Была в том интервью и пара–тройка вопросов о любимом «Спартаке». Ведь к рассказу о клубе я еще неоднократно вернусь. Вот о чем тогда поспрашивал меня журналист.
«— В преддверии нового сезона (2004 года. — Прим. ред.) витали слухи о возможном приглашении Ярцева в «Спартак». Вас звали туда?
— Речь шла о том, чтобы помочь молодому тренеру — Андрею Чернышову. При этом у меня были бы весьма специфические и во многом ограниченные возможности. Я дал понять: это неприемлемо. К тому же во время переговоров я стоял на том, чтобы вернуть в команду спартаковцев, выступающих в других клубах. Почему такие мастера, как Андрей Тихонов, Валерий Кечинов, Максим Бузникин, Эдуард Мор, Александр Ширко, Вадим Евсеев, Александр Филимонов, Руслан Нигматуллин, должны играть не в «Спартаке», а в других командах?
В «Спартак», по моему глубокому убеждению, и приходить надо со спартаковцами. Еще — с тренерским штабом единомышленников, понимающих и любящих спартаковский стиль игры.
— А какие доводы «против» озвучили нынешние руководители «красно–белых»?
— Вы же видите, они выбрали иной путь. В итоге «Спартак», по–моему, катастрофически теряет свое лицо. Нынче по манере игры команду не отличить от других. Это самое страшное. Наш клуб нельзя обезличивать!
— Значит, вы не очень верите, что в ближайшее время команда возродится и станет демонстрировать убедительный, красивый футбол? Как прежде…
— Был бы только рад увидеть новое симпатичное лицо «Спартака». Но старое не дает покоя. Ни мне, ни болельщикам, которые дотошно расспрашивают при встрече, что же происходит с их любимой командой? Им тоже кажется, что они безвозвратно ее теряют».
Правда о том, почему разошлись с Мостовым
А теперь вернемся непосредственно к чемпионату Европы, к нашей сборной, в составе которой был, разумеется, и Мостовой. Опять же замечу, проблем с ним вообще не было, что касается, например, тренировок. Его уровень мастерства позволял выполнять любое упражнение, причем легко, непринужденно.
И вот по окончании стартового поединка с Испанией узнаю, что какое–то интервью Мостового вышло. Он жил в соседнем со мной номере вместе с Димой Аленичевым. Дима, разумеется, хорошо знал футбол португальский, Мостовой, соответственно, испанский. Я непосредственно с ними и общался.
Каково было мое удивление, когда принесли текст этого интервью. Подоплека следующая: мол, нас, игроков, загоняли, и то не так, и это. Мне сразу вспомнился чемпионат Европы в Англии; конечно, насторожил подобный выпад. Такой же чемпионат мира провел Мостовой в Японии и Корее, подставив Романцева. Приехал, не сыграв ни одного матча. Между прочим, Александр получил премиальные, которых удостоились ведущие игроки сборной, хотя в победной «стыковой» встрече с Уэльсом опять же не выступал. Спрашивается, почему ты идешь человеку навстречу, а он садится на шею? Я сказал буквально следующее: «Олег Иванович тебя терпел, а я не стану».
Но я сказал эту фразу не сразу, не сгоряча, а спустя пару дней. Он утром выходит — есть свидетели — Дасаев, Аленичев, — говорю ему: «Саш, ты там какое–то интервью дал. Читай его внимательно, я уже вот прочитал». Думаю, Мостовому в определенный момент требовалось лишь встать перед командой, сказать, типа: ребят, погорячился, наверное, не прав. А ведь многие читали, просто не хотели волну поднимать. Понимая, что, может, я где–то начну защищать этого игрока. Чего отнюдь не было и не могло быть.
Затем один разбор игры, другой. Вечерняя тренировка. Кстати, игру с Испанией он провел до такой степени безобразно… Ему, напротив, как раз нужно было провести игру против испанцев нормально, замечательно продолжил бы свою карьеру. Из России тоже приезжали к нему представители сразу трех отечественных клубов, вели предметные переговоры.
Забегая вперед, скажу: когда люди увидели, что даже Ярцев не выдержал его выходок, отказался от услуг полузащитника, то никто никуда не позвал Мостового. Ни динамовцы, ни те же спартаковцы, насколько знаю.
Когда пришел пообщаться, не ругался с ним, честно говорю. Положил перед ним то интервью. «Если недоволен тренировками и команда наша — «мальчики для битья», собирайся, поезжай–ка домой. Хочешь, автобусом в Испанию отправим, хочешь — в Москву добирайся». Вот здесь–то его жадность, крохоборство и проявились. «Я у вас тут на сборах десять дней нахожусь, — сказал он. — Мне суточные положены?» Это заявил человек, отнюдь, как вы понимаете, не самый бедный из россиян. Которого РФС брал на полное обеспечение — с питанием, проживанием, одеванием, извините. Еще — перелеты с переездами. На некоторые товарищеские матчи приезжал — да лучше бы не приезжал в таком–то состоянии. Человек до невероятной степени расслабленный и посчитавший себя при этом незаменимым…
Я тогда не постеснялся ответить ему: «Деньги твои лежали, образно говоря, на футбольном поле. Там, в матче с Испанией. И тот клуб, представители которого готовы были заключить с тобой контракт, повернулись и ушли. Потому, что ты не играл, а ползал по газону. А здесь пришел суточные выбивать. На поле же не захотел за большие деньги биться. Все, поезжай, пока».
Вот читаю у Колоскова: Ярцев задергался. Ничего я не задергался. Решение принял не спонтанно. Мало того, руководителем делегации на чемпионате Европы был Колосков. И что, я с ним разве не советовался? Советовался. Решали коллегиально. Простите, я что, на свои средства Мостового должен был отправлять? И билет — опять же не за его деньги купили. Конечно, лучше всю ответственность переложить на меня. Хотя, да, это, прежде всего, я решал. «Но это твой поступок», — заявил тогда Колосков.
Ничуть не жалею о том поступке. Может быть, с позиции времени и засомневался бы, но нет. Когда вижу, что друзья Мостового занимают определенные посты в футболе, а его почему–то в свою компанию не берут, это говорит о многом. Кстати, копнул лишь малую часть айсберга. Как–то мы через некоторое время встретились: «Привет, писатель!» — кричу Мостовому. Он на тот момент выпустил свою книгу. Я уже рассказывал, как Романцев в свое время позвал меня в «Красную Пресню», позднее вернул и в «Спартак». Но как же так, думаю, вот твой товарищ руководит нынче юношеским футболом, а в соратники тебя, Мостового, не приглашает.
Так, ездит по разным шоу, иногда экспертом выступает. Подчас прорывается у Саши: «Я поработал бы». Но никто, однако, не берет. Важны не только сугубо футбольные качества, но и человеческие. Он же сдал, к примеру, своих друзей, когда кто–то из них отказывался лететь на мировое первенство в Америку. Сам отправился, хотя тогда пребывал в компании «отказников».
Иногда встречаемся, общаемся, какие–то углы, безусловно, уже сгладились. Но, коль скоро ты открыл рот, теперь прочисти уши. Слушай, читай, что о тебе говорит представитель другой стороны. Вот и все. Компромисс? Тогда это было невозможно. К слову, я раньше не обратил внимания еще на одно интервью Мостового, подтекст такой: нервные все какие–то. Вразумительной игры в преддверии ЕВРО Александр, между прочим, не демонстрировал. Но, отдавая себе отчет, какой у Мостового опыт, какого уровня он игрок, не трогал его. А может, с самого начала стоило резко «рубить»? Глядишь, избежали бы эксцесса по ходу непосредственно европейского первенства. Когда к тебе все время лояльно относятся, то, видимо, невольно проникаешься ощущением собственного величия, «неприкасаемости». Я считал, что в той ситуации нельзя «закручивать гайки», видимо, ошибался.
Компромисс, повторюсь, был невозможен. В тот момент стоял стеной, и никто бы меня не свернул. Оставить его в команде, не ставить на игру? Ко мне тогда подошел Леша Смертин, очень порядочный, честный парень: «Георгий Александрович, может, не стоило так? Ведь сколько на вас сейчас выльется». — «Ничего, Лешенька, я выдержу». Когда решение об отчислении Мостового приняли, уезжали играть против португальцев в другой город.
Что могло изменить то мое решение по Мостовому? Реакция коллектива. Никто не пришел просить за него. Никто. Знаете пословицу: «Не делай добра, не получишь зла». Когда ты делаешь человеку добро, то, разумеется, ждешь от него аналогичных действий. Мостовой в своем «знаменитом» интервью еще и команду полил. Типа «зря мы сюда приехали, нам ничего не светит», и так далее. Подожди, дружок, две игры впереди, могло многое перемениться.
Ведь на сторону Мостового встают люди, не читавшие этого интервью. А вы его сначала прочитайте, затем оцените. Ладно бы до чемпионата Европы еще месяц, предположим, оставался. Можно было попытаться нивелировать, сгладить. Найти точки соприкосновения. Но это же чемпионат Европы, сроки крайне сжатые, нервы на пределе. Еще в какой тяжелой ситуации нахожусь, потеряв практически всех защитников. И вот этот удар! Извините, я не толстовец, чтоб вторую щеку подставлять. Конечно, мог бы задуматься: столько, как сказал Леша Смертин, дерьма выльют. Сидел бы себе на лавке Мостовой, он, наверное, не очень мешал бы. Но надо было показать ему, что так себя не ведут!
У Валерия Газзаева как–то спросили по поводу ситуации вокруг Мостового. «Со мной бы такое не произошло», — прокомментировал тогда Валера. «А почему?» — «Потому, что Мостового просто не было бы в сборной». Ответ очень простой. Видите ли, в подобных вещах нужно научиться «резать по живому». Чтобы здоровый коллектив оставался и ты не переживал за тылы. Мостовой мог на меня плохо действовать, я, возможно, неверные решения принимал бы по ходу матчей…
Прекрасно я понимал, что не дадут нам выиграть у португальцев. Ни при каких обстоятельствах. Ведь там, напомню, следующая ситуация была. Греки выиграли в стартовом матче у хозяев. И фактически остальные три команды бились теперь за одно только место, это ясно. Дальнейшие события лишь подтвердили ход моих мыслей: русских буквально валили. Удаление Сергея Овчинникова вообще не по делу.
Потерянное поколение?
И были ребята, ни в чем не уступавшие Мостовому. Радимов, Аленичев, Лоськов — умелые, мастеровитые футболисты. Что скрывать, лидерам почти всегда делаются поблажки. Потому что ни один тренер не станет рубить под собой сук. Но, когда у тебя есть такая связка, как Аленичев — Радимов, а матч против греков это показал, — бояться абсолютно нечего. Так что потеря Мостового, ну, никак не сказалась на потенциале сборной. На этой позиции и Титов рассматривался, он вообще котировался вне конкуренции. Скорее всего, связка Титов — Аленичев действовала бы, но вы знаете, какие события вмешались…