– Ты понял меня? – спросила Юлиана настойчиво. – Пожалуйста, скажи мне, что ты понял.
– Я понял, – сказал Валериан, хотя на самом деле он не понимал. – Да. Отец может сделать многое, но он не пожертвует собственным сыном ради своих амбиций.
– Я надеюсь, что ты прав, Вал, – сказала она, раскинув руки и обняв его. – Я искренне надеюсь, что ты прав.
В течение нескольких минут они, молча и не сдерживая слез, сидели в объятиях друг друга. После Валериан вздохнул и отстранился, выпустив из рук исхудавшее тело матери.
– Я люблю тебя, Валериан, – сказала она. – Мой замечательный красивый мальчик. Ты лучшее, что у меня было в жизни.
Валериан попытался ответить, но вставший в горле ком помешал ему. Мысль о том, что совсем скоро ему предстоит потерять мать, совершенно выбила юношу из колеи.
Валериан вытер глаза носовым платком и смахнул оставшиеся слезы ладонью.
«Менгск не должен так себя вести, – подумал он. – Сердце и воля Менгска должны быть непоколебимы…»
Он повернулся, услышав за спиной хруст гравия и узнав робкую походку Чарльза Виттье. Молодой человек до сих пор служил Валериану неизменным спутником. Виттье появился в сопровождении Айлина Пастера.
– Что такое, Чарльз? – спросил Валериан.
– Простите за вторжение, сэр, но мы только что получили сообщение от генерала Дюка.
– И что? – произнес Валериан, когда Виттье замолчал в нерешительности.
– Он недоволен тем, что его суда держат на внешних границах системы, и потребовал разрешения вывести корабли на орбиту Умоджи прежде, чем император соизволит спуститься на поверхность планеты…
– А я посоветовал ему засунуть свои требования в задницу! – прервал Виттье Айлин Пастер.
Валериана потрясла вспышка деда. Он прекрасно знал, что тот терпеть не может ругательств и считает их признаками плохого воспитания и скудости словарного запаса.
– Держу пари, что Дюку это не понравилось, – сказал Валериан.
Он никогда не встречался с Эдмундом Дюком, но дедушка рассказал ему о репутации генерала и о том, как тот перешел на сторону Сынов Корхала, когда его корабль потерпел крушение посреди роя голодных зергов. Уже тогда Валериан почувствовал неприязнь к этому человеку, в свете уроков мастера Миямото и его понятий о чести. Какими бы старомодными эти убеждения не казались теперь, они накрепко укоренились в душе Валериана.
– Меня не волнует, что у него там на уме, – продолжал дед. – Правящий Совет обеспокоен тем, каким образом Арктур распоряжается своим Доминионом Терранов. Да и вообще, мы, мягко говоря, не в восторге от того, что флот военных кораблей Доминиона намеревается расположиться на орбите Умоджи.
– И что ответил Дюк?
– Дюк ничего не говорил, сэр, – сказал Виттье. – Ответ прислал лично император.
Валериан вскинул голову при упоминании об отце.
– Он согласился на условия Умоджи, – подытожил Виттье, и Валериан услышал нотки подобострастия в голосе помощника.
– Так, когда он будет здесь?
– Он прилетит рано утром на борту канонерского катера.
Валериан кивнул и посмотрел на зарево заката. Опускающееся за горизонт солнце окрасило пейзаж в красновато-багровый цвет, похожий на кровь.
– Все получилось? – спросила стоящая в дверном проеме корабельного трапа фигура в бронескафандре. Закрытый шлем приглушил голос, однако в нем четко слышалось нетерпение.
– Получилось, – подтвердил техник в испачканной нефтепродуктами спецовке, склонившийся над побитым, наспех отремонтированным модулем связи. – Эта штука, которую мы добыли на Браксисе, реально помогла. Я смог расшифровать все каналы передачи данных Доминиона. Мы получили всё: его план полета, коды СРО, полный список пассажиров и место прибытия. Штурманы уже прокладывают нам курс.
Человек в скафандре кивнул. Руки в бронеперчатках сжались в кулаки.
– Хорошо. Продолжай слушать их частоты, может, еще какую болтовню услышишь.
– Есть! – подтвердил приказ техник.
Экипированный боец развернулся и направился по отделанному металлом коридору, что вел внутрь звездолета. Его боевой бронескафандр МПК‐300 украшали намалеванные на бронепластинах красно-синие флаги Конфедерации. На массивном плече покоилась винтовка Гаусса, а длинный боевой нож удобно устроился во встроенных в бедро скафандра ножнах.
Интерьер судна явно видывал лучшие дни. Стены коридора пестрели следами от стрелкового оружия, термическими пятнами от лазеров, полученных в боях между кораблями, и кислотными кляксами от биоорганического оружия зергов. Было чудом, что корабль мог вообще пребывать в космосе, учитывая повреждения, полученные при сражении у Тарсониса. Когда Менгск натравил на них тех монстров, настоящих исчадий ада.
Неизвестный в скафандре направился вглубь корабля, минуя армейские кубрики, где морпехи Конфедерации вновь и вновь чистили свои бронескафандры и собирали-разбирали оружие. Воины больше молчали, чем говорили, и не обменивались шуточками, как было когда-то – крах Конфедерации и смерть на их глазах всего, чем они дорожили, положили конец любым шуткам.
Наконец фигура подошла к автоматической пневмодвери и рукой, облаченной в тяжелую бронированную перчатку, постучала по металлической створке.
– Войдите, – лаконично прозвучал голос с довольно мелодичным акцентом.
Человек в скафандре вошел в комнату и снял шлем.
Капитан Ангелина Эмилиан встряхнула головой и провела рукой по растрепанным волосам.
– Мы получили, что хотели, – сказала она, обращаясь к чернокожему мужчине, который сидел на единственной в отсеке кровати. Его белая форменная куртка была расстегнута, открывая безволосую грудь с кубиками мышц. Мужчина полировал большую винтовку, лежавшую у него на коленях.
– Всё? – уточнил он, откладывая винтовку.
– Ага, – сказала Эмилиан. – Коды, добытые на Браксисе, пока еще действительны. Доминионцы не в курсе, что мы похозяйничали на их базе в Боралисе, поэтому не торопятся менять их.
– Превосходная работа, Ангелина, – вставая и застегивая куртку, похвалил девушку мужчина. – Соберите морпехов и предупредите их, что на этот раз все будет куда сложнее. Когда десантный корабль стартует, вы полетите в самое пекло. Мы не сможем вытащить вас оттуда, даже если вы убьете его.
– Это не имеет значения, – сказала Эмилиан. – Если этот чертов ублюдок Менгск помрет, мне уже будет все равно.
– Я знаю, – сказал чернокожий. – Поверьте мне, чувство ненависти мне очень хорошо знакомо.
– Я обучала его, вы знали это?
– Да, и именно поэтому я знаю, что вы убьете его. Вы лучше, чем он.
Эмилиан кивнула на винтовку.
– Вы уверены, что не хотите пойти с нами? Я знаю, как вам нравится использовать эту плохую девочку.
– Не в этот раз, – возразил человек. – Наши новые союзники готовятся к другой операции, столь же значимой, как и убийство Менгска. Я должен помочь им скоординировать взаимодействие.
– Вот как? И где будет проводиться операция?
– Верфи на Дайларе-Четыре, – сказал Самир Дюран.
Глава 18
Последний раз, когда Валериан ожидал отца на Умодже, ему было семь лет. Он помнил свой наивный восторг при мысли о встрече с героем, который во всем на голову выше простых смертных. Тот далекий день и день сегодняшний были схожи, ибо Арктур Менгск на самом деле достиг таких высот, что мог смотреть на людей, как на лилипутов.
Император Арктур Менгск Первый. Титул с непривычки резал слух, и требовалось время, чтобы привыкнуть к нему и признать состоявшимся фактом.
Валериан сдержал зевок и пожалел, что не смог заснуть прошедшей ночью. Он убеждал себя, что во всем виноват кофе, которого он накануне выпил без меры, однако в душе знал, что причина бессонницы кроется в думах о статусе «сына императора». В этом статусе он получит доступ к любым ресурсам Доминиона и сможет распоряжаться ими по своему усмотрению. Теперь он сможет снарядить хоть десять экспедиций на Луну Ван Остина или к любым другим археологическим находкам.
День выдался солнечным и теплым, словно сама Умоджа готовилась принять новоиспеченного императора. Солнце раздутым красным шаром висело в медно-красном небе. Валериан стоял на лужайке перед особняком деда в наилучшем наряде, сапогах и неизменном алом плаще с эполетами, которые увеличивали ширину плеч на манер доспехов. На поясе с левой стороны красовался меч, справа – бластерный пистолет ручной работы. Валериан выглядел, как и подобает сыну императора. Юноша заметил, что мать тоже довольна его внешним видом, несмотря на опасения по поводу встречи.
Юлиана сидела в инвалидном кресле, одетая в самую подходящую одежду, какую можно скроить по ее болезненно худой фигуре. Слуги вымыли и уложили в прическу ее волосы; как отметил Валериан, даже после высказанных у реки слов об отце, мать нанесла легкий макияж.
Даже отвергнутые Арктуром Менгском люди не могли позволить себе выглядеть перед ним непрезентабельно.
Айлин Пастер, Чарльз Виттье и мастер Миямото также присутствовали в самых приличных костюмах, а позади них стояли слуги деда. Это была идея Виттье – сделать так, чтобы штат слуг приветствовал нового императора. Айлин поначалу воспротивился и обозвал задумку дешевым фарсом, но Валериан убедил деда, что в этом нет ничего плохого.
– Великому императору нравится заставлять нас ждать, – проворчал Пастер.
– Ну, Правящий Совет заставил его оставить свой флот у внешней границы системы, – заметил Виттье. – Да и канонерские катера – далеко не самые быстрые корабли. Линейный крейсер прибыл бы сюда намного раньше.
Вздохнув, Пастер что-то пробормотал. Валериан не уловил слов, но мог предположить их смысл. Айлин Пастер и Чарльз Виттье неудачно начали знакомство и никогда не пытались наладить отношения. Валериан подозревал, что дед имеет свою точку зрения по поводу того, кому из Менгсков лоялен Виттье, посему сделал вывод, что Айлин Пастер должно быть неплохо разбирается в людях.
– Летит, – сказал мастер Миямото, указывая на пятнышко света в перистых облаках рыжевато-коричневого цвета.