— А если кто-то увидит или услышит нас? — начала оправдываться я. — Моя репутация пострадает!
— И что, мы же помолвлены? — удивился мужчина. Чёрт, логично. — Это раз. А ещё мы в моём кабинете, тут уж нас точно никто лишний не увидит. Это два.
«Секретарша», — внезапно всплыло в памяти, снова отдаваясь болью в висках.
Мисс Эйла Лейдон. Миловидная брюнетка лет тридцати, всегда в строгом костюме, с пучком на голове и в очках.
И сидит она в приёмной, вон за той дверью справа. Вторая дверь, та, что ближе к окну, ведёт в личные покои ректора.
— А секретарша?! — рискнула я озвучить странные подсказки, всплывающие в моей голове.
— Эйла? Пффф, — усмехнулся мужчина. — Она предана мне и будет во всём меня слушать и защищать.
Что-то внутри меня ёкнуло.
Преданная женщина всегда таит опасность для другой женщины.
— Всё равно, это не допустимо… до свадьбы! — фыркнула я. — Отпустите меня!
— Это — это что?! — с лукавой улыбкой изогнул бровь ректор.
— Ваши… твои приставания ко мне! — возмутилась я. — Отпусти меня!
Мужчина оторопело уставился на меня и даже позволил мне выбраться из его объятий.
Я перебежала на другую сторону письменного стола.
Ричард повернулся за мной с очень задумчивым выражением лица.
— Полли, ты странно себя ведёшь, — нахмурился ректор.
— Это ты странно себя ведёшь! — парировала я. Как известно, лучшая защита — нападение. — Ты орал и рычал на меня сегодня несколько раз! Очень грубо разговаривал!
— Ты же сама сказала мне так себя вести, моя драгоценная! — растерянно ответил мужчина. — Чтобы никто не догадался, что на самом деле произошло.
— А что на самом деле произошло? — дрожащим голосом спросила я, отступая на пару шагов назад, к окну.
— Я не понимаю, что с тобой, женщина?! — рыкнул мужчина. — У тебя амнезия, что ли?!
Он ведёт себя странно. Очень странно.
Я руку готова отдать на отсечение, сегодня в лазарете он не притворялся.
Он действительно ругал меня. А только недавно сгорал от страсти. И вот теперь снова рычит.
Ричард ведёт себя так, будто у него раздвоение личности: то ругается грубо, то страстно флиртует. Да какой там флиртует, пристаёт!
Что с ним?! Почему он так себя ведёт?!
Голову пронзила такая острая боль, так неожиданно, что у меня слёзы брызнули из глаз.
Я зажмурилась и начала растирать виски.
«Ну ещё бы, он же очарован нами! Точнее, мной, ханжа ты бестолковая. Смотри, не испорть мне всё! Он должен оставаться в моей власти!» — раздался внутренний голос.
Я испуганно заозиралась по сторонам.
Я схожу с ума? Почему в моей голове кто-то разговаривает?! И это явно не фамильяр!
— Варька? — мысленно произнесла я. — Это ты?
— Какая тебе Варька, ты рехнулась?! — взревел внутренний голос.
— Ты что, проверяешь, что я никому не выдам твою тайну? — рыкнул мужчина снова, стукнув кулаком по столу. — Я же дал слово. Ты сомневаешься во мне?
Боль, застилающая разум, резко прошла.
— А? Какую тайну? — я начала путаться в собеседниках.
А главное, пока вообще непонятно, с кем ещё я разговариваю в своих мыслях.
— Ты же убила Зейну, забыла, что ли?
Глава 19
Воспоминание обрушилось на меня будто ведро ледяной воды.
Тёмные стены гостиной поглощают свет от свечей, создавая загадочную атмосферу.
Причудливые тени играют на старинной мебели, придавая комнате мистический шарм. Запах ладана и вереска наполняет воздух, добавляя загадочности вечернему обряду.
Я сижу на мягком ковре, скрестив ноги по-турецки.
Передо мной разбросаны мелкие предметы для гадания: камушки, ракушки и косточки.
Я неспешно беру в руку один из камушков. Он гладкий и прохладный на ощупь.
Я подношу его к губам и целую.
Напротив меня сидят две женщины, их силуэты окутаны мистическими тенями.
Лиц практически не видно, но по свисающим длинным волосам и хрупким фигурам я понимаю, что это женщины. Или девушки.
— Миссис Полли, ну и, что вам руны говорят? — спрашивает меня девушка, сидящая напротив.
В её голосе я слышу обожание. Я знаю, она практически боготворит меня.
К ней я испытываю тёплые чувства: мне нравится, как она ко мне относится. Мне нравится её щенячья преданность и восторг.
— Руны говорят, что меня ждёт счастливая жизнь с Ричардом, — лукаво улыбаясь от предвкушения, отвечаю я.
— Думаете, это возможно? После того, вы с ним сделали? — слышу насмешливый голос второй девушки.
Эту девушку я презираю. Она мне не по душе.
Надменная и завистливая. Слуга не должна быть такой.
Я решаю поставить её на место, потому что знаю, у меня есть такое право.
— А что такого? Я предсказательница, а значит, властна над судьбой и удачей. Нужно просто знать, как и когда использовать силу, чтобы направить жизнь в нужное русло, — надменно отвечаю я.
— Прекрасный тост, миссис Полли, — отвечает вторая и протягивает мне бокал. — Так выпьем же за это. Зейна, ты с нами?
— Полли, почему ты молчишь? — резкий голос Ричарда возвращает меня в реальность.
Эти воспоминания, словно странный фильм, пронеслись в моей голове, заставляя меня сомневаться в том, что я узнала сегодня от Ричарда и Шейлы.
Виски снова начало ломить от жуткой боли.
Чьи же воспоминания эти? Однозначно Полли.
Какая же она неприятная… сколько надменности, злобы и снобизма?!
Всё это было так неприятно, так отталкивающе, так чуждо мне.
Но в этом море негатива я заметила и другие оттенки.
Полли, казалось, не всецело состояла из злобы. Зейна, её служанка, обожала свою хозяйку, а Полли, насколько умела, отвечала взаимностью.
Я пыталась разобраться в сложной паутине чувств и рассуждений Полли. Могла ли она убить Зейну при таком отношении?
Вряд ли. Если только не было бы прямой угрозы, я так полагаю.
Но бокал мне поднесла другая девица. Третья. Кто она?!
Стоит ли верить увиденному? Что истинно, а что приукрашено в памяти?
Борьба между моими представлениями о произошедшем и новыми, неожиданными фрагментами памяти терзала меня.
Что-то тут не сходится.
— Конечно, я благодарна тебе за то, что ты спас меня от яда и скрыл убийство Зейны, но почему ты думаешь, что это я её убила? — решила я пойти ва-банк.
— А как иначе? — удивлённо спросил ректор. — Я нашёл тебя в полубессознательном сознании, рядом Зейну с ножом в животе. Прежде чем отключиться, ты произнесла всего четыре слова: «Помоги…Молчи… Спрячь…Зейна». Что я ещё мог подумать?!
— Что там мог быть кто-то третий, кто сделал это с нами? — осторожно я высказала своё предположение.
— Я никого больше не видел, — холодно ответил ректор. — Ты опять выдумываешь?
Голова просто раскалывалась.
Да что такое?! Надо узнать, как в этом мире лечат мигрень.
— А что ты должен был спрятать? — спросила я.
— Нож, я так полагаю, — хмыкнул Ричард.
— И где он?
Прозвучало как-то грубо, я хотела извиниться, но виски ломило так, что было больно говорить. Ректор нахмурился.
— Полли, что происходит? — непонимающе спросил мужчина. — Ты ведёшь себя очень странно.
— У меня жутко болит голова. Ты можешь с этим что-то сделать? — жалобно спросила я.
— А ты сама не можешь, что ли? Почисть ауру, ты же не первокурсница, — проворчал мужчина, но приложил руки к моим вискам.
— Не могу, голова гудит просто жутко. Вообще, плохо соображаю, помоги, — прошептала я.
Прикосновение мужчины сотворило чудо: пару секунд голова прошла.
— Понимаешь, Ричард, из-за отравления я очень смутно помню момент убийства Зейны. Но я точно помню, что нас было трое в комнате, прежде чем я выпила тот яд из бокала.
Надеюсь, мои рассуждения верны и в бокале, поданном третьей девицей, и был яд.
Ректор молчал и как-то странно смотрел на меня. Изучающе. Долго.
Молчание стало таким острым, что хоть ножом режь.
— Что такое, Ричард? — не выдержала я.
— Полли, в тебя, похоже, пытается вселиться чей-то дух.
Глава 20
Я оцепенела от ужаса. Нет-нет-нет, только не это!!!
Он что, догадался, что я попаданка?! Это же обернётся для меня трагедией!
Как там Шейла говорила?! Три года рабства и потом ещё отработка?!
Какой кошмар!
Надо срочно спасать ситуацию!
Видимо, я слишком непохожа по поведению на настоящую Полли, и он что-то заподозрил. Он явно ещё не окончательно в этом уверен, иначе бы уже скрутил меня.
Думай, Полина, срочно думай!!!
Полли была влюблена в ректора. Околдовала его, чтобы подставить на глазах своих родных, принуждая к браку.
Она с ним спала, в конце концов! Адептка с ректором! До свадьбы!
Значит, она и вести должна себя соответствующе! Не отталкивать мужчину, а наоборот, флиртовать и ласкаться.
Ну, ласк от меня этот хрыч белобрысый вряд ли дождётся, а вот пофлиртовать можно. Мужчина он видный.
Главное, не переборщить. Чтобы в атаку не ринулся снова.
Ещё одни воспоминания о постельной сцене может поколебать моё желание сохранить дистанцию. Уж больно хорошо было Полли с ним.
— О чём ты, милый? — как можно более невинно спросила я.
— Милый? — с удивлением переспросил Ричард.
— О чём ты, Ричард? — максимально ласковым тоном спросила я.
— Ты назвала меня сейчас милым? — нахмурился мужчина.
Боже, да как это девица любовника называла?!
— Голова болела, вот и болтаю всякую чушь, — начала оправдываться я.
— То есть, я тебе не мил? — с лёгкой усмешкой переспросил ректор.
Да чего ты прикопался-то?! То милый, то не милый, определитесь уже, господин ректор!
Хотя… лучше превратить это всё в невинную перепалку, чем снова вернуться к разговору о духу, которых хочет в меня вселиться!
— Ну конечно, милый! Я решила, что это будет уместнее, — пролепетала я, нежно улыбаясь.
По крайней мере, я надеялась, что моё выражение лица выглядит как милая улыбка, а не как оскаленная гримаса.