Критика Навалихиной не смутила Ксюшу, и теперь она целыми днями сидела в офисе, с маниакальной настойчивостью пытаясь понять, что произошло с бизнесом ее мужа и как из этих проблем можно выбраться. Ксения заняла бывший кабинет Евгения, полагая, что имеет на это право.
Анна Лакрицина, как и обещала, заставила их подписать кабальные условия займа. Теперь каждый божий день Оксана твердила о близости конца света, если Марат не получит мандат. Но вот сегодня настал день триумфа – Навалихин победил на выборах, теперь у него и власть, и деньги! Оксана воспрянула духом, надеясь, что теперь у Марата получится решить проблемы их бизнеса в кулуарах власти.
Пару раз Ксения встречалась в офисе с Анной Лакрициной. Анна казалась Ксюше вполне адекватной женщиной. Но конечно, везде совала свой нос и постоянно вынюхивала, имеет ли Марат Навалихин хоть какое-то отношение к этому бизнесу. Однако по бумагам все было чисто, и поэтому Лакрицина, даже если все понимала, доказать ничего не могла.
Ксюша теперь сама водила машину. Порой, проезжая мимо старой квартиры, где она, как ей самой казалось, была счастлива, Ксюша отворачивалась, старалась не смотреть на окна своего бывшего дома, в котором теперь жила любовница ее мужа с сыном. Водила она очень неуверенно, поэтому выезжала рано, намного раньше начала рабочего дня, стараясь избежать пробок на дорогах. Когда Ксюша похудела, ей стали доступны деловые костюмы. Да, все еще гигантских размеров, но все же больше соответствующие ее новому статусу деловой женщины, нежели розовые майки или «картофельное» платье. В последнее время, сравнив свое унылое каре с прическами офисных дамочек, Ксюша начала подумывать о хорошем салоне красоты, новой стильной прическе и даже, возможно, новом цвете волос.
Сегодня она приехала в офис за час до начала рабочего дня. Предстоял очередной долгий и изматывающий день. В офисе было неспокойно, ходили слухи о скором закрытии холдинга и массовых сокращениях. Кроме того, сотрудники все еще не могли прийти в себя, узнав разом и об убийстве Евгения, и об «особых» отношениях, в которых состояли босс и старший специалист отдела продаж Татьяна Фролова. Про ребенка тоже стало известно. Вся эта «Санта-Барбара» сказывалась не лучшим образом на работе холдинга, который и так был в состоянии кризиса. Коллектив лихорадило, холдинг неуклонно шел ко дну.
Ксения почти ничего не понимала в отчетах, поступавших к ней ежедневно, но уже начинала догадываться, что они кем-то тщательно редактируются, прежде чем оказаться у нее на столе. Временами ее вера в себя подвергалась испытаниям, и Ксюша начинала раздумывать: не было ли ее решение возродить умирающий бизнес мужа ошибкой.
Сегодня, например, нужно было – оценив прибыль за последний квартал – сократить персонал на треть, а оставшимся урезать и без того не слишком высокую зарплату. И еще придется съехать из этого здания, арендная плата стала теперь для них просто неподъемная.
– Ты уже на месте? – В кабинет зашла Оксана Навалихина. И неожиданно «выдала», без всякой подготовки: – Что говорит Синицын? Не нашли еще подозреваемых?
Несмотря на новый модный костюм и дизайнерские туфли, выглядела Оксана неважно. Какая-то потерянная и уставшая.
– Нет. – Ксения лишь махнула рукой. Из-за постоянного переутомления она не нашла в себе сил удивиться вопросу. – Говорит, гиблое дело, заказчика не найдут.
– Это плохо… – Оксана вздохнула. – Даже подозреваемого нет! Камеры в больнице были выключены. Я думаю, их специально отключили на это время. У Татьяны Фроловой железное алиби и нет мотива. Если Женя написал завещание год назад, то она теряла больше, чем приобретала. Живой Женя ей постоянно деньги давал, плюс завещание. А после его смерти денег уже не прибавится. А больше всего меня смущает, что Женя предполагал, как все может кончиться. В смысле, плохо. Или даже ждал этого. Поэтому заранее подготовился. Он тебе ничего не говорил? Может, боялся или ждал удара в спину?
– Нет! – Ксения горько улыбнулась. – Я сейчас понимаю: он со мной и не говорил ни о чем, кроме бытовых проблем. Давно уже ничем со мной не делился. Уверена, Татьяна Фролова знает куда больше меня.
– Ненавижу эту стерву! – неожиданно сорвалась Навалихина. – Ненавижу! Женя всегда выбирал не тех женщин! Такой классный был мужик и такой дурак в плане баб! – неожиданно проговорилась подруга.
– Ты что? – удивленно посмотрела на нее Ксения.
– Да за тебя простить не могу… – Оксана натянуто вздохнула. – И спала эта дрянь с чужим мужем, и еще отобрала у тебя половину имущества.
– Ей Женя сам все отдал. – Ксения и не думала защищать соперницу, просто сейчас делить им было уже нечего. Муж погиб, деньги распилены, все закончилось!
– Хорошо, если ты так спокойно ко всему относишься! – Оксана внимательно посмотрела на Ксюшу. – Ты похудела… не болеешь?
– Нет, не болею! – Ксения вспыхнула от радости: уже и окружающие замечают, как она теряет лишние килограммы. Вот что значит жить за городом!
– Я тебя так и не спросила… Ну и как там? За городом?
– Нормально! – пожала плечами Ксюша – Как везде…
– Ладно, я пойду, работы много! – Оксана подошла к дверям. – Если будут новости от следователя, ты мне скажи!
– Конечно! – Ксения кивнула и тут же углубилась в цифры отчетов.
Чем больше документов изучала Ксения, тем больше вопросов у нее возникало. Например: знал ли ее муж, насколько огромные деньги изъял Марат из оборота холдинга для оплаты своей предвыборной кампании? Конечно, вопрос этот она уже задавала. Марат и Оксана дружно твердили, мол, да, знал, и это было совместное решение. Однако именно это совместное решение и привело холдинг к нынешнему печальному состоянию. Если бы Ксения не была настолько уверена в друзьях, то могла бы задуматься об их причастности к убийству. Ну или, по крайней мере, Марата. Оксана могла и не знать ничего. Тем более Марат в последнее время старался с Ксенией не встречаться, ограничивался натужным: «Привет!» – и в глаза не смотрел.
Чем больше Ксения думала, тем сильнее подозревала Марата. У него умозрительно находилось больше всего мотивов, и мотивы эти были самыми серьезными. Марату было выгодно лишиться компаньона и стать единственным собственником бизнеса. Хотя зачем ему убыточный бизнес? Но Ксения еще многого не понимает, а Марат мог задумать какую-то сложную интригу, посредством которой надеялся реанимировать убыточный бизнес. Кроме того, Евгений мог не знать об изъятии средств из оборота холдинга, а потом узнать и возмутиться, потребовать возвращения денег. Марат же во избежание конфликтов мог убить Евгения по этой причине. Это тоже серьезный и вполне реальный мотив. Есть и третья причина – тот самый жуткий случай с убитой девочкой на юбилее. Евгений мог неожиданно передумать и решить сообщить «куда следует», или Марат, опасаясь шантажа, решил превентивно избавиться от друга. На Анатолия Шубина Марат надавил или как-то запугал. Тот продал свою часть бизнеса и сбежал. Зная характер Евгения, с ним Марат так поступить точно не мог. Поэтому единственный способ заставить Евгения замолчать навсегда – это его убить. Возможно всякое. Или смерть Евгения вообще никак не связана с Маратом и этим холдингом, а что, если у Евгения был еще один, криминальный, бизнес? Все-таки у Ксении в голове прочно засела мысль о «Белой стреле» и заказных убийствах, и вот именно в этом случае появление загадочной Анны Лакрициной было вполне объяснимо. Она интересовалась не делами загибающегося холдинга, она пыталась что-то выяснить про тот, другой, бизнес Евгения. Но знал ли о другом бизнесе друга Марат? Столько вопросов и ни одного ответа! Ксения вздохнула: а ведь все началось после смерти той девочки.
«Однако, – мрачно подумала Ксюша, – именно после этого случая все в их жизни пошло наперекосяк». Если бы Ксюша верила в Бога или если бы рядом оказалась ее мать, причины случившегося были бы очевидны: Бога прогневили, кара Господня на них обрушалась.
И тут Ксения подумала вот о чем: если Марат виноват, а не тайная организация (здесь Ксения нервно хихикнула) и именно он убирает свидетелей, то он должен убить и ее. Вполне возможно, именно ее жизнь сейчас и находится под угрозой. Она стала совать нос в мужские дела, она знает о том, что было на даче, она тоже совладелица холдинга – и всем этим может сильно мешать Марату.
Ксюша понимала, что бродит вокруг до около, но никак не могла понять, в чем ее ошибка. Может, стоит просто поговорить с Маратом? Или нет? У него же сейчас депутатская неприкосновенность! А она кто? Вот убьют ее, а заказчика тоже никто не найдет!
Первой мыслью было позвонить следователю Синицыну, но потом Ксения передумала, ведь у нее нет ни единого доказательства. А если она приедет сейчас на дачу к Навалихиным (там сейчас никого нет, осенью-зимой дача пустует), найдет и выкопает тело девочки Маши? А потом позвонит Синицыну? Против такого доказательства Синицын не устоит! Хотя… А как она объяснит, почему так долго молчала? Хотя… Можно объяснить так: Марат ее запугал, она подозревала Марата в причастности к убийству мужа, боялась за дочь. Поверит или нет?
Но Ксения все же решила подрезать крылья собственной фантазии. Если Марат ни в чем не виноват, а она нажалуется Синицыну… Получается, она сдаст лучших друзей, которые помогли ей в трудный период.
Ксения окончательно запуталась и почувствовала приступ дикого голода. Так бывало всегда, когда она начинала волноваться. Еда успокаивала, и чем больше волнений, тем больше пищи, лучше всего жирной, сладкой и калорийной. Ксения привыкла заедать стресс и теперь очень страдала. Привычный способ успокоения или новые жизненные принципы? Вот в чем вопрос. Почище гамлетовского! Новые жизненные принципы все же победили: Ксюша налила в стакан воды и принялась пить маленькими глотками – именно так она теперь справлялась с паникой и голодом.
После пары стаканов она окончательно успокоилась и приняла два важных решения: звонить Синицыну и сдавать Марата пока не будет, но на дачу съездит и тело отыскать попытается. Однако прежняя безынициативная Ксюша могла взять верх над новой Ксюшей, а потому ехать на дачу к Навалихиным следовало немедленно. Так Ксюша и поступила. По дороге, правда, решила, что появляться там средь бела дня и в деловом костюме будет глупо. Тут она вспомнила, как утром раздумывала о новой прическе, и завернула в салон красоты.