— Скажу вам, молодой человек, маршировать и прыгать со связанными руками — то ещё удовольствие. Но это ладно, что я очнулся довольно быстро, сумел встать и начать двигаться. А останься я без сознания — замёрз бы на хрен! — бурчал он.
Аделаида заметила, что интонации повара изменились и восприняла это с воодушевлением.
— Мы напишем в техподдержку! — заявила она. — Уверена, больше ничего подобного не повторится. Главное, что мы вовремя тебя обнаружили!
— Это да, — нехотя согласился повар.
— Хотелось бы поужинать перед отъездом, — вкрадчиво промурлыкала блондинка. — Ну и ты собирайся, поедешь с нами…
— Ужин… Ну, быстро — разве что яичницу, — лицо повара приняло брезгливо-снисходительное выражение. — А ехать… Куда ещё? О поездках в контракте не было.
Он отошёл к очагу и начал его разжигать.
Я уже видел, что он сдался. Поедет, как миленький! Сделает всё, как блондинка скажет.
Аделаида тоже это поняла и радостно затараторила:
— Продуктов много брать не придётся, едем впятером. Я, Зергиус, Лярис с Мидорой, ну и ты.
— Лярис с Мидорой? — повар повернулся и поморщился.
— Без охраны нельзя. Зергиус зачем-то нужен Эскобарам. Возможно, придётся защищаться.
— Вот как? — мужик опять помрачнел. — Нет уж, хватит с меня! Останусь здесь. Продуктов вам в дорогу соберу, конечно.
Аделаида опять принялась его уговаривать, но повар упёрся и только молча мотал головой, как лошадь, отгоняющая мух.
Это не мешало ему работать. Руки жили своей самостоятельной жизнью: перебирали, резали, перекладывали.
На большой сковороде зашкворчало сало, затем к нему отправились овощи, зелёный лучок, домашние колбаски и, наконец, яйца.
Я отодвинул от стола тяжёлый стул и сел, в предвкушении постукивая по столу вилкой. Ел я последний раз вообще непонятно в какой реальности.
Аделаида нервно расхаживала по кухне, надоедливо мелькая перед глазами.
Пришли Дора и Лярис, сгрузили у двери вещи и скромно встали рядом с узлами, сумками и кучей оружия.
Повар покосился на них, показал кулак Лярис и недовольно сказал:
— Что встали истуканами? Миски доставайте, готово уже.
Это и впрямь была яичница, но я в жизни не ел такой вкуснотищи. Теперь мне было понятно желание блондинки оставить повара при себе!
Проголодался не я один, и через пару минут на сковороде ничего не осталось. Еда была, как я теперь понимал, игровая, но на вкус — совсем как настоящая.
Пока я раздумывал, прилично ли попросить приготовить ещё, во дворе что-то полыхнуло.
Посмотрел в окно: над забором поднималось зелёное зарево.
— А это что такое? — спросил я озадаченно.
— Где? — Аделаида тоже посмотрела в окно и изменилась в лице.
— Уходим, быстро! — взвизгнула Лярис и начала судорожно хватать с пола узлы и оружие.
Мидора справилась быстрее, навалив на себя кучу груза, и с готовностью спросила:
— Прорываемся?
— Нет, уходим подземным ходом, — скомандовала блондинка. Она уже пришла в себя и выглядела собранной и решительной. — Убери тут, — велела она. — Скажешь, если что, что мы уже давно уехали.
Я захлопал глазами и только потом сообразил, что обращается она не ко мне, а к повару.
Он выглядел растерянным: просто стоял и пялился, то на нас, то в окно.
Я слегка пихнул его:
— Действуй, чего стоишь?
Повар, очнувшись от столбняка, начал сгребать со стола грязную посуду.
Аделаида тем временем умело разожгла от очага факел и устремилась в ледник, где недавно был заперт повар.
Вот дура! Ведь не отсидишься, если и впрямь по нашу душу. Хотя нет, что-то говорилось про подземный ход!..
Я пошёл за блондинкой, а Ля и Дора — за мной.
Лестница оказалась без перил и непривычно крутая. В неверном свете факела метались тени…
В общем, я навернулся, хотя, кажется, внимательно смотрел под ноги.
Мидора успела схватить меня за ворот, и я не полетел вниз с громадной высоты. Хотя, может, и не громадной, но пола видно не было.
Мне удалось удержаться на ногах, хотя одна из них подвернулась.
Щиколотку прострелило болью. Я упал назад, то есть просто с размаху шмякнулся задницей на ступеньку, и от души выругался.
Аделаида обернулась:
— Что расселся?
— Кажется, ногу вывихнул, — испуганно доложил я.
Лярис обошла меня, склонилась, осмотрела больную конечность и сказала:
— Ерунда, растяжение. Можешь идти.
Зря она это сказала, идти я не мог. Стоило перенести тяжесть тела на больную ногу — щиколотку, словно пламенем обжигало, а перед глазами начинали вспыхивать искры.
Кое-как я спустился по лестнице, оттуда доковылял до стены с грубыми деревянными полками, где лежали всякие заготовки.
Тут стояли кадушки, бочонки, корзины, над головой болтались колбасы и окорока. Я подумал, что теперь неизвестно, когда доведётся пожрать, сдёрнул с крюка кольцо колбасы и сунул за пазуху.
Тем временем Аделаида поколдовала в углу, и стена с полками поехала в сторону.
Открылся проход, из него пахнуло теплом, и она первая шагнула во тьму, подсвечивая дорогу факелом.
Я поковылял следом, куда деваться. Не сидеть же в леднике! Повар хоть маршировать и прыгать мог, а я тут быстро окочурюсь.
В проходе и в самом оказалось деле заметно теплее, чем в подвале.
Стена встала на место, теперь надо было идти вперёд по узкому ходу, а вот как раз идти я и не мог.
Хорошо, что проход был узкий, а стены неровные. Я хватался за них, чтобы не вставать на растянутую ногу всем весом.
Из-за меня наш маленький отряд еле тащился, и о бегстве из гарема не могло быть и речи. Разве что об уползании.
Аделаида ушла вперёд, и без её факела стало заметно темнее.
— Зергиус, давай быстрее! — умоляюще произнесла Лярис мне в плечо.
Услышав крик охранницы, Аделаида остановилась и нетерпеливо, притопывая ножкой, прикрикнула:
— Шевелитесь же, мать вашу! А ну — руки в ноги!
Услышав приказ, я демонстративно привалился к стене. Совсем охренела: так гнать травмированного человека!
Поджав губы, блондинка направилась к нам.
И в этот момент почти над её головой громыхнуло, и сверху, туда, где она только что стояла, посыпалась земля.
План был простой, как три копейки — Марина с Андреем должны будут зайти прямо с парадного входа и уничтожить магическую защиту здания. А тем временем Пингвин и Фашист покараулят у чёрного хода — это на случай, если кто побежит.
Андрей проинструктировал, что хватать и вязать всех подряд совсем не обязательно — им нужен только один.
Но на пальцах было не объяснить, как выглядит этот загадочный тестировщик, поэтому Фашист предложил сначала “повязать всех, а потом уж и разбираться будем”.
— Хорошо, что Адкин гарем стоит в зоне ПВП, — пробухтел Пингвин. — У неё там не только неписи, там и игроков хватает. Извращуги! Давно пора было их повязать!
— А если они будут серьёзно сопротивляться? — забеспокоилась Марина.
— Ты, главное, хватай и вяжи, — успокоил её Фашист, — Там по уровню все равно нубы одни. Одной левой!
Ночь тут была очень красивой — синее небо, полное незнакомых созвездий и яркая полная луна давали столько света, что в дополнительном освещении не было нужды.
От лагеря сначала ехали верхом, но не доезжая до улицы, на которой стоял дом Аделаиды, спешились и отпустили коней.
Привязывать их никто не стал — транспорт все равно окажется в точке респауна.
Дальше пошли пешком. Каждый из четвёрки был вооружён, даже Марине выдали небольшой колдовской жезл, заряженный дюжиной огненных стрел. В инвентаре у неё болтались ещё меч и лук, но по классу она не была полноценным магом, поэтому ребята поделились тем, что у них было.
— Так, я уже вижу отсюда объект! — Андрей остановился и снял с плеч рюкзак.
Он нахлобучил на голову шлем, похожий на древнерусский, и начал доставать склянки из рюкзака.
Хитроумным жестом фокусника он растворял их в воздухе.
— Марина, чего стоишь? Предлагаю и тебе тоже добавить “мёртвый огонь” в меню быстрого доступа, — деловито предупредил он. — В горячке сражения нам будет не до копания в инвентаре.
Марина тряхнула волосами, выходя из оцепенения, и принялась убирать склянки в слот, который активировался специальным жестом руки — меню быстрого доступа.
— Ну всё, ребята, — сказал Андрей, отбрасывая пустой рюкзак. — Мы с Мариной пошумим немного, а когда крысы побегут с корабля, вы уж не подведите.
Фашист кивнул, и они с Пингвином растворились среди деревьев.
— Ну что, вперёд? — Глаза Андрея азартно блестели.
“Мужики все — как мальчишки! — мысленно фыркнула Марина, — Никогда не меняются и не вырастают. Только игрушки становятся опасней и дороже”.
Около роскошного длинного здания гарема было тихо, и только в одном окне горел свет.
У ворот никто не стоял, хотя днём Марина видела, что охраняют это место довольно много нпс.
— Смотри, — прошептал Андрей и подул через кулак прямо перед глазами девушки.
Заблестел серебристый порошок, частички его залетели Марине в нос, и она тихонько чихнула.
Сквозь пыльцу стало видно, что над зданием мерцает сплошной купол охранного заклинания.
— Целься прямо вон в тот флюгер, там защита как будто тоньше. А где тонко, там и рвётся, — подмигнул Андрей и сложив пальцы щепоткой, дёрнул кистью.
В руке у него тут же появилась зелёная склянка с “мёртвым огнём”. Размахнувшись, как заправский бейсболист, он швырнул её прямо в здание.
Колба разлетелась, полыхнула зелёным облаком, наткнувшись на невидимую преграду, но содержимое не стекло вниз, а, как кислота, принялось разъедать защиту.
Марина тем же жестом достала свою склянку. Помешкала, но тоже бросила и довольно удачно.
Тут же во всех окнах разом загорелся свет. Раздались крики: мужские, женские — не разобрать.
— О, ну вот эту песенку я знаю, — ухмыльнулся Андрей и кинул вторую склянку. — Сейчас начнут выбегать, стреляй из жезла. Не боись! Стрелы на полумощности, только парализуют.