Три неспешных удара.
Услышав звук открывающейся двери, я немного наклонилась вперед. Так я оставалась незаметной, зато сама могла следить за ходом событий.
— Что вам нужно? — спросил голос моего арендодателя.
— Мадам Ширдун не любить холодный душ. Совсем не любить.
Тишина.
Человек в квартире резко потянул дверь на себя… но ловко поставленная нога не дала ей закрыться. Дверь снова открыли, теперь уже снаружи.
Серб повторил:
— Вы не раздражать мадам Ширдун. Ясно?
— Я… я… прямо сейчас позвоню водопроводчику.
Бравые ребята в черных очках спустились и вышли на улицу. Когда они проходили мимо, я, довольная собой, показала им большой палец.
В фуникулере мне пришлось опять выслушать плаксивую речь попрошайки. Лохмотья и сальные светлые волосы просто служили прикрытием. На самом деле это был крепко сложенный детина, правда по развитию недалеко ушедший от обезьяны. К тому же отпетый лентяй.
Он еще даже не приблизился ко мне, а я уже окликнула его:
— Эй, старина, что за дела? У тебя две ноги, две руки, а компании «Феликс Потен»[1] не хватает разнорабочих. Если нужны деньги, надо работать, а не пинать балду!
Чувак ничего не ответил.
Как говорил лионский писатель Жан Лаборд: «Пинок под зад — это электрошок для бедных».
Я заявилась на корабль нежданно-негаданно и была очень довольна собой.
Для начала я решила сделать обход, чтобы найти нарушителей. Наверняка кто-то пользовался моим отсутствием и халявил, вместо того чтобы нормально работать. Я собиралась обнаружить их и быстренько вернуть в строй.
Удивительно, но все шло как надо, и это меня несколько огорчило. Чтобы не терять настрой, я прицепилась к мелочам и принялась раздавать советы, замечания и приказы. Я чувствовала, что беру таким образом в свои руки жизнь корабля. Мне доставляло огромное удовольствие управлять, контролировать, ощущать себя главной и вести весь этот народец в нужном мне направлении. Никогда еще я не чувствовала себя так хорошо на должности управляющей. Власть доставляла огромное удовольствие.
В тот день я почти не заходила в свой кабинет — так мне нравилось находиться в гуще событий и активно в них участвовать. В какой-то момент Натан знаком подозвал меня. Он показал на небольшое скопление людей у причала.
— У Корантена проблемы, — шепнул он.
Я тут же спустилась на набережную. Полицейский довольно резко разговаривал с моим официантом, припарковавшим свою «Симку-1000» вблизи корабля.
— Я всего на три минуты, — оправдывался Корантен, — только выгружу ящики и припаркуюсь в другом месте.
— Меня это не волнует. Вы не имеете права останавливаться здесь. На этом отрезке набережной остановка запрещена и…
— Тут я ответственная, — громко сказала я, вклиниваясь между ними.
Полицейский удивленно посмотрел на меня.
— Я управляющая кораблем. И это я попросила его остановиться здесь для разгрузки. Если вам что-то не нравится, пожалуйста, давайте поговорим.
Это было сильнее меня: что-то заставляло бросаться на защиту любого члена команды, если кто-то извне угрожал ему. Такое ощущение, что вместе с правом руководить сотрудниками мне выдали обязанность защищать их.
— Мне все равно. Правило, запрещающее остана…
— Вы не понимаете — это для мэрии. Мы организуем прием для мэра и других видных жителей города, нам необходимо разгрузить оборудование.
— Мне не давали никаких специальных указаний, вы должны соблюдать общие правила и…
— Дайте мне ваш регистрационный номер.
— Что? Но я…
— Регистрационный номер. Давайте сюда.
Я с удовольствием отметила, как всего одной фразой привела его в замешательство.
Он порылся в кармане и вытащил бляху.
В человеческих отношениях все решает сила. Выигрывает тот, кто первым сумеет вывести другого из равновесия.
— Корантен, запиши регистрационный номер этого месье.
Официант достал блокнот для заказов и карандаш и аккуратно переписал выбитый на бляхе номер. Затем я забрала у него листок и бросила полицейскому:
— Идемте со мной, я сейчас позвоню в мэрию.
— Нет-нет…
— Идемте со мной.
Я повернулась и пошла к трапу. Полицейский покорно проследовал в мой кабинет.
Большинство людей непроизвольно идут за тем, кто чувствует себя лидером. Это зависит не от звания или должности, а от собственного настроя. Вы можете собрать целую коллекцию титулов, но, если вы не ощущаете в себе внутренней силы, никто не будет вас слушаться.
Я набрала номер главы отдела по связям с общественностью:
— Месье Пине? Сибилла Ширдун. У нас возникла проблема с сотрудником муниципальной полиции. Он срывает доставку товаров для нашего завтрашнего приема.
— Да?..
— Если вы хотите, чтобы мы были готовы к завтрашнему дню, нужно немедленно с ним разобраться. Его зовут Жак Верган, могу сообщить регистрационный номер.
— Э-э-э… да, нет, пожалуй, не надо, но…
— Тогда позвоните немедленно его начальнику и передайте мне трубку. Полицейский рядом со мной и ждет указаний.
— Но… это невозможно. Я никак не могу повлиять на начальника муниципальной полиции, он никогда не согласится…
— Кто его начальник?
— Помощник мэра по вопросам безопасности.
— Соедините меня с ним.
— Я не могу… И вообще, его сегодня нет на рабочем месте.
— Хорошо, тогда соедините меня с его боссом.
— С боссом… помощника…
— Да.
— Тут я тоже бессилен. Его начальник — сам мэр.
— Отлично, давайте я поговорю с мэром.
— Вы понимаете, о чем просите? Я не собираюсь звонить господину мэру города Лиона из-за какого-то полицейского, который мешает…
— Не выгрузим товары — не будет приема. Вам решать.
— Мне кажется, вы и правда не понимаете, что говорите!
— Как думаете, я похожа на человека, который не понимает, что говорит?
— Но такое мероприятие невозможно отменить! Мы пригласили восемьдесят человек, в том числе самого господина мэра, поэтому…
— Поэтому у вас есть веский повод позвонить ему.
— Но…
— Если я завтра все отменю, кем будет недоволен мэр?
— Конечно мной, и…
— А вот и еще один повод позвонить и дать мне трубку.
Буквально минуту спустя я уже говорила с главой города. Я обрисовала ситуацию, затем передала трубку полицейскому, который, залившись краской и заикаясь, бормотал какие-то невнятные извинения.
— Ну вот, можешь разгружаться, — сказала я Корантену.
В жизни всегда так: чем выше целишься, тем быстрее добиваешься своего.
Я вышла из кабинета. В этот момент из комнаты отдыха донеслись взрывы смеха. Уверенным шагом я направилась туда.
— Так, — бросила я собравшейся компании, — перемена окончена. Не забывайте, что завтра торжественный прием. За работу!
Внезапно мой взгляд упал на гору чашек в раковине.
— А! Вижу, мои слова никто не услышал…
Я достала мусорное ведро и мигом свалила туда всю посуду.
— Нет!!! — как я и ожидала, закричали все хором.
— Только не моя чашка с сердечками!
— Поздно, — ответила я с некоторым злорадством в голосе, продолжая утрамбовывать чашки так, чтобы от них остались только осколки.
Затем я заглянула на кухню, чтобы в последний раз согласовать с Родриго мелочи касательно приема. Там вкусно пахло апельсиновым пирогом.
— Ты напомнил поставщикам, чтобы завтра утром все было на месте?
— За кого ты меня принимаешь? Мы что, первый раз организуем прием?
Ну вот, приехали, месье опять решил обидеться из-за пустяков.
— Нет, но к нам в первый раз придут сливки общества. А это накладывает некоторые обязательства.
— В любом случае я почти ничего не заказывал. Предпочитаю сам ездить рано утром на рынок, там самые свежие в городе продукты.
— Отлично. Только в этот раз проследи, пожалуйста, чтобы все порции были одного размера.
— Если тебе не нравится то, что я делаю, можешь найти другого повара.
— Перестань обижаться из-за ерунды, это просто невыносимо.
Родриго вытаращился на меня так, словно я сказала что-то ужасное.
— Я невыносимый? Это я невыносимый?
— Твоя обидчивость невыносима.
Он покачал головой и в бешенстве вылетел из кухни. Черт знает что. Нужно будет вспомнить, что я знаю об этом характере, чтобы найти к нему подход и лучше контролировать его скачки настроения.
После этого инцидента все шло спокойно. Круиз тоже протекал хорошо, но около причала Марко допустил две ошибки, за которые мы могли бы дорого заплатить. Когда он приближался к привычному месту стоянки, послышался металлический скрежет и сноп искр вылетел из-под борта: мы задели стоявшую у берега баржу. Затем, швартуясь, корабль сильно ударился о берег: Марко забыл сказать Бобби, чтобы тот повесил кранцы вдоль борта. Хотя, если бы он прислушался к моей просьбе причаливать как можно аккуратнее, пассажиры даже не почувствовали бы толчка.
В ярости я помчалась по лестнице, ведущей в капитанскую рубку, но на последней ступеньке споткнулась и скатилась обратно на палубу. Ко мне подбежала Катель:
— Ты как, Сибилла?
— Нормально, а что?
— Ну… ты упала…
— Да нет, я просто оступилась.
Думаю, в тот день мне было настолько важно проявлять свою силу, что даже в такой слабости я бы не призналась.
Поднявшись, я сделала ей замечание:
— Завтра надень платье подлиннее. У нас тут ресторан, а не свингерский клуб.
Я снова атаковала лестницу и ввалилась в капитанскую рубку, обрушивая на Марко поток ругани. Я справедливо упрекнула его за допущенные оплошности, а заодно вылила накопленные за три месяца недовольства, обиды и раздражение, которые раньше из страха держала при себе.
Закончив свою пламенную речь, я наконец почувствовала себя хорошо и спокойно. Куда лучше, чем раньше.
— Если бы вы нормально платили людям, они бы, может, лучше работали. Мне, например, уже три года не поднимали зарплату, — сказал он в свое оправдание.