– Что ты увидел?
Фелд сделал глубокий вдох.
– Я никого не увидел. Не было ни единого следа проникновения со взломом – совершенно ни единого! Только дверь на лоджию была открыта.
– И? – сказал Арктур, поскольку Фелд замолчал. Арктур видел, что Фелду требуется крайняя степень самоконтроля, чтобы продолжить рассказ, и приготовился к худшему. Его челюсти напряглись. Самое худшее уже случилось… Что еще может быть?
Фелд кивнул.
– Я вышел на лоджию. И именно там нашел их. Проклятое силовое поле закоротило, и они просто лежали там… словно спали. Твоя мать, Дороти и твой отец. Мертвые.
– Как они умерли?
– Это имеет значение? – бросил Фелд. – За каким чертом тебе нужно знать нечто вроде этого?
– Я должен знать, – сказал Арктур. – Я не знаю, почему. Просто должен…
– Их застрелили, – сказал Фелд. – Кэтрин и Дороти были застрелены. Одна в сердце, другая в голову.
– А мой отец? Его тоже застрелили?
И вновь Фелд сделал паузу, отвернувшись, словно не желая встречаться с Арктуром взглядом.
– Нет. Он не был застрелен. Ему отрезали голову.
– Что? – закричал Арктур. – Отрезали голову? О чем ты говоришь?
– Ты слышал меня, – крикнул Фелд. – Они отрезали его чертову голову, Арктур! И мы не смогли найти ее. Сволочные ублюдки забрали ее с собой!
– Пора заканчивать разговор, – переварив услышанное, сказал Арктур Фелду. – В ближайшее время я свяжусь с тобой, чтобы обсудить дальнейшие действия.
Затем он оборвал связь и, вернувшись в гостиную, где еще совсем недавно спорил с Юлианой, приложился к бутылке с бренди.
Совершенно забыв о времени, Арктур сидел и прокручивал в голове миллионы мыслей, пытаясь справиться с зияющими пустотами в душе. Сколько прошло времени – час или больше, – он не знал.
Арктур сделал глоток бренди. Спиртное не утратило крепости, но не оказало никакого эффекта. Тело попросту онемело – силы покинули Менгска. Осилив половину бутылки, он швырнул остатки в огонь. Стекло разлетелось вдребезги.
– Растрата хорошего бренди… эх… – Арктур зашипел, вторя шипению алкоголя, горящего ярким пламенем.
Он услышал, как за спиной открылась дверь.
– Арктур, – прозвучал мужской голос. – Мне очень жаль. Я приехал сразу, как только узнал.
Арктур развернулся и увидел Айлина Пастера с Юлианой. Они стояли на пороге комнаты, опасаясь вмешиваться в его горе и словно радующиеся, что оно обошло их стороной. Сердце молодого человека захлестнуло презрением.
Лицо Юлианы было в разводах слез. Она крепко прижимала к себе Валериана. В широко раскрытых глазах мальчика плескался страх и непонимание происходящего. Валериан высвободился из хватки матери и подошел к Арктуру.
– Твои мама и папа умерли? – спросил он.
Арктур кивнул.
– Да, Валериан. Именно так. И моя сестра тоже.
– А почему они умерли?
– Тише, Валериан! – одернула мальчика Юлиана. – Не спрашивай о таких вещах!
– Конфедерация убила их, – произнес Арктур. Его голос прозвучал низко и угрожающе. – Конфеды убили их, потому что мой папа выступал против них. Убили, потому что они звери.
Валериан протянул руку и нерешительно дотронулся до плеча Арктура.
– Мне жаль, что они умерли, – прошептал он.
Арктур посмотрел в глаза сына и увидел в них неподдельную детскую искренность – искренность, незашоренную взрослыми понятиями приличия или такта.
– Спасибо, Валериан, – поблагодарил он мальчика.
Айлин Пастер отвел Валериана обратно к матери, а затем сел в кресло напротив Арктура.
– Что бы ты не планировал делать, я обещаю тебе полную поддержку со стороны Умоджи.
– Как и моему отцу? – с горечью уточнил Арктур.
– Гораздо бо́льшую, – ответил Пастер. – Арктур, я только что вернулся с чрезвычайного заседания Совета Правления, посвященного поражению келморийцев. Министр Йоргенсен объявил о формировании Умоджанского протектората. Эта организация будет защищать наши колонии от тирании Конфедерации и оградит их от ее захватнической политики. Мы будем предоставлять убежище тем, кто будет бороться за свободу.
– Очень благородное решение, – сказал Арктур. – Правда, немного запоздалое.
– Наверное, ты прав, – признал Пастер. – Но это только начало.
– Начало… – задумчиво произнес Арктур, глядя на потрескивающий огонь. – Да, это только начало.
Внезапно страшная мысль ворвалась в мозг Арктура, ударив, как шип «Карателя». Он посмотрел на Валериана и Юлиану. От страха у него перехватило дыхание и скрутило внутренности в комок.
– Что такое? – спросил Пастер, увидев его затравленный взгляд.
– Юлиана… и ты, Валериан! – Арктур вскочил на ноги. – Вам нужно уходить! Прямо сейчас.
– Что? Не понял, что ты имеешь в виду?
– Они знают! – сказал Арктур, расхаживая по комнате. Его мысли стучали в голове, как колонна вездеходов, врезающихся друг в друга. – И если они еще не здесь, то появятся в ближайшее время!
– Подожди, Арктур, – перебил молодого человека Пастер. – Кто знает и что?
– Конфеды! – отрезал Арктур. – Сообщение, что я послал родным о Валериане. Если они настолько хороши, что сумели обойти охранные системы Фелда, при этом даже не вспотев, то ясно как дважды два, что они знают, где я, и что у меня есть сын. Мы – упущенные концы, и раз дело касается убийства, Конфедерация не успокоится, пока не спрячет нас в воду.
– Ты думаешь, они придут сюда? На Умоджу? – покрепче стискивая Валериана в объятиях, спросила Юлиана.
Арктур рассмеялся глухим мрачным смехом, звучащим из самой холодной и пустой части его души.
– Нисколько не сомневайтесь, что так и будет. Они сделают все возможное, чтобы уничтожить своих врагов. Вы должны убираться отсюда и постоянно перемещаться, иначе они найдут вас. А этого никак нельзя допустить.
– Не смеши, – возразил Пастер. – Мы здесь как в крепости.
– Не смеши? – изумился Арктур. – Если убийцы моей семьи смогли проникнуть через системы безопасности «Небесного шпиля», то сюда они просто войдут и перебьют всех в один момент! Ну уж нет! Единственный способ избежать с ними встречи – отсутствовать там, куда они придут вас искать!
– Арктур прав, папочка, – сказала Юлиана. – Мы должны уходить.
Ее голос дрожал от страха, но Арктур знал, что боялась она не за себя, а за Валериана.
– Я не позволю, чтобы что-то случилось с Валом!
Айлин Пастер еще колебался, но все-таки потом неохотно кивнул.
– Через час сюда прибудет корабль.
– Постоянно передвигайтесь, – предупредил Арктур. – Никогда не задерживайтесь слишком долго на одном месте.
– А разве ты не пойдешь с нами? – удивилась Юлиана.
– Нет, – ответил Арктур. – Пока они еще не знают, но конфедераты только что создали величайшего врага, какого им когда-либо доведется узнать.
– Что ты собираешься сделать? – спросил Пастер.
– Я сровняю Конфедерацию с землей, – процедил Арктур.
Глава 15
Меч обрушился на него серебряной дугой, и Валериан крутанул запястьем, чтобы собственным оружием блокировать удар. Клинки встретились со звонким лязгом, когда мастер Миямото сделал выпад мечом, а мальчик парировал его. Отразив удар, Валериан опустил меч и отступил, избегая новой безжалостной атаки наставника.
По лицу ручьями бежал пот, дышал Валериан неровно и тяжело. Мастер Миямото, напротив, выглядел безмятежным и невозмутимым, как и всегда – независимо от того, наливает ли он чай, или с безупречным мастерством фехтует мечом. Одетый в простой кремовый уваги и хакама [4], мастер, как и всегда, был непредсказуем. На его лице не читалось ни единого намека на возможные движения в этом опасном балете, зовущемся боем на мечах.
Валериан тренировался в аналогичном одеянии, скроенном по его небольшой фигуре девятилетнего мальчика – фигуре, что наконец-то начала крепнуть, поскольку паренек становился старше и нагрузки увеличивались. Валериан до сих пор был стройным и худощавым, хотя за два года его плечи и руки заметно окрепли. В облике хилого мальчишки наконец проявились намеки на сильного мужчину, каким Валериан рассчитывал стать в будущем.
Учитель и ученик были в саду одни. Мастер Миямото никому не позволял присутствовать на тренировках, даже матери Валериана. Высокие стены из грубо обтесанного камня ограждали сад, заросший слегка колышущимися растениями двор, со свежевыкошенными пятнами… и вымощенную плитняком площадку для спаррингов у восточной стены.
В центре сада умиротворенно журчал фонтан. В прохладном разреженном воздухе витал еле уловимый аромат созревших зерновых. Благодаря плодородной суглинистой почве, идеальной для сельскохозяйственных культур, этот запах с примесью пусть слабого, но все-таки узнаваемого духа химических удобрений, буквально пропитал окрестности Икара-IV.
Сидящие на высоких стенах птицы являлись единственными зрителями, которые наблюдали за изнурительными тренировочными ритуалами Валериана. Их щебетание напоминало хор удивленных театралов, наслаждающихся унижением мальчика со стороны мастера фехтования.
– Что значит победа? – задал вопрос Миямото, медленно поднимая меч вверх и заводя за голову.
– Победить врага, – ответил Валериан, сместившись по дуге, когда мастер скользнул в сторону.
– Нет, – сказал Миямото, нанося Валериану молниеносный удар. – Просто победить врага недостаточно.
Валериан блокировал атаку с впечатляющей скоростью и сделал ответный выпад в бок наставника. Клинок рассек пустой воздух. Мальчик осознал, что попался на уловку, когда мастер Миямото, повернув свой меч плашмя, больно ударил его с резким хлопком.
– Тогда что? – выкрикнул Валериан. Всякий раз, когда он отвечал на вопрос неправильно, то получал «замечание» от оружия наставника.
– Уничтожить его, – сказал мастер Миямото. – Стереть его из памяти живых. Ты не должен оставить и намека на его существование. Полностью сокрушить каждое его достижение и удалить из анналов истории любое, пусть даже мимолетное, упоминание о нем. От такого поражения ни один враг никогда не сможет оправиться.