Безусловно, ей идет на пользу то, в каком окружении она находится, кто ее друзья и начальник (то есть я, конечно). Но я вижу, что ей по силам поступить и без моей помощи, просто я ее направлю на нужный путь, вот и все.
Близится мой день рождения. На дворе февраль. Мама, конечно, настаивает, чтобы мы с Яной приехали, но я прошу не давить на нас. Мы хотим провести этот день вдвоем, поэтому вечером после работы едем в ресторан.
Яна дарит мне кожаный браслет, хотя я просил ее ничего мне не дарить, ведь самое дорогое у меня уже есть, и это – сама Яна. Но девушка упряма, она все равно делает мне подарок. Я сразу же его надеваю на руку.
Мой день рождения тринадцатого февраля, а четырнадцатого я дарю Яне огромный букет полевых цветов (ромашки, какие-то синие и белые цветочки, все такое вот красивое и нежное) и тоже браслет. Правда, он не кожаный, а из белого золота. Простенький, но в то же время очень изящный. Яне он нравится.
В течение месяца Яна готовила постер. Уж очень она хотела попасть на конференцию, и удача ей улыбнулась. Она чуть не подпрыгивает в кресле, когда ей приходит письмо.
– Ура! Ура! Ура! – вопит она и, подбежав ко мне, крепко обнимает за плечи.
Весь коллектив знает, что мы с ней встречаемся, поэтому нет надобности это скрывать.
– Что случилось?
– Мне дали добро на конференцию в Гейдельберге!
Я мило улыбаюсь ей.
– Ну что ж, – отвечаю я, поправляя очки, – тогда беги за заграном! Мы летим в Германию!
Правда, сначала Яна посещает визовый центр и получает шенгенскую визу, которую ей выдают на полгода (кстати, мне тоже приходится).
Она все переживает, что что-нибудь пойдет не так, как нужно. Теперь я понимаю, что это лишь защитная реакция, которая помогает ей справиться с волнением.
Яна упросила Женю посидеть с собакой. Та не особо-то хотела, но все же согласилась. У Жени как раз начинается ежегодный отпуск, но она вроде бы никуда не собирается. В день Х я наблюдаю за тем, как Яна прощается со своей собакой и даже немного ревнует четвероногого друга к Жене. Но у нее есть я. Я же лучше собаки, ведь так?
Закинув вещи в багажник, мы едем в аэропорт. Яну трясет от волнения, она постоянно вертит в руках тубус с распечатанной работой. Это ее первая зарубежная конференция. Я сам вспоминаю свое волнение, когда впервые представлял свои наработки, а потом получал (не без участия отца, конечно) свой первый грант, запустивший неплохую монетизацию. Я беру Яну за руку и крепко ее сжимаю.
– Все будет хорошо.
Яна лишь нервно улыбается и отворачивается к окну.
Мы быстро проходим регистрацию и садимся в зале ожидания. Самолет вылетает через час, и все это время Яна расхаживает из стороны в сторону как маятник. Я пытаюсь думать о работе, но из-за мельтешения Яны перед глазами максимум, на чем я могу сосредоточиться, – это ее упругая задница.
Когда мы сдаем багаж и садимся в бизнес-классе, Яна ахает.
– Ты что, никогда не летала бизнес-классом?
– Нет, – отвечает она. – Это вообще мой первый полет на самолете. Я никогда не летала.
– Привыкай! – воодушевленно говорю я.
Яна переживает. Она даже побледнела, хотя ее кожа и без того светлая. Теперь же она похожа на фарфоровую куклу, двигающую одними глазами, в которых застыл страх. Нам раздают конфетки от укачивания и закладывания ушей, и Яна сразу же кладет одну в рот. Когда самолет начинает набирать скорость, Яна цепляется руками в подлокотники, но я нежно беру ее за руку и прошу сделать вдох. Девушка слушается меня. Самолет отрывается от земли, и глаза Яны округляются.
– Все хорошо, в первый раз лишь страшно, – произношу я как можно спокойнее.
Когда мы уже парим в небе, Яна во все глаза смотрит в иллюминатор. Она восхищается просторами и природой, как маленькая девочка, охает и ахает. А я чувствую себя самым счастливым мужчиной на земле.
Конференция должна начаться только завтра, ровно в одиннадцать часов утра по местному времени. Когда мы приземляемся, Яна говорит, что плохо себя чувствует, поэтому мы находим такси.
– Укачало?
– Угу, – подтверждает она, но делает вид, что все хорошо.
– Мы можем остаться в номере.
– Думаю, я сейчас приду в норму…
Впрочем, пока мы едем в отель, Яна наслаждается видами домов. Гейдельберг стоит на реке Неккар, а на дворе самая настоящая весна. Яна до глубины души поражена местной архитектурой, она вытаскивает телефон и делает несколько фотографий.
Яне становится лучше, когда мы выходим из машины, которая привезла нас к отелю.
– А где твои родители живут? – вспоминаю вдруг я, пропуская Яну вперед, к дверям отеля.
– Они живут во Франции.
– Ты не хочешь к ним заехать на обратном пути? Сдадим эти билеты, возьмем до Франции и заедем к ним…
Яна мотает головой.
– Почему?
– Они не знают, что я поехала на конференцию… А еще…
Яна, кажется, не особо хочет говорить о своих родителях, а я и не настаиваю.
– Если не хочешь говорить, то не нужно.
– Нет, дело не в этом, – отвечает она, медленно подходя к ресепшену. – Просто у моей мамы есть хобби, от которого меня тошнит.
– И что же это за хобби?
– Карты Таро, – говорит Яна и отводит взгляд.
Сказать, что я удивлен, – ничего не сказать. Не особо понимаю, как женщина, влюбленная в науку, может еще уделять время Таро, но допустим.
В номер мы заселяемся быстро и без каких-либо хлопот. Яна говорит, что немного отдохнет, а вечером намерена прогуляться. Я не тревожу ее и занимаюсь своими делами – все-таки работа продолжает кипеть, готовить очередную статью мне крайне необходимо. Наверняка Яна тоже когда-нибудь испытает возвышенные чувства к своей первой публикации, но пока ей нечего представить. Всему свое время.
Вечером, после того как Яна принимает душ, мы идем гулять. Мы медленно бродим по улицам, и почти на каждом шагу Яна восхищается красотой города. Пару раз она просит сделать с ней селфи, чему я не особо рад.
– Марк, боже мой! Как будто я буду выставлять это фото куда-то! – обиженно надув губки, восклицает Яна.
– Я просто не люблю фотографироваться.
– Думай о том, что это фото для отчета в бухгалтерию.
Я качаю головой, притягивая к себе Яну.
– Ладно, уговорила. Но только ради тебя.
Сколько она делает этих селфи, я сбиваюсь со счета, а она все просит и просит попозировать. Я правда не люблю фотографироваться, но Яна… Я понял, что ради нее готов и на такое. Потому что она принесла в мою жизнь лучик света, дав вновь почувствовать себя влюбленным по уши мальчуганом.
После прогулки мы вкусно едим в одном из ресторанов и направляемся в отель. Пока я принимаю душ, Яна уже засыпает. Я накрываю ее одеялом, а сам ложусь рядом и обнимаю ее. Так мы спим до самого утра и чуть не просыпаем.
Точнее, не так. Мы не просыпаем, но вот утренняя страсть, которой Яна меня будит, вполне могла бы спровоцировать наше опоздание.
– Ты коварная женщина, знала об этом? – говорю я, впопыхах застегивая ремень на брюках.
– Ой, еще скажи, что тебе не понравилось!
Я строю серьезную мину и смотрю на наручные часы.
– Мы практически опаздываем.
Яна просит застегнуть ей застежку сзади на кофте. Подойдя к ней, я целую девушку в плечо, потом в шею.
– Марк, – хихикает она, – ты же сказал, что мы опаздываем!
– Практически опаздываем.
Не дразнить Яну своей нежностью я не могу, но все же застегиваю ей кофту. Она пару раз пшикает на себя духами, и вот мы уже готовы отправляться.
Конференция проходит в старом замке, оборудованном под такие мероприятия. Много народу, и Яна волнуется, стоя у своего плаката.
– Чего ты дергаешься? – спрашиваю я у нее, глядя на то, как она неуклюже переступает с ноги на ногу.
– А что, если к нам никто не подойдет? Вдруг никому это не интересно?
– В любом случае это будет тебе плюсом в копилку, не переживай.
Меня отвлекают в тот момент, когда к Яне подходят мужчина и женщина.
Глава 21Яна
Опрятный мужчина и симпатичная девушка расспрашивают меня о моей брошюре и исследовании. Мы общаемся на английском, но мне кажется, что я от переживаний забыла напрочь этот язык.
– У нас планируется похожий проект, – говорит девушка, внимательно рассматривая мои графики.
– Правда?
– Ага. Есть несколько гипотез, которые хотелось бы проверить.
Марк скрылся с радаров, сказав, что встретил товарища, и оставив меня наедине с мужчиной и женщиной. Из-за этого я нервничаю еще сильнее.
– Вы всю «мокрую» часть делали сами?
Я нервно киваю.
– Как вы смотрите на то, чтобы обменяться контактами?
– Электронной почтой?
– Ну да. Нам было бы интересно проконсультироваться.
Я мнусь, потому что Марк меня не предупреждал, что будут спрашивать мою почту. Не говоря уж о визитках, до которых надо дорасти.
– Да… конечно, – мямлю я.
Мужчина протягивает мне свою визитку, которую я несколько раз перечитываю. В ответ я говорю ему свою почту для связи.
– Удачи, Яна, – говорят мужчина и девушка и уходят прочь, что-то обсуждая по-немецки.
Я нахожусь в какой-то дезориентации оттого, что ко мне кто-то подошел и расспросил о моей работе. В голове не укладывается, что кому-то это интересно и кто-то захотел узнать подробности.
Но, пока я стою и жду Марка, ко мне подходят еще несколько коллег (я же могу их теперь так называть, поскольку мы варимся в одном научном котле) и дают мне свои визитные карточки. Моей радости нет предела. Хочется побыстрее рассказать об этом Марку, но его все нет.
Спустя час он подходит ко мне.
– Я думала, что ты про меня забыл.
Марк едва заметно дотрагивается губами до моей макушки.
– Прости, Яна. Я очень давно не видел своих коллег, поэтому слегка заболтался. Как успехи?
– Хорошо. Я пообщалась с несколькими людьми, и мы обменялись почтами.
Марк немного тревожится, но, наверное, мне это просто кажется.