Про слабости Какаши я знаю, а вот о новых сенсеях я ничего знать не буду.
Есть и еще одна причина… Наруто все еще слишком легко и быстро доверяется людям. Совсем недавно он был готов привязаться к любому, кто хотя бы пинает его не слишком часто и не слишком сильно. Вроде, здесь есть прогресс и мальчик немного социализировался, поверил, что он не какой-нибудь урод, но все равно… Похвала Какаши в день рождения Узумаки показала, насколько все зыбко… Вот появится какой-нибудь «сенсей», научит Наруто какой-нибудь не особо полезной технике, угостит раменом… А потом будет использовать мальчика, злоупотребляя его доверием. И забивать его голову всякой ахинеей про Волю Огня, про то, что он должен всю жизнь доказывать людям, что он не демон, про доброго Хокаге, Хирузена или Цунаде — не суть важно, про Великое Пророчество и тому подобный вредный мусор. А Какаши? Собакин после вчерашнего будет иметь в глазах Узумаки авторитет, стремящийся к нулю. Так жить Хатаке или не жить? Вот в чем вопрос…
Короче, взвесив все за и против, я решил пойти поговорить с нашим «героическим» джонином. Пусть он сам решит свою судьбу. Начнет демонстрировать неадекватность — погибнет от руки «наемников» подлого Гато. Принесет извинения за свои слова или хотя бы скажет, что инцидент исчерпан и предложит все забыть… Тогда он будет жить.
По клановым традициям конфликты, подобные нашему, можно решить полюбовно. Главное — это четкий и недвусмысленный отказ обеих сторон от претензий.
Он и я — главы кланов, пусть и почти вымерших, так что имеем полное право решить все сами, не вовлекая в наш конфликт посторонних, вроде Хокаге или иного руководства деревни.
В конце концов, он должен понимать, что оставляя его в живых, я очень сильно рискую. И либо он хотя бы демонстрирует адекватность и мы получаем шанс возвратиться с этой миссии победителями, либо его с нами не будет.
— Решено, — поднялся на ноги после отжиманий и пошел мыть руки. К счастью, раковина на кухне сейчас никому была не нужна. А вот в ванне явно кто-то был.
— Всем доброго утра, — с порога пожелал я, а детвора выжидательно проводила меня взглядом. Хотя почему детвора, тут еще был Тадзуна, которому тоже было любопытно узнать, где я вчера пропадал и почему был похож на свежий труп.
Вот только это любопытство у всех было с разными оттенками. Наруто просто был рад меня видеть. Саске выжидал, явно надеясь на тренировки, Сакура смотрела с опасением, ну, а Тадзуна тоже на что-то надеялся и вскоре я понял, на что:
— Эммм… Я собираюсь идти строить мост, — сказал архитектор. — Людям нужно мое руководство, их нужно ободрить, — все более неуверенно говорил Тадзуна под моим недобрым взглядом, но вдруг собрался и почти гаркнул. — Я должен построить мост!
— А Какаши-сан? Что он на это вам сказал? — поинтересовался у старика, садясь за стол и внутренне надеясь, что Собакин хотя бы с этой проблемой разобрался.
— Ничего. Хатаке-сан простудился и все оставил на ваше усмотрение, — неприязненно сказал Тадзуна, явно обиженный таким к себе пренебрежительным отношением.
Ну и скотина Собакин. Подставил меня так подставил. — мысленно возмутился я.
В том, что Какаша простыл, не было ничего удивительного. Нечего на холодной земле лежать. Да потом без чакры под дождем на костылях ходить. Сам виноват.
Я даже с кухни слышал, как он чихает и кашляет. Да еще так громко, будто специально. Показушник.
— Я должен построить мост! — между тем продолжил митинговать Тадзуна.
Цокнул зубом.
Пролетариат негодует… — постучал пальцами по столешнице, ведь теперь мне нужно было что-то решать, раз Какаши отослал архитектора ко мне.
— Хорошо, — не стал спорить. — Раз должны — стройте.
Старик поперхнулся очередным аргументом.
— Сакура, ты отправишься с Тадзуной, — стал я раздавать указания. — Наруто, отправишь с ними пять клонов под хенге обычных людей. Пусть притворяются, что работают, а сами наблюдают. Приоритет наблюдение, а не помощь.
Тадзуна, не веря своему счастью, благодарил меня до тех пор, пока не был вытолкан на работу вместе с Сакурой и дублями.
Почему Сакура? — оправдывал я риск, которому мое решение подвергало Харуно. — Ну, отбиться от нескольких обычных бандитов даже ее навыков должно хватить. А если нападет более-менее серьезный нукенин, то лучше уж потерять Сакуру, чем Наруто или Саске. За нее мне голову в Конохе не оторвут. Здесь Хатаке в беспроигрышном положении. Свалил всю ответственность за детей и миссию на меня, прикинувшись тяжелобольным. Сам я не могу идти на мост и охранять старого козла — есть дела поважнее. Мне надо решить вопрос с Какаши, а ребятам надо тренироваться. Харуно тренировать бесполезно — слабое тело, мало чакры, нет мозгов и боевого духа. Наруто и Саске смогут чего-то выучить за ограниченное время, а эта «отличница» — ничего. Не в последнюю очередь еще и потому, что у меня она обучаться не хочет. Снова навязываться и унижаться перед этой пигалицей я не хочу. Она мне никто и звать никак, и я ей абсолютно ничего не должен. Если у Гато есть еще нукенины, то они убьют Тадзуну, в худшем случае — и Сакуру тоже. Но остальные из нашей команды — выживут.
Я был отвратителен сам себе, но других вариантов не видел.
Старый дурак упрям и от своего замысла не откажется и ждать несколько дней, а то и неделю, пока мы не восстановимся — не станет. Отпускать его одного? Тогда его, скорее всего, убьют. Да и мне нужно его выпроводить, чтобы не было лишних ушей при разговоре с Собакиным. Дежурить всей группой на мосту? Это не выход. Во-первых, нападет на нас шиноби уровня джонина — и не факт, что отобьемся. Во-вторых, а ребят мне когда, где и как тренировать? А самому когда тренироваться? И в-третьих, я все же надеюсь, что канон и боги не дадут розовой дуре так просто помереть. В конце концов, появление тех гавриков из Дождя могло быть случайностью, как-то связанной с Виктором. Эдаким «эффектом бабочки» от того, что он кого-то убил или, наоборот, спас.
Нет, как ни крути, а мое решение — единственно верное, хоть и повторяет решение Хатаке из манги с точностью до запятой…
— Готово! — еще одного лишнего клона, мальчик развеял и явно сомневаясь, правильно ли сообразил. — Эмм… Ирука, а мы что будем делать? Ирука?
— Ты и Саске будете тренироваться, — вяло улыбнулся, выйдя из-за стола.
Учиха еле заметно изобразил ухмылку, а вот Наруто…
— Ура! — радостно воскликнул мальчик и принялся скакать вокруг меня.
Потрепав его по волосам я улыбнулся такому бурному энтузиазму.
— Доброе утро, — показалась голова над полом, а потом, сдув прядь волос, выбившуюся из прически, Цунами вытащила наверх небольшой мешочек. Я подал ей руку, помогая вылезти наружу и из любопытства заглянул в своеобразный погреб. В прошлый раз как-то не до того было. Это был не бетонный ящик, а узкий коридор с невысоким потолком, уходивший куда-то к центру островка с узкими стеллажами по обе стороны и тусклыми лампами.
Тайный ход? Ничего себе! — изумился я, молча оглядывая лаз.
— Спасибо, — мило улыбнулась Цунами и закрыла люк, а затем сдвинула грубый плетеный коврик.
— Не за что. Вам еще с чем-то помочь?
— Нет, что вы. Вы есть хотите? — смущенно спросила дочка Тадзуны, — дети поели и Какаши-сенсей, вы только… не ели.
Сообразив, что все еще не выпустил ее руку, отступил на шаг.
— Спасибо, если вам будет не трудно.
Я вел себя с девушкой подчеркнуто вежливо и немного прохладно. Старательно держал дистанцию. Нет, я был бы не прочь плодить маленьких Умино или просто завести роман с симпатичной девушкой, но я был не из тех, кто в такие моменты отключал мозг и начинал думать исключительно тем, что ниже пояса. Да, Цунами ко всем нам относилась хорошо, уж не знаю почему. Может быть, она хотела нам угодить, желая искупить вину своего отца? Я почти случайно подслушал, как девушка его отчитывала. Или, может, надеялась, что так мы будем лучше его защищать? Может быть, она просто от природы добрый и хороший человек? А может она хотела попасть в скрытую деревню в статусе жены шиноби?
В этом мире Деревни шиноби — это островки спокойствия и благополучия. Я и Хатаке — способ туда попасть. Может быть, еще и поэтому Цунами и старалась нам угодить. Но в любом случае, она хорошо к нам относилась, я ощущал это в ее эмоциях. Пыталась ли она нам понравиться специально или действительно была такой милой — я так и не понял. Но на всякий случай — держал дистанцию. Заводить амуры с клиентами правила шиноби настоятельно не рекомендовали, кроме ситуаций, когда это было необходимо для выполнения задания.
Да мне и самому не хотелось привязываться. А поматросил и бросил — это не про меня.
Так что я лучше лишний раз еды куплю и тщательнее позабочусь об их безопасности, чем буду роман с ней заводить.
— Спасибо, было очень вкусно, — сказал я, собирая посуду.
— Не нужно, — остановила меня Цунами и, улыбаясь, забрала тарелку с кружкой, — я сама.
Поблагодарив Цунами еще раз за аппетитный омлет, я вышел наружу в сопровождении мальчишек, жующих печенье.
— Сегодня мы будем учить крутые техники? — быстро обтер Узумаки крошки с рук об штаны. — Что? Что мы будем делать? Что-о-о?
— Наруто, ты слишком рано обрадовался, вы с Саске будете снова отрабатывать хождение и бег по воде. Когда справитесь — посмотрим. Так как вы уже позавтракали, можете идти тренироваться.
— А ты с нами не пойдешь? — немного обиженно протянул-спросил блондин.
— Я подойду чуть попозже, чтобы проверить, как вы справляетесь. Уверен, у вас все получится!
Вместе с радостью Наруто я почувствовал недовольство. Саске явно не нравилось, что я ставил его и Наруто на один уровень, хоть по лицу и не скажешь.
Я уже давно заметил, что чем четче и яснее, сфокусированней, эмоция, желание, или мысль, тем проще ее ощутить, заметить, прочесть. Соответственно, и легкость прочтения эмоций объекта зависело от моей сосредоточенности на нем. Но зато, если я сосредоточился на ком-то одном, то эмоции других воспринимались слабее, приглушеннее. Все как со зрением или со слухом. Резкие, сильные эмоции я «слышал» или ощущал относительно легко и понимал их быстро, а вот слабовыраженные, размытые, быстро сменяющие друг друга эмоции читать было тяжелее.