«А я ведь всё ещё ничего о нём не знаю…» — осознал парень, поняв, что за все года, проведённые бок о бок, он ни разу не поинтересовался у слуги про его жизнь. Ни разу не спросил про чувства. Никогда не думал о нём в детстве…
— Нет. Скажи лучше, где ты жил до этого времени? Там тоже было жарко? — поинтересовался молодой господин, вызвав у парня напротив удивление.
«Зачем молодой господин спрашивает о такой ерунде? Зачем ему знать что-то про такое пустое место, как я?» — не понимал Лань Шу, убрав руки за спину.
— Этот слуга жил в деревни Саньсу, что находится по соседству с вашим Царством Вэй, юный господин. Погода там стояла такой же, как и здесь, — скромно ответил паренёк, смотря на свои ноги.
— И как ты спасался от неё? — продолжил разговор Вэй Сян, желая знать о юноше всё.
— Никак. Обычно я работал в поле или в доме до сумерек. В любом случае, мне некогда было думать о жаре, — проговорил Лань Шу, неохотно вспомнив те ужасные дни.
Юноша рос в очень бедной и жадной семье. Родители имели статус Прислуги, работая на фермера, но родив ребёнка, решили сделать из юноши своего собственного раба, раз на настоящего денег не хватает.
Маленький ребёнок работал с четырех лет, а к семи уже выполнял все взрослые поручения, погружаясь в грёзы максимум по четыре часа, и то не каждый день. За это мальчик дай бог получал кроху еды, а иногда вместо неё побои, из-за плохо выполненного указания.
Юноша с рождения знал лишь боль и холод по отношению к себе. Никто его не любил и не жалел. Быть рабом – это значит не иметь возможность владеть своей жизнью, будучи лишь бездушной вещью в чужих руках.
Увидев, что глаза Лань Шу померкли, Вэй Сян дёрнулся, ведь сейчас паренёк выглядел так же, как в их первой жизни. Как сломанная и бездушная кукла, которая без эмоций будет выполнять любое указание за чашку риса.
— Шу, запомни, с того момента, как ты вступил в Царства Вэй, ты принадлежишь мне, и я больше никогда не позволю тебе так мучаться, — вдруг, встав с места, Вэй Сян схватился за плечи паренька, от чего тот широко раскрыл глаза, не веря своим ушам, — И больше я не допущу, что бы ты…
— Молодой господин, сза… — крикнул юноша, прежде, чем Вэй Сян успел понять происходящее, Лань Шу уже откинул парня назад, сам встав под удар.
Все вокруг молодого господина померкло, увидев он, как любимого пронзает три стрелы, одна из которых попала в левый бок, вторая в руку, а третья ближе к груди.
Лучники.
— Охрана, сюда! — закричал паренёк, в миг схватив Лань Шу и спрятавшись с ним за беседку, чудом избежав новой атаки.
Воины прибежали в два счёта, начав обстрел преступников. Главнокомандующий подбежал к детям, дабы отвести господина в безопасное место, но попробовав взять юношу на руки, мужчина получил удар от этого самого юноши, защищавший раненого так, будто в его руках находится что-то невероятно ценное.
— Не трогайте его! — бросил Вэй Сян, приказав военному вывести их двоих, а не только его.
Ох, этот ужасный момент, о котором парень напрочь позабыл. Хотя, не очень-то он о нём и помнил, покуда покушения на юного господина происходит чуть ли не каждый месяц, а то и чаще.
В этот день Вэй Сян пил чай, а его пёс стоял позади, как вдруг лучники так же внезапно атаковали, попав слуге по спине двумя стрелами, но также, ранив и юного господина. Тогда генерал так же подошёл к Вэй Сян, забрав его со стрельбища, а раненного слугу оставив истекать кровью.
В то время Вэй Сян даже и не думал о Лань Шу, вспомнив о нём лишь через сутки, и ещё разозлившись на то, что слуга не уберег его и он пострадал. В итоге, помимо ран на спине, бедняга получил ещё пару отметин на животе от плети.
Сейчас же, неся на руках тело из которого лилась кровь, Вэй Сян не сдержавшись, полил слёзы, желая поменять их местами и получить эти ранения вместо дорогого человека.
Медленно открыв глаза, Лань Шу видел всё расплывчато, но то, что его несёт сам господин он видел чётко, и то, что этот самый господин плачет.
— Моло..дой…госпо…дин… — прошептал юноша, неожиданно подняв свою руку, забыв о том, что она в крови, и коснувшись ей щеки юноши, — Почему..вы.. пла…чете… — от услышанного, Вэй Сян стиснул зубы, а по телу прошла дрожь.
— Молчи. Тебе сейчас нельзя говорить, — бросил юноша, не в силах сказать юноши, что плачет он из-за него. А точнее, из-за своей бесполезности, и прошлой жестокости, которая ходит за ним по пятам…
***
Смотря сердитыми, но достаточно довольными глазами на истерзанного юношу с оголённым торсом, молодой господин крутил в руке плеть, думая нанести ли на тело парня очередной удар или всё же нет?
Сейчас на теле слуги почти не имелось живого место. Сначала его ранили стрелы, а затем, по приказу юного господина, парна подвергли пытками с двадцатью ударами плетью по животу, рукам и ногам. Один удар попал по тому месту, куда юношу ударила стрела, от чего рана невыносимо болела, но сидя на коленях у ног господина, Лань Шу не смел пикнуть, смотря в пол с пустыми глазами.
— Надеюсь ты понял свою вину? Твоя жизнь не стоит и гроша, а моя так велика, что за неё можно купить целые города. — гордо заявил парень, ударив плетью, но не по юноше, а возле него, со смехом наблюдая за тем, как тот дрогнул всем телом, явно не в силах пережить ещё тройку ударов.
— Да, господин. Этот раб всё понял, — смиренно изрёк юноша, уже начиная привыкать к боли, ведь за месяц жизни во дворце его жизни уже не раз угрожала опасность, и парень даже злился, когда судьба не даровала ему желанную смерть.
— Ты слишком слабый, — выдал Вэй Сян, встав со своего места и начиная бродить по комнате, — С этого дня ты будешь тренироваться боевым искусствами, дабы защитить меня в случае чего. — проговорил юный господин, стоя позади юноши, — Поскольку ты Мой, я желаю наилучшего результата, потому, ты будешь тренироваться со взрослыми мужчинами. Первый год я разрешаю быть с ними на ровне, но если в следующим ты не покажешь нужного результата, то… — задумался парень, и прежде чем Лань Шу понял, что за звук только что пронёсся возле его уха, как ощутил ужасную боль в спине.
— Ах! — упал на пол юноша, чувствуя, как спина вновь стала мокрой от крови.
— Ударов будет в три раза больше. И не надейся на смерть. Ты её от меня… — губы Вэй Сяна растянулись в ухмылке, — Не получишь.
Лань Шу сжал кулаки, хоть с болью, но всё же вставая на колени и делая господину поклон, покорно принимая судьбу, и не ожидая, что она когда-то повернётся к нему не спиной, а хотя бы боком…
Сидя у кровати, молодой господин смотрел на юношу в постели, мирно спящего, но перевязанного, как будто он при смерти. Да, паренёк сильно испугался за Лань Шу, потому потребовал лекарей залечить его на три раза вперёд, и если вдруг что пойдёт не так, он грозился отрубить всем головы.
Разумеется, лекари в ту же секунду подчинились и сделали свою работу, после чего оставили двух юношей наедине по приказу молодого господина, боясь его гнева.
Сейчас, думая о прошлом, Вэй Сян не понимал почему был так жесток к людям, а тем более к Лань Шу? Поразмышляв об этом, юноша осознал, что всё дело в безнаказанности. Юный господин знал, что ему ничего не будет, что бы он не сделал, потому он никогда не сдерживался в своём желании выплеснуть на кого-то обиду или боль.
Казалась бы, с чего это у богатенького мальчика имеется боль, проживая он в роскоши и вседозволенности? Но она имелось, и имя её – Семья.
Родные учили Вэй Сян быть жестокими ко всем, и не показывать перед слугами доброты, покуда те могли принять её за слабость, по итогу предав. Ни мать, ни отец не давали ребёнку какой-либо доброты или семейного тепла. Ни разу. Они лишь твердили о том, что сын должен стать сильным и прославить их род. Будто это его единственная цель существования и иной не дано.
До какого-то времени мальчик действительно так жил, пока не стал испытывать тягу к Лань Шу, с каждый разом всё сильнее погружаясь в свои чувства к нему, ощущая, что с ним тьма в груди уходит на второй, а то и на третий план.
Лань Шу имел такие качества, которых Вэй Сян не видел больше не у кого на свете. Он был его. Он был особенным. Жаль, что мужчина понял это слишком поздно…
Когда Император Сян начал лучше относиться к слуге, весь его мир изменился, став намного светлее. Ох, как же мужчине было хорошо в своих любовных фантазиях, в которые он погрузил Лань Шу, вот только против его воли.
«Если бы я с самого начала относился к тебе хорошо, может и ты бы смог полюбить ме…» — юноша не успел додумать, поскольку раненный паренёк проснулся, смотря на юного господина в упор, и прежде, чем Вэй Сян успел открыть рот, он услышал вопрос:
— Вы… в порядке?
По телу юного господина прошла дрожь. Он был не в порядке.
— Это же ты получил раны, а не я. Почему я должен быть не в порядке? — спросил юноша, видя искренность в глазах Лань Шу. Ту, что была с ним в детстве, но исчезла ближе к семнадцати…
— Вы плакали, вот я и подумал, что вы не в порядке, — проговорил паренёк, отвернув в голову и теперь смотря в потолок, — Господин, вы такой хороший. Я бы не хотел, чтобы вы были не в порядке. — с улыбкой выдал Лань Шу, сам не затмив, как по его щеке пошла слеза, — Ох, простите…я… — не знал как оправдать себя юноша, смея лить слёзы при юном господине.
Но как тут не плакать, когда кто-то так тепло к тебе относится? Когда он интересуется тобой? Когда забеспокоится? Когда он, вопреки риску собственной жизни, хватает тебя на руки и несёт в безопасное место вместо того, чтобы оставить и спасаться самому? Лань Шу этого не знал, как и не знал как успокоить своё сердце, так сильно сжимающееся внутри.
— Тебе больно? Где болит? — лишь увидев слёзы на дорогом лице, тут же подскочил Вэй Сян, ощущая, что и с его глаз сейчас пойдёт солёная жидкость, — Я сейчас же позову лекаря, не двигайся! — крикнул парень, бросившись на поиски доктора, в то время как юноша в кровати посмотрел на свою ладонь, впервые в жизнь пожелав стать сильным, но не ради себя.