Мы отошли в сторонку от Кристиана и других людей. У фонтана было человек пятнадцать, включая детей.
– Что-то случилось?
– Мне нужна ваша помощь, Кристиана мне неудобно просить, – Тисса поманила меня пальчиком, и я наклонилась ниже.
Ребенок горячо зашептал на ухо.
Ничего страшного не произошло. Зов природы. Но так как ни Тисса, ни я не знали, где можно найти туалет, пришлось спрашивать у Кристиана.
Следовало пройти от фонтана по левой аллее, к небольшому кафе неподалеку от центра парка.
Мы решили, что справимся самостоятельно. И есть пока никто из нас не хотел, поэтому отвлекать Ристана, который общался с каким-то мальчиком, было бы кощунством. Позже сходим все вместе и перекусить, и отдохнуть, любуясь на цветы и деревья. Кристиан нехотя, но все же отпустил нас.
– Красиво здесь, – мечтательно промолвила Тисса, когда мы отошли от фонтана. – Как бы я хотела пробежаться по этим аллеям…
– Все еще впереди. Я уверена, ты обязательно встанешь на ноги.
– Очень на это надеюсь.
– Верь в это и, конечно, не забывай о своем поведении. Наши поступки чаще всего предопределяют нашу судьбу.
– Верю, – послушно выдохнула Тисса.
– А вот и домик. – Я указала рукой на деревянное строение с мансардой.
– А давайте наперегонки? – вдруг предложила девочка.
Ее глаза блестели, на губах играла улыбка. Заряжаясь ее позитивным настроением и озорным поведением, кивнула.
Быстро подобрала юбку, задрав ее практически до бедер. Ну а как еще бежать?
– Начали! – И побежала первой.
– Так нечестно, – рассмеялась Тисса и отдала приказ этриону.
Естественно, она меня обогнала.
Несколько секунд я еще бежала, а потом остановилась. Меня переполняли радость и счастье. То, как девочка смеялась, никого не оставило бы равнодушным. Глупая улыбка так и приклеилась к моему лицу.
– Я выиграла! – метрах в двадцати от меня воскликнула Тисса, а потом как заорала: – Сзади! Бегите!
Я только и успела обернуться, как запуталась в какой-то сетке. Не удержавшись на ногах, упала на пыльную дорогу.
– Отпустите Оксану! – кричала Тисса, мчась к нам на этрионе.
Я видела слезы в ее глазах, слезы и страх. Я барахталась в сетке на земле и никак не могла выбраться. Мало того, неизвестный каким-то заклинанием еще и руки мне заломил за спину. Почему магией? Да потому что ко мне никто не прикасался! Люди, напавшие на меня, видимо, знали о моем узоре на левой руке. А как еще это понимать? Чудом перевернулась на живот, больно стукнувшись носом о землю, но все же нашла в себе силы крикнуть:
– Тисса, беги к Кристиану!
– Отпустите! – вопль девочки резанул по ушам, а в следующую секунду она выпустила яркий огненный шар.
Я, наверное, моргнула, потому что, когда открыла глаза, Тисса застыла на месте – этрион не подчинялся ее приказам. В бессилии она колотила по креслу руками, но то и с места не сдвинулось.
А потом меня потащили прямо по земле в той самой сетке. Пыталась кричать, но больше из моих уст не вырывалось ни звука.
– Нет! – полный боли и отчаяния крик Тиссы, и она вскочила с этриона.
Встала! Сама!
Тут же покачнулась и упала. Но даже непослушные ноги не остановили ее, девочка пыталась подняться снова, раз за разом. И при этом умудрялась создавать сферы, которые летели в моего похитителя.
Я видела все четко, несмотря на то, что тащили меня, не особо заботясь, что я могу обо что-то удариться.
Тисса наконец поднялась, а в следующую секунду кулем повалилась на землю. Позади нее стояла женщина. И я готова поклясться, что это была Зарина.
«Убью тварь! Освобожусь из этой сетки и убью!»
Но освободиться мне было не суждено. Меня тащили к карете с сагхна, которая стояла на повороте за домиком. Я боролась, упиралась ногами и пыталась подставить подножку тому, кто меня тащил.
Мне почти удалось. Почти, потому что появился Павел. Откуда он взялся? Этого я не заметила.
– Сука! – с этими словами Паша ударил меня в лицо кулаком. Свет померк практически мгновенно, но я еще успела услышать фразу Зарины:
– Что делать с Тиссой? Она, кажется, видела меня!
Глава 22
– Госпожа! Госпожа, откройте глаза. – Голос просящей был смутно знаком, но из-за чудовищной головной боли я никак не могла определить, кто эта женщина.
– Госпожа, пожалуйста, очнитесь, – глухой шепот у самого моего уха.
«Да чтоб тебя!»
Кое-как разлепила веки. Перед глазами плясали цветные пятна. Меня тошнило с такой силой, что бороться с этим не получилось.
Секунда, и мой организм избавился от завтрака, спазмы не прекращались, меня выворачивало снова и снова. Завтрак – точнее, его остатки – благополучно оказался на соломе. Кто-то осторожно придерживал меня за плечи, в то же время убирая от лица волосы.
– Вы очнулись. – Это было сказано с таким облегчением, что я позавидовала.
Мне бы хоть капельку облегчения! Но оно не наступало. В голове словно бомба взорвалась, беспрестанно мутило. Спазмы повторились, и я опять склонилась.
Господи, да что же это такое?
Когда организм решил, что с меня хватит, кто-то заботливо уложил мою голову себе на грудь. Только сейчас я заметила кандалы на ногах. Ноги затекли, и боли не чувствовалось, но можно не сомневаться – стоит снять эти железяки, и от боли я буду выть.
– Все будет хорошо, – прошептала девушка, и я узнала в ней Тамию.
– Тамия? – Все еще не веря своему слуху, просила подтверждения.
– Да, госпожа.
– Где мы?
Зрение меня подводило, виделось все смутно, расплывчато. Ясными и четкими оставались солома и факел, горящий на стене в нескольких метрах от нас.
– В тюрьме, – прошелестело тихо, – вас привезли три дня назад. Я боялась, что вы не очнетесь.
Девушка всхлипнула и машинально прижала меня к себе.
– Три дня?! – хрипло воскликнула я.
Мозг лихорадочно подсовывал мне какие-то образы. Тисса, падающая от удара. Я, барахтающаяся в сетке… Стоп! Вспомнила!
– В каком мы мире? – Во мне еще теплилась надежда, но смутно я понимала, что, будь мы на Аскаре, Кристиан уже пришел бы за мной.
– Асартан, – практически неслышно прошептала она. – Госпожа, притворитесь спящей!
Повиновалась автоматически, тут же размякла в ее руках и закрыла глаза. И уже потом услышала шаги.
Тамия зашуршала соломой, но меня не бросила. Она осторожно отодвинулась так, чтобы моя голова оказалась на ее коленях.
– Эй, уродина! – Вздрогнула, но заставила себя не открывать глаза. Голос этой падлы я узнаю из тысячи. – Она еще не очнулась?
– Нет, господин, – Тамия отвечала намного уверенней, чем когда мы общались минуту назад.
– Придется звать лекаря. Вот сука, и здесь подгадила! – Паша от досады пнул что-то.
Через минуту услышала удаляющиеся шаги.
– Теперь можно, – вскоре прошептала Тамия.
«Прутья. Он пнул прутья решетки», – запоздало поняла я.
– Госпожа, послушайте меня…
Девушка помогла мне приподняться и сама обошла меня. Точнее, обползла. Я наконец увидела ее лицо. Крик застрял в горле.
– Боже, что они с тобой сделали?!
Миловидное личико было бледным как мел, но напугало совсем не это. Рубцы были везде: на щеках, лбу, пересекали брови, глаза.
За что такая жестокость?!
– Плети, госпожа. Не пугайтесь, пожалуйста. – И столько мольбы, как будто меня могла оттолкнуть ее внешность. – Я предала свой мир, леди Оксана. Это наказание.
– Предала свой мир?
Девушка вздохнула, а я потянулась к ее лицу. Господи, ну и твари здесь!
Когда пальцы коснулись израненной кожи, Тамия вздрогнула и попыталась отстраниться. Не дала ей этого сделать, с усилием подавшись вперед и обняв.
– Не бойся, мы выберемся отсюда, я не оставлю тебя им. Мы обязательно спасемся. – Говорила, а у самой слезы градом по щекам катились. – Еще не знаю как, но мы обязательно что-нибудь придумаем.
– Поздно, – прохрипела Тамия. – Я три дня пыталась разбудить вас и так боялась, что умру и не смогу ничего рассказать. Слушайте же, леди, вы нужны им живой.
– Поздно? – повторила эхом.
– Завтра меня казнят, – сказала так, будто речь шла не о жизни, а о погоде.
– Казнят? – Нет, я не эхо, я попугай!
– Послушайте же. Меня, как и Эльдеру, направили в дом третьего лорда шпионить за ним и его семьей. Изначально я должна была убить и его, и вас. Простите меня, госпожа, это я отравила вашу еду. У них мой ребенок, мой маленький Киан, я не могла поступить иначе. Но…
Машинально обняла ее крепче, пусть и ужаснулась словам, – сейчас это была единственная душа, которая искренне пыталась помочь.
– Я привязалась к вам и Тиссе. Мое сердце матери, которую разлучили с ребенком, разрывалось от горя и боли. И нашло отклик в маленьком сердечке Тиссы. Это очень несчастная девочка. Леди Оксана, она такая хрупкая внутри! В ней столько противоречий! По своей сути она – мягкая глина, из которой каждый, кому не лень, лепил то, что ему хотелось. Все, кроме вас.
Слушала ее и внутренне соглашалась.
Но я верила, что все-таки Тисса больше ни под кого подстраиваться не станет. Однажды обязательно вылупится прекрасный лебедь с доброй душой.
– У меня тоже есть магия. Я связала заклинанием себя и сына. Только так я могла чувствовать его на расстоянии, хотя понимала, что, случись со мной беда, это же произойдет и с ним. Наша связь помогала мне видеть его глазами. Будь мой мальчик постарше, он бы смог видеть моими. Но пока он еще слишком мал и знает только одно: его мама жива. Когда ему исполнилось два года, я внезапно увидела его окружение так ярко, что упала. Вы в тот день пришли в себя после яда. А я увидела Киана и женщину, которая укладывала его спать.
Тамия отстранилась и внимательно посмотрела на меня.
– Я узнала ее. Я видела портреты в доме лорда аль Ринна. Эта женщина – мать Ристана, Тиссы и Кристиана. Начиная с того дня я все чаще видела глазами моего ребенка. Видела, как защищали его эта леди и ее мужчина от других заключенных. Как отдавали свою еду, чтобы мой сын не был голодным. Сейчас их опять вернули в камеры, а до этого они находились на руднике. Я не знаю, почему их вернули.