Хлопаю глазами, как кукла. Что только что сказала Женя?
– Подожди-ка… Ты что, записала меня на экспресс-свидание?!
– Ага! – весело отвечает подруга.
Вот только мне ни черта не весело.
– Спасибо, конечно, но я не пойду.
Женя надувает губы.
– Пойдешь. Тебе деваться некуда.
– Не пойду я ни на какое экспресс-свидание! Я не хочу туда!
– Вначале успокойся, – говорит Женя, прекрасно зная, что я только сильнее закипаю от таких слов.
– Как я могу успокоиться, если ты решаешь за меня все?!
Женя фыркает – ее самая лучшая реакция на все в жизни. Просто фыркнуть, и все.
– Ты из мухи раздуваешь слона. Поверь, тебе это только на пользу пойдет.
Я открываю дверь раздевалки и пулей бегу к шкафчику. Женя плетется за мной, что-то бубня себе под нос.
– Я ничего не раздуваю, Жень.
Открываю шкафчик.
– Раздуваешь! Смотри, как распереживалась!
– Ничего подобного.
Снимаю халат.
– Еще скажешь мне спасибо! – продолжает давить подруга.
Я решаю промолчать. Не говоря ни слова, переодеваюсь. Женя опережает меня в этом деле и, пока я продолжаю копаться, вплотную подходит ко мне и протягивает какую-то листовку.
– Что это?
Женя лукаво улыбается. Ясно. Это именно то, о чем она говорила последние минут десять.
– Просто возьми.
– Я не пойду на эти свидания.
– Да брось! Я уверена, что ты передумаешь…
– Не передумаю.
Закрываю шкафчик и переобуваюсь. Обувь нужно забрать с собой, чтобы помыть. Она уже изрядно запачкалась, белые тапочки стали серыми. Сую их в пакет.
Женя продолжает наступать. Она машет этой листовкой перед моими глазами, как красной тряпкой перед быком. Ну, ей-богу, невыносимо! Я стараюсь успокоиться и выдыхаю.
– Жень, я ценю твои старания, но сейчас ты перегибаешь палку.
– Один раз – и я отстану!
На ее лице вырисовывается милая улыбка. Она по-прежнему держит листовку в вытянутой руке. Поджимаю губы, чтобы не сказать лишнего. Ведь если я возьму листовку и не пойду, это будет означать, что я выполнила ее просьбу? Думаю, что да. Беру листовку из ее руки.
– Прошу, сходи! Если тебе не понравится, ты просто развернешься и уйдешь.
Ничего не говоря, начинаю рассматривать листовку. Там прописаны правила, воодушевляющие фразы для одиноких и… Я поднимаю глаза, восклицая:
– Пять тысяч рублей?!
Женя молчит. Ну конечно, кто бы сомневался.
– Ты заплатила за это пять тысяч рублей?!
– Ну да. А что?
Я не понимаю, зачем ей это. Зачем тратить деньги на сомнительный подарок, зная, что человек, которому она его вручит, может отказаться по щелчку пальцев?
– Я тебе заплачу, – тараторю я и ищу в сумочке телефон.
– Просто сходи!
Рука Жени ложится на мою руку. Мы встречаемся взглядами. В ее глазах горит просьба, она очень хочет, чтобы я сходила на этот «цирк».
– Просто сходи туда. Не понравится – уйдешь.
Я хмурюсь, но решаю забрать эту листовку. Что с ней делать, решу позже. Женя довольна. Мило улыбнувшись, она закрывает свой шкафчик и добавляет:
– Видишь, ничего сложного!
– Я не сказала, что пойду.
– Но ты сделала первый шаг к этому.
– Да-да, – практически выдавливаю из себя, чтобы не обидеть подругу, – конечно…
– Послушай…
Женя останавливает меня, перегородив путь.
– Нет ничего плохого в том, чтобы сходить и развеяться. Ты саму себя загоняешь в угол с таким отвратительным настроением. А что, если тебя поглотит депрессия? Что с тобой станет?
– Ничего не поглотит, – отрицательно качаю головой.
– Ага. А потом ты будешь ходить с кислой миной, словно съела лимон.
– Не утрируй, пожалуйста.
– Тогда возьми и сходи на это экспресс-свидание!
Тяжело вздыхаю.
– Хорошо. Я обещаю, что схожу на это чертово свидание.
– Ура! – восклицает Женя и кидается мне на шею.
Она пищит мне в ухо, отчего я морщусь. Звук настолько пронзает барабанную перепонку, что мне становится не по себе.
– Ты не пожалеешь!
– Надеюсь, – бубню себе под нос и обнимаю Женю в ответ.
Так мы стоим недолго, возможно, секунд десять, а то и меньше. И тут из противоположной двери выходит доктор Робер. Он останавливается и внимательно смотрит на нас с Женей. Какой же он противный! Рожу его видеть не могу! Женя, видимо, услышав тихий скрип двери, разрывает объятия и разворачивается.
– Ой! – восклицает он. – Я что, помешал вам?
– Нет… – с непониманием отвечает Женя.
– Прекрасно, – отвечает Робер и окидывает меня презрительным взглядом.
Нет, ну это уже война! Самая настоящая война!
Марк, не попрощавшись, удаляется прочь, а мы с Женей еще немного задерживаемся в дверях.
– Нет, ну вылитый хам! – говорю я.
– Относись к нему проще.
– С чего вдруг?
– Марк Борисович – неплохой коллега, если не обращать внимания на его поведение и характер.
– Вот что-что, а характер у него ужасный.
– Мы сами удивляемся, как он может дружить с кем-то.
Я прикусываю губу и медленно иду к выходу.
– Наверное, с ним дружат исключительно ради выгоды.
– Этот вариант мы тоже рассматривали, – ехидно говорит Женя.
– И к какому умозаключению пришли?
Мы выходим в холл.
– Да ни к какому, – пожимает плечами Женя. – Он слишком закрытая личность, да и разбираться уже не интересно.
– Ясно.
– Единственное, что известно об этом мелком засранце, – он неплохо монетизировал свои патенты.
– Патенты?..
– Ну да! – восклицает Женя, хотя в ее голосе слышится нотка презрения. – Этот говнюк неплохо продает их. Правда, говорят, что первые патенты были проданы не без участия его милого папочки.
– Ты имеешь в виду Бориса Робера?
– Ну да, в честь него же назван этот центр. Ты что, не знала?
Я киваю.
– Знала, просто уточнила.
Женя понижает голос, будто боится, что нас услышат:
– У них же там целая династия в науке образовалась… Я не знаю, насколько это верно, но прапрадед Марка был французом. Вместе с семьей он сбежал в Россию и здесь осел.
Я хмурюсь. Не похоже, что Марк перенял французские манеры от своего прапрадеда. Впрочем, это неважно. Зато теперь понятно, почему он строит из себя такого высококлассного деятеля науки. Одним словом, выпендрежник.
Глава 8Марк
– Чем займешься вечером? – спрашивает Арсений, придерживая дверь на выходе из офиса.
– Не знаю. Скорее всего, пойду в спортзал и под Вивальди потягаю железо.
– Звучит очень скучно.
Я расплываюсь в доброй улыбке.
Во внутреннем кармане вибрирует телефон. Я нехотя вытаскиваю его и вижу на экране надпись «Мама».
– Одну минуту…
– Да-да, конечно! – отвечает Арсений и закуривает.
Откашливаюсь и нажимаю на зеленую кнопку на экране.
– Привет, мам.
– Привет, мой хороший! – звучит радостный голос матери. – Как твои дела? Небось опять допоздна будешь сидеть в лаборатории?
– Нет, ты что, – говорю маме, зная, как приятно ей будет слышать, что я не сижу дни напролет, проверяя очередную безумную теорию. – Сегодняшний вечер я проведу не в лаборатории.
– Ах вот как! Ну тогда, может быть, ты присоединишься к нам на ужин? Придет Эльвира.
Меня окатывает холодным потом.
– Сегодня у меня другие планы.
– Да? И какие же?
– Ну… эм… я иду на свидание.
Смотрю на Арсения, который едва не давится табачным дымом. Голос матери замолкает в трубке. Что ж, не каждый день она слышит, что ее прекрасный сын идет на свидание.
– Как неожиданно, – отвечает мама, и я слышу, как ее голос дрожит. – Если не секрет, кто она?
И зачем я сказал, что иду на свидание? Я ведь знал, что матушка будет расспрашивать меня о моей спутнице. Наживаю себе проблемы быстрее, чем электрохимический импульс распространяется по нервному пути!
– Она ученый, – выдыхаю я со свистом в надежде, что мама не будет продолжать расспросы.
Но кого я обманываю?
– И где вы познакомились?
– На конференции.
– Как интересно, – озадаченно, с сомнением произносит мама. – И когда ты успел сойтись с ней?
– У нас первое свидание, – тараторю, определяя про себя, какой вопрос может задать мне матушка следующим. – Решили попробовать пообщаться в нерабочей обстановке.
– А чем она занимается? – продолжает давить на меня матушка.
Я понимаю, почему она озадачена моим решением пойти на свидание. Ей нужно, чтобы я попробовал сойтись с Эльвирой. Но я против этого. Как я могу вести на свидание девушку, которая мне… неприятна? Но если я скажу это матери, то она придет в ярость, ведь она души не чает в Эльвире. А мне противно находиться рядом с этой чертовой размалеванной куклой.
– Она биолог.
В трубке раздается тяжелый вздох.
– Ты уверен, что вы с ней подойдете друг другу?
– Мам, у нас просто свидание, а ты переживаешь за меня так, словно я работаю с бромистым этидием без перчаток!
– Быть может, ты и прав…
Закатываю глаза и тихо выдыхаю. Этот трюк вряд ли с ней пройдет. Она хорошо меня знает. Знает, что я не хожу просто так на свидания. И уж тем более с учеными девушками, которые, по мнению матушки, «так и норовят вытрясти из меня все деньги».
– Ладно, сынок. Побалуйся новыми эмоциями, а завтра расскажешь, как все прошло. Люблю тебя. Пока-пока!
– И я тебя люблю. Пока.
Сбрасываю вызов и встречаюсь взглядом с Арсением.
– Что?
– Ты же понимаешь, что теперь тебе придется показать ей, с кем ты ходил на свидание?
– С этим я разберусь позже.
– Ты в этом уверен? – произносит Арсений так, словно у него есть какой-то план.
Я достаю пачку сигарет и закуриваю. Никотин проскальзывает в легкие, и мне становится спокойнее.
– Нет, не уверен.
Арсений склоняется ко мне.
– Слушай, я сегодня хотел попробовать одну штуку… Ну знаешь, есть такая новомодная хрень – свидание на пятнадцать минут, свидание вслепую и так далее…