономию, Кито, видимо, что-то вспомнил и торопливо добавил:
— Ты не волнуйся, если будут проблемы, то ты всегда сможешь подтянуть свои знания с другой группой — и совершенно бесплатно! Да и тебе что-нибудь перепадет во время летней работы.
Представив пушистого миленького котенка, чтобы переломить настрой, я, как можно теплее и искреннее улыбнувшись, ответил:
— Дело не в деньгах, Кито-семпай, хотя я, конечно же, буду за них благодарен, а в моем желании помочь своим товарищам из госпиталя.
«Кажется, даже я сам сейчас почти верю в то, что говорю».
— И с радостью помогу тебе и госпиталю, потому что прекрасно понимаю, насколько это необходимо! — и я понизил голос: — Учитывая, как «щедро» финансируют Госпиталь из казны Деревни.
— Не напоминай, — отмахнулся ирьенин и, попрощавшись, закопался в бумажки.
Да, плакало мое свободное время. И на изучение новых боевых навыков времени тоже особо не будет. Но и отказаться было нельзя. Не зря же Кито ляпнул про руководство Госпиталя. Насколько я его знаю, не мог он такое сказать от себя. Никак не мог. Вот только я не понимаю, что это — проверка на вшивость? Или им действительно так нужна помощь всех, способных хоть как-то лечить, в том числе и моя? А может, и то и другое? В любом случае, выбора у меня нет. Придется идти им навстречу. Это только в глупых боевиках и фанфиках категории «Гэ» можно равно легко быть гордым волком-одиночкой или легко всех нагнуть и подчинить.
В реальности все несколько грустнее. Одиночки никому нафиг не нужны, за них никто не вступится и никто им ничем не поможет. Такой образ жизни — это бесконечные трудности, которые человек сам себе создает на ровном месте, просто не взаимодействуя с другими людьми.
Впрочем, и нагибаторы-подчинители не менее смешны. Любая организация или коллектив строятся не только на насилии, но и на личных связях, симпатиях, а также на принятых всеми правилах и традициях. Везде есть свои и чужие. Никто не будет проталкивать какого-то непонятного и никому неизвестного человека в верховные маги, короли, аристократию или куда-то еще. Конечно, герои на это плюют и нагибают всех силой, да так, что угнетенные не строят козней, не саботируют приказов нового тирана, не пытаются его предать при первой же возможности… Идиллия! Правда, что-то я сомневаюсь, что в реальной жизни такое возможно.
А Госпиталь — именно так, с большой буквы — это далеко не худшие друзья. Это спаянный общим делом и общими проблемами коллектив, в котором много разных специалистов и который постепенно стал признавать меня своим. И если я пройду эту проверку, то окончательно стану таким для Госпиталя. А медики и научить чему-нибудь могут, и помочь, и, главное… Если я буду своим, то лечить меня, если что, будут одним из первых. Может, и не сразу за Хокаге, Данзо или Советниками, но где-то близко. Кроме того, я смогу попросить за кого-то, кто мне дорог или кто мне потом должен будет за хлопоты. И это — тоже ценный ресурс.
Монтаро и наша «секция» встретили меня с Наруто как родных, не пытаясь навесить дополнительных проблем. Мы в темпе догоняли одногруппников, выкладываясь по полной, чувствуя приятную усталость после каждой тренировки. По совету Монтаро я и Наруто заглядывали в находящиеся недалеко общественные бани, чтобы снять усталость. Первое время я сидел в горячей воде только для галочки, чтобы расслабить гудящие мышцы, но затем привык и даже начал получать удовольствие от таких водных процедур. А еще это была неплохая тренировка на поддержание хенге. На входе в купальни, когда мы пришли в первый раз, сморщенный, но бодро и живо выглядевший старичок вежливо попросил Наруто использовать хенге, потому что хозяин купален запретил его пускать. Я уже хотел было уходить, но Наруто захотел остаться. Он сказал, что хенге — это не проблема, и он справится, а искать купальню, куда его пустят, мы можем до рассвета и неизвестно, найдем ли. Уже помывшись, я пообщался со стариком и выяснил, почему он нарушил правило. Оказалось, Мэнэбу-сан был дедом Хаяте Гекко. Вот не услышал бы это от него и не чувствовал бы его эмоций — не поверил бы. Слишком уж этот живой и шустрый старик был не похож на своего болезненного вида внука. Оказалось, что Гекко — самый младший и поздний ребенок, а его отец погиб на задании. И его, Гекко, вместе с сестрой и старшим братом, воспитывал и этот самый дед — единственный оставшийся мужчина в семье. Одной матери было бы слишком тяжело с тремя детьми, а так ей помогали бабушка Мока и дедушка Менэбу. А недавно жена старика умерла. Он пожаловался, что ему теперь невыносимо сидеть дома.
— Одна у меня радость в жизни осталась — невестка и внук, вот бы еще правнуков дождаться, — изливал он мне душу уже после того, как мы помылись.
— А что со старшим братом Гекко-сана и его сестрой?
Старик секунду пожевал губами, потом грустно ответил:
— Хигаши погиб на миссии, а Маритаими повезло — она вошла в клан Абураме. Кровь и чакра у нее оказались подходящие. Вот только общаемся мы теперь редко. Жуководы очень скрытные, даже по нашим меркам, — вероятно, под «нашими» надо было понимать «шиноби».
Хаяте старший давно скучал без дела и потому устроился на непыльную работу в купальнях. Естественно, как бывший ниндзя, он прекрасно знал, кто такие джинчуурики, и понимал то, что Наруто не демон. Поэтому относился к нему без особой неприязни, но и никаких симпатий не демонстрировал — до этого дня. Впрочем, как он мне откровенно пояснил, будь «этот шкодник» один, он бы его не пустил. Просто потому что ему, старому Мэнэбу, неприятности не нужны. А мне он доверяет. Оставив при себе упреки, я с трудом натянул улыбку, поблагодарил его за то, что он нас покрывает, и ушел.
«Я вам не коллективная жилетка, чтобы в меня плакались все, кому не лень!»
Иногда моя клановая способность вызывать симпатию и откровенность других людей меня просто бесила! Вот как сегодня, например.
В дневнике некоего Умино Рьйу — не знаю, кем мне там приходился этот дракоша (а именно так переводилось его имя) — я вычитал симптомы, возникающие у других людей при общении с Умино, которым он дал имя «Очарование Моря». Название, конечно, такое слащавое-слащавое, что фу-фу-фу… Я бы назвал эту способность «как бы случайный попутчик», уж очень похоже было на определение из психологии, которое я помнил.
«Синдром случайного попутчика» — это когда один человек рассказывает другому, обязательно незнакомому ему, свои самые сокровенные тайны, обсуждает наболевшие проблемы, твердо зная, что с ним он никогда больше не встретится.
Только я не случайный человек, вот и вся разница между «синдромом случайного попутчика» и «Очарованием Моря».
Нет, я все понимаю. Эта способность помогает расположить людей к себе, когда с тобой готовы поделиться самым сокровенным: страхами, тревогами и волнениями. Или получить от жертвы сведения, чтобы обратить против нее. Надеюсь, что вторая сторона этого дара мне никогда не понадобится… А-а-а, нет… Она мне уже успела пригодиться — в Стране Волн… Но, в любом случае, я не могу помочь всем! Даже если бы захотел, я не всесилен! И переживать за всех тоже не могу и не хочу — никакого здоровья не хватит. А некоторые истории слушать почти физически больно. И бесит собственное бессилие до зубного скрежета, потому что ничем не можешь помочь людям. А еще мне стало жаль старичка. Вроде бы неплохой человек, и если Гекко погибнет, то он останется один, и это запросто может его добить.
— Значит, придется как-то спасать Гекко, — буркнул я под нос, — вот только как?
— «Как» что? — полюбопытствовал Наруто.
— Не важно, — отмахнулся я, — по крайней мере, не сейчас.
Одним из радостных событий было то, что вонь от холодильника в доме наконец-то выветрилась. Зато теперь из-за чистящих средств из каждого угла теперь пахло чем-то вроде мяты с дюшесом. Еще радовало то, что мне не придется снова спать на полу или покупать раскладушку — я пожалел на нее денег.
В общем, все хорошо. Хотя порой мне кажется, что у меня уже кожа пахнет, как то чистящее средство. А еще я начал разбирать барахло с миссии и наткнулся на один трофей, о котором совершенно забыл. Но вскрывать его лучше как можно позже.
Когда за окном чуть посветлело — приближался рассвет, я достал сундучок Охотников и отнес его в зал, на всякий случай — подальше от закрытых занавесками окон.
Повторив инструкцию, я активировал барьер на максимальную «непрозрачность», в том числе на защиту от подслушивания и подглядывания.
Не думаю, что Третий не спит и как раз сейчас наблюдает именно за мной, но все-таки лучше подстраховаться. К тому же он не единственный, кто может за мной следить.
Ну, а то, что чакры уйдет больше, чем обычно — это не критично. Наруто поможет заново зарядить печати.
У меня были сомнения, что эти ухищрения действительно скроют меня от Глаза Саурона… шарика, через который Третий за всеми присматривает, так что на всякий случай я активировал еще один барьер.
Сосредоточившись на ощущениях, я, пока что без чакры, сложил первую печать, которую подглядел у Данзо, и, о чудо, руки по инерции продолжили складывать нужные «фиги»! Я справился даже с небольшой частью доступных мне воспоминаний Ируки.
Пару раз потренировавшись запускать «память», пустил чакру, стараясь ни одной мыслью не мешать. На автомате тело выполнило дзютсу.
— Тайное искусство: Покров Тайны, — пробормотал я без запинки и смог понаблюдать, как замедляется воздух.
— Получилось, — восторженно прошептал я и сам себе беззвучно похлопал, едва касаясь рукой руки.