— Если ты выкинешь еще что-то в том же духе, мы больше не сможем видеться, — честно предупредила я. — В последнее время столько всего произошло… Я хочу чувствовать себя в безопасности!
— Тебе нечего бояться, — тихо произнесла родительница. — Я уже сделала все, что могла.
— Очень хочется в это верить, — пробурчала я.
Минуту мы дружно смотрели в одно и то же окно.
— Не следовало мне тебя сюда привозить, — наконец выдохнула она.
— Мама!
— Теперь я тебя потеряю.
Она словно не слышала меня.
— Через несколько месяцев нам придется уехать, а ты останешься здесь. Ну… тебе хотя бы нравится такая жизнь.
Зря я все-таки согласилась на эту встречу.
— Слушай, я такая, какая есть, с этим уже ничего не сделаешь.
Раздражение расплескалось едкими каплями.
— Лан любит меня, а я его. И мы не виноваты в том, что случилось много лет назад. И даже если бы мы с тобой не приехали сюда вслед за папой, ничего бы не изменилось. Волчица во мне проснулась бы в любом случае, вот только вопрос, смогла бы я выжить после оборота или же сошла бы с ума, начала бросаться на людей, и меня пристрелили бы охотники на оборотней. Было бы очень символично, если бы этим охотником оказался кто-то из Ланс-Эльшенгеров, правда?.. Мама, не делай из меня орудие мести волку, которого, может, и в живых уже нет!
Она отшатнулась слегка, прикрыла глаза, прикусила губу и сидела так какое-то время.
— Ты жесткий психолог, дорогая, — наконец тишину уютной гостиной прервали тихие слова.
Сказанное мною поняли и приняли к сведению. Уже неплохо.
— Настоящего же к тебе так и не пригласили?
— Разве ты не знаешь Адастиса, он всегда занят.
Родительница махнула тонкой ладошкой.
— У меня есть еще одна новость, — тем временем заговорила мама. — В Логово приезжает твой дед, он остановится у нас. Так что, если хочешь познакомиться…
Дед, который охотник? Джералд Ланс-Эльшенгер? Здесь?! Я похолодела, потом почувствовала, как кожу обдало жаром. Зачем? Разве с волчицей внутри я все еще часть этой семьи?
— Я подумаю, ладно?
— Конечно, дорогая.
Меня ласково расцеловали в щеки и лоб.
Проговорили мы еще примерно час. Сначала она беспокоилась, а я утешала, потом сквозь неприятие прорвалось любопытство, и меня засыпали очень личными вопросами. Как с Ланом? Насколько серьезные у красавчика-блондина намерения и не надо ли ему пооборвать усы и уши? А каково это — чувствовать волка? Больно ли превращаться? Можно ли ей присутствовать, когда произойдет первый оборот? И что же, магия — это не выдумки из сказок?
Мамы — они такие мамы…
Я закатывала глаза, морщилась, внутренне раздражалась, но стоически отвечала и разъясняла.
Ух, еле отбилась!
А когда выжатая как лимон ввалилась к себе в комнату, на столе поджидала записка: «Хочу отвезти тебя в одно место. Будет интересно и познавательно. Гьета Митрианна».
Я озадаченно повертела в пальцах небольшой прямоугольник из плотной бумаги. Что старая ведьма опять задумала? И надо ли рассказать об этом Ланхольту, вот в чем вопрос…
Машина со скоростью обожравшейся гусеницы ползла по разбитой дороге. Когда нас подкидывало и мотало из стороны в сторону, гьета ворчала и украдкой потирала поясницу. Все-таки возраст давал о себе знать. Я молчала, хотя внутри давно маялась от нетерпения.
— Долго еще? — спросила осторожно, поскольку не видела ни впереди, ни по сторонам хоть сколько-нибудь приличной цели.
— Примерно полчаса, — поджала тонкие губы Митрианна. — То еще удовольствие, да?
— Ну, цель же стоящая?
Я хитро прищурилась.
Раз пять пыталась подобраться к ответу с разных сторон, но старуха упрямо хранила молчание. Развела секретность! А мне майся от любопытства! Где справедливость?!
— Разумеется.
Она понятливо сверкнула глазами, но не раскололась.
Я испустила горестный вздох.
— В тебе мало магии. — Гьета резко сменила тему и заговорила совсем о другом: — Как во мне когда-то. Жалкие крохи. Хватит только на обороты и на то, чтобы поддерживать волчицу.
— Но вам это не помешало занять желанное место в стае, — отметила я, стараясь не запаниковать.
Знал бы кто, каких усилий мне это стоило!
— Не помешало.
На аккуратно подкрашенных губах обозначилась тень улыбки.
— Но это был долгий путь. Долгий и крайне тяжелый.
— Представляю.
— Нет, не представляешь.
Она улыбнулась теплее и ласковым движением убрала выскользнувшую из пучка прядь мне за ухо.
— А я уже который день мучаюсь вопросом: готова ли ты его пройти?
Стен, сидящий на водительском месте, кажется, больше интересовался тем, что творится у него за спиной, чем дорогой, которая была пустынной. За все время нам едва ли встретилось два-три автомобиля.
— О чем вы?
Я ощутила некоторое волнение. Что хитрая ведьма опять задумала?
— О месте, которое я собираюсь предложить тебе.
Ее взгляд стал испытующим.
Инстинкты просто вопили: опасность!!!
— Речь о том, чтобы обучить меня мастерству? — уточнила я с опаской.
Гьета качнула головой:
— Не только. Мне бы хотелось, чтобы ты переняла нечто большее, чем умение в нужный момент прибегать к соответствующим заклинаниям… — протянула она и запнулась.
Не была полностью уверена.
Наверное, схожее чувство должна испытывать мышь у мышеловки. Вот оно, вожделенное лакомство, но достать, не поранившись, сложно. Крайне сложно!
И с чего я взяла, что смогу?
— А именно?
Сердце в груди колотилось, постепенно наращивая темп.
— Пока я жива, ты могла бы перенять мои знания, обучиться самым редким ритуалам, наловчиться плести интриги и тысячами способов добиваться желаемого, — произнесла гьета и внимательно всмотрелась в мое лицо. — Ну?
— Как же Арнелла? — тупо спросила я, чтобы отсрочить время ответа.
Митрианна пожала худыми плечами:
— В нужный момент она станет новой гьетой. И продолжит твое обучение, чтобы однажды, когда будешь готова, ты заняла ее место.
Головокружительные возможности. Не нужно было долго думать, чтобы понять: я хочу! Но быть с Ланом все-таки хочу больше… И что делать?
Молчание затягивалось, а единственно верный ответ все не шел на ум.
— Что там? — Я кивнула на окно.
Невдалеке от дороги за деревьями промелькнуло несколько потемневших от времени деревянных строений. Кто-то живет в лесу? Так далеко от города?
— Раньше здесь были алмазные шахты, наверху жили рабочие, — вместо гьеты заговорил Стен. — Но еще до Агорна их решено было закрыть на пару сотен лет. Наши камни особые, и прииски быстро восстанавливаются.
Меня будто молнией ударило.
— Так мы едем к шахтам!
— Спасибо, что испортил сюрприз, — проворчала старуха.
Оставшиеся десять минут пути ответа от меня не требовали. Гьета молча, но крайне выразительно, сердилась на Стенхольта, тот не менее выразительно раскаивался. Еще Лан звонил, спрашивал, не случилось ли чего по дороге, и серые, словно сговорились, слали сообщения. Ну вот, не успела оглянуться, как стала центром большого и разношерстного волчьего семейства. Двух семейств. Даже стай.
Когда я была почти готова вернуться к прерванному разговору, впереди показались горы, специальные ограждения с конвоем и несколько новых деревянных срубов, которые еще не успели стать темно-коричневыми от времени, ветров и дождей и радовали глаз чудесным золотистым цветом. Дорога стала еще более неровной. Стен поминутно цедил сквозь зубы ругательства.
Ладно, будущее обсудим потом. Наше общее будущее.
Место, где мы оказались, напоминало небольшое селение из иллюстрированной книги о старинных временах. Я жадно озиралась по сторонам. Особенно удобно это было делать со смотровой площадки, на которую затащила меня гьета. Пока взбирались по выдолбленной в каменной породе лестнице, я несколько раз чуть не свернула себе шею и всерьез опасалась, как бы не упала сама старуха. Но нам удалось добраться до цели без приключений.
Домики, автомобили и оборотни внизу казались игрушечными. Все такое крошечное. Чистый и холодный воздух заполнял легкие и слегка кружил голову.
В самом большом срубе находилась кухня, ее окружали домики, где жили рабочие по пять человек. Учитывая особую ценность того, что здесь добывали, шахты охранялись не только оборотнями, но и магически. Точно так же, как и машины, приезжавшие за камнями. Нелишняя мера. И вверху и внизу в основном работали черные волки, но они не выглядели ни бедными, ни изможденными.
Еще один плюс в копилку моего идеального мужчины.
Митрианна словно подслушала эти мысли.
— Как только стал вожаком, Ланхольт поднял жалованье рабочим на своих шахтах, — с притворным недовольством сообщила она. — Во избежание волнений среди черных мне пришлось последовать его примеру. Видимо, в этой стае действительно наступили совсем другие времена.
Несколько секунд ушло на то, чтобы осмыслить услышанное.
— Так это все ваше? — спросила, не скрывая удивления. Я-то думала, что гьету интересует одна магия. Тем более что конкретно эта гьета родилась рабыней.
— Свадебный подарок мужа, — безразлично бросила она.
— О…
Я не нашлась, что сказать.
— И что значит твое «о»? — ворчливо переспросила волчица.
От смущения слегка покалывало щеки.
— Я думала, между вами не было чувств, — все-таки призналась.
Ненавижу лезть в чужую личную жизнь! Но она сама мне об этом говорила, так что не такая уж это и бестактность.
Тонкие губы дрогнули в улыбке.
— Чувства бывают разными, — терпеливо разъяснила хранительница магии белых волков. — Сначала он меня хотел, а я извлекала максимум выгоды из своего положения. Потом мы научились работать вместе, руководя стаей. Позже пришло взаимное уважение.
— А как же любовь?
Я осмелела и начала задавать действительно личные вопросы.
— Ее я отдала сыну. Впрочем, Агорну это было не особенно нужно.
Лану нужно! Было, во всяком случае. Но сейчас я бы не стала упрекать эту женщину в невнимании к внуку после того пути, который она прошла. Наверное, я повзрослела, потому что четко понимала это.