— Эй, это Ирука заставил нас предать! — снова возмутился Муби. — Это он не оставил нам выбора, или проблемы в Аме из-за проваленной миссии и клеветы Конохи, или предательство!
— Ты невнимательно слушал, Муби, — возразил Оборо, сиплым голосом, придерживая шею рукой. — Умино дал нам выбор. Мы можем вернуться в Аме, можем пойти в Коноху, а можем обмануть самих себя, сделать вид, что наше дезертирство еще не предательство, и уйти в Киригакуре. Он дал нам рекомендацию к Момочи Забузе. Я слышал о нём. Это один из лидеров восстания, бывший мечник Тумана, очень сильный шиноби. Мы не можем оправдывать себя тем, что нам не дали выбора, или тем, что мы не понимаем последствий своего выбора. Вопрос только в том, что выбрать.
— Нет никакого вопроса, — устало ответил Кагари. — В Аме мы в лучшем случае будем вечными генинами. С учетом нового хозяина и того, что Аме и так-то редкая дыра… Я против. В Стране Воды всё плохо. Там много лет шла жестокая гражданская война, благ на всех не хватит. А за пределами Мизу водников не любят и не доверяют им. А значит, хороших миссий в других странах не жди. Да и в ней тоже. Вот и остается только Коноха, которую проредило нападение Песка.
— Но у нас же ничего нет! Все осталось в деревне! — снова завелся Муби.
— Верно. А значит, мы должны получить от клана Вагараши полагающуюся нам компенсацию, — вкрадчиво добавил Кагари. — И я как раз знаю, где будет недельная выручка, которую как раз должны забрать завтра, ровно перед финалом гонки.
Потом были ненужные споры и уточнения, потеря времени, и Кагари в который раз пожалел, что слишком мало времени они за последние месяцы проводили одни, вне деревни, там, где не было «Всевидящего дождя» и можно было говорить свободно. Уж технику своего клана Кагари… нет, теперь уже Ситосито Досябури, гордый наследник клана Ситосито, узнал бы всегда. Похоже, что ублюдочный фальшивый бог, убив его клан, не побрезговал разграбить их знания. Оборо не был дураком, и в отличие от Муби не имел иллюзий относительно нового лидера Аме. Убийца, тиран, лжец, террорист, вор и безумец. В Аме были недоумки, которые поверили сладким речам лже-бога о том, что он наконец принесет стране мир и покарает великие страны за то горе, что они принесли его народу. Ситоси же хотелось горько смеяться: а себя не хочешь покарать за уничтожение моего клана? Или он не часть народа Аме? А где ты был, защитник людей Аме, когда простых людей грабили и убивали шиноби Суны, Ивы и Конохи? Где ты прятался? А теперь ты убил тех, кто действительно защищал народ Аме от иноземных захватчиков, и пытаешься представить себя освободителем от тирании?! При этом скромно называешь себя «богом»?! Да он вообще вменяемый?
Досябури вспомнил, как эта мразь пришла к власти.
Уже долгое время было неспокойно. Пейн уже давно пробовал на прочность Ханзо Саламандру. Акацуки были очень эффективны, их шпионы проникли всюду, и после гибели клана более года назад Кагари предпочел затаиться, выдав себя за бескланового и только поэтому и дожил до момента, когда немногим более месяца назад Пейн убил Ханзо и объявил себя новым правителем Дождя. После чего на своих публичных выступлениях-проповедях новый правитель прямо заявлял, что его цель — изменить этот прогнивший мир, разрушить его, заставить шиноби великих стран почувствовать боль, которую они принесли Аме и построить новый после мирового пожара. Некоторые идиоты аплодировали этому вполне искренне. Вопрос в том, хорошо ли шиноби Дождя понимали, что именно им предстоит стать хворостом в этом мировом пожаре?
В любом случае, оставаться в родной стране так или иначе было слишком опасно. И нужно было только ответить на вопрос, куда и как следует уходить. Но с этим ответом ему неожиданно помогли. И теперь остается лишь изъять деньги у Вагараши и дойти до Конохи — его нового дома.
Спустя несколько часов разбогатевшая команда из Аме покинула гостеприимный Гендараши, и направилась в Коноху.
— Надеюсь, у нас не будет в Конохе проблем из-за этих денег, — поделился мыслями Оборо. — Будет обидно, если заставят вернуть.
И все трое с надеждой посмотрели вдаль, туда, где дорога в сторону Страны Огня, петляя меж чайных плантаций, упиралась в горизонт.
Интерлюдия: Надежда клана Харуно
Отдыхая в гостинице после первого дня соревнований через дверь от Идате, Сакура в который раз прокляла мерзкого зануду Ируку, который оставил ее с этим дураком Наруто.
И главное, зачем?!
Тот ведь сам рвался охранять этого слабака, которого даже учитель академии смог без проблем уделать! Но вот они весь день бегали, она пропотела, а здесь есть онсены, и если бы Саске был рядом…
Только Он и Она, без всяких глупых взрослых с их дурацкими правилами, без надзирателей и посторонних. Саске и свобода, что могло быть лучше?
Мысли Харуно вернулись в прошлое.
Пока был жив старший брат Сакуры, Харуно Ботан, именно его называли в семье "надеждой клана Харуно".
Светловолосый, широкоплечий блондин, так похожий на мать и ее родню, не то что Сакура и ее отец с их розовыми волосами.
Сакуре же пророчили статус первого шиноби клана. Того, что упрочит положение Ботана и его наследника. Сакуру воспитывали с мыслью о том, что она сама себе принадлежать не будет и своей семьи не заведет.
"Зачем телохранителю семья? Чтобы что? Стать угрозой брату? Думать о своей семье и своей безопасности больше, чем о его жизни?"
И это убеждение в ней поддерживали не только колкие жестокие слова родственников, но и отношение семьи к ее проблемам.
Отец будто не замечал, или не хотел замечать несправедливого отношения к дочери, чем уронил свой и без того невысокий авторитет в ее глазах. Он старался вести себя тихо и незаметно, но у него это плохо получалось. Ведь по документам он должен был стать следующим главой после смерти деда.
Отца Сакуры усыновили уже взрослым, чтоб Мебуки не пришлось брать фамилию мужа. Кидзаси был мелким, но успешным торговцем, которого Харуно заметили за его таланты и предложили союз, скрепленный браком. С тех пор все его наработки, идеи и связи стали достоянием клана Харуно.
Сакура даже не знала, какую фамилию отец носил раньше, потому что никаких других родственников, кроме клана Харуно, она никогда не встречала. Да и не выясняла никогда, были ли они вообще.
"Зачем? Если она не нужна им, то зачем они ей?"
Сакура прекрасно помнила, как тяжело ей было на подготовительных курсах в Академии шиноби. Без поддержки семьи, без знаний предков, со слабым телом и духом… Она почти сломалась, когда в ее жизнь ворвался Наруто и, подав руку, вытащил на свет.
Он был изгоем, но и Сакура считала себя такой же. Она почти влюбилась в солнечного мальчишку, но всякий раз, когда ей хотелось признаться, в голове возникали слова Мебуки: "У Харуно Сакуры не должно быть никакой иной семьи, кроме семьи брата и его наследников! Запомнила? Повтори!".
А затем в жизни Сакуры появилась Ино.
Наследница, принцесса, красивая и яркая девушка, что взяла Сакуру под крыло. Чтобы стать рядом с Яманака (и не быть изгоем), Сакура порвала с Узумаки, сделала вид, будто их ничто и никогда не связывало.
Лишившись настоящего друга, Сакура ни о чем не пожалела, ведь она обрела свой первый, отличный от пустого места, статус и место в жизни - в свите принцессы клана. Зачем ей защита и дружба еще одного изгоя, если теперь никто не посмеет обижать подругу Яманака Ино, наследницы клана и дочери главного дознавателя Конохи? Мать ее в этом поддержала, намекнув, что это будет хорошая тренировка на будущее. Нужно научиться разрывать ненужные связи, чтобы обрести нужные. Сакура хорошо запомнила этот урок.
А вот о глупом разрыве с Ино Сакура потом не единожды жалела, ведь в статусе подруги наследницы клана Яманака были свои плюсы для Сакуры и ее семьи. Но потом вспоминала, что "Ино-свинина сама виновата". И это она, а не Сакура поставила невыполнимое условие - "Или Саске, или их дружба".
Свою роль в том разрыве сыграл еще тот факт, что в глазах юной Сакуры клан Яманака ослаб: Иноичи уступил место главного дознавателя Морино Ибики, а семья Харуно возвысилась и получила признание. С того момента у Харуно появились права торгового клана, дарованные самим Хокаге и Большим советом, а не только обязанности рядовых негоциантов.
А затем Ботан со своей супругой погиб, однажды не вернувшись из путешествия за редкими товарами, не оставив ни наследников, ни даже завещания, и тогда все взоры обратились к Сакуре, и в них больше не было пренебрежения или скуки.
Та малышка, робкая и тихая, которую приходилось защищать изгою Наруто: та, что после стала тенью наследницы Яманака, внезапно стала наследницей клана Конохи, И Сакура решила, что теперь будет жить только для себя и в своих интересах, никому ничего не уступая. А раз так, то она, великолепная наследница клана Харуно, сравнялась в статусе с Ино, отец которой выпал из числа доверенных лиц Третьего.
И в тот момент в глазах Сакуры они с принцессой Яманака окончательно сровнялись статусами: лебезить и прислуживать Харуно тогда посчитала бессмысленным. Лишь потом она осознала, что между ними по-прежнему несколько ступеней, а то и целый пролёт на социальной лестнице, что торговый клан не ровня старому и заслуженному клану Яманака с его семейными техниками и славой лучших мозголомов Страны Огня, а то и всего мира.
Но даже осознав это, Сакура не отступила и решила бороться за Саске до конца! Ведь все ее прочие влюбленности - ничто, в сравнении Саске!
Наруто ей нравился, когда был ее защитником — это прошло. Ирука - потому что он мог повлиять на ее оценки. И это тоже прошло – в момент, когда выпустилась из Академии Шиноби. Какаши - потому что в тот момент он мог защитить ее на миссии. Но теперь и он стал бесполезен. И только любовь к Саске возникла и росла без всяких причин. Просто потому, что он есть и он ей нравится.
Хотя поначалу Сакуру просто пленила мысль о том, с каким почтением к ней станут относиться, если она станет Учиха Сакурой, как мать не посмеет больше ей указывать что и как делать, как она сама, если ей будет нужно, легко уничтожит клан Харуно, благодаря богатствам Учиха! Она никогда и никому не признается, что ставший сиротой Саске стал нравиться ей еще больше.