Её огромные жёлтые зубы наводили ужас. Казалось, что ещё немного – и Далемира действительно «покусают». Только крыса была одна, а людей вокруг – много. На самом деле, у неё просто не было шансов.
С другого бока уже стояла Елох. Движение его копья было почти незаметно.
Сверк.
Только мелькнул наконечник. Копьё вонзилось прямо в грудь крысы. И не просто вонзилось, а подняло её в воздух.
Мышцы Елоха на руках напряглись. Спина выпрямилась. Он выглядел как Геракл. Я застыл с открытым ртом. Для меня это было как кино. Не хватало только попкорна.
Давненько я не видел такой битвы!
Елох держал гигантскую тушу крысы над землёй, будто она ничего не весила. Держал её как трофей или победный кубок. Сама крыса дёргалась, но было понятно, что её конец близок.
И тут произошло неожиданное. Неожиданное даже для меня. В голове прозвучал мерзкий голос.
Полный боли и отчаяния:
«Не хочу умирать... Пи...»
Самое ужасное – это навряд ли были настоящие слова. Скорее, это были мысли, яркое намерение умирающего существа. Причём чувствовали это, казалось, все вокруг, а не только я.
– Ты это слышал? – спросил Елох у Далемира.
– Да.
– Это же крыса? Неужели она обрела разум?
– Быть этого не может.
Даже если бы здесь была сотня учеников на стадии закалки внутренних органов, они всё равно не справились бы с духовным животным, которое обрело разум. А эта крыса была «обычной».
Тем не менее, Елох медленно опустил копьё.
Туша крысы тяжело рухнула на каменный пол. Парень не торопился уходить. Ведь крыса с разумом – это ценная добыча. Из неё можно было бы сделать «пета». Как удобно было бы иметь такого союзника: эти катакомбы стали бы для них как родные.
Елох проявил осторожность. Он подошёл ближе и аккуратно коснулся её головы сапогом.
Тык. Тык.
– Эй, крыса. Ты обрела разум?
Однако мне и остальным было очевидно: после того как копьё пронзило крысу почти наполовину, она уже не дышала. Этот «крик» был ментальным. Предсмертным.
Далемир разочарованно вздохнул:
– Кто же мог знать, что у неё был разум?
Стоит пояснить: «разум» – это громкое слово. Не в человеческом понимании. Скорее, имелось в виду, что она была умной крысой, способной передавать людям базовые эмоции. И это уже немалое достижение. Связь, через которую можно наладить контакт.
Эх...
Я выдохнул, только сейчас подойдя к остальным. Что могу сказать о битве?
Они справились хорошо. Не без ошибок, конечно. Я бы, наверное, сделал всё немного иначе. Всё же у меня опыта в подобных делах больше. Как-никак, я – опытный избранный. Это и отличает меня от учеников.
Странно, но меня охватило чувство удовлетворения. Чем неопытнее мои компаньоны, тем спокойнее на душе. По крайней мере, я точно знаю, что они не представляют угрозу. С такими навыками – точно нет.
В этот момент возник вопрос. Задал его не я:
– Что будем делать с тушей?
Все переглянулись. По-хорошему, нужно было выпотрошить тушу: забрать мясо, кости, внутренние органы. Вот только сколько таких крыс в этих катакомбах? Тысячи, а может и больше. Никто не хотел возиться с каждой тушей. Наша цель другая – кровавые камни.
– Ну, что решили?
– Оставим. Не будем с ней возиться, – сказал Далемир.
Как лидер, он быстро принял решение, и остальные послушались. Никто не возражал. У всех в группе были припасы, так что еды хватало.
Раз так, я решил вмешаться:
– Далемир, друг мой.
– Да?
– Позволь мне осмотреть тушу.
– Ты хочешь?
– Конечно. Эта крыса могла думать. Что-то делало её особенной.
Она точно не всегда была такой. Возможно, это что-то внешнее, а может быть, что-то в её теле. Никто не знает. Но чтобы разобраться, может понадобиться время.
Далемир беззаботно ответил:
– Хорошо, но у тебя пять минут. Справишься?
– Да.
Меня всё ещё беспокоил вопрос о разделе добычи. По общему правилу, камни делились поровну на шестерых. Вот только с личными находками дело обстояло сложнее – тут многое зависело от удачи.
Существовало негласное правило: индивидуальная находка оставалась у нашедшего, а общая делилась между всеми. Система была запутанной, и не всегда можно было найти однозначное решение.
– Если что-то найду, то это будет моим? – уточнил я, внимательно глядя на каждого. Все кивнули в знак согласия.
Группа уже собиралась выбросить тушу, поэтому никто не был против.
Я же получил новую подсказку. Из-за неё и устроил всё это:
[Посмотри в желудке крысы.]
Перечитав сообщение, я невольно поморщился. Работёнка не из приятных, но выбора не было. Достав охотничий нож, я опустился на колено возле туши.
Резь.
Лезвие легко вспороло брюхо, и по пещере тут же распространился тошнотворный запах. Натянув перчатку, я погрузил руку в рану. Внутри было тепло – в другой ситуации это могло бы быть даже приятно, но сейчас вызывало только отвращение.
Когда знаешь, где искать, и уверен, что искомое существует, задача значительно упрощается. Через мгновение я нащупал что-то твёрдое, необычной квадратной формы.
– Что-то нашёл... – произнёс я, стараясь подготовить остальных. Впрочем, находка всё равно стала для всех шоком. Все уставились на меня широко раскрытыми глазами.
– И что же?
Я извлёк находку и, осмотрев её сам, показал остальным. Это оказался прозрачный камень с выгравированным чёрным символом «ᛖ» – не просто буквой «мэ», а настоящей руной.
– Ого! Что это? – изумлённо воскликнула Вея.
Её удивление было понятным – группа только что чуть ли не прошла мимо такой находки.
– Это амулет Эваз, – пояснил Далемир.
– Ты что-нибудь знаешь о нём? – спросил я, встретившись с незнакомым понятием.
– Это амулет изменения и движения, связанный с дао. Говорят, он помогает достичь просветления тем, кто носит его с собой. Если верить слухам, помощь весьма существенная.
Далемир, похоже, происходил из влиятельного клана – настоящая ходячая энциклопедия. Его обширные знания и готовность делиться ими дорогого стоили.
– Так всё в порядке?
– Да. Как и было сказано – он твой.
Хотя некоторые явно были недовольны таким решением, для культиватора нарушить данное слово было неприемлемо. Я аккуратно протёр амулет тряпкой и убрал в рюкзак. Просветление мне определённо не помешает.
Впрочем, всё было не так гладко, как казалось. Краем глаза я заметил недовольный, полный жадности взгляд Мичуры. У парня явно были проблемы с головой, но, к счастью, он предпочитал молчать. Иначе непременно потребовал бы свою долю.
Эх, Мичура, Мичура... Нельзя быть таким недальновидным. Какой шанс упустил! Мог бы же хоть голос падать. Я усмехнулся – с его-то навыками стрельбы его можно было даже не опасаться.
Его стрелы можно было спокойно ловить руками. Главное – я дал им даже больше, чем просто находку. Я дал ответ на вопрос: чем же эта крыса отличалась от остальных!
...
Время тянулось медленно. Мы продвигались по запутанным коридорам, то погружаясь во тьму, то выходя к освещённым участкам, постепенно спускаясь всё глубже.
Туннели заметно различались между собой: где-то сочилась вода, где-то виднелись следы обвалов. В шахтах шутки были неуместны, но наш проводник Далемир отлично справлялся со своей работой.
Сколько бы мы ни шли, один вопрос не давал мне покоя:
– Народ, можете мне кое-что объяснить?
– Да, спрашивай, – кивнула Вея.
– Когда мы начнём добывать кровавые камни?
– Глупый, – нежно проговорила девушка.
За такую дерзость её можно было простить – уж больно ласково это прозвучало.
– Если добывать их здесь, то это будет пустой тратой времени.
– Да?
– Конечно, тут же всё собрали. Мы идём туда, где их много. Понимаешь?
Я осмотрелся по сторонам. На стенах отчётливо виднелись выступы, а подсказка говорила:
[Там кровавые камни.]
Они действительно были там, скрытые породой. И их было немало.
– Говоришь, их нет? Ну, ты права! – я едва сдержал смех.
Решил не демонстрировать свои способности. Выделяться больше, чем уже случилось, ни к чему – человеческая жадность безгранична, и не стоит провоцировать других.
В конце концов, этот «поход» – всего лишь проверка: осмотреться, заработать заслуги. Выделяться сейчас не нужно – никто не оценит.
Спустя пять или шесть часов – точнее сказать не могу – мы, по словам Далемира, официально добрались до «нужной глубины».
Забавно, что за всё время пути на нас напали ещё четыре раза. Похоже, это было связано с «течкой» – активность была необычайно высокой. По словам Веи, обычно случается всего одна-две стычки.
Несмотря на общую усталость, никто не позволял мне прикасаться к тушам. Почему? Они всерьёз опасались, что я уведу их добычу из-под носа.
Поэтому Елох или Мичура каждый раз сами копошились в крысиных внутренностях, надеясь отыскать что-то ценное. Однако все туши неизменно оказывались пустыми.
Неужели они действительно верят, что каждая крыса – это сундук с сокровищами? Что скрывать, я часто посмеивался про себя – ведь кроме дерьма им всё равно ничего не найти.
Ближе к вечеру Далемир указал на шероховатую каменную стену:
– Добывай тут.
Стена была неровной, и видно было, что здесь мало кто работал. Впрочем, камней тут явно хватало.
– Хорошо, – ответил я.
Раздражало только одно: все остальные тут же «расслабились». Кто-то начал расстилать спальные мешки, кто-то взялся разогревать еду. Наступил «всеобщий» отдых, и только я должен был выполнять всю «грязную» работу.
Я не жаловался. Ну, разве что совсем немного. И то про себя. В конце концов, именно для этого меня сюда и привели. Было бы странно, если бы они решили взять с собой «незнакомца» просто так.
Как говорится. Им нужно было показать свою «полезность». Что ж... Я подарю им это чувство. Уж я, с опытом профессионального шахтёра, знаю своё дело. С этой мыслью я достал кирку.