Скрестив руки на груди, прищурился и спросил:
– И что я получу взамен?
Или он действительно думает, что угроза моей жизни или жизни моих товарищей – это весомый аргумент? Как будто я на это поведусь.
– Твои условия слишком... однобокие. Похоже, я вообще ничего не получаю.
Реми на мгновение задумался. Не ожидал, что он воспримет мои слова всерьёз, особенно зная, что я не умею играть. Но неожиданно он предложил:
– Как насчёт пари? Если проиграешь – послушно идёшь со мной и заканчиваешь ритуал. Если же проиграю я – выполню любое твоё желание. Как тебе такое?
Он протянул мне свою старую руку.
Как мне такое? Это не предложение – это дерьмо. Жизнь научила меня, что слова – пустышки, а договоры без надёжного суда – просто мусор. Доверять этому лжецу, полагаться на его «обещание» – нужно быть полным идиотом.
Я уже открыл рот, чтобы высказать всё, что думаю, как передо мной всплыло сообщение:
[Пари между Реми Леви и Алексеем Некрасовым:]
[Условия: Если победите вы, то Реми выполнит любое ваше желание. Если вы проиграете, вы выполните любое его условие.]
[Да/Нет.]
Долго смотрел на это предложение. Наверное, пытался уловить в нём хоть каплю смысла.
Что ж, пари с чётко прописанными условиями?
Это звучит слишком заманчиво. Это было бы просто, если бы я хотя бы немного умел играть. А так?
Как будто сама система настроена против меня. Ощущение не из приятных. Она что, помогает Реми? Как будто очень важно спасти его дочь и жену.
Но почему? Почему она действует против меня?!
Впрочем, я не стал сразу же соглашаться. Если она спрашивает, значит, есть возможность отказаться. И сейчас хотелось бы узнать, что будет выгоднее.
Может, действительно выгодно согласиться? И таким образом проиграть и сохранить... лицо... Как бы это назвать... Скинуть с себя ответственность.
Я думал так, пока не пришла подсказка:
Дзынь!
Её появление было, как обычно, неожиданным, но таким нужным:
[Последовательность ходов, чтобы выиграть.]
На экране замелькал длинный список ходов, начиная с первого и до последнего.
[1... 2... 3...]
Подсказка была чёткой и ясной, как инструкция... Нет, даже больше... Как будто партия уже была предрешена, и осталось её только сыграть.
Что это? Видение пути? Или же настоящее предвидение будущего?
Думать об этом было завораживающе. Сейчас это не суть важно. Главное – ко мне пришло понимание: я могу выиграть.
Но стоило ли это сделать так? Меня никто не торопил.
Рука Реми уже долго висела в воздухе. Я был благодарен за то, что никто не нашёптывал на ухо и не говорил, что именно мне делать. Когда решился, я поднял руку и, глядя прямо в глаза Реми, пожал его руку в ответ.
Жмяк.
Я видел улыбку на его лице.
– Так ты принял поражение? – нельзя было не заметить восторг, с которым тот говорил.
– Поражение? Нет... – вон он что удумал. – Нет, я не собираюсь проигрывать такой мрази, как ты.
Он расширил свои старые глаза. Мои слова были довольно грубы.
– Я не только принимаю пари, но и выиграю у тебя. Так что готовься выполнять моё желание. Оно будет не самым приятным. Понял?
– Ахахаа! – Реми лишь рассмеялся.
В нём не было злости. Наоборот, он будто выдохнул с облегчением. Он знал, он думал: «Всё получилось... у меня всё получилось...»
И всё же ему не пристало смеяться как мальчишке. В итоге он сдержал эмоции. Смог быстро взять себя в руки:
– Ну что ж, давай продолжим нашу партию...
Он аккуратно взял слона и переместил на С5. Его движения были плавными, уверенными.
Всё сходиться?
Его ходы… они есть у меня.
Слава богу, я хотя бы знаю эти обозначения. А то совсем было бы плохо... Слон на С5 – понятно. Это поле, куда он поставил фигуру.
Сделав ход, Реми снова улыбнулся, чувствуя, что игра идёт по его сценарию. Он явно наслаждался этим моментом, его самодовольная улыбка говорила о многом.
Но я только мысленно усмехнулся – надолго ли это?
Мой следующий ход был уже известен – Лfe8+.
Ладья на поле е8. «F» – вертикаль, откуда идёт ход. И главное – «+» указывает на шах. Король Реми был под угрозой.
Это был не какой-то гениальный ход, но достаточно крепкий. И всё же реакция Реми была неожиданной: он вскинул бровь, и его взгляд стал острее.
– Интересно... очень интересно... – произнёс он, едва скрывая любопытство.
Тук.
Он просто защитился от шаха и передвинул короля.
А вот теперь настал, пожалуй, решающий момент.
Я двинул слона на Е6.
Реми, словно почувствовав мой ход заранее, усмехнулся и саркастически добавил:
– Раньше я думал, что ты скрывал свои навыки... Но ты оказался таким же бездарем.
Он уверенно «съел» моего ферзя с противоположной стороны поля, полагая, что всё идёт по его плану.
Я тихо цокнул языком и сказал:
– Ты разве не заметил?
Да, я не профессионал, но сейчас я вижу всю партию до самого конца.
Как только Реми забрал ферзя, активировалась «мельница» – серия шахов, позволяющая мне, играющему за чёрных, забрать несколько его фигур.
Мельница – мощный приём в шахматах. Это комбинация, которая чередует шахи и вскрытые шахи, создавая давление на короля противника.
Реми осознал, какую ошибку он совершил, но было ещё не всё потеряно. На доске шёл 18-й ход, и до конца партии оставалось ещё много.
Реми знал, что такой дилетант, как я, наверняка начнёт делать ошибки, даже если сейчас провёл несколько удачных ходов.
Он взял пальцами короля и вернул его под удар.
– Хах... – вырвалось у меня.
Не теряя времени, я конём забрал его пешку.
Реми нахмурился, спрятав свои эмоции за спокойным лицом.
– Хм, – едва заметное хмыканье выдало его напряжение.
Ещё один ход, и я конём забираю следующую пешку. Затем настала очередь его ладьи.
– А как тебе это? – выплюнул он, словно пытаясь сохранить уверенность в своей позиции.
Мы продолжали играть, но было ясно: борьба отчаянна лишь с его стороны. Я следовал чёткой стратегии, ход за ходом приближая победу.
Реми не мог понять, почему я пожертвовал ферзя. Но к этому моменту я уже отнял у него двух слонов и ладью.
На двадцать пятом ходе игра была практически решена. В обычных матчах в такой ситуации белые сдаются. Но Реми отказывался верить в происходящее. Он смотрел на доску, цепляясь за последний шанс.
– Как так? Я не верю... – его голос был полон сомнений и растерянности.
Он не стал тянуть руку в знак сдачи. На кону стояло слишком много.
Правда в том, что кульминация нашей игры уже прошла. Теперь наступала скука – по крайней мере, для меня. Хотя, для кого как.
Я хотел сокрушить его окончательно. Он сделал ход пешкой.
– Тебе нужно было просто сдаться... – сказал я, двигая ладью и съедая ещё одну его пешку.
И дальше началось настоящее уничтожение. Я методично забирал одну за другой его фигуры, оставляя Реми без шансов. Он молча наблюдал за падением своих фигур, каждая потеря давалась ему с трудом.
– Этого не может быть... – тихо произнёс он, отказываясь до конца верить в происходящее. На его лице больше не было самодовольной улыбки.
Всё изменилось в один миг, хотя он не понял, в какой именно.
Только что Реми обучал меня тонкостям игры, а теперь я буквально размазываю его в этой партии. Вся ирония ситуации была почти разочаровывающей.
Его король оказался загнан в угол...
– Шах и мат. Или, если хочешь иначе: твой король мёртв... – сказал я, наблюдая за его паникой.
Система тут же отреагировала, прислав сообщение:
[Вы выиграли. Вы можете озвучить свою просьбу в любой момент.]
Эти слова прозвучали как приговор. Слишком жестоко. Реми только что проиграл не просто пари.
Чёрт с ним, с моим желанием. Оно уже не казалось таким важным. По сути, он проспорил мне самое ценное – свою жену и дочь. Их жизни. И это был для него самый болезненный удар.
Я никогда бы не подумал, что такой серьёзный и сильный мужчина может так сломаться. Но вдруг я увидел, как по его лицу потекли слёзы. Они капали, одна за другой, и он плакал.
Что я мог ему сказать?
Какие слова могут утешить убийцу?
Сказать, что всё будет хорошо? В такую ложь даже ребёнок не поверит. Преступник должен нести ответственность за свои грехи. Его страдания и боль – это плата, которую он заслужил. Он должен чувствовать себя так. Каждый, кто стоит на его месте, должен испытать это.
Вот только его боль не ограничивалась просто слезами. В какой-то момент он сорвался, закричав:
– Это ты во всём виноват!
Его хладнокровие, что было с ним на протяжении всей игры, исчезло. В ярости он схватился за шахматные фигуры обеими руками и швырнул их на пол.
Те самые шахматы, что минуту назад были важнее всего, разлетелись по комнате, разбившись о стены и пол.
А я лишь подумал: «Как же хорошо, что у нас был договор с системой... Если бы не она, он точно попытался бы меня обмануть.»
Реми, тяжело дыша, бросил последние слова:
– Ты негодяй, и я не буду выполнять ничего!
Я усмехнулся:
– Не будешь? Говоришь так, будто у тебя есть выбор.
Глава 22 – Стать жертвой
Честно говоря, было непонятно, откуда в нём столько злости, особенно направленной на меня. Словно я был ему чем-то обязан. Это отношение откровенно бесило. Я тяжело вздохнул, наклонился и поднял меч.
– Давай без истерик. Я тебе не папа и уж точно не мама, чтобы вытирать сопли.
Эти слова только подлили масла в огонь. Лицо Реми побагровело от ярости.
– Кажется, ты забыл, кто первым предложил всё это?
– Всё верно, я, – спокойно подтвердил Реми.
Он не мог подобрать слов, да и не хотел. Его план рушился на глазах, и это сводило его с ума.
Я видел, как он поглощён осознанием своей беспомощности. Такое часто бывает – не у меня, конечно. Я видел эти эмоции у своих соперников.