– Прости.
Звучало глупо. И всё же ещё ужаснее было бы вообще ничего не сказать.
Мичура всё понял. Он даже попытался меня утешить:
– Брось. Ты не виноват. Не ты же собираешься меня убить. Ты не можешь быть в ответе за чужие действия.
Его слова звучали неожиданно зрело. Я не ожидал такого от него. Вообще, это скорее мог бы сказать я, но никак не он.
– На самом деле, я даже ждал этого дня, – вдруг признался Мичура. – Культ Падших… какое же тупое название. Знаете, я раньше не говорил, но я знаком с этим культом.
Его слова заставили всех замереть. Даже Тьмо и Елох насторожились.
– Они пришли в нашу деревню ночью. Культ Падших – проклятые маньяки. Я проснулся от запаха горящей плоти. Крики, кровь… Они убивали методично, с особой жестокостью, с наслаждением, – голос Мичуры дрожал, но он продолжал.
Все слушали. Я тоже. В какой-то момент мне показалось, что он вот-вот скажет: «Я шпион культа!» Такое ощущение было не только у меня, но и у всех остальных, даже у Тьмо. Впрочем, в его словах звучала слишком явная ненависть. Так не говорят те, кто лоялен.
И был ещё один момент, который привлёк моё внимание. Его горло начало краснеть. Но не так, как обычно бывает от раздражения или сыпи. Она будто нагревалась, как металл, причём только в области горла, словно там что-то быстро разогревалось.
Мичура продолжал:
– Молодых и стариков… они повесили на заборе, словно игрушки. А меня заставили смотреть. И сказали мне: «Бойся Культа Падших».
Его голос был полон боли и горечи.
Это было сложно осознать: целую деревню, столько людей уничтожили лишь для того, чтобы передать послание. Чтобы заявить королевству: мы жестокие, мы сильные, и нас нужно бояться.
Тьмо насмешливо заметил:
– Так ты не Раб Тьмы? Ты всего лишь пешка, у которой одна цель – рассказывать всем о нашем величии?
Всё оказалось именно так. Мичура знал об этом. Его оставили в живых с одной-единственной целью – чтобы он рассказывал свою историю как можно большему числу людей.
Впрочем, на этом всё не закончилось. Мичура взглянул на Тьмо и ответил:
– Да.
И добавил, немного помедлив:
– Дух-покровитель, хранитель нашей деревни, явился ко мне. Он запретил мне говорить и наложил условие: «У тебя будет лимит – сто слов в день. Цени их. Если превысишь, активируется метка».
Сейчас всё стало на свои места. Во-первых, стало ясно, почему Мичура всегда молчал. Это было не его выбором, а следствием проклятия или способности, связанной с этой меткой. Во-вторых, у Мичуры явно был козырь, который он собирался использовать прямо сейчас.
Парень медленно произнёс ещё несколько слов, затем замолчал и открыл рот, показывая язык. На нём пульсировал древний символ – «⚜», светящийся багровым светом. Он словно жил своей жизнью, вибрируя и источая скрытую мощь.
Мичура показал метку, а затем громко выкрикнул:
– Так СДОХНИ ЖЕ!
Эти слова стали последними из его дневного лимита.
Все застыли. Даже я. Мы все смотрели, ожидая, что произойдёт. Все хотели узнать, насколько силён этот таинственный дух-хранитель.
Честно говоря, я не ожидал ничего сверхъестественного. Ведь это не бог и не полубог, верно? Но я всё равно был поражён, когда прямо в воздухе начало материализовываться копьё.
Это копьё было необычным. Я бы назвал его воплощённой магической энергией – чем-то сродни заклинанию «магическая стрела».
Оно парило в воздухе рядом с Мичурой, вращаясь, будто готовясь к неминуемому выстрелу. И действительно, через мгновение оно сорвалось с места, устремившись к Тьмо с ошеломляющей скоростью, словно снаряд, выпущенный из пушки.
Тьмо бы не успел спастись, если бы на его пути не оказался Елох.
– Я защищу тебя! Ты слишком важен! – закричал он, бросаясь наперерез.
Елох, предатель, в итоге оказался преданным… но не тому, кому стоило бы. Он встал перед копьём, приняв удар на себя. Магическое оружие пробило его грудь, оставив в теле огромную зияющую дыру.
Ту-дух.
Елох рухнул на землю, истекая кровью, но копьё не остановилось.
Оно вновь устремилось к Тьмо.
Мужчина попытался увернуться, но было слишком поздно. Дух-хранитель, помогая Мичуре, оказался достаточно силён, чтобы нанести удар, хотя и не смог защитить деревню. Сегодня его месть нашла цель – хотя бы частично.
Жмяк.
Копьё вонзилось в плечо Тьмо. Его крик боли разорвал тишину:
– АЙ! АЙ! ТЫ ПОПАЛ В МЕНЯ!
Лицо Тьмо исказилось, и от его привычной уверенности не осталось и следа. Передо мной больше не стоял грозный дикарь. Теперь это был всего лишь умирающий зверь, обречённый и бессильный.
Он пытался проклинать всех вокруг:
– Я УБЬЮ ТЕБЯ, МЕЛКИЙ ЗАСРАНЕЦ!
Только он не мог подняться. Не мог даже остановить кровь, струящуюся из раны. Она была слишком серьёзной, чтобы её игнорировать. Даже сам Тьмо начинал понимать: сейчас он умирает.
Вокруг царило замешательство. Поверить было сложно.
Как вообще такое возможно?
Ещё мгновение назад все думали, что нас ждёт либо смерть, либо рабство. А теперь... Елох – мёртв. Никто его не жалел. Тьмо – повержен, лежит, истекая кровью. Его гибель – лишь вопрос времени.
Мичура, хоть и не был метким стрелком, смог одним движением устранить сразу двух врагов. Казалось бы, радоваться надо. Но есть одно правило: если сила не твоя, если это не твоя личная шинсу, цена всегда окажется высокой. Особенно, если речь идёт о духе-хранителе.
У таких приёмов всегда одна расплата. И Мичура озвучил её сам:
– Цена за использование – смерть. Не плачьте. Я отдал её с радостью. Прощайте, друзья мои.
Никто не плакал по Елоху. А когда Мичура начал растворяться в воздухе, слёзы потекли у всех.
Оно началось с кончиков пальцев, затем невидимая волна постепенно смывала его руки, плечи, тело. Улыбка застыла на его лице, пока он исчезал, оставляя за собой лишь блеклое свечение.
Что здесь происходит? Я не понимал.
Это Мичура – настоящий Герой. С большой буквы. С огромным сердцем.
Я лежал, и мне было невыносимо стыдно. Я ведь думал, что он совсем другой: грубый, молчаливый, предатель. Впрочем, как же я ошибался.
Мичура оказался одним из лучших. Он пожертвовал собой ради нас. Ради друзей. По сути, он спас меня.
И действительно, его жертва принесла свободу.
Оковы спали. Они зависели от шинсу Тьмо, но теперь, когда он был ранен и не мог поддерживать технику, она разрушилась. Мы все ощутили это – свободу.
Первые мгновения – самые важные.
Мы все думали об одном и том же: вот он, наш шанс! Это читалось в глазах Далемира, Леты и Веи. Мы больше не пленники, а хищники, жаждущие расправы. Кровь, месть, пытка – именно эти мысли двигали нами. По сути, мы были такими же чудовищами, как и сам Тьмо.
Тьмо это чувствовал. Он понял, что привёл в свою пещеру не сломленных пленников, а опасных людей. И теперь он боялся нас не меньше, чем мы его.
– МАМА, ЗАЩИТИ МЕНЯ! – закричал он в страхе.
Сначала никто не понял, что это значит. «Мама»? Что за «Мама»? Ещё один шпион? Третье существо? Вскоре стало ясно: он молил о защите своего выращенного паука.
Это было не смешно. Паук, хоть и крупный, казался незначительной угрозой. Я поднял камень, уверенный, что простого броска будет достаточно.
Только я ошибался. В очередной раз.
Как часто бывает, всё оказалось не так, как я себе представлял.
Чёрная вдова начала меняться. Хитин её панциря треснул, расширяясь, становясь ещё более тёмным – как сама ночь. Казалось, она не просто была чёрной, а поглощала свет от лампы.
Её ноги удлинились, издавая влажный хруст. Суставы, обтянутые хитином, покрылись острыми шипами.
Чёрная вдова, из паука размером с ладонь, внезапно превратилась в существо в три, а может, четыре раза больше.
Что?
Я не мог поверить. Мы не победим. Наоборот, ситуация стала куда хуже.
Ещё мгновение назад мы могли рассчитывать стать «почётными членами» Культа Падших. А теперь, похоже, нас ждала совсем другая участь – стать кормом для паука.
Я был в плачевном состоянии. После ударов Тьмо каждое движение давалось с трудом. Стоять было тяжело, и я всё время держался за рёбра, опасаясь, что любое неверное движение могло вызвать внутреннее кровотечение. Чтобы умереть, мне не нужна была «помощь» паука.
Далемир, понимая, что медлить нельзя, бросился в бой. Схватив меч, он одним прыжком оказался возле паучихи, но та легко отбросила его в сторону одним ударом. Всё стало ясно: нужно бежать.
Только куда? Пещеры не давали простора для побега. Это не так просто – просто взять и убежать. Нас легко могли догнать, особенно меня. Тьмо продолжало кричать, мешая сосредоточиться:
– Вам не убежать! Я всех вас убью! Мне плевать на приказ культа!
Ситуация была сложной, хотя я не назвал бы её отчаянной. Именно в этот момент активировался навык, и передо мной появилась подсказка:
[Прыгай в дыру.]
В дыру? Обычно это ассоциировалось с быстрым способом умереть: лучше смерть, чем попасть в лапы Тьмо. Но Всеведущий видел в этой дыре не гибель, а возможность спастись.
Я сразу ухватился за эту подсказку. Не было времени размышлять. Просто разбежаться и прыгнуть – вот что требовалось. Я тут же сообщил об этом всем:
– НАМ НУЖНО ПРЫГАТЬ!
Крикнув это, я подошёл к краю. Мой взгляд, усиленный зрением Шинсу, от Хрущака, изучал тьму впереди.
Что это?
Я застыл в ужасе. Там, в потоке, извивалось нечто огромное – существо со змеиным телом. Это была то ли рыба, то ли дракон. Я не мог понять. Одно было ясно: оно намного больше паука.
Казалось, что даже здесь, на краю обрыва, безопаснее, чем там, внизу. И всё же… вы хотите сказать, что мне нужно прыгнуть туда?
Раздумывать времени не было. Всё приходилось делать быстро. Конечно, иногда стоит подумать перед важным решением, но бывают ситуации, где думать просто некогда.
– Идём, не тупим! – сказал я и схватил Вею.