Арктур почувствовал, что все отделение перевело на него взгляды. Через забрала из низкопробного сталепласта их лица выглядели несколько размыто.
– Да, Чарльз, – сказал Арктур, зная, что любой другой тут же словил бы пинка за употребление полного имени Чака. – Я действительно знаю, зачем мы здесь. Я офицер, и это моя работа – знать.
– И что у нас за наводка? – спросил Янси, наклоняясь вперед. – Пираты? Банды наемников, терроризирующие беспомощных колонистов и их милых дочурок?
– Что-то вроде того, – согласился Арктур.
По связи пронеслась череда возгласов – наконец-то они применят свои знания на практике. Арктур поднял руку, призывая отделение к молчанию, и сказал:
– Мы высаживаемся на планете Сонъян, в лагере «Юнона». Там мы встретимся с другими подразделениями Тридцать третьей дивизии. Наша задача: оказать содействие в эвакуации персонала, участвующего в незаконных горных выработках.
– Нам придется кого-нибудь убить? – спросил Чун Люн, похлопав по стволу Маюми.
– Надеюсь, что нет, – сказал Арктур, – но, похоже, что многие не желают покидать насиженные места на Сонъяне.
– Ну, черт побери, мы покажем им, в чем ихняя ошибка, – произнес Чак Хорнер столь же амбициозным тоном, как и Чун Люн. Янси и Ди выглядели возбужденными от такой перспективы, но не более, чем обычно. Тоби Меркурио общего настроя не разделял.
– Спорим, я убью больше, чем ты, Ди? – сказал Янси.
– Ага, конечно, – усмехнулась де Санто. – Да ты вряд ли понимаешь, какой конец пушки надо направить на врага, салага. Так что когда дойдет до перестрелки, постарайся держаться у меня на виду, усек?
По дисплею нашлемной системы индикации Арктура побежали мерцающие строчки текста, а красное освещение отсека начало мигать.
– Всем тихо! – сказал он, и его голос легко прорезал шум дружеского подначивания. – Мы заходим на посадку, так что будьте внимательны.
До Сонъяна Арктур бывал только на трех планетах. Проживая на Корхале, в цветущем мире, где летом все благоухает, а зимой мягкие морозы, он полагал, что в большинстве заселенных миров Конфедерации его ждет нечто похожее. Но обучение на колоссальной орбитальной верфи Дайлара-IV, а затем и командировка на Прайдуотер, быстро развеяли эти иллюзии и подвели черту под выводом – при достаточном упорстве, люди могут жить где угодно.
Сонъян относился к таким мирам, которые стоило посещать при очень веской причине, не говоря о том, чтобы жить там.
Как только сходни коснулись песчаной корки планеты, обжигающий колючий ветер ворвался в корабль, мгновенно ослепив Арктура и его бойцов.
Не успели солдаты приступить к высадке, как группа инженеров отпихнула их, чтобы поскорей оседлать осадный танк. Арктур подавил желание заорать на них. Вместо этого он сошел по трапу и ступил на усыпанную песком поверхность нового мира.
Лицевой щиток шлема потемнел, компенсируя увеличение яркости освещения, когда Арктур окинул взглядом новое место назначения.
Лагерь «Юнона» угнездился между ломаными грядами остроконечных красно-коричневых гор на каменистом дне одной из долин. В горах буйствовали песчаные вихри, небо было цвета ржавчины. Желтоватый диск солнца висел так низко, что едва не задевал вершины, от которых по долинам и лагерю тянулись длинные заостренные тени.
В центре лагеря расположился модульный командный центр. Неутихающий ветер сновал между массивными упорами сооружения, шлифуя металл песчаной взвесью. Вращающаяся тарелка модуля спутниковой связи и обнаружения сканировала территорию. Множество унылых в своем однообразии сооружений окружали командный центр – стандартный комплект, какой можно увидеть на любой военной базе Конфедерации: казармы, столовые, госпитали, посадочные площадки, а также арочные ангары, склады и тренировочные комплексы.
Шесть ракетных турелей, равномерно расположенные по периметру лагеря, соединялись между собой жгутами петляющих кабелей. Их спутниковые антенны зондировали небеса на предмет воздушной угрозы. Отряды бойцов совершали пробежки по всему лагерю, а старательные КСМ ремонтировали поврежденные здания.
Вопреки маячившим повсюду толпам людей, Арктур почувствовал в лагере расслабленную и неторопливую атмосферу и отсутствие суеты. Позы стоящих в карауле морпехов не выдавали никакой настороженности, а тренировки проходили неспешно. Несколько человек обернулись, когда он выводил людей из чрева десантного корабля, но всякий интерес к ним быстро иссяк.
– Ну, что дальше, лейтенант? – спросил Янси, фиксируя винтовку Гаусса за плечом в положении «на ремень». – Где наша встречающая делегация?
Арктура интересовал тот же вопрос. Янси он отвечать ничего не стал. Не пристало офицеру признавать, что он не знает, что происходит. Предполагалось, что их встретит начальник службы безопасности лагеря, но на посадочной площадке новоприбывшие оказались абсолютно одни.
– Эй, на трапе, поберегись! – выкрикнул из шаттла один из инженеров, избавив Арктура от необходимости отвечать.
Сразу за предупреждением последовал гортанный рев двигателя осадного танка. Выплевывая грязные хлопья голубоватого маслянистого дыма, танк выбрался из тьмы отсека и рывками выкатился на песок.
Арктур наблюдал, как танк с инженерами на броне погромыхал в сторону ангаров.
– Черт, Чак, эта штука, наверное, старше тебя, – сказала Ди де Санто.
– Милая, – протянул Чак, – тех, кого ты зовешь старыми, я называю опытными.
– Ну да, это опытный танк, – сказал Янси.
– Да пошел ты, – сказал Чак и понимающе подмигнул де Санто. – Всякий раз, когда мне приходится выбирать между молодой кобылой и зрелой, я выбираю зрелую. Она знает, что надо делать, и всегда позаботится о том, чтобы ты тоже все сделал правильно.
– Мы все еще о танках болтаем? – спросил Янси.
– Смирно! – крикнул Чун Люн, и морпехи отделения «Доминион» застыли. Арктур обернулся и увидел, что из командного центра к ним направляется человек в бронескафандре. На его плечах виднелись капитанские знаки отличия. За спиной офицера следовало сопровождение из двух бойцов.
Арктур принял положение «смирно», прищурившись от яркого света и пыли. Походка и жесты местного морпеха показались ему знакомыми. Капитан остановился перед молодым лейтенантом. По двигающимся синхронно взгляду фонарям скафандра можно было понять, что человек осматривает Арктура.
– Лейтенант Арктур Менгск для прохождения службы прибыл, сэр, – отчеканил Арктур, энергично отдавая воинское приветствие. – Отделение «Доминион» приведено в полную боевую готовность, сэр!
– Полегче, Менгск, – сказал капитан. Арктур улыбнулся. Теперь он понял, почему командир показался ему таким знакомым.
Блестящий щиток офицерского шлема скользнул вверх, и Арктур увидел лицо капитана Ангелины Эмилиан. Той самой женщины, что заронила в нем желание пойти в армию… целую вечность назад, в Стирлингской академии.
Арктур расслабился, но только чуть-чуть. Может Эмилиан и его знакомая, но при этом она еще и капитан. А он пока лейтенант. Так что субординацию никто не отменял.
– Рада снова видеть вас, Менгск, – сказала Эмилиан. – Итак, они сделали вас лейтенантом?
– Да, мэм, – сказал Арктур. – Все генеральские должности были заняты.
Эмилиан улыбнулась.
– Я вижу, вы не растеряли свое остроумие. Возможно, ваш директор был прав насчет вас? Ему там все еще позволяют преподавать?
– Нет, мэм, – ответил Арктур. – Последнее, что я слышал про него, что следующие шестьдесят лет он проведет в исправительной колонии Бар-эль по обвинению в растратах и мошенничестве. Как я понимаю, кандидат на ресоциализацию из него никудышный.
– Надеюсь, ты не имеешь к этому никакого отношения? – решила уточнить Эмилиан, уловив в голосе парня нотки самодовольства.
– Я не могу сказать, – ответил юноша, не оставив у Эмилиан никаких сомнений по поводу его причастности в низложении Стигмана.
– Я так и думала. – Эмилиан указала пальцем на отделение Арктура. – А они чем похвастаются?
– Отделение «Доминион» готово к несению боевой службы, – отчеканил Арктур. – Только прикажите.
– Отделение «Доминион»? – переспросила Эмилиан. – Неплохо звучит. Сам придумал?
– Сам, – кивнул Арктур. – Посчитал, что такой позывной звучит достаточно благородно.
Эмилиан покачала головой и с усмешкой на лице пошла вдоль шеренги морпехов. Ее суровый взгляд буквально сверлил каждого солдата и не оставлял никаких сомнений в том, что капитан считает их полными ничтожествами.
– Итак, слушай сюда, морпехи! – крикнула она. – Добро пожаловать на Сонъян, самую убогую и грязную задницу на самых далеких от основных миров задворках! Это не учебный лагерь и здесь точно не рай! Так что если вы думали, что там, где вы бывали прежде, хреново, то можете расслабиться – здесь куда хуже! Жрачка отстой, в бараках больше дыр, чем в мишени после очереди из «Карателя». И вы не уедете отсюда, не побывав в лазарете по крайней мере хоть один раз! Есть вопросы?
Большая часть отделения «Доминион» стойко выдержала речь, понимая, что лучшим ответом на такой риторический вопрос будет молчание. Однако Янси Грей, по-видимому, забыл эту солдатскую мудрость.
– А почему мы попадем в лазарет, мэм? – спросил он.
Капитан Эмилиан развернулась на голос. Щиток ее шлема оказался всего в паре сантиметров от шлема выскочки. Арктур поморщился, раздраженный тем, что подчиненный поставил его в неловкое положение.
– Ты что-то сказал, боец? – с расстановкой произнесла девушка.
– Эм… вы спросили, есть ли у кого вопросы, – ответил Янси. – У меня есть. Вопрос. В смысле.
– Отставить, Грей, – сказал Арктур. – Когда капитан проинформирует меня, я доведу до вас все, что вам положено знать. И лучше тебе постараться попасть в лазарет мертвым, чтобы избавиться от привычки задавать тупые вопросы.
Эмилиан продолжала пристально смотреть на Янси, который уставился в точку где-то над ее правым плечом. В конце концов капитан отошла от него и встала перед отделением, заложив руки за спину.