Только он был там не один.
Рядом с ним оживлённо беседовал гном, плотный, как картофелина. Его руки были толще моих ног, а мышцы напоминали натянутые канаты.
Единственное, что бросалось в глаза, – этот гном был лысым, зато обладал белоснежной бородой, свисающей до самого живота.
Как только я вошёл, они оба повернули головы в мою сторону.
– Алексей? Наконец-то ты к нам спустился!
– Сорян. Была куча неотложных дел.
Они сразу же подхватили незнакомое слово.
– Сорян? Что это значит?
– На французском – извините.
Конечно, перевод был вольный и не совсем верный, но зачем им знать молодёжный сленг?
– Так вы говорите по-французски? – произнёс Мортис с видом знатока, как будто действительно понимал, о чём речь.
Этот язык не был известен для этого мира. Я говорил с ними на языке катакомб, тому самому, что освоил, просто изучая чертежи.
– Естественно, я знаю множество языков, в том числе французский.
Похоже, пора было заканчивать с любезностями и переходить к делу.
Только аристократы так дела не ведут. Мне легче говорить прямо – ну, почти всегда. А вот они предпочитают ходить вокруг да около.
Меня впечатлило, что в нашу «дружескую» беседу внезапно вмешался гном.
– Оно и видно!
Мы не в пещере, но если бы были, я был бы уверен, что гном плюнул бы на пол. Даже сейчас казалось, что он удерживается лишь из уважения к присутствующим.
– Что видно?
– Что ты только трепать языком можешь!
У меня дернулась вена на лбу. Я не понял – что с ними всеми? Они сговорились меня довести? Не стоит тыкать палкой в спящего тигра. Я слишком добрый, но всему есть предел.
– Послушай, гном, пока что только ты тут языком треплешь.
– Что ты сказал?
Гном поднялся. Его грудь упёрлась в стол, сдвинув тарелки. Они не попадали, но сдвинулись, вызвав волнение как у Мортиса, так и у гнома. Старик быстро взял себя в руки, подошёл ко мне вплотную и процедил:
– Ты, малец, похоже, из дерзких?
Я не был дерзким, и уж точно не был глупым. Просто я знал таких, как он.
Люди этого типа – грубые по натуре. Они хамят, ведут себя развязно, и если кто-то их осаживает, тут же возмущаются: «А в чём дело?»
Только меня расспрашивать не стоило, особенно сейчас.
– Не твоё собачье дело, кто я и зачем здесь. Я пришёл поговорить с Мортисом. И хотелось бы сделать это наедине.
Я перевёл взгляд на «дядьку».
– Что скажешь, сможем поговорить?
Обычно я не вёл себя так дерзко, но сегодня был зол. Малейший повод – взгляд или слово – был готов вывести меня из себя.
– Да, поговорим.
– НО! – взревел гном.
– Успокойся, Дурек.
Теперь я знал его имя. Запомнить его было легко – Дурек звучало слишком уж похоже на «дурак», что помогало держать его в памяти. Главное, чтобы мозг зацепился за ассоциацию.
– Аргх! Ты слишком мягок, – пробурчал гном, переводя взгляд на меня. – Радуйся, мальчишка, что сейчас не мёртв, и это только по милости мистера Мортиса. Заодно запомни: раз такой умный, имей в виду – гномы и дворфы, это разные расы.
– Зачем ты мне это говоришь?
– Чтобы ты не выглядел глупо.
Мне хотелось вспылить и сказать, что мне всё равно.
Только я сдержался – это было бы проявлением неуважения не столько к нему, сколько ко всей его расе. А такого, даже в ярости, я себе позволить не мог. Среди них ведь есть немало достойных «людей».
Когда дворф вышел, Мортис сказал:
– Можешь присаживаться, – и указал на стул рядом с собой.
Я осмотрелся, выбирая место, где еда выглядела повкуснее. Поскольку не ел с самого «утра», решил сначала набить желудок.
Всё-таки я плохо сплю, плохо ем и со всеми ссорюсь. Чувствовал, что к концу испытания станет ещё хуже – и от одной мысли об этом начинала болеть голова.
Поэтому я сел и посмотрел на стол.
Вид был впечатляющий. Мортис, очевидно, был «при деньгах», и его стол красноречиво это подтверждал.
Массивный, покрытый белоснежной скатертью, он был заставлен в почти идеальном порядке: фарфоровые тарелки, хрустальные бокалы и серебряные приборы – всё блистало.
Заметив мой взгляд, Мортис сказал:
– Прежде чем перейти к делам, можем немного поесть.
– Давай. Кстати, Мортис, ты ведь не против, если я буду обращаться к тебе на «ты»?
– Нет, – он улыбнулся. – Наоборот, мне нравится ваша дерзость. Эта первобытная смелость. Конечно, не такая, как у Дурека. Он не знает границ и видит лишь то, что перед носом. Он грубо прямолинеен. А вы просто говорите как есть, по-простому, будто с равным. Это подкупает.
Я промолчал.
Пусть думает, как ему угодно. Я повидал столько «важных» людей, что ничему не удивляюсь. У каждого свои тараканы. Сейчас меня интересовала только еда передо мной.
В этот момент вошли служанки, среди них и Элизабет – на её лице не было ни малейшей эмоции. Она безмолвно подала первое блюдо. Закуски.
Хм? Что тут у нас?
Какие-то крекеры с нежным сливочным паштетом и сверху – икра, а сбоку ломтик лимона и щепотка рубленой петрушки. Маленькие, один кусочек целиком помещается в рот.
Ммм… Как же это вкусно…
Я не гурман, еда для меня – просто способ утолить голод. Но не могу не признать, что иногда хорошая еда может сгладить грустные моменты, помочь унять злость. Еда способна отвлечь и помочь пережить стресс.
На второе подали мясо. Птица, томлённая в печи до такой степени, что распадалась на волокна, с мягким картофельным пюре и сливочно-грибным соусом с укропом.
Я ел и думал: вот если бы мы с тобой дружили… – и обращался я мысленно исключительно к Софье, – я бы, может, и отправил тебе тарелку с этим угощением. А так сиди без еды.
Конечно, такие мысли были наивны и немного детские. Да и не показать мне Мортису фокус с исчезновением тарелки, полной еды. Впрочем, приятно было думать, что без меня Софья не сможет поесть такого вкусной еды.
В какой-то момент я вдруг осознал, что наелся. То ли из-за мыслей о ней, то ли желудок действительно был уже забит до отказа.
Возможно, поэтому, когда мне поставили десерт – солнечно-жёлтый пудинг, – я отказался:
– Спасибо, Элизабет. Больше не влезет.
– Как скажете…
Она тоже выглядела отрешённой. Взяла тарелку и унесла обратно. В это время Мортис молча наблюдал за мной, словно у него был какой-то фетиш – смотреть, как кто-то ест. Он ни слова не сказал, пока я не закончил.
– Алексей, я ведь много о тебе слышал, – наконец проговорил он.
Хотелось бы мне поспорить с этим утверждением. Он же просто НПС, который не то что не слышал обо мне раньше – до моего прихода в эту гостиницу даже не знал о моём существовании. Чёртов некромант.
– Да? Приятно слышать, – подыграл я ему. – Так что за дело у вас ко мне?
Глупость ситуации заключалась в том, что у меня уже висела миссия — заключить с ним сделку.
Только, похоже, здесь шла настоящая «война», и Дурек был моим прямым конкурентом.
– У меня действительно есть дело, – сказал он, выделив следующее особенно подчёркнуто, – но о нём никто не должен знать.
Было ясно, что он на кого-то намекал, вот только на кого – мне неизвестно. Может, это как-то связано с катакомбами, а может, с «этим» местом.
С каким? Тут всё сложнее.
Я словно находился не просто в гостинице, а, скорее, в параллельной реальности, совершенно оторванной от катакомб.
Как будто застрял в чьих-то воспоминаниях. Да, это было бы самое точное объяснение.
– За это можешь не переживать. Что касается секретов, я уж точно умею их хранить!
Глава 18 – Соревнование
– Это отлично.
По крайней мере, так ответил Мортис. Впрочем, в его голосе промелькнуло что-то странное.
– Мне как раз нужен такой человек.
Я удивлённо поднял бровь.
– Один?
– Да. Эта сделка будет… слегка специфической, – он запнулся. – Руда будет редкой, – он не уточнил, какой именно, но явно намекнул, что это не железо.
– Добывать нужно будет небольшой командой и тихо. Я бы даже сказал, что лучше добывать в одиночку.
И вот это уже было не смешно.
Если бы Мортис хоть немного разбирался в добыче руды, он знал бы, что это полная чушь. Один шахтёр там ничего не сделает. Как минимум нужна сотня человек, даже если это небольшое месторождение.
Здесь нет тракторов, экскаваторов. Всё придётся делать вручную. Конечно, можно учесть, что в этом мире процесс добычи упрощён. Здесь есть особые навыки, да и руда сразу попадает в инвентарь.
По сути, долби себе и долби. Однако я планировал сделать акцент на том, что я не просто шахтёр, а целый бригадир с собственной командой.
Видимо, не судьба.
– Тебе уже объяснили, что это будет… скажем так, нелегко?
– Конечно, Дурек тоже так отреагировал, – Мортис слегка кивнул. – Однако меня не волнует ни сложность работы, ни её качество, ни количество. Я решил, что одного профессионального шахтёра будет проще… – он ещё раз запнулся, подбирая слово, – контролировать.
Хм? Я задумался. Как он собирается меня контролировать?
Впрочем, он добавил ещё одно:
– Мне важна именно секретность.
Мортис говорил это спокойно, даже слишком спокойно. Только вот, чёрт возьми, он упомянул о секретности уже в третий раз.
Что же он хочет добывать? И главное – от кого всё скрывает?
С другой стороны, это не важно. Главное – закрыть сделку. Поэтому пришло время показать мастер-класс по переговорам.
– Тогда я тот, кто вам нужен, – я подался чуть вперёд. – Копаю глубоко, кидаю далеко, пока летит – отдыхаю. Делаю всё быстро и качественно.
Мортис обомлел от такого самопиара.
– Тем более, я знаю множество видов руд, все тонкости добычи. И, что немаловажно, цена у меня будет весьма разумной.
– Какая?
– Ну… скажем так, сколько бы ни предложил Дурек, на десять процентов ниже. Нет, на двадцать!
Я говорил именно так, как хотел бы услышать любой наниматель. Хотел даже пойти дальше и добавить: сплю мало, ем мало, могу работать за «спасибо».