Эмма нерешительно подошла к окну и выглянула. Уличный фонарь отбрасывал мягкий золотистый круг света на опунцию[31]возле тротуара. Прямо под окном стояла Jetta Лорел. И кто-то маячил на подъездной дорожке возле баскетбольной площадки. Эмма почти поверила, что это Бекки, но вот фигура вышла на свет, и рука замахнулась, чтобы бросить еще один камешек в окно.
Итан.
Она ахнула и отпрянула от окна. Судорожно надела лилово-серый бюстгальтер под прозрачную ночнушку Саттон и сунула голые ноги в полосатые пижамные брюки. Потом вновь подскочила к окну, помахала рукой и подняла раму.
Хорошо еще, миссис Мерсер не успела поставить замок. В удушливо-жарком ночном воздухе не было ни малейшего ветерка.
– Эй! – тихо позвала Эмма. – Тебе не приходило в голову, что разумнее пользоваться телефоном?
Итан задрал голову.
– Можешь выйти?
Эмма прислушалась к звукам в коридоре – не раздастся ли шум воды в туалете, не звякнут ли колокольчики на ошейнике Дрейка, да мало ли что еще. Мерсеры убили бы ее за вылазку в тот самый день, когда она так проштрафилась. Но в доме стояла тишина. Она подняла окно повыше и высунулась наружу.
Толстая ветка дерева тянулась к самой крыше; Эмма легко ухватилась за нее и спланировала на землю. Неудивительно, что Саттон использовала это как запасной выход. Она приземлилась на гравий и, поднявшись, направилась к Итану с улыбкой на лице.
Но Итан не улыбнулся в ответ.
– Что за бес в тебя вселился? Ты в своем уме?
– Тсс. – Эмма огляделась по сторонам. Кругом царило безмолвие, ни огонька, и только спящие автомобили на подъездных дорожках. – Это была единственная возможность попасть в полицейский участок.
– Зачем тебе это понадобилось?
Эмма села на большой валун перед домом Мерсеров.
– Я должна была увидеть полицейское досье Саттон.
По мере того как Эмма рассказывала Итану подробности происшествия на железнодорожных путях, его глаза становились все шире и шире.
– Саттон подвергла их жизни смертельной опасности, – закончила Эмма. – И в ту ночь что-то случилось с Габи. Она попала в больницу.
– Ни фига себе. – Итан сел на валун рядом с ней. – И никто не заявил на Саттон?
– Согласно отчету, нет. – Их ноги слегка соприкасались; жесткая ткань его джинсов терлась об ее тонкие пижамные штанишки.
Итан повертел в руках телефон.
– Как ты думаешь, почему они промолчали?
– Не знаю. С поездом – это серьезно. Они все могли погибнуть, – сказала Эмма, наблюдая за тенью, мелькнувшей в окне соседнего дома. – Может, они хотели отплатить Саттон той же монетой?
– Через розыгрыш… или что-то еще?
Дрожь пробежала по ее венам.
– Ты сам сказал, что подруги Саттон выглядели так, будто хотели убить ее в тот вечер, когда снимали ужастик, да?
Итан устремил задумчивый взгляд куда-то вдаль, впиваясь зубами в нижнюю губу.
– Так мне показалось, – ответил он наконец. – Они и сказали, что это была шутка, но Саттон выглядела по-настоящему напуганной.
– Похоже на расплату, – сказала Эмма.
Итан, в отличие от меня, хорошо помнил события той ночи. Когда он склонился надо мной, я чувствовала себя одурманенной и беззащитной. Если бы я только могла вспомнить часы и дни после розыгрыша с удушением… Неужели я продолжала общаться с подругами, как будто ничего не произошло? И смогла так легко избавиться от страха?
– Но я не уверена, что можно исключить «двойняшек-твиттеряшек», – сказала Эмма. – В конце концов, Габби увезли в больницу. Возможно, она все-таки пострадала. И они тоже были на ночном девичнике у Шарлотты. К тому же я видела, как они ездят по этой улице, наблюдая за мной. Да и в школе они как-то странно поглядывают на меня. – Она закрыла глаза, думая о Гаррете. – Правда, в последнее время многие смотрят на меня косо.
Итан кивнул.
– Никого нельзя списывать со счетов, если у них нет твердого алиби.
Эмма выгнула шею и застонала. Все вокруг казалось таким… сложным.
– Родители Саттон убьют меня, если узнают, что я была здесь, – сказала она, оглядывая темные окна дома. – Меня уже посадили под домашний арест до конца моих дней.
Итан зашуршал ногой по гравию.
– Так это твоя последняя ночь на свободе?
– Можно и так сказать. Завтра на моем окне, вероятно, появится большой болт.
Итан улыбнулся.
– Тогда предлагаю найти занятие повеселее, чем разговоры об убийце Саттон.
Эмма медленно подняла на него взгляд.
– Например?
– В соседнем дворе есть бассейн. – Итан показал на глухую стену, отделявшую дом Мерсеров от соседей. – Хочешь искупаться?
– Они нас увидят! – воскликнула Эмма. Соседи Мерсеров, Полсоны, всегда приветственно махали Эмме с подъездной дорожки. Они носили похожие спортивные костюмы от J. Crew, ездили на одинаковых «Лексусах» цвета шампанского и лепили свою фамилию на все, что только можно, – броская надпись «ПОЛСОН» красовалась на почтовом ящике, каменная табличка у входа в палисадник гласила «ПОЛСОН, ГОД ОСНОВАНИЯ – 1968», и даже на номерных знаках их автомобилей можно было прочесть «ПОЛСОН 1» и «ПОЛСОН 2». Они производили впечатление достаточно дружелюбных людей, но Эмма сомневалась, что им придутся по душе незваные гости в бассейне.
Итан кивнул в сторону их дома. Возле почтового ящика лежали несколько газет, упакованных в синий целлофан. Свет в доме не горел, подъездная дорожка пустовала.
– Я думаю, они уехали из города.
Эмма помолчала. Она знала, что надо вернуться к себе и лечь в постель, но сидевший в ней дьяволенок загляделся на глубоко посаженные глаза Итана и его призывную улыбку, подталкивая ее к безумию.
Возможно, этим дьяволенком была я. Эмма заслужила развлечения.
– Ладно, – улыбнулась Эмма.
Им хватило пары секунд, чтобы перелезть через стену Полсонов и добраться до овального бассейна посреди патио. Надувные плавательные круги и плоты были сложены на палубе аккуратными штабелями. Под ажурной аркой стоял черный газовый гриль Weber, а в глубине двора виднелась печь в форме улья. На шезлонгах лежали два полотенца, оба с пурпурной монограммой «П» посредине. Эмма еще раз с опаской покосилась на темный дом Полсонов. Света не было ни в одном окне.
Итан ловко скинул футболку, шорты, новые кроссовки New Balance и нырнул в бассейн. Вынырнув, он улыбнулся Эмме.
– Водичка что надо! Прыгай!
Эмма выставила вперед ногу в пижамной штанине.
– Э-э, я не одета для плавания.
Итан повел бровью.
– Да раздевайся. Я не против.
Эмма посмотрела на него с напускной строгостью, но все-таки сняла пижамные брюки, втайне радуясь тому, что под ними оказались непрозрачные мальчишеские шортики из черного хлопка. Подойдя на цыпочках к бортику, она медленно зашла в бассейн, постепенно погружаясь в прохладную воду. Потом оттолкнулась от стенки и немного проплыла под водой. Ночная рубашка вздулась под ней огромным пузырем. Когда она вынырнула, чтобы глотнуть воздуха, Итан остановился в центре бассейна. Золотистый свет отражался от его скул, подчеркивая гладкие волосы, угловатое лицо и широкие загорелые плечи. Он поймал ее взгляд и улыбнулся в ответ, но Эмма отвернулась. Ей не хотелось, чтобы он думал, будто она пялится на него.
– Это была хорошая идея, – сказала Эмма, переворачиваясь на спину.
– Я же тебе говорил. – Итан поплыл к трамплину. – Я должен кое в чем признаться, – бросил он, разрезая воду мощными гребками. – Я – серийный налетчик на бассейны. Еще в детстве частенько забирался в соседский бассейн.
– Ну а я в этом смысле девственница, – сказала Эмма, надеясь, что в темноте Итан не увидит, как она краснеет при слове «девственница».
– Всегда мечтал о собственном бассейне. – Итан вытянул руки и схватился за стойку трамплина. – А мои родители категорически против. Мама, наслушавшись страшилок в новостях, боялась, что я утону.
Эмма вдруг поймала себя на мысли, что почти ничего не знает о жизни Итана. – А какие у тебя родители?
Итан пожал плечами.
– Они… ну, мама – хроническая паникерша. А отец… его нет.
– Он ушел? – Возможно, у них есть что-то общее.
Итан медленно выдохнул.
– Не совсем. Просто он много путешествует. Для него работа – это все. Он снял квартиру в Сан-Диего, поближе к головному офису своей компании, и бывает там чаще, чем дома. Наверное, ему нравится жить вдали от нас.
– Не надо так шутить.
Итан дернул плечом. Казалось, он хотел сказать что-то еще, но решительно тряхнул головой, словно прогоняя мысли, и прыгнул с трамплина.
– А у вас дома был бассейн, когда ты росла, Эмма?
Эмма рассмеялась и быстрее заработала ногами, взбивая воду.
– Приемыш с бассейном? В лучшем случае я могла рассчитывать на чистую ванну. Но я часто ходила в городские бассейны. В детстве социальный работник водила меня на бесплатные уроки плавания.
– Здорово.
– Наверное. – Она бы предпочла, чтобы Бекки учила ее плавать. Или чтобы одна из ее приемных мамочек потрудилась прийти и посмотреть, как она занимается. Эмма всегда смотрела на трибуны, надеясь увидеть знакомое лицо, но ее неизменно ожидало разочарование. В конце концов она вообще перестала глазеть по сторонам.
– У тебя есть любимая игра для бассейна? – спросил Итан.
Эмма на мгновение задумалась.
– Пожалуй, «Марко Поло». – Они играли в нее в конце уроков по плаванию.
– Хочешь, сыграем? – предложил Итан.
Эмма хихикнула, но лицо Итана оставалось серьезным.
– Э-э, конечно, – сказала она. – Только тихо. – Она закрыла глаза, покружилась в воде и прошептала: – Марко!
– Поло! – негромко откликнулся Итан. Эмма двинулась на голос, вытянув перед собой руки.
Итан усмехнулся.
– Ты похожа на зомби.
Эмма рассмеялась, но какое-то неприятное чувство кольнуло ее. Что, если тело Саттон болтается где-то в воде, как она сейчас?
Образ холодной темной пучины пронесся в моей голове. Волны захлестывали тело в прилипшей одежде. Я не могла подобраться поближе, чтобы разглядеть фигуру, дрейфующую по течению лицом вниз. Может, это я там лежу, оставленная умирать?