и бы перевернуть ситуацию.
Вот только…
Меня переполняла злость на императора. На аристократов.
Сам я не мог нанести им ущерб, отомстить. Как говорится, не тот уровень. Но тут появилась идея: почему бы не воспользоваться революционной армией?
Раз уж они пришли грабить – пусть грабят. Пусть забирают деньги аристократов и раздают бедным. Мне-то что? Моих денег в этом банке всё равно нет.
А мелочь под ногами? Хм… это просто мелочь. Чёрт с ней.
Я сделал выбор. Решил не вмешиваться. Потому что, как известно, бездействие – это тоже действие.
Началось что-то странное.
Я стоял за спиной Каренина и видел всё своими глазами. На его теле начали появляться трещины – на руках, ногах, спине. Они становились всё глубже и шире, словно этот старик вот-вот освободится.
Кроме того, над его головой снова появились три тёмные сферы.
Сначала загорелась одна. Его сила ощутимо возросла, но даже это не помогло. Он оставался в плену. Хотя я прекрасно знал: даже одна такая сфера делает его невероятно сильным.
Что? Этого недостаточно?
Затем вспыхнула вторая. Трещин стало в разы больше. Зал наполнился треском, будто кто-то шагал в тяжёлых сапогах по замёрзшим лужам, раскалывая лёд.
Треск. Треск.
И даже этого не хватило.
Только когда зажглась третья сфера, Каренин, наконец, пошатнулся, сделал шаг вперёд, и сковывающая его энергия рассыпалась и исчезла.
В глазах остальных он выглядел как герой. Единственный человек, который сумел вырваться из подчинения.
Но для меня это выглядело иначе.
Старик, не мог бы ты просто постоять спокойно?
Вместо этого он начал идти. Единственный, кто двигался среди застывших людей. Слишком показушно.
И, конечно же, он тут же решил произнести свою пафосную речь:
– Как ты смеешь! Ты же просто наглый бандит! Возомнили себя революционной армией? Революцию хотите? Сейчас я покажу вам, что значит быть аристократом!
Его слова звучали нелепо.
Бандит-ростовщик, который минуту назад пытался кинуть меня, теперь говорил о каком-то величии. Человек, которому даже спину подставить опасно, вдруг разразился высокопарными речами.
Ну и бред.
Но куда более безумным казалось его решение сражаться. В одиночку. Против них всех.
Однако три сферы над его головой, активированные одновременно, внушали опасение. Они вспыхнули ярко-белым светом, ослепляющим глаза.
Внезапно – вспышка.
Каренин рванул вперёд, как молния, оставляя за собой синеватый след. Я не ожидал такой прыти от этого старика. Он бросился прямо на Папу «В».
Тот удивился, даже пробормотал:
– Удивительно. Значит, у кого-то нашлись силы подавить заморозку?
Его голос звучал скорее заинтересованно, чем обеспокоенно.
– И всё же тебе не победить, – добавил он, почти скучающим тоном.
Когда Каренин уже был совсем рядом, Папа «В» сжал правую руку в кулак. На безымянном пальце его руки засветилось голубое кольцо.
Вокруг руки возник барьер, идеально округлый и почти прозрачный, но достаточно плотный, чтобы остановить Каренина в воздухе.
– Что?!
В глазах Каренина читался шок. Он явно не ожидал, что кто-то сможет его остановить, особенно после активации всех трёх сфер усиления.
Это ведь Каренин! Прошедший пять испытаний! В империи мало кто способен на такое!
Мысль промелькнула в его голове одновременно с моей:
«Этот парень... Неужели он прошёл шесть испытаний?!»
Папа «В», словно угадав наши мысли, усмехнулся и холодно произнёс:
– Ты слишком слаб, старик. Знай своё место.
Барьер вздрогнул и резко отбросил Каренина назад.
Тут я осознал свою ошибку.
Чёрт! Почему я встал за его спиной?!
Теперь этот упрямый старик, которого только что швырнули с силой, летит прямо на меня.
Только Каренин, оказавшийся в воздухе, умудрился извернуться и пролететь мимо. Лишь краем руки он слегка коснулся моего плеча. Это было едва заметное, мимолётное касание.
Хорошо ли это?
Не уверен. На самом деле случилось нечто худшее.
Я вдруг понял, что могу двигаться.
Заморозка, сковывающая всех нас, внезапно спала с меня. Теперь я мог шевелить руками, ногами, поворачивать голову. Свобода, которую я никак не ожидал обрести в этот момент.
Сделал ли я что-нибудь? Воспользовался ли этим шансом?
Ни за что.
В детстве я не раз играл в «Морскую фигуру, замри». Так что вместо того чтобы как-то выделяться, я лишь чуть расслабил мышцы, но позу не изменил. Даже оставил приоткрытым рот в точности таким, каким он был.
А что? Это не трусость.
Я просто понял: это не моя битва. И зачем мне рисковать ради чего-то, за что никто даже не поблагодарит? Я не был ни героем, ни злодеем.
Тут мне помог мой навык «Адаптация». Я замер, как хамелеон, всем видом показывая: «Всё нормально. Я такой же замороженный, как и все остальные… Не трогайте меня…»
И всё шло бы прекрасно.
Если бы не этот взгляд.
Серые глаза Папы «В» буквально прожигали меня насквозь. Он смотрел прямо на меня, и я ощутил, как ледяная волна пробежала по спине.
Почему он так смотрел? Понял ли он, что я свободен?
Видимо, да.
Но увидев, что я не двигаюсь, не бросаюсь в бой, не кричу что-то вроде «За аристократию! За монархию!», а просто стою как все, Папа «В» вдруг… улыбнулся.
И потом, за маской, раздался его громкий смех.
– Какой интересный парень, – сказал он, смеясь. – Ты мне нравишься…
Возможно, он говорил не мне. Здесь было много парней. Вот только я знал – слова адресованы именно мне.
Затем Папа «В» махнул рукой и скомандовал:
– Ладно, у нас мало времени. Заберите у аристократов всё их имущество!
Его люди взревели в ответ:
– Еху!
И словно тараканы, ринулись обыскивать всех вокруг.
Глава 14 – Он идёт
Вообще, я этого не понимаю. Зачем обыскивать аристократов?
Мы ведь в банке. Почему бы вам просто не ограбить их?
Революционная армия, конечно, выглядела внушительно, но это вовсе не означало, что её члены были умными. Увы, к сожалению.
Девять человек – со второго по десятого – начали двигаться вперёд. Они внимательно осматривали столы, ища драгоценности и деньги.
Если на ком-то были кольца, их обязательно снимали. Если на женщине висело колье, они его срывали без раздумий.
Действовали как настоящие мошенники. И, похоже, им это даже нравилось – ощущение безнаказанности опьяняло.
А что?
Люди вокруг заморожены – ни сказать, ни сопротивляться не могут. Почувствовать власть над тем, кто бессилен, – проще простого.
Вот только знаете, что меня бесило больше всего? Моё положение.
Первый взрыв «раскрыл» мой чемоданчик с деньгами и разметал купюры повсюду. Это само по себе уже выглядело ужасно. Но хуже всего было то, что теперь всё это выглядело как красная мишень.
Не хватало только таблички с надписью: «Подходите! Берите! Здесь!»
И я нервничал. Почему?
Потому что если кто-то подойдёт ближе, он поймёт – я не заморожен. А это значит только одно: мне придётся сражаться.
Топ. Топ.
Один из них заметил деньги и подошёл. На его рукаве красовалась цифра «9», поэтому я мысленно прозвал его – Девятый. Это был мужчина: худощавый, но с широкими плечами.
– Ого, бабки! Да ты богатый малый, – его голос звучал тяжело и хрипло, а в речи мелькали тюремные словечки.
Если он видел во мне ребёнка, значит, тот был старше. Он посмотрел на меня, и я встретил его взгляд. Но вскоре нарочно «сломался» – отвёл глаза, изображая слабость. Это, похоже, его позабавило.
– А ты послушный.
На самом деле, ему до меня не было никакого дела. Он просто опустил автомат, закреплённый на тактическом ремне, так что тот завис у него на животе, а сам жадно принялся подбирать деньги.
– Бабки, мои бабки…
Только вот эти деньги были моими.
Он поднял голову, взглянул мне в лицо и сказал:
– Знаешь, бедность – это не грех.
И тут меня охватила злость. Мне так хотелось врезать ему ногой, выбить все зубы! Особенно, когда он с мерзким удовольствием продолжил:
– А вот грех – это не уметь воровать!
Его слова будто сгустили всю мерзость ситуации. Революционная армия, а говорят о воровстве, да ещё и с таким наслаждением.
Разве это правильно? Конечно, нет. Только Девятый был просто воплощением жадности. Также ему было совершенно всё равно, как он выглядит в глазах других.
Он продолжал собирать деньги, пока его взгляд не упал на золотые слитки. Они ещё лежали там, сверкая на полу. Те самые слитки, которые теперь принадлежали Каренину и банку.
И тут у него в глазах что-то загорелось – алчный, животный блеск. Казалось, золото буквально отразилось в его зрачках.
– Ого… Так вы тут богатые Буратино… Неприлично богатые…
Похоже, Девятый впервые в жизни видел такую сумму денег. Он поспешно снял с себя рюкзак, но в процессе застрял ремнём в автомате. Возился долго, путаясь всё сильнее, пока не начал откровенно злиться.
– Вы чёртовы придурки!
Хотя единственным придурком в этом моменте был именно он.
Наконец, с трудом, ему удалось снять рюкзак. Он быстро, но неуклюже начал складывать туда золотые слитки, которые валялись на столе.
Попытки быть аккуратным сменялись порывами нервной спешки, из-за чего он продолжал ругаться и время от времени даже ронял слитки обратно на пол.
Я надеялся, что после этого он просто уйдёт, но, видимо, богатства возле нашего перевёрнутого стола слишком его увлекли. Девятый подошёл ко мне и, щурясь, произнёс:
– Ну что, малой? Что у тебя ещё есть драгоценного?
А у меня действительно кое-что было. Помимо чемоданчика, в кармане лежал пространственный куб – тот самый, который я, точнее Айгуль, забрала с первого испытания.
Девятый нащупал его в кармане и, чуть растянув губы в ухмылке, сказал:
– Опаньки!
Мгновение спустя я уже всерьёз подумывал перестать притворяться. Другое дело – когда забирают что-то чужое. Но своё? Пространственный куб, возможно, стоил дороже всего, что находилось в этом банке.