— А значит, все миссии от нас к вам и от нас в Песок станут наши, — мгновенно понял старик.
— Именно! А ваш конкурент, наоборот, захиреет.
— Приглашение — это все, что вам нужно?
— Бумажка ничего не значит, если не будет тех, кто докажет её подлинность и вместе с нами зачистит детокрадов. Мне нужна команда. Сильная, хорошо узнаваемая и однозначно ассоциируемая с вами. Присутствующие, я полагаю, именно такими шиноби и являются?
— А вы сможете реализовать свои обещания? — Вобл смерил меня высокомерным взглядом.
— Я глава крупнейшей и самой влиятельной партии в Совете Кланов, ученик Шимуры Данзо и глава клана Умино. Если я не смогу, то никто другой точно не сможет.
— Даже Пятая? — попыталась подловить меня дамочка в активном поиске.
— Пятой далеко до Третьего в плане влияния и возможности принимать решения самостоятельно, — туманно ответил я. — Но если вам будет легче, то можете считать, что никто, кроме меня и Хокаге.
— А ваш учитель, Шимура Данзо? — попыталась надавить на меня Куджаку.
— Он — точно нет, — решительно и без тени сомнений ответил я куноичи. — Слишком многие будут вставлять ему палки в колеса просто из принципа.
— И что такой человек, как вы, делает простым следователем в захолустном пограничье? — с насмешкой спросила Куджаку.
— Как обычно — исправляю последствия чужих ошибок. Убираю мусор. Предотвращаю войны.
Недоумённое молчание было мне ответом.
— А ещё ищу родственников — Умино и Узумаки, и пытаюсь возродить эти кланы. Вы случаем, никого не знаете?
— Увы, ничем не поможем помочь, — сказал глава Деревни. — Фуиндзютсу играет важную роль в нашем мастерстве, и много лет назад в мой род вошла женщина из Узушио. Это была моя бабушка. Более, увы, никаких связей у нас не было, тем более, в последние десятилетия.
— Понятно. Жаль. Ну если что, то дайте знать, я в долгу не останусь.
— И все равно, мне это не нравится, — процедил Хоки, зыркнув на меня, как на врага народа, да ещё и надбровные дуги насупил.
Что за мода вообще — брови себе в ноль сбривать?! Хоть бы рисовали на их месте что-нибудь, как бабы делают! Или это зараза какая-то? Надо будет забежать вперёд и полистать тему про кожные болячки. Так, на всякий случай!
— Будь жив Сеймей-сама, никто бы не посмел нам угрожать! — тем временем вещал Хоки, задрав подбородок.
Ну да, ну да… А был бы жив Тобирама, то ваш Сёма кровавыми соплями бы умылся и учесал, поскуливая.
— Сеймей? Предание старины глубокой? — поинтересовался я, ожидая что попугайчики ответят. И они не разочаровали!
Пацан в ответ на это хитро и самодовольно ухмыльнулся, так, как будто знал что-то, недоступное другим:
— И снова скоро не посмеют. Зря вы недооцениваете гений Сеймей-самы.
Я ласково улыбнулся ему, словно ученику, который правильно ответил на мой вопрос:
— Спасибо вам за что, напомнили мне о вашей маленькой затее, Рьюуган-сан.
Все насторожились, а с пацана стекла улыбка словно воск со свечи.
— Давайте просто предположим, что ваш великий мастер не ошибся, когда оставил некие артефакты, — тут мой взгляд скользнул по их оружию и остановился на броне Викинга. — С помощью которых можно вернуть его к жизни, потратив на это море чакры и пожертвовав вашими жизнями.
Все присутствующие напряглись. Взгляды филлерных шиноби сошлись на их лидере Хоки.
Ну да, неприятненько. Ты учился, тренировался, пахал, как Папа Карло, и тут вдруг узнал, что это всё ради того, чтобы тебя закололи, как барашка на шашлык.
— Ты не можешь утверждать про необходимость пожертвовать жизнями, — с вызовом посмотрел на меня Сушёный. Но глазки-то у него забегали, выдавая его с головой! Я бы ему сейчас не поверил, даже если бы моя эмпатия не подтверждала очевидный факт того, что он врёт.
— Могу, — не переставал я улыбаться. — Ни один из известных мне способов воскрешения не работает без человеческого жертвоприношения. И чем их больше, тем, как правило, лучше. Способ, придуманный основателем вашей деревни, не исключение. Вижу, вы не предупредили своих друзей о том, что уготовили им роль жертв?
— Это неправда! — выкрик получился настолько неубедительным, что мгновенно возникшее у его товарищей желание набить рожу Хоки можно было прочесть без всякой эмпатии.
— Пожертвовать жизнями, значит, — Куджаку очень внимательно посмотрела на Воблу.
— Процветание деревни важнее наших жизней, — сжал зубы тот.
— Я тебя во всём поддерживал, — пробасил викинг, — но я не потерплю обмана!
Вот что Очарование Моря делает с людьми, они забываются, что ты вроде как их… ну, пусть не враг, но всё равно чужак, и выражаться надо аккуратнее!
— Ты нам не говорил, что мы должны погибнуть, — протянул пацан с таким видом, будто у него любимый кунай отжали, а не собрались убить.
Он был больше обижен обманом, чем испуган перспективой предательства и смерти. То ли юношеский максимализм не выветрился, что «смерть — это то, что случается с кем-то другим», то ли такое же слепое обожание наставника, как было у моей супруги. Кстати, она сама сидела тихо, затаив дыхание, и наблюдала за шоу.
— Даже если все пойдёт по вашему плану, то вы все равно погибнете, причём напрасно, — подлил я масла в огонь.
Взгляды снова метнулись ко мне, а Хоки украдкой выдохнул.
— Вы ведь собирались выманить Гаару и как-то высосать чакру Шукаку для оживления вашего Сеймея, так?
Никто мне не ответил. Все старательно делали вид, что ничего такого делать не собирались, при этом пытаясь скрыть удивление. Получалось у них откровенно плохо.
— А Песок и Лист все это время должны были стоять в сторонке и ничего не предпринимать, да? — с усмешкой спросил я, и сам же ответил, — Нет, они пришлют своих шиноби, после чего вы умрёте. Впрочем, ладно. Предположим, что у вас все получилось, вы отдали свои жизни за неизвестного вам старика, и кто-то даже воскрес…
— Кто-то? — спросила куноичи, выцепив главное.
— Да, именно что «кто-то». Во-первых, там может оказаться демон или чья-то случайная душа, которая оказалась не в том месте, не в то время. Во-вторых, это может быть Сеймей, но только свихнувшийся за то время, что он провёл в брюхе Шинигами. Или потерявший память в процессе реинкарнации и потому — бесполезный для вас. В-третьих, у вас всё может получиться правильно, но Сеймей возродится древним стариком и через сутки или даже час снова станет трупом или вообще рассыпется прахом. В вопросах воскрешения мёртвых есть много неочевидных нюансов и подводных камней. Вы уверены, что он всё учёл, а вы не допустите ошибок? Вы испытания какие-то проводили, или у вас только голые расчёты?
Мертвенное молчание и круглые глаза стали мне ответом. Похоже, все безоговорочно верили в гений этого Сеймея и даже не задумывались о том, что я им сказал.
— Мы… Я уверен, — просипел Вобла. — Сеймей-сама никогда не ошибался!
— Однако на этом документе, — я указал пальцем на бумаги договора, — стоит его именная печать. А значит, он совершил ошибку, не заключив обычный, нормальный союз с Конохой, а попытавшись схитрить и не взять на себя никаких обязательств.
Тут я отпил уже остывшего чая, чтобы дать место кому-то из попугайчиков для возмущённого вопля. Или двух.
— Вы бы их все равно не выполнили, как с Узушио, — набычился Сушёный.
— Может да, а может нет, — пожал я плечами, изображая лёгкую грусть. — Вы-то были куда ближе к линии фронта с Дождём и страной Ветра. Впрочем, это всё сейчас не столь важно. Давайте допустим, что вы правы, у вас все пройдёт идеально и с первого раза. Вы поставили всё: свои жизни, свою репутацию и свою деревню на зеро, и даже выиграли. Теперь поставьте себя на место умного человека, такого, как Сеймей.
Оглядев притихших мастеровых, я продолжил:
— Что он получит после воскрешения? Лучшие шиноби вашей скрытой деревни — мертвы. Коноха и Суна — в бешенстве и послали своих ниндзя наказать виновных. Деревню Мастеров вскоре сотрут с лица земли, и Сеймей её защитить не сможет при всем желании. Да и зачем ему это? Все его родные и близкие давно мертвы, здесь его никто и ничего не держит. Для него логичнее было бы взять все ценное и начать новую жизнь где-то ещё, пока его воскрешение не срисовали шпионы. С его навыками он легко станет каге какой-нибудь малой скрытой деревни или создаст свою. В итоге: вы мертвы, ваша деревня уничтожена, и только Сеймей в выигрыше. Вы правда этого хотите?
— Он сможет защитить деревню, — упрямо возразил мне Вобла. Но было видно, что Хоки держится из последних сил, цепляясь за любые отговорки.
Я удивлённо посмотрел на него:
— Вы так и не ответили мне, зачем это ему. Он изобрёл ваше искусство изготовления оружия и может как создавать его сам, так и обучить этому других. К тому же вы что, правда верите, что один шиноби А-класса сильнее вас четверых? Откуда у вас такая низкая самооценка?
— Он был шиноби S-ранга, — проскрежетал зубами Хоки.
— Пусть даже S-ранга, — покладисто согласился я. — Знаете, сколько таких шиноби у Конохи в данный, не самый лучший для нас момент?
Я начал загибать пальцы:
— Из шиноби S плюс ранга у нас на данный момент есть Сенджу Цунаде — Повелительница Слизней, Джирайя — Жабий Мудрец, Шимура Данзо — Тьма шиноби. Из просто S-ранга, а также шиноби А-ранга, очень близких к эскам у нас есть Хатаке Какаши — Чело… Копирующий ниндзя, Майто Гай — Зелёный зверь Конохи, Юхи Куренай — Повелительница иллюзий, Сарутоби Асума — Один из Двенадцати Ниндзя-Защитников, и Ямато, о котором вам, впрочем, знать не нужно. Сюда же можем добавить Хьюга Хиаши и Абураме Шиби.
А ещё у нас есть несколько команд шиноби А-ранга, способных уверенно побеждать не самых сильных эсок. Самая известная такая команда — Ино-Шика-Чо. И я не говорю о талантливой молодёжи, способной уже сейчас, в ранге генина, вытащить миссии В и даже А-ранга.
Рожи мастеровых кисли на глазах!
А приврал я не так чтобы сильно, ведь разница между А+ и S-рангами не так уж и велика, и вообще, любые оценки субъективны. Да и они первые начали, бесстыдно подняв своего филлерного старикана на уровень полноценной эски. И вообще, я художник, я так вижу.