— Во благо? И нужен ли тебе мир, построенный на жертве невинного человека?
— Но… — слова застряли у него в горле.
А как бы я поступил на его месте?
Не знаю.
Мне тяжело судить, потому что по большей части меня не интересуют другие люди. Я живу своей жизнью и думаю своей головой. Но мог бы я использовать кого-то? Например, Коя?
В принципе, между нами точно такая же связь: хозяин — раб. Возможно, тот пережил в далёком прошлом то, что пережил я. На него под давлением надели кандалы.
Мне следует его освободить?
Даже если это будет в ущерб себе.
Я впервые задумался об этой проблеме. Нельзя никого принуждать быть на своей стороне. Это неправильно. И когда у меня будет возможность, то обязательно освобожу его.
А пока? Нужно выбираться отсюда.
Моё тело начало быстро восстанавливаться от полученных ран. Не стоит недооценивать имеющуюся связку навыков, который буквально мгновенно восстанавливали сломанные кости, разорванные внутренние органы и мышцы.
Всё благодаря и большому количеству маны, который передавал Второй.
Что могу сказать?
Кое-как мне удалось преодолеть ситуацию, хоть я и не совсем доволен. Но спокойствие пришло, когда я увидел Вольмира, разбивающего свой лоб о камень.
Я не думал, что аморальные поступки могут привести к такому. Я ожидал, что Светлозар взмахнёт рукой и накажет его, но даже этого не потребовалось. Я понял, что бывают ситуации, которые можно решить словами.
Главное — найти правильные слова или человека, который их скажет. Ведь каждый человек соткан из сильных и слабых сторон.
Есть ли у меня такие слабости?
Думаю, если бы Вольмир привёл сюда моих родителей, я бы стал рабом в тот же момент, когда он дал бы слово, что отпустит их.
Чёрт… Это точно моя слабость.
Могу ли я что-то сделать, чтобы защитить их? Нужно думать.
— Раз мы решили все дела, то мне пора в путь, — заметил я, отряхиваясь от грязи.
Ну, а что ещё остаётся? Наблюдать за этими клоунами?
Я не люблю цирк, и тем более не люблю видеть, как двое дураков раскрашивают друг друга лица белой краской и надевают красный поролоновый нос.
Главное, сейчас более-менее понятно, что трогать меня никто не собирается. А нужно ли мне выяснять с ними отношения? Требовать компенсацию или справедливости?
Нет, я не на таком уровне, чтобы качать свои права.
— Поэтому прошу прощения, — вежливо проговорил я, как в старых фильмах, — но я ухожу.
— Уходишь? — удивился Светозар. Я думал, он скажет что-то вроде: «ты никуда не уйдёшь, пока я не скажу». Всё же он хотел знать причину.
— Но зачем?
Этот вопрос поставил меня в тупик.
— Не знаю, — пожал я плечами. — Потому что тут нет мне места?
— Останься. Теперь тебе никто не угрожает. Ты можешь спокойно жить в академии. Ты говорил, что ты учитель? Или всё же ученик?
Он смотрел на меня скептически, ведь я был довольно молод и неопытен. По сути, ребёнок в его глазах. Я даже не хочу знать, сколько он жил.
А учитель обычно представляется старым, пожилым человеком, прошедшим через годы и накопившим мудрость. Но никак не восемнадцатилетним парнем.
— Да, я учитель, — замялся я. Стоит ли ему говорить, что я учитель Языка Демонов?
Сейчас между нами образовалась некая связь, но не думаю, что она настолько прочная, чтобы её испытывать. Однако интуиция подсказывала, что всё будет нормально, и нужно меньше бояться своих слов.
— Я преподаю язык Демонов ученикам.
— Ты смог изучить его⁈ Человек же не может этого сделать.
— Ну… — в этот момент меня наглым образом прервали.
— Он может копировать навыки других существ, — предательски донёс Вольмир, наверное, пытаясь как-то оправдать свои действия для себя.
И я подумал впервые: нет, всё же людей, знающих мою тайну, придётся убить. Возможно, убийственное намерение проскочило в моих глазах.
Возникла тишина на долгие минуты. Я смотрел, как воспримет эту информацию Светозар. Станет ли он таким же одержимым?
— Занятно, — одобрительно сказал он, — но это нужно хранить в секрете.
— Хорошо, — ответил уныло Вольмир.
Я ничего не говорил, так как был готов бежать.
— Ты скопировал язык?
— Да.
Повисла тишина, ещё минут на пять. Я уже заскучал, думая, что старик просто умер, стоя. А что? Из него и так песок сыпется.
Светозар как-то очнулся и предложил слишком шокирующую штуку:
— Почему бы тебе не стать директором академии?
— Кем… КЕМ СТАТЬ⁈
Чем сильно удивил меня. Это старик в своём уме?
Глава 13Я — директор?
С тех пор, как Светлозар сделал мне предложение, прошло две долгих недели.
Тук. Тук. Тук.
В дверь общежития громко постучали.
Я спал на мягкой кровати, видя чудесный сон. Где меня никто не трогал, никто не доставал тупыми вопросами. Ммм… я словно был в сказке.
И тут вздрогнул от неожиданности, приподняв сонную голову.
Кто мог прийти так рано?
По звуку казалось, что это кто-то большой и сильный, явно с недобрыми намерениями. Такие гости мне никогда не нравились. Ломятся ко мне, как к себе домой, и считают себя правыми. Мало того, ещё могут раздражаться, что им приходится ломиться.
Если никто не открывает, то никого нет дома. Иди в свой дом…
Тук. Тук. Тук.
Стуки продолжались и начали раздражать ещё больше. Сонный, я поднялся, потянулся и подошёл к двери, взглянув на себя.
Грудь, пресс, ниже…
Баааа, красиво, конечно, но я полностью голый. Нет, так точно нельзя открывать. Пошёл в ванную, надел махровый халат. Подумал, что к этому времени громила за дверью уже ушёл, но нет.
Тук. Тук. Тук.
Кто-то явно прокачал настойчивость на максимальный уровень. С раздражением открыл дверь.
А там…
Стояла красивая миниатюрная девушка в военной форме, или что-то наподобие, более гражданского типа. Строгая одежда облегала её стройную фигуру.
— Мария? — удивился я.
Романова Мария Сергеевна — личный секретарь Вольмира. Красивая, среднего роста, стройная и изящная. Длинные русые волосы аккуратно заплетены в косу, выразительные глаза скрыты за очками.
Что я могу сказать о ней? Милая. Но зачем она меня беспокоит?
— Чего тебе? — спросил я, когда она просто пялилась на меня.
— Может быть, вы сегодня выйдете на работу? — осторожно спросила она.
Нельзя было скрыть мой вздох, полный разочарования.
Ну сколько можно уже, а?
— Сегодня? — с раздражением переспросил я. — Сегодня у меня есть более важные дела.
— Но… вы…
— Что я? Сегодня какой-то особенный день? Или что?
Она ничего не ответила.
— Повторяю ещё раз: меня не нужно беспокоить по пустякам!
Тут необходимо сделать небольшое отступление и объяснить. За две недели накопилось много событий. И одно из главных: я смиренно принял предложение Светлозара.
Почему?
Сотня причин.
Во-первых, он гарантировал мне работу, а значит, и деньги. Много денег. С первого дня понятно, что академия просто купается в роскоши. Зачем отказываться от золотой жилы? Это глупо.
Во-вторых, я получил защиту от академии и самого Светлозара. Теперь я как у Христа за пазухой. У меня ни проблем, ни забот. Никто не указ мне.
А что? Я же теперь многоуважаемый директор.
В-третьих, старик сделал мне предложение, от которого я просто не мог отказаться — стать частью рода Доброхотовых.
Для этого Светлозару пришлось усыновить Тихомира, только он об этом не знает. Всё делалось без его ведома. И по бумагам я стал внуком первого директора академии.
Теперь у меня есть фамилия. Не думал, что буду радоваться такой обычной вещи.
А ещё я теперь официально аристократ. Могу подтвердить это не только документами, но и родовой способностью — пространственным туннелем.
Есть предложения, от которых нельзя отказываться, если не хочешь прослыть дураком.
Но была и проблема.
Моё внутреннее нестабильное состояние.
Не знаю, как объяснить, но кажется, на фоне пережитых событий образовалась депрессия. Даже став директором, я просто закрылся в своей комнате в общежитии.
Не раз я пытался убедить себя выйти. Ведь и повод есть, радоваться нужно. Только сил на это вообще не было.
Я просто ел, читал и спал. Чтение довольно сильно помогало. Оно стало для меня антидепрессантом.
Возле кровати уже образовались три стопки книг — про языки, художественную литературу и историю.
Как губка, я впитывал в себя знания.
Пытался узнать многое об императорах, знатных родах и прошедших войнах. В маленькой комнате общежития я не чувствовал себя одиноко. Благодаря книгам я прошёлся по этому миру большими шагами.
— Академии нужен директор, — вырвала Мария меня из мыслей.
Вот за такую грубость я и не люблю людей. Видно же, что человек завис, подожди немного. Пусть подольше подумает.
— Чего? Это же академия, — пылко ответил я. — Ну что с ней вообще может случиться? Учителя пусть учат, ученики пусть учатся. Я им никак не могу помочь с этим.
— Но…
— Никаких «но». Нужно быть самостоятельными и тем более не беспокоить меня по пустякам.
Тух.
Дверь захлопнулась прямо перед её носом. Грубо, признаю. Но как они иначе поймут, что нужно быть самостоятельными?
Что это за академия, где всем должен управлять директор? Я что, их с ложечки должен кормить?
Они не строят ракету в космос. Не создают завод по производству автомобилей. Академия — просто учреждение для обучения. Любой человек, у которого есть мозги, справится с тем, чтобы быть директором.
Только посмотрите на Вольмира. Глупый, как валенок, а его считают лучшим директором.
Тук. Тук. Тук.
Снова грубо постучали. Меня разозлило такое навязчивое поведение.
Ну какого чёрта?
Я тут директор. Я решаю, кому работать здесь, а кому уйти. Кому учиться и что делать. В пределах академии я царь и бог, и к моему слову должно быть подобающее уважение.