— Как Второй хокаге? — спросил Саске, переведя на меня слегка растерянный взгляд.
— Не сказал бы, что Второй был фанатиком, но да. Согласен, это странно. Странно и немного забавно.
Саске вытаращился на такое определение. Ну да, ничего забавного в Орочимару нет. Слишком он стремный, но это мое мнение о ситуации в целом, и оправдываться я не стал, продолжив мысль:
— Получается, что знакомый нам кровожадный психопат — это, на самом деле, ученый до мозга костей, который живет, чтобы исследовать, понимать и создавать новое. И ради этой цели Змей идет по трупам врагов и союзников, не разбирая дороги и не выбирая средств. Он ушел из Конохи, потому что Третий обнаружил его лабораторию, доверху набитую свежими трупами и еще живыми, но изувеченными шиноби и жителями Конохи. Хирузен или слишком поздно обнаружил, чем занят Змей, или просто не хотел замечать, чтобы самому воспользоваться рецептом долголетия, но, видимо, в какой-то момент Орочимару перешел все границы разумного и покрывать его стало опасно для обезьяньей задницы. — Я мрачно усмехнулся, припоминая всё то говно, которое учудил покойный Третий ради своих глобальных планов по перетягиванию геополитического одеяла и приобретения благ для своего клана.
Из-за того, что я слегка забылся, вопрос Саске заставил меня криво и виновато улыбнуться. Задумался, забылся. Погода, что ли, на меня так действует?
— У него получилось? У Орочимару.
— И да и нет. «Реинкарнация немертвого» позволяет Орочимару менять тела, перемещая душу. Он меняет тела, как змея шкуру.
Саске судорожно вздохнул.
— Так что твое обучение, по факту, это тренировка его будущего тела. А для себя он будет стараться изо всех сил, и этим надо воспользоваться на полную катушку.
— А он может не сдержать обещания?
— Ему придется его сдержать. Особенность «Реинкарнации немертвого» в том, что технику можно применить только раз в три года. У этой техники очень много ограничений и требований, которые…
— И как мне это поможет?
— Во время боя с Третьим Орочимару сам показал лицо своего сосуда. И там телом Орочимару была девушка-нукенин. Но после боя с Сандайме и с нами тело Орочимару должно быть серьезно повреждено. Кроме того, он обязательно попытается излечить руки, переродившись в новом теле, в то время как твое будет еще не готово к его вселению.
Ну, я бы на его месте обязательно попробовал.
— Если мы все сделаем правильно, то ты прибудешь к нему после его новой реинкарнации.
— Но откуда вам это известно?
— Из разных источников. Из лабораторных журналов, найденных после его бегства из Конохи, от шпионов, а еще из копий его свежих записей… Но я тебе этого не говорил. Сам понимаешь, это не та информация, которая подлежит разглашению.
Саске твердо кивнул:
— Значит, у меня два, максимум три года?
— Да. Ты парень способный, я знаю. Сумеешь убить Орочимару и вернуться с победой. Ну, или хотя бы просто убежать. Без рук Змей не столь опасен, как раньше, а Кабуто ты уделаешь уже через полгода. Седой очкарик талантлив, но он все же больше медик, исследователь и шпион, чем боевик, да к тому же не клановый, а это тоже накладывает свои ограничения. Если грамотно подловишь, ему нечего будет тебе противопоставить.
Саске чуть улыбнулся от похвалы, но задумался, нахмурился и спросил:
— Вы говорите, что я буду не готов к реинкарнации. А если он все-таки решит дождаться и вселиться в меня?
— Орочимару нет смысла переселяться в тело ребенка, он дождется, когда ты повзрослеешь, войдешь в силу и разовьешь свою чакросистему до уровня взрослого, чтобы не испытывать неудобств и чтобы твое тело послужило ему побольше, на год-полтора. Он крайне расчетлив, так что создавать себе проблем на ровном месте не станет.
Саске задумчиво уставился в окно вместе со мной.
— Главной проблемой будет вытрясти из Пятой письменные гарантии тебе. Раз ты станешь шпионом Деревни, то ты должен получить разрешение на определенные действия против Конохи, при этом тебя не должны объявить предателем, а собственность клана Учиха, то есть твоя, должна остаться неприкосновенной.
Я промолчал о том, что формально Итачи имеет на квартал, счета и все такое прочее больше прав. Парадоксально, но убийство соклановцев не отменяет того, что именно он наследник. С точки зрения основополагающих договоренностей, на которых основывалась Коноха, внутренние дела клана остаются таковыми, пока Глава Клана не скажет иначе и не апеллирует к Совету Кланов, Большому Совету или Хокаге.
Ты глава клана и убил кого-то из своей родни? Это ваше внутреннее дело. За родственника отомстили, убив уже тебя и назначив главой клана кого-то другого? На это посмотрят косо, но полномочия нового главы подтвердят, если будет на то воля большинства членов клана.
Конечно, перегибать палку не следует, ведь всегда возможны исключения, но в целом дела обстоят именно так.
Саске кивнул, соглашаясь.
Ну, теперь как в анекдоте — осталось только уговорить принцессу*.
— Иди спать, — дотянувшись, я потрепал его по волосам, ошарашив этим пацана.
— А… а вы?
— Посижу еще немного, — плюхнулся обратно, прикрыв колени большой белой шкурой.
Постояв чуть-чуть, Саске пошумел тихонько и припер большое кожаное кресло, забравшись в него с ногами.
— Расскажите что-нибудь, — прозвучало не вопросом, а утверждением. Черные глаза горели любопытством.
Усмехнувшись, я задумчиво уставился на метель, даже и не думавшую утихать:
— Это должна быть добрая история или…
— Или! — азартно воскликнул Саске, заерзав на кресле. — Расскажите что-нибудь… историю, как у костра ночью!
— Страшную, как взрослым, — добавил тихо подошедший Наруто, заняв широкий пуфик, едва видный из-под груды шкур.
— У костра? — не глядя, медленно переспросил я. — У костра… Хорошо, — понижая голос, выключил лампу, так что зал теперь освещали лишь всполохи молний. — В Эру Древних мир был бесформенным, его окутывал туман. Это была земля серых утесов, древних деревьев и присносущих драконов. Но затем был Огонь. — Саске ухмыльнулся, выпятив грудь. — И с приходом Огня все распалось на две части. Жар и Холод, Жизнь и Смерть и, конечно же, Свет и Тьму. И из Тьмы пришли Они. Не те демоны, которых мы часто поминаем, нет. Это были те, кто нашел в пламени Души Повелителей**…
Когда вольный пересказ Темных душ подошел к концу, Саске уже сидел завернутый в пятнистую шкуру с головой, точно хотел под ней спрятаться.
— А если не возжечь Огонь? — простучал зубами Наруто, завернувшись в шкуры по самые глаза, так что стал похож на йети.
— Настанет Эра Тьмы и пепла, и мир снова станет таким, каким был до Огня. Но знаете, может, это не конец, а другое начало?
Передернув плечами, Саске скомкано пожелал спокойной ночи и убежал наверх.
— Эх, — хихикнул я, — надо было про красную руку, черную простыню и зеленые пальцы рассказывать.
— А мне расскажешь?
— Хм, — я обернулся к голубым глазам, едва виднеющимся из густой шерсти. — Взяться, что ли, за страшилки? Да, определенно стоит.
— Расскажи!
На новом черновике я сначала вывел "Лафкрафт", но, пожалев будущих читателей, которым еще это выговаривать в книжном придется, зачеркнул и написал "Син Кин".
— Расскажи про красную руку с зелеными пальцами!
— Поздно уже, — помахал я руками, улыбаясь, — кыш-кыш отсюда!
— Расскажи!
— А не буду, — я ехидно ухмыльнулся. — Потому что они придут тебя защекотать до смерти, если ты сейчас же не пойдешь спать!
Бурча, Наруто медленно потащился в сторону лестницы, но резко ускорился, когда в спину подул легкий сквозняк, а из пола под его ногами высунулись полупрозрачные красные руки с когтистыми зелеными пальцами.
Как я и думал, нам пришлось задержаться в этом городишке, пока шторм бесновался, превращая волны на лету в лед, словно шиноби с улучшенным геномом.
Не знаю, на чем плыли или ехали наши преследователи, но в такую погоду им точно не до нас. Это просто нам повезло причалить раньше, чем над низкими горами показалась «борода» облаков.
Стихия буйствовала еще несколько дней, три из которых мы потратили на съемки в большом зале. Изображая массовку клонами с измененной внешностью.
— Стойте! — вскрикнул Наруто.
С легким «пуф» исчезла лавка из-под зада режиссера, а компанию ему составили четверо обормотов, похожих на воинствующих бомжей. Недостающую мебель тоже пришлось мастерить из клонов. Обормоты встали и голосом Узумаки посетовали, что клоны-мебель не выдерживают веса настоящих людей.
Я же работал «художником по декорациям», экраном изменив стену с окном на балкон с видом на подножие горы, где разместилась столица Страны Снега. Перенести вид с фото на экран было очень просто, так что я добавил виду интерактивности: облака, шатание верхушек хвойных лесов и белую пелену снежинок, сдуваемых с гор.
Местные пейзажи, насколько я понял из объяснений, можно было бы сравнить с Альпами, если бы те переехали в тайгу. Горы — елки, елки — горы и редкие вкрапления горячих источников. Казалось бы, с такой местностью эти районы должно периодически потряхивать, но землетрясения, даже слабенькие, здесь были явлением редким. Еще больше вопросов возникало у меня от легенд про древнюю магию управления погодой, которая доступна только клану Казахана. Несмотря на чакру, к подобным заявлениям я отнесся со скепсисом, но пожилой отец хозяина гостиницы утверждал, что это правда и при отце Коюки здесь было гораздо меньше главной достопримечательности этих мест — снега.
Чем слабее завывал ветер, тем беспокойнее становилось у меня на душе.
За время, проведенное в гостинице-бункере, режиссер и продюсер задолбали Какаши, упрашивая вместо съемок неподалеку от Самуямы поехать к Радужному леднику в санных каретах. Прямо в лапы к Дото и его шиноби. К несчастью, Хатаке им не отказал.
Это же так «логично» — отправиться на Радужный ледник, потому что сразу после непогоды никто не напал! И нас «точно» не станут там искать. «Конечно»! Глубокий след полозьев будет очень незаметен на свежем снегу, как и караванчик, который поползет в горы по местам, где раньше лежали рельсы!