ь новое. Не все его инициативы вызывают единодушный энтузиазм. Когда он предложил поручить детям составлять себе тесты самостоятельно, все решили, что он не от мира сего. Один из его коллег-преподавателей называл его философию предоставления полномочий погоней за дешевым эффектом. Ничто из этого не ослабило миссионерского рвения Джона – он просто научился адаптировать свой стиль, темп и подход при использовании своих уникальных особенностей.
Точно так же главным опасением Дэвида Гарднера, когда он приехал в Европу, было то, что персонал может ошибочно принять его искреннее внимание к людям, его желание поощрять вовлеченность в работу и отдавать должное командной работе за циничную промывку мозгов, характерную для американских корпораций. Он намеренно принялся адаптировать свой стиль, чтобы позволить людям задавать больше вопросов и обсуждать его собственные ценности и, в более широком плане, ценности компании ЕА.
Когда Дэвид объявил, что собирается взять годовой отпуск, один из его творческих работников обвинил его в том, что он «забывает» о своих коллегах, и это доказывает, что он не более чем представитель корпоративной машины. Дэвид вступил с ним в диалог, объясняя, какие надежды и неуверенность испытывает в связи с целым годом своего отпуска. Его коллега был поражен его честностью и быстро забыл о стереотипе человека корпорации.
Каждый из этих случаев свидетельствует о том, что лидеры учатся использовать свои особенности: внимание к людям, присущее Дэвиду Гарднеру, страстное желание давать людям больше полномочий, характерное для Джона Лэтэма, – таким образом, позволять людям использовать свои сильные стороны в разных ситуациях.
Аутентичные люди готовы выходить из своих зон комфорта. Но также примечательно и то, что наиболее успешные лидеры среди тех, которых мы наблюдали и с которыми проводили интервью, казались чрезвычайно «приземленными» людьми. Они четко понимают, кто они и откуда. Они в ладу со своими корнями.
Грег Дайк, например, постоянно повторяет истории о том, как его отец говорил с каждым как с равным. Он рассказывает об этом с большой гордостью, как если бы это объясняло, почему он стал таким, каким он есть. Саймон Галлифорд из банка Barclays часто говорит о своем дедушке. Он шутливо рассказывает о том, что его дед по-прежнему убежден в своей абсолютной неотразимости для женщин, хотя ему уже под восемьдесят. Галлифорд считает, что его собственное сильное чувство уверенности в себе сформировалось благодаря тому, что дед в него верил.
Наши наблюдения сформировали у нас мнение о том, что аутентичное ощущение своей личности возникает, когда люди в ладу со своей биографией, причем важнейшей частью этого является понимание того, как их происхождение сформировало их личность. Разумеется, происхождение – или истоки – можно понимать по-разному. Для одних самым важным фактором является семья, для других это может быть социальный класс, пол, этнос, социальный статус, религия или географический пункт.
То, как люди понимают свои истоки, зависит от культур. Например, в США место, где человек родился и вырос, может являться особенно мощным источником самовосприятия, тогда как во многих европейских странах класс и статус остаются чрезвычайно значимыми, зачастую непостижимым образом. Во многих частях Азии семья остается наиболее важным способом концептуализации истоков[44].
Несмотря на всю совокупность культурных различий, наши наблюдения подсказывают, что лидеры рассматривают свои истоки через целый ряд увеличительных стекол, причем все переменные действуют как своего рода палимпсест: один фактор накладывается на другой. Таким образом, каждому человеку можно дать несколько определений.
Рик Доббис (о нем мы еще будем писать ниже) сделал необычайно успешную карьеру в Sony Music. Он еврей, бруклинец, житель Нью-Йорка – и никогда не забывает о том, что является всем этим сразу. Он не ортодоксальный еврей, но соблюдает Йом-Киппур традиционным, хотя и каким-то весьма корпоративным способом: «Это очень правильно – думать о всех тех вещах, которые ты мог бы сделать по-другому, чтобы сделать жизнь людей немного лучше. Это религиозная традиция во вполне современном контексте». Его рабочий стол – настоящее святилище бейсбольной команды Brooklyn Dodgers (его собаку тоже зовут Доджер). Он показал нам фотографию булочной в Бруклине, принадлежавшей его дедушке и бабушке.
Его ощущение своих истоков уходит даже глубже. Во время обсуждения новых трендов миграции из Восточной Европы в Великобританию он подчеркнул, что сам имеет восточноевропейское происхождение, и рассказал о причинах, побуждающих людей эмигрировать. Как проницательно заметил Чарльз Райт Миллс, на перекрестье истории и биографии происходит нечто особенное[45].
Роб Мюррей, глава Lion Nathan, одной из крупнейших пивоваренных компаний в Австралии, является опытным руководителем и лидером с большим авторитетом. Благодаря успехам в учебе он поступил в Кембриджский университет, а благодаря карьере объездил весь мир. Но он никогда не отрекался от своих корней – а это британский рабочий класс. Он сохранил прямолинейную и откровенную манеру разговора. Его любимая футбольная команда по-прежнему Walsall (это скромная команда городка в сердце промышленной части центральной Англии). Находясь на другом конце света, он по-прежнему свято отслеживает их результаты каждый выходной на протяжении всего сезона. Как и Рик Доббис, он тоже из тех лидеров, которые, несмотря на свои существенные успехи в бизнесе, находятся в ладу со своими корнями.
Не только те, кто на самом верху, используют свои биографии для лидерства. В маленьком банке на окраине Чикаго работает Клэр, банковская сотрудница с большим стажем, дослужившаяся до поста начальника операционного отдела. Стены ее кабинета увешаны фотографиями членов ее семьи (все – уроженцы Чикаго и его окрестностей), а также ее самой в юности, когда она была многообещающей пловчихой. Она использует эти образы своей жизни, чтобы показать сотрудникам, кто она и за что выступает.
Где и кто
Но какими бы ни были сложности культурного разнообразия, нас постоянно поражали способы, которыми эффективные лидеры умели выразить взаимосвязь между своими корнями и тем, кто они есть. Многие из наблюдаемых представляли собой примеры такого поведения. Найл Фитцджеральд, бывший сопредседатель совета директоров компании Unilever, часто и проникновенно говорит о своем ирландском происхождении и влиянии, которое его мать оказала на его моральный облик и политические взгляды. Энтони Бергманс, его коллега-сопредседатель, упорно считает себя голландским фермером, несмотря на свой высокий статус сопредседателя. Это проявляется в том, как он одевается, и даже в его походке, и хотя Бергманс менее откровенен, чем Фитцджеральд, в отношении влияния своего происхождения, понятно, что его истоки являются для него предметом гордости. Они – часть того, кем он стал.
Лидерство всегда нужно рассматривать как взаимоотношения между ведущим и ведомыми.
Йен Пауэлл, лидер британского отделения Pricewaterhouse-Coopers, предоставляющего услуги по оздоровлению бизнеса, тоже хорошо понимает, как его социальные корни сделали его тем, кто он есть. Он родом из бывшего промышленного сердца Великобритании – из «Черной страны», региона угледобычи. Он сохранил западномидлендский акцент, который нечасто услышишь в залах советов директоров крупных британских компаний. Его семья принадлежит к уважаемому рабочему классу; отец дослужился до мастера, но потом уволился, чтобы стать школьным учителем. Как он объяснил, потратить жизнь на это и интереснее, и даже почетнее. Его родные – методисты, и это тоже наложило отпечаток на его нравственную позицию. Наблюдая за Пауэллом сейчас, когда он занимает лидерскую должность, вы видите, как умело скомпонованы все эти комплексные факторы: обезоруживающий акцент, скромность, открытость, любовь к популярной культуре (спорт, рок-музыка); все это он осознает и раскрывает перед своими последователями.
Сэр Кристофер Блэнд, председатель совета директоров ВТ и бывший председатель совета директоров Би-би-си, является его прямой противоположностью, но тоже не стыдится самого себя – аристократа, ольстерца, члена консервативной партии, который любит руководить. Не всем это нравится, но, по крайней мере, он недвусмысленно дает понять, что собой представляет: его исполненная социальными маркерами, пересыпанная фразами на латыни речь четко отражает его индивидуальность, нравится вам это или нет. Но какой бы она ни была, главное – подлинность.
Другие примеры сложнее. Патти Каззато, в момент нашего с ней знакомства занимавшая руководящий пост в крупнейшей компании розничной торговли Gap, родом из Канзаса. Ее должность предполагает необходимость иметь дело с утонченными нью-йоркскими дизайнерами городской одежды. Патти рассказала нам, что вначале испытывала какой-то благоговейный страх перед этими людьми, точно все еще несла на своей одежде пыль Канзаса. В обществе своих новых коллег она чувствовала себя зажатой и неуклюжей. Ей пришлось обратиться к своим корням, чтобы заново ощутить свою индивидуальность и вернуть свою аутентичность в лидерство, то есть стать самой собой в новом контексте.
Итак, уважительное отношение к своим корням является одной из особенностей людей, сочетающих самоощущение с умением раскрываться перед окружающими. Но это не единственная их особенность. Человеческая жизнь характеризуется мобильностью – социальной и географической, внутри организаций и между ними, по иерархическим горизонталям и вертикалям. И этот опыт мобильности может разрушить цельность самоощущения человека.
Например, некоторые критики связывают высокие уровни мобильности в США с такими социальными симптомами, как отчужденность и потеря корней. Это впечатляюще описано в классическом исследовании Дэвида Рисмена «Одинокая толпа»