Птиц пернатых винили во всем.
Только слышать наш Принц не желал ничего:
«Я часть стаи, я в мире своем».
Глава 2. Голубка
Свет туманный луны тень рассеял в ветвях,
Дымку стелет на тихий ручей.
Слышно лишь лягушачье тихое «ква»,
Мирный шелест меж сонных ветвей.
Принц вернулся из города уж и шагал
При луне через рощу, как вдруг
Голубей он двух в роще ночной увидал,
Белым пухом порхали вокруг.
Будто призраки, тайны, загадки полны,
Принц почувствовал зов, потому
Как во сне его вслед за собою вели.
Он очнулся в уютном саду.
У калитки висело дверное кольцо.
Постучал Принц, и в тот самый миг
Вышла девушка, быстро впустила его,
Света луч пред глазами возник.
Принц моргнул, чтоб ее наконец разглядеть,
Пышных локонов лунный отлив.
Грациозна. Попробуй ее не заметь!
Он разглядывал жадно, застыв.
Обернулась, и белых одежд пелена
Колыхнулась, как дымка, в ночи.
«Как попал ты сюда?» – вдруг спросила она.
Отмер Принц, но все так же молчит.
Лишь мгновенье спустя вспомнил он голубей,
Что его за собой повели.
«Дивных птиц я сейчас увидал меж ветвей,
Путь сюда указали они.
В мыслях не было вас беспокоить сейчас,
В поздний час, но не смог устоять!
Меня голуби столь увлекали не раз,
Я за ними люблю наблюдать».
Улыбнулась и руку слегка подняла —
Ей на кончики пальцев тотчас
Оба голубя сели. Как дивно мила!
Лунный свет тронул блеск ее глаз.
«С детства голуби – спутники мне и друзья.
Я привыкла в их обществе жить.
Вижу, любишь ты птиц так же, как я.
Что ж, могу тебе двух подарить!
Но сперва нужно выяснить это у них.
Ты готов их об этом просить?»
Принц шагнул, поклонился и замер на миг,
А затем начал так говорить:
«Я богат. Но богатство не тешит меня.
Я люблю лишь своих голубей.
Обустраивать все уголки их жилья,
Баловать белокрылых гостей!»
Птицы чинно кивнули, друг другу в глаза
Заглянув. Вдруг одна подлетела
И уселась на край мужского плеча,
Вторая ж на месте сидела.
И приблизилась девушка к Принцу сама,
Белый голубь на белой руке.
Улыбнулась и птицу ему отдала,
Отвернувшись, шагнула к реке.
В уголках ее глаз засверкала слеза,
Ручейком потекла ее речь:
«Не важны украшенья, фонтаны дворца.
Важно сердце свое уберечь.
Ни изысканных яств, ни нефритовых чаш
Не попросит душа, но едва ль
Можно счастливо жить, коль свободу отдашь,
Коль ты небо на кров променял.
Как голубя сердце, сердечко мое
Живо солнцем и небом одним.
Просит сердце мое не неволить его
И заботы твоей, господин».
Благодарно кивнул Голубиный наш Принц,
И исчезло виденье тотчас.
В ускользающей тени нечетких границ
Усмотрел лунный свет ее глаз.
Да за пазухой птицы остались вдвоем.
Будто не было девушки той.
Но он верил, он знал, что его и ее
Свяжет жизнь единой судьбой.
Глава 3. Необыкновенные голуби
Ночь волшебная, полная сказочных встреч.
Принц не верил в удачу свою.
Он поклялся своих голубей уберечь,
Возвращаясь сквозь сумерек мглу.
Разглядел он голубку: ее голова
Увенчалась прелестным пером.
Хохолок на макушке, чудесна, нежна.
Голубок с соколиным хвостом.
Но чуднее всего – колдовские глаза.
У обоих прозрачны, чисты.
Как стекло, на котором сверкает слеза,
Затаившая пламя свечи.
Оперение тоже сразило его:
Будто девственный снег на заре.
Сочной краской, как редкий нефрит, расцвело.
Крепче к сердцу прижал их, согрев.
Обо всем позабыв, Принц позвал мастеров,
Чтоб построить чудесный дворец
Для царя голубей, как прозвал он его,
И отпраздновать все наконец.
Вот и весть разнеслась о питомцах чудны́х,
Пригласил он гостей отовсюду
И собрал за столом всех знакомых своих
Показать голубиное чудо.
Под хмельное застолье любителей птиц —
Самых главных участников сборищ —
Стали гости один за другим подходить,
Чтобы выменять белых сокровищ.
Кто из золота дивных отлил голубей,
Кто продал малахиты и яшму,
А один предлагал трех гнедых лошадей,
Все надеялись: «Принц не откажет».
Принц ни слова на эти торги не сказал,
Для себя он решение принял:
Коли дружба к нему этих птиц привела,
Кто ж его из-за денег покинет?
Так и сам не заметил, когда
Вновь лицо вспоминал незнакомки.
Голубиная пара его поняла —
Брачной песни мотив взяв негромко.
Глава 4. Голубиные трудности
Может статься, комета по небу прошла
И на землю накликала лихо.
Или, может, в пороках тонула земля,
И взъярился небесный владыка[60].
Только выпустил демонов засухи он,
И они, по земле хулиганя,
Иссушили в лесу небольшой ручеек,
Краски леса нещадно отняли.
Из летучих песков плеть свою сотворив,
Стали тут же испытывать землю.
И пшеница, не выдержав, спину склонив,
Разбросала безжизненно стебли.
На ветвях старой ивы немало цикад
Собралось, чтоб бороться с бедою,
Но на иву ударов посыпался град,
Тут же сделав ее сухостоем.
Принц метался, спасая своих голубей.
Воду гнал он из дальних провинций,
Родниковую, с самых истоков с полей,
Чтоб могли они вдоволь напиться.
Он горох покупал по цене янтаря,
Чтобы голод питомцев не мучил.
Ведь посадки и пашня погибла своя,
Сад и скот – все отнял горький случай.
Наконец, как-то вечером бросив на корм
Всю последнюю горсть понемножку,
Рухнул Принц, лютым голодом сам поражен,
Не имея в запасе ни крошки.
Его голуби тут же вокруг собрались,
Испугались и заголосили.
Принц прощался… А после – возьми и очнись!
Его супом из ложки поили.
Он увидел глаза. Потерялся, узнав:
Незнакомка из сада ночная!
Сам не зная еще, что собрался сказать,
Рот открыл – но она скрылась в стае!
Наважденье прошло, след оставив в душе.
Принц не знал: это сон или правда.
Вдруг услышал он грохот – безумцы уже
Сотрясали поместья ограду.
Подходя, различил вопли грозной толпы.
Голод мучил людей, и крестьяне
Попытались прорваться – голодные рты
Покормиться хотят голубями.
Он решился: не даст голубиной семье
Пищей стать для голодного сброда.
Лучше пусть его топчут, и он на себе
Испытает всю ярость народа.
Предводители – два удалых молодца,
Что озлобились, глядя на птицу,
Их кровавой поживой горели глаза,
Мясом жаждали здесь насладиться.
И, не медля, уж к клеткам Принц побежал,
Распахнул их семье голубиной,
Что сил есть он всех своих птиц прогонял,
Чтоб успеть только жизни спасти им.
Но не поняли птицы, что в доме стряслось,
Мирно льнули к рукам человека.
Малыши все ласкались, а взрослые вскользь
Обдували его кожу ветром.
Испугался хозяин, схватил он бамбук,
Отогнать голубей попытался.
Но они только дружно летали вокруг,
Полагая, что он заигрался.
Стены крепкие долго держали толпу,
Но напор был сильней и страшнее.
«Трах!» – и вот, всё заполнили люди вокруг,
По пути похватав, что ценнее.
Принц держался еще в самой гуще толпы,
Будто крепкий курган в половодье.
Его тонкая жердь разлетелась в куски,
Снова гибель его на подходе!
Словно вторя мрачнейшим из страхов его,
Заслонила огромная туча
Небо всё, но не дождь это всем принесло —
Вновь досталось земле невезучей!
Саранча без разбору накрыла собой
Белый свет, поедая, что видит.
Словно сено косила огромной косой.
Ох, за что, небеса, вы в обиде?
Вот накрыла людей саранчи западня,
Поедая одежду, кусая,
Люди мечутся, в страхе друг друга кляня,
Саранча будто в душу вползает.
И в отчаянии люди застыли, в пыли
Стали падать все вдруг на колени
И Царя Саранчи о пощаде молить,
Чтоб не трогал побегов весенних.
Чтобы войско его свой набег уняло́,
Только разве молитва поможет?
Саранчи там как будто еще прибыло,
Становилось их больше и больше.