— А что было предметом этих исков?
— Честно говоря, их детали мне не известны. К тому времени Мартин уже перестал говорить со мной о сколько-нибудь серьезных вещах. После его смерти адвокаты заплатили истцам из наследственной массы.
— А кто был адвокатом Мартина по делам, связанным с медицинскими ошибками? Я могу справиться о деталях вчиненных ему исков у него или у нее.
— Понятия не имею.
Лори сделала для себя еще одну пометку, чтобы изучить вопрос об исках. В ее списке осталась всего одна тема, и это была бомба.
— Вы сказали, что иногда покидали дом в поисках уединения. Это включало в себя походы в бары?
Кендра тяжело вздохнула.
— В таблоидах утверждали, что я будто бы была по уши накачана водкой все двадцать четыре часа. Я же сказала вам, что у меня была послеродовая депрессия. Посмотрите в интернете, что это такое — ты то чувствуешь себя как выжатый лимон, то тебя охватывает тревога и даже паника, а в следующий момент наступает спутанность сознания. Думаю, люди принимали это за состояние алкогольного опьянения.
— А как насчет того, чтобы просто сходить поразвлечься, познакомиться с новыми людьми?
— Нет. Честно говоря, бывали дни, когда я даже не принимала душ, настолько мне было скверно.
На этом этапе Лори надо было быть осторожной. В газетах не писали, что Кендра часто бывала в «Улье», а Лори не хотела, чтобы вдова Мартина Белла поняла, что ей известно больше того, о чем говорилось в СМИ. Надо будет приберечь эту информацию для допроса в прямом эфире.
Лори решила надавить еще раз.
— Я заметила, что здесь у вас со Стивеном есть друг-бармен, Деннис. А в то время у вас был любимый бар или ресторан?
На этот раз Кендра огрызнулась.
— Я же сказала вам, что нет!
Лори кивнула и засунула свою ручку за корешок блокнота, показывая тем самым, что на сегодня их работа окончена.
— Еще раз спасибо, что вы согласились встретиться со мной в свободное от работы время. Мы свяжемся с вами, когда придет время снимать передачу.
Ожидая, когда Деннис представит ей счет, она старалась дружески болтать с Кендрой о разных пустяках, а затем расплатилась кредитной картой студии.
Уже две поклевки, притом даже не на камеру, подумала она. Сначала Кендра солгала родителям своего покойного мужа, сказав, что она готова оказать помощь в новом расследовании его убийства. И теперь — Лори была в этом уверена — она лгала опять. Полиция наверняка предъявила Кендре свидетельские показания о ее встречах с таинственным мужчиной в «Улье», и забыть об этом она не могла.
Вполне возможно, что я только что пила капучино и ела мороженое в обществе убийцы, подумала Лори. Она не хочет, чтобы я знала про «Улей». Значит, сейчас мне надо отправиться именно туда.
Глава 20
Когда Кендра и Лори выходили из «Отто», было уже почти пять часов, но весеннее солнце все еще светило ярко, что было особенно приятно после сумрака, царившего в итальянском ресторане. Кендра испытала облегчение, когда Лори наконец попрощалась с ней, дойдя до Пятой авеню. Лори повернула на юг и зашагала в сторону парка Вашингтон-сквер. Кендра же направилась на север, в сторону своего дома. Идя, она подставляла лицо теплым лучам солнца и пыталась утихомирить свои мысли, несущиеся вскачь.
Поначалу все шло именно так, как она и планировала. Стивен увязался за ней и подтвердил, что она говорила о связи Мартина с другой женщиной еще тогда, когда тот был жив. Он также дал понять, что она хороший человек — чего никто другой теперь уже не делал. И в том же ключе высказался Деннис.
Даже когда Лори начала задавать ей вопросы, Кендра не сдала своих позиций. Она подготовилась заранее, зная, что Лори будет задавать ей вопросы как о ее психическом состоянии, так и о ее браке, а также о конфликтах с полицией и снятии наличных. Если бы разговор закончился на этом, она могла бы чувствовать себя уверенно и в безопасности.
Но затем Лори заговорила на другую тему. Когда начала спрашивать о походах в бары в поисках новых знакомств. Возможно, это было просто предположение, сделанное наугад и подсказанное слухами о том, что Кендра страдает алкоголизмом, но у Кендры было нехорошее предчувствие, говорящее, что Лори хочет расспросить ее о мужчине, о котором ей по-прежнему было известно только то, что он представился ей как Майк.
Ее затошнило от одной мысли о нем.
Она поклялась своей жизнью — и жизнями своих детей — что, участвуя в шоу, ни словом не упомянет о его существовании. Что же мне теперь делать? — подумала она.
Она достала свой мобильный телефон, нашла номер, записанный как Майк, и нажала на ввод. Он ответил еще до окончания первого гудка.
— Ты закончила свою встречу? — спросил он.
Она поняла, что у него включена громкая связь — в трубке слышался звук работающего автомобильного двигателя и звуки клаксонов. Значит, он сейчас в машине. Она поймала себя на том, что оглядывает улицу в поисках его.
— Я только что ушла.
— И?
Он потребовал, чтобы она сообщала ему все о работе над передачей, и она не смела пойти ему наперекор.
— Это был просто перепев старых газетных статей. Ничего такого, с чем я бы не справилась. Она не спрашивала о вас, — добавила она. Ведь формально так оно и было.
— Когда вы встречаетесь в следующий раз?
— Не знаю. Она сказала, что позвонит мне насчет времени съемок.
— Не забывай, если ты расскажешь им обо мне, я расскажу о тебе. Ты сядешь в тюрьму за убийство, а твои дети станут жить со своими бабушкой и дедушкой, и те будут каждый день говорить им, что ты убила их отца. Это если они вообще еще будут целы и невредимы к тому времени, когда тебя осудят.
Это была явная угроза Бобби и Минди. Она почувствовала, что начинает дрожать.
— Пожалуйста, не причиняйте им зла.
— А ты не заставляй меня это делать.
Она вспомнила, как во время ужасной ссоры однажды сказала Мартину, что на нем следовало бы повесить предупреждающий знак со словами: «Самый жестокий человек на земле». Но сейчас она имела дело с еще более гнусным типом, чем Мартин. Дрожащим голосом она сказала:
— Я никому не скажу. Клянусь.
— Нам пора встретиться еще раз.
От мысли о встрече с ним, у нее застыла кровь. И дело было даже не в деньгах. Она уже привыкла к тому, что он использует ее как свой личный банкомат. Ее ужасал он сам, ужасал на клеточном уровне.
— Когда? — Она услышала дрожь в своем голосе.
— Так дела не делаются, и ты это знаешь. Я тебе позвоню, и ты придешь. Принеси то же, что и всегда.
Говоря «то же, что и всегда», он имел в виду девять тысяч долларов наличными. Она предполагала, что он не хочет, чтобы она снимала десять тысяч долларов, поскольку о снятии этой и более крупных сумм банки были обязаны сообщать властям, что могло повлечь за собой расследование. Она услышала, как двигатель его машины набирает обороты, после чего он отключился.
Она зажмурила глаза и сделала три глубоких вдоха, пытаясь оставаться спокойной.
Рассказывая Лори о том, как распадался ее брак, она упомянула фильм «Газовый свет», чтобы объяснить, что Мартин всем говорил о ее сумасшествии. Но в фильме Ингрид Бергман и сама начала сомневаться в том, что она находится в здравом уме. Мартин в прямом смысле слова свел меня с ума, подумала она.
Неужели она в самом деле говорила Стивену о вчиненных Мартину исках по поводу его врачебных ошибок? Она этого не помнила. Как не помнила и тех ужасных слов, которые, по-видимому, ляпнула в дешевом баре, обращаясь к незнакомцу, который назвал себя Майком. Что же еще я натворила, когда была не в себе? — спросила она себя.
Хотя Кендра и не была религиозна, она зашла в епископальную церковь на Десятой улице. Они только что открыли двери для вечерней службы, но она пробудет в церкви недолго. Пройдя в самый задний ряд скамей, она опустилась на колени, как и много раз прежде, чтобы попросить у Бога прощения за то, что, возможно, натворила, хотя ей и не хотелось в это верить.
Узнаю ли я когда-нибудь правду? — подумала она. — Узнаю ли я когда-нибудь, действительно ли я заказала убийство моего мужа?
Глава 21
Попрощавшись с Кендрой, Лори пошла по Пятой авеню в сторону парка Вашингтон-сквер. Солнце ярко светило, сегодня был первый теплый день этой весны, что ньюйоркцы расценили как позволение использовать парк как общественный пляж — молодые женщины, все еще в офисной одежде, лежали на траве, а несколько парней посмелее сняли рубашки и перекидывали друг другу фрисби. Толпы горожан глазели на здешние зрелища, например на музыканта, который играл на стоящем под аркой рояле Шопена, и на вертящихся и делающих сальто у фонтана брейк-дансеров, чьи колонки заглушали рояль. Весной просыпались к жизни все и вся и после сумрачной зимы вдыхали свежий воздух.
Углубляясь в Ист-Виллидж, Лори мысленно приготовилась войти в бар «Улей», в котором даже весной и летом, вероятно, совсем не бывает солнца. Учась в колледже, она не раз бывала в таких похожих на склепы барах с грязными, липкими полами и туалетами, исписанными граффити, но ей уже давно не приходилось проводить свои вечера под землей.
Она спустилась по крутой лестнице, толкнула массивную дверь и вошла в бар. В нос ей ударил знакомый запах пролитого пива, слегка замаскированный запахом лизола. Скоро сюда повалят посетители, но пока что бар был пуст. Над стойкой мерцала светодиодная надпись «Улей», причем буквы были похожи на соты, а стены украшала неоновая реклама различных алкогольных напитков, бросающая на все разноцветные блики. Нелегко было представить себе Кендру, сидящую у этой стойки с бокалом спиртного или стоящую в очереди в задней части заведения, чтобы поиграть в пинбол.
— Минутку, — равнодушно сказал женский голос, доносящийся из-под стойки. Мгновение спустя появилась и его хозяйка — молодая женщина с частично сбритыми волосами. Подойдя поближе, Лори увидела, как пирсинг в брови и губе барменши чуть сдвинулся, когда выражение безразличия на ее лице сменилось удивлением. Лори определенно не походила на тех, кого она привыкла здесь видеть.