Вэй Сян сжался, прикрыв рукой лицо. Ох, как же Лань Шу удаётся прочитать его состояние, будь то радость или боль. Юноша никогда не мог этого понять, но то, что внимательность дорогого человека грела сильнее любого солнце, было очевидно.
Молодой господин и впрямь очень не хотел идти в бой и убивать невинных людей, что совсем не заслуживали смерти. В прошлом парень даже и не думал о каких-то муравьях, что попались под ноги при его захвате, но общаясь с Лань Шу юноша словно и сам стал намного добрее, начав испытывать сострадания к людям. Как говорится с кем поведёшься от того и наберёшься…
— Очень тревожит, — признал Вэй Сян, лишь своему верному другу доверяя чувства, которые были запрещены столь великому господину как Вэй, — Я не хочу никого убивать. Но я не могу противиться приказа отца, — убрав руку с лица, юноша смотрел на небо, теперь видя там не белизну небес, а кровавое месиво, которое скоро должно произойти.
— В таком случае… — вдруг на ладонь Вэй Сян легла теплая рука, от чего юноша поднял взгляд, видя очаровательного юношу, чью улыбку можно было сравнить с небожителем, — Я сделаю всё, чтобы вы не тревожились.
***
Сидя на коленях в главном зале Царства Вэй, юноша отдавал отчёт своему отцу о проделанной работе, говоря о том, что голод захвачен.
— А ты быстро справился со своей задачей, — сидя на троне, выдал мужчина в шикарных одеяниях.
— В городе остались одни женщины, а старики, поэтому его захват оказался слишком легким. — не поднимая на отца головы, продолжал говорить Вэй Сян, снаружи выглядя спокойно, но внутри очень переживая. Сын всегда переживал при видя отца, ведь тот был к нему жесток, и иногда даже слишком.
— Вот как? А я слышал, что в городе не сосчитали и полусотен трупов, и те были молодыми мужчинами, всего пару женщин и стариков, а детей и вовсе в городе не обнаружили. — проговорил Император Вый, смотря на сына с высока, и впрямь не понимая как из целого города вынесли всего 47 трупов, хотя по его данным там проживало более 1 000 человек.
Вэй Сян сжал кулаки, но волнуясь вовсе не о себе, а о Лань Шу, который и учудил столь хитрый план, придя в город раньше и предупредив жителей об надвигающей опасности. Юноша был в маске и накидке, поэтому никто не увидел его лица и тела. Вэй Сян думал, что никто не послушает Шу и не уйдёт с города, но тот оказался очень красноречив, и из тысячи в городе остались лишь несколько смельчаков и стариков, что уже не могли идти сами.
Это был очень рискованный поступок, ведь увидь кем являлся Лань Шу, ему отрубили бы голову за предательство. Сам Вэй Сян узнал о плане дорогого человека лишь тогда, когда он вошёл в его покои и сказал, что большинство невинных покинули город, и хоть руки господина будут запачканы, но он сделает всё, чтобы на его долю досталась та же грязь.
Так и получилось, Лань Шу шёл со своим господином бог обок убив примерно столько же, сколько и Вэй Сян, делая это лишь из-за принуждения Императора. Хотя Шу никто не принуждал, и он мог бы остаться до конца чистым, но он даже и не думал о таком, идя за своим господином в самое пекло, делая всё, дабы тот н обжегся слишком сильно.
В прошлом Лань Шу тоже следовал по пятам Вэй Сян, но никогда не предлагал ему помощи, чтоб уберечь морально, и всегда лишь слушал приказы, не проявляя какой-либо инициативы.
— Возможно кто-то узнал о захвате, — предположил Вэй Сян, ощущая как отец встал с трона медленно приближаясь к нему, от чего у юноши пошла по телу дрожь.
— Или доложил отсюда, — выдал Император, проходя к сыну, который думал что мужчина вот-вот отрубит ему шею, но тот лишь прошёл мимо него, выходя из комнаты, — В любом случае, город захвачен, задача выполнена. Ты справился, можешь отдыхать, — проговорил мужчина, выйдя из комнаты, так и не увидев бледного лица парня, испугавшегося не своей смерти, а боли дорогого человека, который явно бы горько плакал узнав о гибели своего господина, что стал для него всем, когда-то тоже будучи всем, но в прошлом всей болью, а теперь всем светом.
Часть 5. Признание.
Сидя в комнате господина Сян, два юноши хранили молчание, попивая чай. Лань Шу выглядел как провинившийся щенок, посматривая на своего хозяина, сидевшего с опущенной головой. Вэй Сян не ругал его и ничего не говорил по его действиям, но как раз это и пугало парня, видевшего своего господина насквозь и точно зная: «Он зол».
— Простите, — вдруг выдал Шу, опустив голову, в то время как Вэй Сян поднял свою, — Я поступил опрометчиво, и своими действиями мог поставит вас в трудное положение, — юноша сжал кулаки, подняв глаза на юношу напротив, — Но, вам не стоит об этом переживать. Если меня раскроют, то никто и не подумает, что вы знали о плане. Я возьму всю вину на себя и…
Парень резко замолчал, поскольку чаша чая, недавно находившаяся в руках Вэй Сяна, в дребезги разилась об стену. Подумав, что своими словами разозлил господина, Лань Шу опустился на коленях в поклоне, за четыре года делая это впервые.
— Прошу, накажите меня. Я виноват и заслуживаю наказания. — выдал юноша, ощущая как к нему подходит Вэй Сян, думая, что тот сейчас возьмёт плеть и как следует даст понять глупому слуге о его проступке. Юный господин ни раз бил своих слуг плетью, но свою правую руку ещё ни разу и пальцем не тронул.
Уже приготовившись к взбучке, Лань Шу резко раскрыл глаза, ведь вместо ударов плетью Вэй Сян крепко обнял его, так сильно прижимая к себе, словно желая стать с ним одним целым.
— Если правду раскроют, ты должен молчать, и не смей даже рта открывать и говорить, что это ты. Это приказ. — ледяным тоном изрёк юноша, немного дрожа телом лишь о мысли что Лань Шу могут подвергать пыткам и казни. — И не смей больше говорит о каком-то наказании. Это приказ. — всё ещё говоря твёрдым тоном, Вэй Сян отпустил своего слугу из смотря на него столь печальным взглядом, что от него хотелось плакать, — Ты не заслуживаешь никакого наказания… — уволившись на плечо Шу, юноша вдыхал его аромат, чувствуя себя оголённым душою перед дорогим человеком. Не перед кем на свете Вэй Сян не мог показать свою слабость, кроме Лань Шу.
— По..чему..? — еле слышно произнёс слуга, от чего господин поднял на него голову, поразившись увиденному, — Почему вы так обо мне беспокоитесь? Почему боитесь за меня? Почему так доверяете? Почему… — при заданном вопросе у юноши дрогнул голос, а по щекам пошли слёзы, — Я больше не чувствую, что моя жизнь принадлежит мне…
Вэй Сян смотрел на Лань Шу округлёнными глазами. В прошлой жизни он столько лет желал сделать жизнь слугу своей, но каждый раз ощущал провал, а тут за четыре года его любимый уже полностью его, и ничей иной, и он сам это признаёт.
— Потому что… — заговорил парень, поднося свою ладонь к щеке Лань Шу, — Моя душа находится внутри тебя, — с улыбкой произнёс господин, и впрямь считая, что без слуги его существования не имеет смысла.
В прошлом мужчина был одержим своим подчиняемым, поскольку тот знал его лучше самого Вэй Сян, но теперь всё по-другому. Парень любил Лань Шу, но уже искренне, и он любил не ту старую версию с порезом на горле, а своего светлого Лань Шу, который каждое утро встречает его с улыбкой, проводит с ним время по своему желанию, а не приказу, хочет быть с ним искренним, а не из-за какой-то цели…
Пока Вэй Сян погрузился в раздумья по прошлому и настоящему, слуга вдруг опрокинул своего господина, и не успел тот понять, что к чему, как мягкие губы закрыли губы Вэй Сян. Столь приятные прикосновения застали юношу врасплох, и лишь через пару секунд он сообразил, что происходит, обняв любимого, начав проявлять свою инициативу.
Это было первый раз, когда Лань Шу поцеловал Вэй Сяна, как в этом мире, так и в прошлом. Лань Шу с раной на горле лишь выполнял приказы своего господина, целуя его по принуждению, но никак не по своему желанию. Помня паршивый опыт насилия над дорогим человеком, Вэй Сян не спешил с признанием своих чувств, боясь испортить их идиллию, даже представить не смея, что слуга может чувствовать к несу тоже самое…
Более десяти минут парни лежали на полу, погрузившись в любовные грёзы, пока Лань Шу вдруг не прикрыл рот, отстранившись от своего господина.
— Простите я… я не должен был… — запаниковал юноша, хоть и получив ответную ласку, но не считая, что он её заслужил.
— Не должен… — проговорил Вэй Сян встав и подойдя к зажатому парню, в бою будучи неуловимым, но с дорогим человеком становясь хрупким, как хрусталь, — Но, я рад, что ты это сделал. — улыбнулся юношу, вновь поцеловав слугу, после чего крепко обнял его, тихо произнеся, — Я люблю тебя. — столь чётко и ясно сказал Вэй Сян, что даже сам удивился от своих же слов.
В прошлом он никогда не говорил это Лань Шу, но очень хотел в последние секунды жизнь привести заветные слова, но не смог. Теперь же парень был на все сто уверен в своих чувствах, снова боясь не успеть сказать их самому дорогому человеку на свете.
— Я…я… — начал заикаться Лань шу, не на шутку смутившись от пинания господина.
— Тебе не нужно признаваться в ответ, просто… — ощущая в груди неведанную лёгкость и счастье, Вэй Сян был искренен как никогда, — Будь рядом. Это всё, что мне от тебя нужно.
В прошлой жизни юноша никогда не ощущал такую лёгкость в груди, зная, что его кто-то любит и дорожит им. Искренни и без каких-либо своих целей. Он не доверял Лань Шу, и проверял его, но тот умело мог обходить все слежки своего господина, зная его как себя. А вот Вэй Сян ничего не знал о слуге…
— Я никогда вас не предам. — чётко произнёс юноша, крепко обняв своего господина.
От услышанного в глазах парня стало мокро. Предательство Лань Шу стало для Вэй Сян смертельным ударом, которое он не смог пережить, а теперь слуга клянётся, что никогда не предаст его. Это было слишком горячо для холодного сердца злого правителя.
— Это для меня самое главное… — произнёс Вэй Сян, и впрямь понимая, что он может перенести всё, кроме смерти и предательства дорогого человека…