– Когда-нибудь, – задумчиво прошептала я и внимательно посмотрела на мать, – когда в моем сердце будет столько же злобы и черноты. Но я постараюсь этого не допустить. Месть разрушает не только врагов, но и самого носителя.
– Прекрасного дня, ваше высочество.
– Не смею вас более задерживать, – встав и склонив голову, ответила я.
За мамой бесшумно закрылась дверь. По моей щеке скатилась слеза, которую я быстро вытерла платком. Когда-нибудь поймет и она. Лишь бы не было слишком поздно.
По окончании вечера не осталось ни одного гостя, не уверенного в нашей с графом влюбленности. Я и сама чувствовала странную эйфорию в душе, словно за спиной выросли крылья. И даже разговор с матерью не испортил впечатления от сегодняшнего дня. Ордарион провожал меня в мои покои. Мы улыбались и переглядывались, ведь сейчас рядом со мной шел «брат».
– Говорят, вы влюбились, – неожиданно изрек он.
– Мало ли какие слухи ходят по дворцу! Однажды тут говорили о вашей импотенции.
– О, эти слухи достигли и меня, – негромко рассмеялся Дарий. – Но тот, кто их распускал, знал, что это гнусная ложь.
– И не стыдно ему было клеветать на дееспособного принца? – стрельнув в свою пару насмешливым взглядом, осведомилась я.
– Уверен, что он – или она – ни капли не раскаивается.
– Будьте в этом уверены, – нагло заявила я.
Перед нами открыли дверь моих покоев. Служанка, поклонившись, скрылась в спальне, оставив нас с Ордарионом наедине в гостиной. Неожиданно стены начали давить, будто пространства было мало для нас двоих. Или это из-за притяжения между нами?
Почему он не поцелует меня? Я этого безумно хочу! Настолько сильно, что губы начинает щипать от одной мысли об этом!
– Подожди меня здесь, пока я переоденусь, – проговорила я и проказливо добавила: – Братик.
Глаза принца нехорошо сверкнули, и Дарий в считаные секунды сократил расстояние между нами, нависнув надо мной.
– Не смей называть меня так и тем самым делать из меня извращенца!
– А по какой причине слово «извращенец» стало синонимом брату? – с едва сдерживаемым смехом спросила я. – Ну же! Скажи мне это!
– Не заставляй меня делать устных признаний.
Вот как? Признаваться не хотим? Ладно-ладно.
– Что ж, вероятно, вам будет приятней, если я буду звать вас, например, мамочкой? Ведь, помнится, именно вы были моим опекуном…
Неожиданно речь моя оборвалась, так как рот заткнули самым приятным из всех известных мне способов – поцелуем. В голове появился туман, по телу полилась раскаленная лава – я буквально чувствовала жар. Целоваться его высочество умел, поэтому спустя минуту я уже забыла о предмете нашего разговора. Обвила шею принца руками и бесстыдно прижималась к нему, желая сократить и без того не существующее между нами расстояние. Дарий прервал поцелуй, чтобы прошептать:
– Не смей присваивать нам еще не существующей родственной связи. Хотя ты постаралась, чтобы о ней узнали все.
– О чем ты?
– Можно сказать, сейчас произошла «консуммация брака» наших драконов, – улыбаясь, ответил он. – И это чертовски приятно.
Я особого изменения не заметила, разве что мне безумно хотелось настоящей консуммации, но, так как сам брак еще не был заключен, мне пришлось стиснуть зубы и просто наслаждаться обществом и прикосновениями возлюбленного.
– Нужно идти. Я зачем сюда тебя привел? Чтобы ты собралась.
– А в итоге я как-то… разобралась.
Действительно, сейчас я даже идти и смотреть на огнецвет не хотела. Слишком приятным оказалось общество принца. Но сам Дарий рассудок не терял, поэтому со вздохом отстранился и на всякий случай сделал несколько шагов назад.
– Иди и оденься во что-нибудь менее маркое. Я вернусь через десять минут с плащами.
Когда принц вернулся, я вспомнила еще об одном деле и протянула принцу коробочку, оставленную матерью. Ордарион внимательно и не без удивления изучил кольцо, а затем надел его мне на указательный палец.
– Оно безопасно?
– Более чем. Кроме того, это портал. Редкий, но действенный. В случае опасности сними и сожми кольцо, тогда оно перенесет тебя в безопасное место.
Я старалась не показать своих эмоций, и все равно явное облегчение читалось на моем лице. Как ни странно, мне было важно знать, что моя мама не замыслила никаких пакостей для меня. Дарий накинул на меня плащ и застегнул аграф, после чего припал к моим губам в нежном поцелуе.
До места цветения огнецвета мы добиралась на своих крыльях. Еще с высоты птичьего полета я заметила огни, которые украшали зеленый лес и создавали атмосферу волшебства. Мое настроение взлетело куда-то в заоблачные дали, ведь, кажется, я наконец-то попала в долгожданную сказку. И у меня настоящее свидание с любимым человеком!
Именно об этом я думала, пикируя вниз. Здесь было много фениксов, но присутствовали и представители других рас, пусть и в меньшем количестве. Накинув капюшон, я с упоением следила за простыми танцами на поляне, за весельем людей, которому способствовали огромные чаны со спиртным. И только потом заметила прекрасный желтый цветок. Зеленые листья словно припали к земле, и было видно, как бутон хочет раскрыться. Еще чуть-чуть – и на наших глазах произойдет чудо.
Ордарион подвел меня ближе, после чего встал позади меня, обнял и прижал к своей груди. Наверное, ради этого я была согласна на все что угодно. Лишь бы он всегда был рядом и любил меня.
Праздник подходил к своей кульминации. Разговоры стихли, и теперь все взоры были направлены в сторону огнецвета. Он начал менять свой цвет с желтого на красный, становясь будто живым огнем, даже лепестки на мгновение напомнили языки пламени. И вот бутон раскрылся, и из него полетели желто-красные искры, устремляясь сквозь кроны деревьев к самому небу, озаряя весь лес невероятными красками, играя бликами на лицах фениксов. Я не смогла сдержать улыбки и только сейчас заметила, как по оголившемуся запястью Ордариона пляшет пламя.
– Данная особенность тоже признак твоего происхождения?
– Мне постоянно приходится сдерживать свое пламя, – прошептал он и накрыл мои губы своими.
На нас мало кто обращал внимание. Все были заняты исключительно собой и своей компанией. Радость и веселье кружили голову и опьяняли лучше спиртного. Я схватила Ордариона за руку и потащила в круг танцующих, хохоча и чувствуя, что в моем сердце словно взрывается фейерверк. Такие сильные эмоции одновременно и пугали, и заставляли лучше чувствовать вкус жизни.
Мы целовались. Так много, что у меня уже опухли и болели губы, но все равно я прижималась к своему мужчине. Но все всегда имеет конец, главное, как, с какими чувствами его встречать. Праздник окончился, поэтому фениксы расходились по домам под покровом ночи. Только мы уходить не спешили – уселись под деревом и постелили на теплую землю наши плащи. Я прижалась к Ордариону. Холодно не было. Разве можно замерзнуть с таким в прямом смысле горячим мужчиной? Принц протянул руку ладонью вверх, и по ней заплясали языки пламени.
– Когда ты почувствовал, что я твоя пара?
– Как только увидел. Ты споткнулась и полетела в мои объятия, а я думал только о том, как сильно не хочу тебя отпускать.
– А потом ты узнал, что я твоя сестра?
– На миг я подумал, что ты и правда моя сестра. В тот момент я возненавидел весь мир. Потом сообразил, что такого быть не может, и понял, кем ты являешься на самом деле. Тогда подумал: какая ирония, моя пара – дочь женщины, обрекшей на погибель весь род фениксов.
– А потом?
– А потом узнал, что ты совсем другая и с матерью не имеешь ничего общего. И начал думать, как можно выйти из данного положения.
– Так вот почему ты постоянно намекал на отсутствие выбора и тяжелый характер моего будущего мужа!
– Догадливая, – ухмыльнулся Ордарион, вновь целуя меня.
На миг я потерялась в этом поцелуе, но еще не на все вопросы получила ответ.
– А почему тебя так не любит Богиня?
– Кто это сказал? – с усмешкой спросил возлюбленный. Я нахмурилась. – У нас не самые теплые отношения, но именно благодаря ей мы с тобой вместе.
– Что ты этим хочешь сказать?
– Она отпустила твою маму в другой мир только потому, что почувствовала значимость не рожденного Еванжеликой ребенка. Она не понимала, что такого важного в нем, но защитила его, отправив в другой мир. А твоя мама решила, что она ей помогает. И Богиня только после твоего возвращения осознала, кем являешься ты и почему так важна. Ты – моя пара.
– Но ведь если бы маму не пустили на Землю, она бы рассказала отцу обо мне и тогда бы меня воспитали при дворце.
– Скорее всего, не рассказала бы. Ты была ее единственной защитой, она бы не позволила вот так просто узнать о тебе. Да и к тому же она бы уничтожила артефакт, а в этом случае фениксы были бы обречены. Мое рождение было лишь делом времени.
– Почему боги позволили украсть артефакт Еванжелике?
– Они не могут постоянно следить за людьми. Твоей маме удалось как-то скрыть нахождение артефакта от Богини, не зря она сильная магиня. В любом случае это дела давно минувших дней. Ни я, ни отец изначально не воспринимали возращение твоей мамы как нечто опасное. Ты – моя, и я знал это всегда. Осталось лишь постараться не шокировать общественность.
– Дарий, а когда ты понял, кем являешься? – тихо спросила я, но принц не ответил. Он неожиданно напрягся и приложил палец к моим губам, призывая к молчанию.
Я не понимала, к чему он прислушивается, но спустя секунду Ордарион резко вскочил на ноги и задвинул меня к себе за спину. Первым делом я услышала шорохи – по лесу кто-то бежал, причем их было много.
– Что происходит?
– Хотел бы я знать, – прошептал Ордарион и посмотрел наверх. Красные всполохи прошли по прозрачной стене, создавая рябь. – Антимагический купол! Мы даже перевоплотиться не сможем.
Спрашивать, что это означает, было без надобности. Нас обступали вооруженные мечами и арбалетами фениксы. Я стояла за спиной Ордариона, он защищал меня собой. И мне стало страшно. Страшно, что из-за меня может пострадать моя пара. Вперед шагнул феникс – тот, кого я, в принципе, и ожидала увидеть, – глава Холодных морей.