пеленганули.
– Чем промышляют хоть? – поинтересовался я.
– Многим. – Пожал плечами мужик. – Ювелирку выносят, меха, технику дорогую. Но по большей части работорговля. Вылавливают в городах выживших, те, кстати, сами к ним и бегут, ну и продают кавказцам, а те им девок да наркоту в основном.
– Так быстро? – ахнул я. – Месяца же не прошло толком, а тут какое-то Средневековье прямо.
– Кому как, – хмыкнул боец. – Жизнь сразу всех на свои места поставила. Кто тварь конченая, а кто, как был офицером, так и остается.
– И много вас, правильных? – хитро поинтересовался я.
– Не много.
– Чего так?
– Померли все, – поделился боец. – Кто гражданских вывозил, да на ходуна нарвался, кто так полег, от болезни. Воинские части особенно подкосило, сейчас туда вообще лучше не соваться. Пока определили, что можно заразиться не от укуса, прохлопали много.
– А вы тогда как?
– А мы сводный отряд. Я и капитан местные, Синица и Бурундуков – прикомандированные из Новгорода. Серегин и Патрикеев так вообще из Москвы.
– И как же вы все собрались?
– Да пили вместе, вот так и просидели дня два в бане, пока не надоело, а там до родного колхозу и в броню. Жен, детей, кто мог, вывезли, помалу остальным помогаем, но разве что советом, у самих полон рот хлопот.
– Ясно, – кивнул я, наблюдая, как под прицелом автоматов из люков появляются дезертиры, бросая на землю оружие. Из десантного люка показалось трое, две женщины средних лет и малец лет семи, которые с помощью омоновцев принялись спускаться вниз.
– Ты сказал, что судить, – в страхе завизжал кто-то из дезертиров, но его крик потонул в автоматном грохоте.
– Сказал, – кивнул капитан, обходя трупы и пуская по пуле в голову, для уверенности, – так то с нормальными людьми. Тебе я, тварь, ничего спускать не стал бы.
Позади нас, взвизгнув покрышками, остановился восьмидесятый, из люка которого показался довольный сержант, показывающий большой палец.
– Все в лучшем виде, кэп, – поделился он. – Уложили всех. Технику жалко только.
– Гражданских не было? – поинтересовался Горин.
– Ни одного, – кивнул вновь прибывший.
– Ну и отлично. Ты вот что, мужик, – это уже ко мне, – вы где укрепились?
– Чуть дальше в квартал, – махнул я рукой в сторону нашего убежища.
– Оружие есть?
– Немного, патронов еще меньше.
– В обстановку вникаешь? Рации есть вообще на длинные?
– Да откуда же им взяться, – поразился я. – У нас тут народ насквозь цивильный. Как со стволами управляются, сами диву даются, а уж о рациях так вообще речи не идет.
– Слушай сюда, – кивнул мой собеседник. – Действующих воинских формирований в городе нет, как, впрочем, и в стране в целом. Из организованных вооруженных группировок в основном незаконные, типа этой падали. Нормальный народ голову сложил, пока ситуацию разруливать пытался, а в это время разная мразь по щелям сидела. Удивительно только, что зараза их не берет. Чудная болезнь скосила нормальных мужиков, врачей, спасателей, пожарных, военных из тех, кто успели подтянуться, в общем, тех, кто к черту в пасть лазил, чтобы людей спасти.
– Почему вы до сих пор не ушли? – наконец поинтересовался Марк.
– Не можем, – вздохнул капитан. – Город – это ловушка. С одной стороны, дальше за вами, все запружено мертвяками. Было сунулись туда, но чуть не завязли. С другой стороны – разная сволота криминальная, на север лучше вообще не ходить.
– Что же остается? – поинтересовался я.
– Ждать. – Капитан зло сплюнул на землю. – Наберем бойцов побольше, дадим в руки стволы, тогда и прорвемся, а пока сидим и не отсвечиваем. Укрепились мы знатно. Горючки правда нет, но вот еда и патроны в наличии.
– Гражданские машины не думали использовать?
– Думали, – улыбнулся капитан, наблюдая, как спасенных из лап работорговцев грузят в БТР. – Работать с ними долго.
– А мы за неимением лучшего только на них.
– Ладно, – кивнул командир, – нам пора, в принципе. Мужик, вижу, ты толковый, с головой дружишь, раз сам выжил да людей смог вытащить. Сейчас на карте набросают, где наша база будет, в конце недели проявись, потолкуем.
– Автоматы себе заберете? – указал я на валяющееся на земле оружие.
Капитан еще раз хмыкнул и махнул рукой.
– Забирайте. Патронов не дам, а с этим у нас проблем нет пока.
– Ясно. – Я закивал и, подобрав автоматы, побежал в сторону спрятанного в кустах внедорожника. Закинув стволы в багажник, схватил карту и, подойдя к бойцам, расстелил ее на земле. Рядом со мной присел Горин и принялся водить пальцем по нарисованным улицам.
– Значит, так, сейчас мы вот где. Обнаружить нас будет легко, по егозе на заборе да автоматчикам. Когда приедешь, меня позовешь. Бойцов не нервируй, оружием не размахивай, а то они у меня горячие, да и нервные в последнее время.
– Зря ты гнал на военных, – наконец выдал Марк, до этого минут десять молча крутивший баранку.
– Да я на них и не гнал, – поделился я. – Предлагал просто голову сразу в пекло не совать, а то ведь люди разные бывают. Сам-то вон погнался, чуть в рабство не угодил.
– А ты на что?
– Я? – Я вопросительно покосился на Марка. – Ты меня за группу захвата что ли держишь? Будь там бешеные или какой другой сброд, так можно было потягаться, а так минимум два автоматчика на каждом борту, да еще калибры техники.
– Значит, бросил бы?
– Почему бросил? – обиделся я. – В стрельбу бы ввязываться просто не стал, а сел бы на хвост да посмотрел, где стоят. Видно же сразу, у них своей базы нет. Спят в броне, там же и едят, судя по запаху. Гадят хоть, хорошо, снаружи, а то ведь с них станется.
– А дальше? – не унимался охранник.
– Дальше бы дождался темноты, подполз бы поближе да устроил шухер, и не один, а с Мариком или Николаем. Хотя нет, с Женей, наверное. Метко стреляет девчонка, вот ее бы точно взял.
– А если бы сразу поехали продавать?
– Если бы да кабы, – я сплюнул в окно и, вытащив сигареты, закурил. – Если бы из тебя инициатива не перла, то вообще бы проблем не было. Сводный бы по-любому их где-то на районе достал да положил всех кверху пузом. Бойцы, чай, серьезные, не чета нам с тобой, а уж потом и поговорить можно было.
– Сглупил, – наконец признался охранник. – Но ведь хочется же надеяться. Как увидел их, так сердце екнуло.
– Не надеяться нужно, а верить, – сморщился я, – да еще далеко не всем. У тех же на борту не было написано, кто они такие. Я сначала вообще не понял, о чем речь, пока спортивные штаны с кроссовками не увидел.
Гулкий звук клаксона вспугнул стаю голубей, примостившихся на стоящем рядом ларьке. Второй, третий, вроде нормально.
– Я пошел, – открыв дверь, я спрыгнул на землю и проверил, все ли удобно.
– Тогда я в машине, двигатель не глушу, – виновато кивнул Марк, как бы отчитываясь за свой поступок.
Понять его было не сложно, но вот просчитать все ходы и предположить самое худшее, так вообще можно в людей веру потерять.
– Хватит, – махнул я рукой. – Любой мог так попутать. Живы остались и на том спасибо, а особенно тому капитану. Жди здесь.
– Жду, – вздохнул охранник. – Бешеных много, не задерживайся. Я пока из окошка особо ретивых прорежу, но если что, очередь вверх.
– Понял, – кивнул я, сверяясь с адресом на клочке бумаги. Оглянувшись по сторонам, я краем глаза отметил несколько шевелящихся теней в конце улицы, решив не дожидаться, пока противник наконец придет в себя и поинтересуется, кто этот незнакомец, побежал вперед.
Из открытой двери подъезда явственно несло мертвечиной, но застарелой какой-то. Вовсе не так, как пахнет ходун, стремящийся вцепиться тебе в горло, а как будто были они, да вышли куда, или по углам забились.
– Привыкать начал, – почему-то произнес я вслух, осторожно ставя ногу на первую ступеньку и заглядывая вверх.
Тишина, пустота. Где-то наверху, через незакрытую фрамугу на лестничную площадку попадает ветер и печаль-но подвывает, как будто живой. Гоняет скопившуюся пыль, которая словно ниоткуда появляется на вещах и предметах. Вот полетел клочок бумаги, будто кто-то, проходя, задел его ногой, и он кружит, медленно спускаясь вниз.
– Клочок бумаги, – я напрягся, прижавшись спиной к стене и силясь услышать, аккуратно поставил ногу на следующую ступеньку.
– Константан? Вы?
Перегнувшись через перила, на меня смотрела девушка, лет тридцати – тридцати пяти, в просторной спортивной куртке, явно с чужого плеча.
– Мария? – кивнул я. – Осторожней, рядом могут быть бешеные. Зайдите пока в квартиру, а я поднимусь.
Девушка мигом исчезла за дверью, а я наконец достиг площадки первого этажа и снова повел носом. Запах не усиливался, но и не уменьшался, будто весь дом пропах этим запахом. Будто в камни впитался, в бетон, да там и остался. Все три квартиры на лестничной клетке были заперты, в чем я поспешил убедиться, подергав одну за другой дверные ручки. Бегом преодолев следующий пролет, не задерживаясь проскочил еще один этаж и уже на третьем сбавил темп и пошел аккуратнее. Пахло отсюда. Едкий, тошнотворный запах разлагающейся плоти спазмами сдавил мой желудок. Дальняя дверь была чуть-чуть приоткрыта, самую малость. Другой раз прошел бы и не заметил, а сейчас эта щелочка, сквозь которую пробивался свет электрической лампочки, не выключенной хозяевами, не сулила ничего хорошего. Да, я не боец, но и не дурак. Скорее карьерист в разумных пределах, в таких же трус, но трус здравомыслящий. Ровно до того момента, пока мои поступки в геройство не перерастают. С квартирой следовало разобраться, и чем скорее, тем лучше, так как спуск вниз, с автоматом в одной руке и девушкой в другой был бы и без того нелегок, а с атакующим из-за угла бешеным так вдвойне.
Скрипнув, качнулась на петлях дверь, поддавшись порыву ветра, и вновь пахнуло смрадом. Кто у нас тут, покажись? Помедлив секунду, я осторожными шажками, чуть присев, так, как показывают в модных фильмах про спецоперации, пошел в сторону предполагаемой опасности, в любой момент готовый утопить спусковой крючок. С каждым шагом смрад из квартиры становился все явнее, и под конец, когда я уже было решил, что обязательно оконфужусь, в коридоре появился он. Он, к слову, или она, сказать можно было только по одежде покойного, запачканном бурым и серым сарафану, в ярких крупных цветах. Землистая кожа на лице, точнее на том, что когда-то было лицом, обвисла, глаза ввалились, на руке не хватало трех пальцев…