Взрослея, перестаешь искать тех, кого надо подправить, чтоб тебе было комфортней. Даже если они тебе не нравятся – тебе не страшно, что есть люди, которые совсем не похожи на тебя. Взрослея, не хочешь уже с пеной у рта доказывать свою правоту – пусть живут со своими правдами. Взрослея, находишь в себе мужество делать то, что страшно, несмотря на то что кто-то может тебя осудить, отвергнуть, разлюбить.
Мне очень нравится твое размышление на примере взросления наших сыновей. Это обязательно случится, и мы ничего с этим не можем поделать. Хорошая метафора того, что вообще все в мире живет своей жизнью, что люди такие, какие они есть. И мы такие, какие есть, и я такая же, как все другие люди, то есть со своими особенностями. Это помогает перестать топтаться на одном месте, сравнивая себя с другими.
Да, Маша. Ты какая-то такая, я какая-то другая. Ты – вишенка, я – клубничка, и, хоть убейся, вишенка не станет клубничкой. Поэтому самое полезное, что можно сделать, – это тебе интересоваться тем, а что хорошо для «вишенки», чего ей не хватает, что можно улучшить в ее условиях, чтобы она росла еще сочнее и красивее? А мне – интересоваться тем же про «клубничку», а не смотреть на то, что «вишенка»-то на дереве, а я, как дура, на грядке! А некоторые же даже не понимают, что они «клубнички», и думают, что им точно надо на дерево.
И это, наверное, третье важное про взросление – это стать себе «садовником» или «родителем».
Напомню, что первое – это некоторое рациональное напоминание себе, что ты взрослый и нет того, чья оценка жизненно важна для тебя.
Второе – это эмоциональное проживание «тщетностей», того, что невозможно изменить в прошлом или настоящем. А третье – это какая-то действенная забота о себе.
Если о детях должны заботиться их взрослые, то ответственность взрослого – заботиться о себе самом. Я не про пресловутую самодостаточность, под которой иногда подразумевают то, что человек не нуждается в других людях, а все сам. Вот уж не надо.
Я про такую заботу, когда мы интересуемся тем, что мы чувствуем и что мы хотим. Когда мы не осуждаем себя за то, какие мы, не пытаемся себя переделать. Когда мы можем поддерживать себя сами и обращаться за внешней помощью и поддержкой. Когда мы, когда нам больно, можем не добивать себя окончательно, а сочувствовать себе.
И когда мы не можем всего этого, не можем о себе заботиться, когда мы «не идеальны», когда ищем вовне «родителей», когда сравниваем себя с кем-то и мучаемся оттого, что «проигрываем», – мы тоже сочувствуем себе или стремимся себе помочь. И может, все-таки находим такие отношения, в которых можно научиться заботиться о себе. В частности, это могут быть психотерапевтические отношения.
Потому что очень грустно оставаться в одиночестве, внешнем и внутреннем, когда плохо. И я очень желаю читателям заботиться о себе. Это тот опыт, тот наш пример, который и для наших детей будет бесценным подарком.
Про свободу и запреты
Однажды я пришла с детьми в гости к друзьям, был детский праздник. Много детей, много взрослых. Двое друзей, мальчик и девочка лет семи, повздорили, и девочка взяла из прихожей взрослый сапог с каблуком и швырнула его со всей силы в мальчика, но попала в стену. Чудом она не сделала никому больно и не задела головы людей, сидящих рядом на диване.
Что меня потрясло: никто из взрослых никак не отреагировал на это происшествие. Девочка как ни в чем не бывало продолжала общаться с другом, взрослые продолжали есть закуски и выпивать.
У многих взрослых есть, да и у меня раньше тоже было такое убеждение, что в детские «разборки» не надо вмешиваться. Может, поэтому никто не вмешался? Ну или не увидели ничего опасного в этом или ненормального.
Возможно. Я вот тоже не вмешалась по этой же причине. По счастливой случайности, никто не пострадал. Я оценила эту ситуацию как раз как опасную. Я придерживаюсь позиции: это не мои дети, их родители тут присутствуют, и пока моим детям не угрожает опасность или их поведение не является причиной опасной ситуации, я не вмешиваюсь.
Но все равно я очень переживаю, когда встречаюсь с детьми, которые ведут себя «без границ» на детской площадке, в кафе, в самолете, в магазине. Я не знаю, как отреагировать, как повести себя.
Да, очень знакомые переживания. Поскольку я не в силах изменить других родителей и их детей под свое понимание «как правильно», я опираюсь только на ощущение собственных границ. Когда мне лично много, чересчур, когда мои границы нарушаются – я говорю.
Опять же часто сталкивалась с такой родительской позицией, что все претензии к их детям должны быть через них. Сама это как мама понимаю, хочется быть буфером между разгневанным миром и моими зайчиками-ангелочками. Но вообще-то, если взрослый без «наездов» говорит: «Мне это не нравится», «Мне так больно» – я только «за». Когда он начинает уже «заползать» на границы «зайчиков», то есть как-то стыдить их, воспитывать, нападать, – тогда я вмешиваюсь. К сожалению, второе случается чаще. Не только дети бывают «без границ», как ты понимаешь.
Как ты вообще считаешь, важно все-таки действительно ставить детям границы? Когда я только родила Эрика, я была такой мамой – противоположностью всем-всем «другим» мамам. Я-то была за свободу, за самовыражение, за равноправие взрослых и детей.
Но потом мне самой в каких-то местах стало некомфортно. Я не люблю, когда чужие, малознакомые дети садятся ко мне на коленки, берут меня за руку и куда-то ведут. Я не терплю, когда дети ведут себя у меня дома как у себя: трогают вещи в шкафах без разрешения, хозяйничают на кухне, разбрасывают вещи, и так далее.
Мне сложно поставить границу тут между моими ценностями свободы и крайней – в моем понимании – невоспитанностью. Я заметила, что для нашего с тобой поколения родителей понятия «невоспитанности» детей вообще не существует.
Интересное «самовыражение» и «равноправие» взрослых и детей получается, когда одной из сторон некомфортно. Мне кажется, это действительно стало одной из примет «новых» родителей, причем думающих, заботливых, гуманных родителей нашего возраста – непонимание важности границ и сложности с тем, чтобы их ставить.
А детям границы очень важны. Это вообще одна из основополагающих вещей для душевного здоровья. Границы, как и правила, дают ощущение безопасности, структуры, надежности.
Границы – это то, что отделяет меня от другого, мое от чужого. Отделяет «мне подходит» от «мне не подходит». Отделяет мое внутреннее «да» от моего внутреннего «нет». Отделяет то, на что я могу влиять и что я могу контролировать, от того, что не могу.
И ребенку, как и взрослому, очень важно ощущение себя и своего, того, что он может чем-то распоряжаться и на что-то влиять. И не менее важно принятие того, что не в его власти, что «не его». Поэтому когда я говорю про важность границ для детей, я говорю про две стороны: про уважение их границ нами, родителями, и про уважение своих, родительских, границ и обозначение их детям.
А у детей, выросших у авторитарных родителей, есть страх обозначать свои границы. Во-первых, у таких детей часто просто нет этого навыка, а во-вторых, они очень хотят быть «другими» для своих детей, не строгими, добрыми, хорошими. Они дают своим детям тех родителей, которых им самим не хватало. То есть удовлетворяют свои неудовлетворенные детские потребности, а не реальные потребности своих детей. Они пытаются дать детям свободу, внимание к их потребностям, желаниям и чувствам, принятие. И это очень здорово. Но при этом они боятся сделать что-то, что будет для ребенка ограничением, боятся что-то запрещать, отказывать. А это тоже очень важный опыт для взросления ребенка – переживать отказ, фрустрацию, ограничения.
Да, я тут часто путаюсь. Ведь я решила растить своих детей в свободе, чтобы они чувствовали, что их уважают, что их ценят и они такие же важные и значимые, как взрослые. То есть все то, чего не было у нас в наших советских школах, поликлиниках, больницах и, часто, в семьях, – уважение ребенка, заинтересованность в нем.
Да, свобода – это очень важно. Уважение, интерес, учет желаний очень важен. Но не менее важен и учет ограничений, учет того, что есть другие и у них другие желания, чувства, ценности.
Отсутствие границ, безграничность – это не свобода. Это хаос, вседозволенность. Когда хаос – появляется очень много тревоги, и очень много энергии уходит на то, чтобы этот хаос как-то сделать понятным.
Ты имеешь в виду – у детей уходит много энергии? Детям хаос на самом деле не нравится или неполезен?
И не нравится, и неполезен. Дети, которым не ставят границ, часто тревожны, капризны, с ними сложно окружающим и им сложно. Они как будто пытаются нащупать сами границы. И если им взрослые обозначают «стоп» – они становятся заметно спокойней.
Детям нужна безопасность, им нравится хаос внутри структуры. Можно беситься, когда не страшно. Когда есть взрослые, к которым, если что, можно подбежать за передышкой, за «подуть на больную коленку», за любой помощью и отдыхом. Сами взрослые (если они берут на себя взрослую роль) – это граница для детей. Которая служит им защитой. Без взрослых, без границ детские общества могут стать чрезвычайно жестокими.
Так что очень важно ставить границы дозволенного, объявлять правила, показывать, что есть старший, который и заботится, и принимает решения, и несет ответственность, которая ребенку не под силу.
Еще есть такой аргумент, который у меня почву из-под ног выбивает: «Но детям же прикольно!» Как будто своими границами я забираю эту «прикольность» происходящего у счастливых детей. Им прикольно беситься, колошматить друг друга сапогами, плеваться друг в друга, есть друг у друга из тарелки и так далее.