«Русский витязь».
В годы первой мировой войны Алехновича возвращают в армию и, не вспомнив о близорукости, не позволившей ему поступить в летную школу, назначают командиром корабля «Илья Муромец».
Он много летает на боевые задания — бомбежки, разведка… но, кроме того, тратит массу сил и энергии на создание стрелкового и бомбардировочного вооружения. Ведь тогда вооружение было новинкой для «муромцев», да и не только для этих машин. Поставить пулемет на борт было проблемой, бомбить умудрялись стрелами, откованными в авиационных мастерских.
Мне представляется, что судьба сделала этого человека испытателем не случайно: в нем был заложен, что называется, от Бога, талант новатора. Один только пример: в те годы бомбометание по объектам противника производили, заходя на цель, только в плоскости ветра. Алехнович оказался первым, кто научился бомбить врага с любого направления. Это было совсем не просто учитывать влияние бокового ветра. Ветрочет, приспособление для вычисления поправки на ветер, еще не был изобретен.
Непременно должен отметить — Алехнович был думающим летчиком! Мне довелось познакомиться с записями лекций, которые он читал молодым пилотам, и я был поражен не только глубиной и ясностью изложения предмета, но и великолепной формой. Вроде не пилотское дело — образный, литературный язык, а вот поди ж ты, Глеб Васильевич владел и этим талантом.
Он погиб в тридцать два года. Перегонял «муромец» с одного аэродрома на другой и попал в такой силы снежный заряд, что машину опрокинуло и вогнало в землю.
ЧТО ЗА ЗВЕРЬ ГАРГРОТ, ЗНАЕШЬ?
Наконец тот У-2, что прибыл в наш: дом, удалось водрузить в учебном классе, размундирить машину, то есть частично снять с нее обшивку, убрать капот и открыть перед удивленной публикой, так сказать, суть, основу конструкции. И началась зубрежка: летчику полагалось знать свою машину, что называется, до последней гаечки. Никогда прежде я не слышал столько завлекательных и мало понятных слов, вроде: лонжерон, стрингер, шпангоут, колобашка, фюзеляж, гаргрот…
При всем желании здесь мне не перечислить всех, если можно так выразиться, составляющих очень простого учебного самолета.
К примеру, фюзеляж, собранный на шпангоутах, лонжеронах и стрингерах — детали видны на рисунке, — это то, к чему все крепится и то, в чем почти все помещается. Когда ты строил игрушечный самолет из конструктора, ты прикреплял длинные дырчатые рейки к прямоугольной пластине и получал крыло, оно укладывалось на фюзеляж. Наверняка в ту пору ты и не слыхивал ни о каком центроплане. А между тем без центроплана, стоек, подкосов и расчалок У-2 было никак не собрать. Настоящий У-2!
Авиация началась с крыла или, как говорят конструкторы, с несущей плоскости. Она, эта плоскость, основа всех основ летательного аппарата тяжелее воздуха. Крыло рождает подъемную силу, удерживающую машину в полете…
Нет, о шасси я не забыл. Хочу выделить это понятие особо. Шасси — это совокупность многих «органов» приземления, слово французского происхождения, и правильно следует писать «шасси убралось» или, увы, «не убралось».
Шасси МиГ-23.
Ну, а теперь, пожалуй, пора разъяснить, что значит сокращенное ВМГ, термин, который начинающий авиатор услышит при первом же знакомстве с самолетом. Расшифровываю: винтомоторная группа. Она состоит из мотора — источника тяги, приводящей машину в движение, и воздушного винта — движителя, создающего связь аппарата с воздушной средой. Для начала тебе необходимо крепко запомнить: начав вращаться, набирая обороты, винт становится невидимым и поэтому смертельно опасным. Стоит на секундочку забыть о винте, приблизиться к вращающемуся диску, очутиться в плоскости, ометаемой винтом, и несчастья не избежать.
Винтомоторная группа самолета По-2.
Работающий винт свиреп, он крошит все подряд. Будь очень осторожен в непосредственной близости с работающим мотором. Без головы — не полетишь!
А гаргрот?
Гаргрот — легко съемная часть фюзеляжа, напоминающая изогнутую крышку. Сняв гаргрот, проникают внутрь фюзеляжа. Отправляясь в дальние полеты, особенно зимой, я всегда запихивал под гаргрот моторный теплый чехол. Случалось таким способом и механика перевозить, хотя такая самодеятельность и не поощрялась.
Под гаргротом По-2.
Чтобы не наскучить подробностями учебного класса (я же понимаю — все эти сведения важны и необходимы, но вместе с тем не веселят), отвлекусь и предложу экскурсию в прошлое.
На заре авиации взошло имя Игоря Сикорского. Он был самым, пожалуй, прославленным самодельщиком русских летательных аппаратов. Но это на первых только порах. А незадолго до первой мировой войны построил самолет, который окрестил «Ильей Муромцем». Машину выпускали не один год, габариты ее менялись: размах верхних крыльев достигал 32 метров, а нижних — 22, длина фюзеляжа колебалась от 17,1 до 23,5 метра. Масса конструкции превышала 3000 килограммов, а полезная нагрузка составляла 2,5 тонны. Гигант! В ту пору никто в мире не имел такого огромного самолета. Скорость «Ильи Муромца» приближалась к 140 километрам в час, предельный потолок, то есть высота подъема, достигала 4000 метров.
Примечательно, что создатель такой машины, еще неслыханной и невиданной во всем белом свете, Игорь Сикорский был и летчиком — испытателем, и долгое время просто постоянным пилотом. Он катал пассажиров, приучая людей к воздуху, выполнял большие перелеты, доказывая на практике не только военную ценность своего корабля, но и возможность использования «Ильи Муромца» в качестве пассажирского транспортного самолета (тогда слово лайнер применительно к самолетам еще не употреблялось).
«Илья Муромец».
«Муромцам» досталась исключительная судьба: они фактически положили начало совершенно новому типу летательных аппаратов. В определенном смысле и «летающая крепость» В-29, гордость американских ВВС во вторую мировую войну, и все остальные дальние, сверхдальние стратегические боевые машины — потомки нашего «Муромца».
Бомбардировщик ВВС США В-29.
Раздумывая о судьбе такого конструктора, как Игорь Сикорский, я стараюсь понять — почему его «частный случай», переезд в Америку (он эмигрировал из России вскоре после революции и уже на родину не приезжал, хотя сохранял к своей стране полное уважение, не забыл поздравить с семидесятилетием А. Н.Туполева), как-то не сразу, но превратился в явление. Ведь и сегодня уходят из дому наши потенциальные гении. Видно, не научились мы беречь главное богатство страны — светлые головы…
Вглядитесь внимательнее в очертания старого «Ильи Муромца». Правда, красавец? Вдумайтесь в судьбу человека и самолета…
Я лично верю — не только мы, люди, изобретаем, строим, облетываем новые самолеты, но и всякий, особенно удачный летательный аппарат, формирует нас: и характер, и способности, и взгляды на жизнь. Может быть поэтому, невзирая ни на что, я смотрю на изображение «Ильи Муромца» с оптимизмом, смотрю торжествуя: авиация начиналась, запомни это, братством неравнодушных людей, крылья делают нас лучше, обязательно помогут и тебе найти свой путь. Надеюсь, путь светлый.
ВНИМАНИЕ, НА СТАРТ!
Машина, которую мы именуем самолетом — летательным аппаратом с крыльями, появилась сперва в мечтах, скорее всего, из зависти к птицам. Они же могут, а мы?! Русское ее название — самолет — пришло к нам из сказок. Помнишь чудеса, творимые ковром- самолетом?
На ковре-самолете.
Позже, когда появились первые наброски, чертежи, слово «самолет» получило «право гражданства», хотя летать человеку, если не считать воздушных шаров и самых примитивных планеров, все еще было не на чем.
Официальный день рождения самолета — 17 декабря 1903 года.
Заслуживает внимания такой факт: незадолго до этого исторического дня в одной из американских школ появился епископ Объединенной Церкви Братьев. И между ним и директором школы, свидетельствует историк, произошел знаменательный разговор.
— Насколько я понимаю, человечество не может открыть ни одного фундаментального закона природы, — изрек пастырь, — поэтому вам следует основной упор в преподавании делать на богословие…
— Но я думаю иначе, — осмелился возразить директор, — просто наука еще слишком мало знает. И я убежден, что когда-нибудь она даст возможность человечеству летать подобно птице…
— За эти слова, — разгневался епископ, — вам гореть в аду!
В аду.
Ирония судьбы: служителя господа звали Милтон Райт, он был отцом Уилбура и Орвила Райтов. В упомянутый день, 17 декабря, открывший век авиации, сестра братьев Райт получила телеграмму: «Сегодня мы совершили три полета на аппарате с двигателем. Рады безумно, к Рождеству думаем быть дома».
Как ни странно, это сообщение никого особенно не обрадовало, не возбудило, больше того — у многих вызвало сомнение…
Самолет братьев Райт.
Первый полет выполнил Уилбур, эта честь выпала ему по жребию. Продержался он в воздухе несколько секунд. Но, как говорят в России, лиха беда начало! И действительно, через два года их машина смогла продержаться в воздухе 38 минут и покрыть расстояние в 40 километров. Тем временем в Европе тоже не дремали, первые летательные аппараты залетали и здесь. Но когда летом 1908 года Уилбур Райт приехал во Францию, выяснилось, что райтовский самолет летает увереннее европейских собратьев…
Не буду пересказывать всю историю восхождения первых самолетов к рекордным достижениям, к их взрослению, но не могу удержаться и не поведать, как в 1969 году газета «Дайтон стар», что в свое время отказалась публиковать телеграмму Райтов сестре Кетрин, так как доподлинно знала: «Полет человека — вещь совершенно невозможная», теперь напечатала такое сообщение: «Госпожа Ида Гольдгрэйв из Дайтона (штат Огайо) в 88 лет первый раз в жизни совершила воздушное путешествие»…
Что ж тут такого?