Хуже только было бы втрескаться в куноичи из другой Деревни.
В четыре утра, все наши как штык уже были около ворот поместья у одного из малых рукавов реки. Запаздывали только мастеровые.
Неподалёку лежал свиток с телами часовых, готовый к приёму новых клиентов. Нет, на посту стражи не спали, но это им не помогло, и я, и Анко были вполне квалифицированными горлохватами, заточенными на тихое убийство.
Так-то здесь было поместье. Согласно «легенде», его местный феодал отдал в аренду врачам для создания приюта для умалишённых родственников всяких важных особ. Этакое тихое пристанище для тех, на кого рука не поднимается; сделка с совестью.
Дурка располагалась в облагороженном живописном лесном массиве с цветочками, дорожками из песка с плоскими камешками и прочими милыми глазу вещами. Вот только от этого вида в голове всплывали обрывки из воспоминаний узников «Чистота и посажены цветы… пахнет горелой плотью…»
Я откинул камешки в сторону и принялся чертить расположение построек веткой на песке. Несколько хозяйственных и жилых пристроек, и трёхэтажное здание «больницы». Через несколько минут подтянулось и трио разведчиков вместе с Курама. И благодаря бьякугану Неджи и жукам Дана я смог быстро распределить цели. Как раз когда мы закончили, подтянулись сначала филлерная четвёрка, а после и наши следаки вместе с Макудой, который пришел в полной форме АНБУ НЕ. Я быстро озвучил им, куда идти и кого убивать, и процесс пошёл!
В маленьком доме мы с Анко зарезали шиноби Кумо со вполне приличным уровнем чакры, прямо в постели с проституткой. Узнали мы о роде её занятий очень просто: увидев, что из её партнёра торчит копьё, она, подавив крик ужаса, сразу зашептала, что она просто юдзе и ни при чём. И вообще, он ещё даже не заплатил.
Я едва удержал шутку о том, чтобы она считала это изнасилованием. *
— Тогда считай, что у вас всё было по большой и чистой любви. Собирай свои вещи и вали отсюда. О том, что здесь было — никому не слова, если хочешь жить.
Но это мы с Анко отработали. Ещё четверо шиноби в другом доме успели проснуться, двое даже успели схватить оружие. Им это не помогло — их зарезали прямо в доме разведчики и мастеровые.
В это время следователи толпой забили (во всех смыслах) семейную пару шиноби. Ромео и Джульетта, ниндзя-стайл. Прав я был на счет коллег Анко — рукожопы они, да и как бойцы хреновые.
Впрочем, все злые шутки, что лезли мне в голову лишь отвлекали от гадостного предчувствия. Я подозревал, чем обернётся расследование, но всячески гнал от себя эти мысли. Детей похитили много, и где бы их всех тут разместили? А значит, их тут уже нет.
К сожалению, наше веселое и объединяющее людей мероприятие (почти утренник в пионерлагере) не осталось незамеченным и главный вход в здание больницы был закрыт. Нет, мы, конечно не гордые — запустили в окна клонов, чтобы те разведали обстановку и собрали все возможные ловушки, но с этого момента пошли сплошные задержки и приключения, мать их за ногу.
Мы зашли в дом. Снаружи тишь, да гладь, и мёртвые без кос лежат (одна кусаригама не считается), но все закрыто. Сразу видно, народ здесь живёт не гостеприимный, видеть нас не хочет, общаться не желает.
Но мы люди настойчивые, поэтому упрямо продвигались вперёд. Мы взорвали дверь широкого квадратного прохода, из него послышались далёкие, даже для моего слуха, стоны и крики. У меня по спине пробежал холодок. Крики были детские. Как тут можно работать и не свихнуться? Что за больные ублюдки это устроили?!
В широком коридоре на нас побежали мутанты. Физически сильные, как правило — с длинными сильными руками и недоразвитыми по сравнению с ними ногами, с мощными когтями и клыками, они бы представляли собой неслабую угрозу, если бы были организованной силой и нападали все сразу. Однако нападали они максимум двойками-тройками, а потому серьёзной опасности не представляли. Неорганизованные, они погибали от наших техник и оружия. Мутанты фонили чакрой так сильно, что, взглянув на них шаринганом, мне показалось, что я на один глаз ослеп из-за яркого света.
Вперёд шёл Викинг, слегка позади него я и Анко: мы были самые сильные и бронированные. Анко била огненным шаром, усиленным моим ветром, а Суйко отбрасывал недобитых своим цепом. Если кто-то всё же прорывался, его встречала копьём Анко, или я — клинками. Пройдя коридор и убив несколько десятков тварей, мы упёрлись в их источник — огромную комнату, скорее даже зал, с клетками. Они почти все были открыты. Где-то внутри были почти трансформировавшиеся твари, а где-то только начавшие изменяться… дети.
От бессилия меня пошатнуло. У нас на глазах гибли дети, а мы ничем не могли им помочь!
Дети кричали, звали маму срывающимися на страшный визг голосами. А затем очередной мутант, без капли разума в налитых кровью глазах, начинал кидаться на прутья клетки, скаля огромные, как у гамадрила, клыки. Но обращались не все дети, некоторые забивались в дальний угол и там превращались в таких же чёрно-коричневых мумий, как в морге. Но ещё страшнее было обратное превращение — из монстра в изломанного ребёнка, рыдающего кровью и так же стремительно — в иссушенный труп, со страшным стуком падающий на металлическое дно клетки.
Каждый получившийся монстр был по-своему уникален; кто-то напоминал собак, кто-то лисиц, кто-то обрастал ломкой чешуёй, которая, бесконечно обновляясь, опадала на землю словно листва. Волосы и когти с зубами росли, не останавливаясь. Самое дикое, что я увидел — это обращение в зайцеподобного оборотня, зубы просто прошили череп несчастного. Он был жив всё это время… пока врата не высушили его…
Я попытался замедлить обращение одного ребёнка, но всё это было бесполезно из-за открытых Врат смерти.
То ли печати, то ли мутагены, но что-то открывало за короткий промежуток все врата, включая Врата смерти. И закрыть их дети сами уже не могли. Половина из подопытных даже не знала, что такое чакра!
Бессилие сменилось клокочущей яростью.
Тот, кто это сделал, будет умирать до-о-о-лго и очень, очень мучительно! Из-за этого гандона пользованного мы убивали детей, которых должны были спасти! Как там Виктор говорил? Ещё не настолько оскотинился, чтобы детей убивать? Жаль, не могу сказать то же самое про себя.
Тех, кто ещё не полностью обратился и не потерял полностью разум, мы пытались успокоить и образумить. Получалось, увы, редко. Агрессивных приходилось убивать, но даже те, кто демонстрировал какое-то подобие воли и разума, не отбитого садистами-маньяками, вскоре, забившись в угол, усыхали прямо на глазах. Наша спонтанно возникшая теория о том, что мутацию запускает страх, оказалось пустой тратой времени.
Настроения в нашем отряде были от глухой злобы с бессилием, до неистовой ярости.
Наконец мы потихоньку добрались к клетке, откуда нам махала руками девчонка. Её клетка была закрыта на простой навесной замок, тогда как остальных запирали на мощный засов с фуин-замком.
— Привет, мелкая, — как можно дружелюбнее улыбнулся я, пряча окровавленный танто за спину.
Нелегко изображать дружелюбие, когда ты в крови детей с ног до головы, как в плохом американском фильме B-категории. Не иначе, как из-за благословления Джашина, кровь из раны, нанесённой танто, теперь шла, не переставая. Если попадал по артерии или вене — била фонтаном. Хидан, козли-и-ина!
Не, не спорю, в бою это полезно, но я же специалист по тихому устранению. В идеале я нападаю из засады и наношу один точный удар, и мне с этой функции особой пользы нет. Ну, хоть любопытство удовлетворил и понимаю, что это было за благословение. Аналог белка «дракулин» из моего прошлого мира, который не давал крови свёртываться и позволял летучим мышам-вампирам напиваться без необходимости много раз кусать жертву. Кровь богу крови, мать его! Религия мира и резни, в смысле любви… Кхорниты недоделанные, вы вселенной ошиблись! По крайней мере, я очень на это надеюсь…
— Здравствуйте. Вы ведь свои, шиноби Конохи? У меня брат тоже шиноби, его Иширо зовут. Вы ведь нас спасёте?
— Конечно, — заверил я её и принял позу хорошего парня, как Майто Гай. — А вообще-то меня Умино Ирука зовут. И мы всех вас спасём!
А сам огляделся вокруг и с грустью подумал, что уже особо некого. Почти все дети или умерли, или умирали, хорошо, если десяток удастся спасти. За спиной девочки, сбившись к компактный комочек, тряслись смуглые от ещё не сошедшего загара детки с волосами всех цветов радуги.
Несмотря на царящую вокруг атмосферу хоррора, а может, из-за неё, девчонка вдруг захихикала.
— Чего смешного? — настороженно спросил я. Не дай боги, она от этого ужаса тронулась.
— У вас кровь сзади капает на штаны.
М-м-мать!
Я с расстройства забыл клинок вытереть о монстра. Ладно, всем буду врать, что сел на свежеокрашенную скамейку. Скажу, таблички с предупреждением не было. Потому что задница, окрашенная кровью детей — это перебор даже для мира шиноби.
— Отойди, — я сбил замок клинком молний.
Едва успев выйти, девчонка зачастила:
— Те нелюди в белом, которые здесь всем заправляли, в конце коридора.
Какая хитрожопая девочка. А ведь пока не выпустил — молчала. Как и о том, что её братик — предатель, что работал на Кумо.
— Хорошо, постой здесь, мы разберёмся.
И мы пошли дальше, как за путеводным клубком, по тянущемуся кровавому следу. По пути нам попались несколько трупов монстров. В одном из тупиков небольшая стая из пяти монстров рычала у двери. Рядом лежало ещё двое. А вот это интересно!
Монстры, увы, были такими же неуправляемыми и безумными. Пришлось их убить. Едва мы это сделали, как нас атаковал шиноби Кумо, все это время прятавшийся за дверью от монстров. Шустрый, зараза! Явно ускорял себя чакрой, возможно, даже не обычной, а стихийной — молнии. К счастью, он бы ранен, а нас было больше, и мы броневые, так что никого вывести из строя первой же атакой ему не удалось — он не пробил Суйко своей техникой молнии, молнии просто бессильно впитались в покрасневшие глаза на хищной морде тигра, изображённой на доспехе, ну и Викинга чуть тряхнуло током.