— У нас есть призывы, — внезапно заюлил Тэкуми, обнаружив, наконец, как много выболтал, не заметив моей оговорки, а вот Наруто прыснул в кулак.
Ну не всегда у меня получается следить за словами! Не всегда! Но я стараюсь хотя бы!
— Но крабов нет, — сказал мелкий и тут же сунул в рот печенье.
От взгляда на него веселым голосом в черепушке прозвучало: «А я что? А я — ничего! Сижу, жую, никому не мешаю! Вот!» Ага-ага, так я и поверил!
— Да не суть важно, — отмахнулся я, подлечивая разболевшуюся голову, — меня волнует только то, что связи с кланом у них нет.
Я аккуратно проколол палец иголкой и призвал краба прямо на стол. Той капли чакры должно было хватить на мелочь не больше комнатной собачки, чтоб стол не перевернул.
Призыв ответил быстро, я даже не успел ранку на подушечке залечить.
— Привет, Ирука! — чудно прозвучал мальчишеский голосок от мелкого болотно-бирюзового цвета крабика с торчащими салатовыми глазками.
Поглядев удовлетворенно на отвисшую челюсть старика-Узумаки, достал листок и сочинил короткое письмо.
После слов «готово, держи», мелкий крабик цапнул рулончик и спросил:
— Это кому?
— Узумаки Акийоши или Узумаки Абе, если первый занят. Скажи, это срочно.
Усталость все же дала о себе знать, шибанув по мозгам ворохом бесполезных размышлений.
Заторможено поглядев на то место, где был крабик, я внезапно для себя задумался.
А чем и как призывные звери вообще говорят? Они же не попугаи, строение глотки и связок у всех разное. Вон, у крокодилов голосовых связок нет вовсе, но призывные крокодилы с острова вивисекторов говорили внятно. Скорее всего, это не физическая мутация, а конструкт какой-то из чакры, который им помогает разговаривать… Или телепатия? Которую мы слышим, как голоса призывов!
В поток странных мыслей вклинился старик-советник:
— А у… А у вас он откуда?! — возмутился Тетсуя. — Откуда у вас призыв моего клана?!
Тут я быстро сунул под нос Наруто печенье, чтоб тот не сболтнул еще чего-нибудь лишнего:
— Подарили в благодарность за одно доброе дело.
На лице собеседника большими буквами читалось: «Это на какое такое доброе дело способны Умино и каких огромных размеров должна была быть та услуга, чтобы клановым призывом одарить чужого человека?!» — но говорить он этого не стал.
Короче, не поверил он мне. Ну и зря. Что может быть добрее, чем вернуть похищенных детей родителям?
— Как напишут ответ, так и будем решать, что делать. А пока, может, вы нам чая нальете? Да и еще от пары… десятков печенек мы не откажемся, ведь так, Наруто?
— Ага!
— Вы настоящий сын своего клана, Умино-сан, — покачал головой старейшина, — в этом нет сомнений.
Чай и перекусить нам все же принесли. Две молчаливые девушки в серо-фиолетовых кимоно с белыми мелкими снежинками по ткани подали поднос имбирных пряников и так же молча удалились, не поднимая глаз от пола.
Интересно, любовь к цвету гангрены от большого патриотизма или это тут счастливый цвет?
Ответ пришел быстро. Зов крабов звучал как эфемерный зуд в ладони, начинавшийся от зудящих подушечек пальцев, который тут же пропадал, стоило только шлепнуть пятерней по любому пригодному для техники месту.
Разбегающиеся из-под руки иероглифы — это проявление «якоря», всякий раз мы будто бы заново подписываем контракт, призывая своего зверя. Кажется, такая верификация надежна и безопасна! Но нет. Призыв можно выдернуть в реальный мир при помощи тела его бывшего хозяина, достаточно одной руки и крови мертвеца. Так у Кумо появилась целая библиотека весьма недружелюбных зверюшек. Ведь не всякий шиноби, как понторез Джирайя, таскает с собой свиток-артефакт с призывом.
Короткое письмо снежный Узумаки мне не показал, зато с горящим взглядом попросил снова отослать гонца к Акийоши.
Перед Тэкуми уже скопилась горка бумажек, когда он вспомнил о нас с Наруто.
— Умино-сан, вы могли бы завтра прийти сюда в это же время?
— Зачем? — не понял я, оторвавшись от встроенной в планшет игрушки, играть в которую учил мелкого.
— Я не могу ответить Акийоши-сану, — поморщился старик, — без вас.
Мысленно уже давя подушку, я пробормотал что-то вроде «заключите контракт с крабами и переписывайтесь, сколько влезет».
Помявшись, Тэкуми сказал, что крабы откажутся.
— Почему? — хором спросили я и Наруто.
Желая доказать всем, что он не слабак и учителя ошибаются, юный Узумаки Тетсуя решился на свободный призыв. Вот только попал он к слабому призыву морских выдр, каланов, которые едва-едва научились отвечать на вопрос кивком или качанием головы, благодаря витающему вблизи сильных призывов фону и естественных брешей в мир шиноби. Чтобы вернуться, юному мастеру печатей пришлось на пальцах объяснять, что такое призыв, и самому мастерить первый свиток-контракт из случайно завалявшегося в карманах конспекта. Тетсуя потерял возможность заключить контракт с клановым призывом крабов, потому что морские выдры — их естественные враги.
Кстати, нормально говорить каланы не могут до сих пор.
Перспектива стать главпочтамтом меня сильно не вдохновляла, потому я призвал мелкого крабика и попросил отозваться на зов кого-нибудь из старейшин крабов.
— В смысле — не будем?
— У него контракт с этими безмозглыми тварями, — прилег на пузо почти белый от старости краб. Взгляды, которые он бросал на меня и на старейшину Снега… так скажем, не были преисполнены особой любви и радости. Скорее наоборот. И вообще, это надо умудриться: быть ниже ростом, но при этом смотреть на всех сверху вниз. И сейчас он отчитывал нас, как прислугу. Вот же чопорный говнюк, только монокля не хватает и брезгливой рожи. Буквально его имя звучало, как «Древний панцирь/броня» — Кодай но Ерой.
— Ерой-сан, — обратился я к крабу, сократив его имя, — разве призывным зверям не важно иметь как можно больше «якорей»?
— Важно.
— Разве не важно, чтобы чакры в источнике было с запасом?
— Важно.
— Тогда почему не подписать контракт с тем, кто вам подходит? В мире не так много подходящих вам людей! Пока ты спишь, драугр качается, кхм… — я поперхнулся своими словами, — то есть другие призывы становятся сильнее, пока вы перебираете! А свободный призыв редко кто рискует использовать.
— Каланы — наши естественные враги, — возразил Ерой, — и я не хочу, чтобы они отъелись на нашей… то есть на вашей чакре и потом жрали наc, как наших неразумных сородичей!
Но меня уже было не остановить:
— А вы их сильнее! Намного! У вас годы контракта с многочисленным кланом Узумаки. Вы умеете говорить, пользоваться печатями, а эти каланы чуть умнее комнатной собачки. Заключите союз на правах сильного, они не посмеют пикнуть. И заставьте их принять ваше главенство!
Тут вмешался Тэкуми:
— Но каланы могут разорвать контракт со мной!
— Не спорю, что уникальный призыв с контрактом, который вы сами написали на коленке, — это круто, но вам что важнее? Да и не в интересах каланов это, у них кроме вас никого нет. Не станут.
Как же я ошибался!
Каланы, парочка призванных комков меха с серебристыми от старости ворсинками, уперлась несуществующими рогами в стену.
Говорить толком не умеют, а туда же, воротники водоплавающие!
Идея уболтать краба уже не казалась мне такой здравой, как в начале. А конкретно этот членистоногий меня уже начинал выбешивать! Сварить бы его да в салат!
Что-то такое, видимо, прочитав по моему лицу, Ерой скомкано попрощался и с хлопком исчез. Выдры тоже нас покинули, решив, что ничего интересного больше не будет.
— Похоже, мы зашли в тупик, — я согнулся над низеньким столиком, воткнувшись в столешницу лбом. Разве что не стучался в нее от такого провала.
Изображать из себя мессенджер у меня не было никакого желания.
— Ирука, а нельзя кому-то другому с крабами заключить контракт? — неожиданно спросил Наруто.
«Устами младенца глаголет истина!» — воодушевленно подумал я, снова попытавшись скинуть работу почтальона на кого-нибудь другого.
— Своему зятю я клановый призыв не доверю, — теперь уперся уже старый Узумаки.
Тут я не удержался я от шпильки, единственное, что сказал ее по-русски:
— Ты глянь, какие мы жадные! Нам муж дочери уже не родня!
— Что-что вы сказали, Умино-сан? — прищурился недоуменно старейшина. — Ни слова не понял. Никогда не слышал, чтоб у Умино был свой собственный тайный язык!
— Это рус…
Заткнул Наруто рукой.
— Это моя личная попытка создать такой язык, для книги. Пишу на досуге разное.
Кое-как съехав с темы, вернулся обратно на проблему связи. Но там мы снова уперлись в невидимую стену, пока не помог Наруто, предложив обратить внимание на внуков мастера печатей.
— Внуки вам не чужие? Не чужие, — рассуждал вслух Наруто. — А они могут барьерами пользоваться. Значит, и призыв у них получится! — уверенно заявил он.
— Умно! — сказал я.
— Гений! — выдохнул старик.
От писем я был избавлен, а мальчик с бурыми, как запекшаяся кровь, волосами с восторгом прижимал к себе глянцевого черного краба с желтыми глазами, похожего на тропическую рыбку из-за яркого рисунка красных и рыжих пятен на панцире.
После сна на нарах для ученых (отлучаться далеко было нельзя) я был готов со стыда под землю провалиться.
Я явно был не в себе, когда практически насильно пихал Узумаки его утерянный призыв, когда убалтывал крабов — тоже был не сильно адекватен. Да еще каланов «обосрал», чтоб краб передумал. Очень некрасиво получилось. Только благодаря Наруто вышло угодить всем. На будущее правило: «Если устал как собака — никаких переговоров!»
— Ирука, ты уже проснулся? — нависла надо мной Казахана с доброй улыбкой вивисектора.
— Да, Коюки-сама… — тяжело выдохнул я, прикрывая глаза рукавом.
Скорей бы домой… Я так заебался.
Примечания:
* Сергей Трофимов - Московская песня.
**Дарума – божество, исполняющее желания, а Юки-Дарума - снеговик, немного домовой и хранитель очага.