– Но я не могу… У меня работа… – растерялась Ксения и почувствовала себя зверем, пойманным в капкан: все, от чего она бежала, возвращалось с космической скоростью.
– Машку рвет… Она такая бледная с утра… И мы не знаем, что делать… – жалобно произнес Сережка.
– Хорошо, подожди, я отпрошусь… – Ксения опустила низко голову и, словно преодолевая сопротивление ураганного ветра, вернулась в магазин.
– Пожалуйста, мне домой надо… – девушка подошла к директрисе, – у нас проблемы… – но про милицию она не решилась сказать.
– А кто за тебя смену отработает? – нахмурилась та.
– Я! – Оксана подошла к ним. – Я отработаю и за нее, и за себя.
– Но будешь работать сегодня без обеда! – Директриса отвернулась и направилась к себе в подсобку.
– Спасибо! – Ксения бросилась к выходу. – Боюсь, сегодня у нас встреча не состоится.
– Я уж поняла, – ухмыльнулась подруга, – ладно, посмотрим «Армагеддон» потом.
– У меня и так вечный армагеддон, – выдохнула Ксюша.
До дома они с Сережей дошли молча. Мать, как оказалось, уже вернулась и паковала какие-то сумки.
– Что у вас случилось? – спросила Ксения, хотя уже прекрасно знала ответ.
Отца арестовала милиция за кражу деталей с завода. А вот сумки зачем? Или мать куда-то собирается?
Этот вопрос Ксюша, едва сдерживая слезы, и задала матери. Ответ ее просто ошеломил: это действительно был армагеддон.
– Я ухожу послушницей в монастырь! – пафосно заявила мать и как ни в чем не бывало продолжила собирать вещи. – Твоего отца арестовали по серьезной статье, адвокат сказал, вряд ли оправдают или хотя бы меньше десяти лет дадут, да и денег на адвокатов у нас нет. Денег у нас вообще нет, банк ничего не вернул. Поэтому я решила оставить мирскую жизнь и посвятить себя Богу.
Ксюша обессиленно опустилась на диван и посмотрела на братьев и сестру: бледная Машка лежала на кровати и не сводила с матери испуганных глаз, а мальчишки застыли у двери и тоже сверлили мать напряженными взглядами. Ксения чувствовала себя так, как будто оказалась в плохом триллере: события происходят страшные и необъяснимые, но одновременно несуразные и невероятные.
– В какой монастырь? Ты с ума сошла? – Ксюша подумала, что от всех волнений и переживаний у матери действительно могло что-то случиться с психикой. – А этих куда? – Она махнула рукой в сторону братьев и сестры.
– А этих ты возьмешь себе! – с каким-то садистским удовольствием произнесла Нина Гавриловна. – Ты должна это сделать! Из-за тебя наша семья распалась!
– Из-за меня? – Ксения схватилась за голову. – Да что ты несешь такое?
– Ты не веришь в Бога! Куришь! Водилась с непристойной детоубийцей и самоубийцей! Вот Бог и наслал на нас проклятие! И теперь я должна отмолить наши погибшие души! Когда я пойму, что Бог нас простил, я вернусь!
Нина Гавриловна подхватила тяжелые сумки и прошла мимо застывших детей.
– Я обязательно вернусь за вами! – обратилась она к Машке и мальчишкам. – Пока за вами присмотрит Ксения. Я вернусь, как только отмолю наши души! Слишком я тебя изнежила, Ксения, вот ты и выросла такой…
И ушла. Ксения не нашла в себе сил встать с дивана, так и сидела, обхватив голову руками.
– И что теперь делать? – первым пришел в себя Сережа. Мальчик подошел к Ксении и прижался крепко-крепко. – Ты вернешься к нам в квартиру?
Ксюша была готова разреветься в голос. Но толку-то? Девушка подняла голову и внимательно осмотрела убогую комнату: грязные стены – даже не обоями оклеены, а покрашены синей масляной краской, вспученные доски пола, старая мебель и иконы в каждом углу – святые смотрели на Ксюшу осуждающе и сурово. Полная, глубокая безнадега. «В такой комнате детям оставаться больше нельзя ни минуты», – поняла Ксюша и преувеличенно радостно скомандовала:
– Собирайтесь! Вы переезжаете жить ко мне домой! В новую квартиру!
Глава 11
– Это невозможно, потому что просто невозможно! – Загорелый Макс сидел на кухне и едва ли не кричал на Ксюшу. – Отдай их в детдом, в интернат для умственно отсталых! Куда угодно, только убери их из моей квартиры! Ты уже задолбла со своими проблемами! Как же с тобой можно жить? Ты постоянно в какой-то безнадеге! Какие-то мерзкие дебильные дети! Придурошные родители! Я не готов к такому ужасу! Зачем мне это?
Ксюшин жених только прилетел из Турции и новым жильцам в своей квартире вовсе не обрадовался. Конечно, Ксения ждала возвращения Макса с огромной тревогой. Девушка понимала: вряд ли жениху понравится сюрприз в виде трех несовершеннолетних детей в его шикарной квартире, да еще и пятилетняя Машка все время вечно болеет. Квартира-то однокомнатная! Но ребята вели себя тихо, к приезду Макса отдраили весь дом, напекли пирогов и вообще очень старались, хотели Ксюшиного жениха порадовать. Но Макс стараний не оценил, и его буквально выворачивало от ненависти и злости.
– Ты о чем думала, когда их сюда притащила? – Макс уже побагровел от возмущения. – Ты думала, я буду кормить трех твоих родственников? Ксения, да ты с ума сошла? Мои родители едва согласились на брак с тобой! И только при условии, что ты навсегда прекращаешь любые контакты со своей семьей! А ты весь этот выводок ко мне домой притащила!
Ксения сидела понурившись, она боялась встретиться с женихом глазами, и от волнения ее сильно тошнило.
– А что мне было делать? – Девушке очень хотелось, чтобы жених ее понял, поверил в ее оправдания. – Куда их девать? Отца забрала милиция, мать ушла в монастырь. Они из-за дефолта все деньги, которые на квартиру копили, потеряли. Банк ни копейки не вернул.
– И что? – продолжал кипятиться Макс. – Сейчас у всех горе! Этот август многие не переживут! Их всех тоже подбирать и ко мне домой тащить?
– Макс! – тихо произнесла Ксения. – Они же не «все»… Это мои родные братья и сестра – они дети и… кроме меня, у них нет никого…
– Черт! – Макс внезапно словно очнулся. – А про отца-то я и не понял! За что его задержали? Подрался с кем-то? Напился? Мать поколотил?
– Нет, ты что… – начала было объяснять Ксения, но ее снова замутило.
Физическое недомогание усугублялось подозрениями в отношении Макса: девушка чувствовала, что ей придется забрать детей и вернуться в родительскую квартиру. И это означает полный крах всего, к чему она так стремилась.
– Отца забрали за кражу военного оборудования с завода, – коротко ответила она.
– Еще этого не хватало! – Максим схватился за голову. – Ксения, ты понимаешь: тесть-уголовник – это крест на моей будущей карьере?
– Да все я понимаю… – но все никак не могла заставить себя встать и уйти.
– И? Что ты намерена делать? – Максима буквально перекосило от отвращения. – Правильно родители говорили: от тебя одни неприятности!
– Я уйду… мы уйдем… – Ксения все же взяла себя в руки.
– Ну… – Макс даже немного успокоился. – Типа прости… Как получилось, так и получилось… Ключи забери с собой, я все равно замки поменяю. Надеюсь, завтра вас здесь уже не будет?
Ксения в ответ лишь кивнула и ушла в ванную. Девушку снова тошнило, хотелось плакать, но показывать свою слабость Максу она не собиралась.
Глава 12
– И чем все закончилось? – Оксана налила Ксюше полстакана водки.
– И мы три дня назад от него уехали! – Ксюша беспокойно посмотрела на стакан и осторожно уточнила: – А закусить есть чем?
– Нет! – Оксанка беззаботно махнула рукой. – Мы вчера все доели, даже хлеба нет.
Девушки сидели в Оксанкиной комнате, в той самой коммунальной квартире, откуда Ксюшу однажды спас Евгений, и пили водку. После того как Ксюша с детьми съехала из квартиры Макса, бывшего жениха она больше не видела. Ксюша понимала: это окончательный и бесповоротный разрыв отношений. Но думать о таком было невыносимо, и девушка впала в прострацию. Она ходила на работу, разговаривала с людьми, готовила и заботилась о детях, но совершенно ничего при этом не ощущала, словно ей ампутировали все мысли, чувства и эмоции, оставили только движущееся на автопилоте тело. Сегодня у Ксюши был выходной, и она приехала к Оксанке.
– Ладно. – Ксения зажала нос пальцами и выпила водку.
Дыхание перехватило, из глаз брызнули слезы. Ксюшу затошнило, и она задышала глубоко. Через пару минут дурнота отступила, по телу разлились приятная теплота и давно забытое спокойствие.
– Еще? – Оксанка с удивлением посмотрела на подругу. – А ты говорила, не пьешь!
– Раньше не пила, а сейчас…
Ксения достала сигарету и закурила. Ей было нереально, удивительно хорошо: все проблемы отошли на второй план, и даже полный крах всей жизни казался не таким уж и страшным.
– Вот и правильно! – Оксанка разлила водку по стаканам. – Здесь главное – меру знать. Вот моя мать меры не знала, потому и спилась. А мы с тобой меру знаем, и у нас все будет хорошо. А расслабиться всегда надо, иначе можно с ума сойти. И дальше ты как с Максом будешь?
– Я не знаю… – Ксения пожала плечами. – Он ненавидит мою семью… Ладно, раньше родителей ненавидел, это я могла понять. Но детей-то за что? Я тоже не в восторге, но деть Машку и братьев мне все равно некуда! Они несовершеннолетние – хочу я или нет, но кормить и воспитывать их обязана.
– Ну, это твоя мать обязана, а не ты… – Оксана тоже закурила.
Окна были распахнуты настежь, но стены маленькой темной комнаты слишком сильно пропитались табачной вонью. Однако после третьей порции водки Ксения перестала замечать тяжелый запах, да и вообще, чем больше она пила, тем легче ей становилось.
– Мать ушла наши грехи отмаливать. – Ксения, уже не морщась, выпила еще стакан. – Какой в этом смысл? Есть ли он вообще? Я даже не знаю…
– Вот и я не знаю… – Оксанка, пошатываясь, слезла с дивана и направилась к двери. – Я очень есть хочу, а ты?
Ксения почувствовала прямо-таки волчий голод и утвердительно кивнула:
– Я тоже.
– Давай я позвоню Алику, он пожрать привезет и еще бухла. Водка у нас тоже закончилась.