м гуляю, как и с внучкой. Если Гошка очень подвижный, веселый, общительный парнишка, то Надя пока несколько замкнута, излучает некое олимпийское спокойствие.
Признаться, куда больше других своих наград горжусь серебряной медалью дочери по окончании школы и ее красным университетским дипломом. Она с блеском окончила Российский государственный гуманитарный университет, факультет госуправления. Трудится в международном отделе Министерства по чрезвычайным ситуациям. Меня связывают годы дружбы с Сергеем Шойгу, я вообще очень люблю людей этой профессии. Они чуть ли не всегда первыми выручают всех нас, разве не так? Доверительные отношения сложились у меня и с Борисом Грызловым, он давний поклонник и ценитель футбола.
Как–то я уже говорил, что дочка, в хорошем смысле, — главный мой оппонент в семье. Если кто–то делает мне замечания, спорит о чем–то, так это Ксюша. Ее успехами действительно горжусь. Училась легко, даже, сказал бы, непринужденно. Никогда в этом смысле не доставляла нам с Любой неудовольствия. Иностранными языками владеет в совершенстве, много читает, мне это в ней очень импонирует.
С одной стороны, с дочерью очень интересно общаться, с другой, — мягко говоря, непросто. В чем оппонент? Да хотя бы во многих жизненных вопросах, каких–то духовных интересах. Скажем, расхожусь я с ней — но это же нормально — в вопросах музыки, просмотра фильмов. У меня одни любимые авторы, у нее другие. Люблю бардов, Высоцкого, Розенбаума. Дочь предпочитает современные ритмы и мелодии, которые мною, может быть, не воспринимаются. Все–таки основой основ считаю слова в песнях. Одно лишь бессмысленное ля–ля, тру–ля–ля ну никак не впечатляет.
Что особенно нравится в дочери — ее душевная чуткость, человечность. Она такого склада человек, что не может, например, пропустить даты рождений своих родных, моих сестер. Всегда им позвонит, поздравит, по возможности, что–то подарит. И они ей отвечают взаимностью — разве останешься здесь равнодушным?
Дружба на все времена
Коли речь зашла о человеческих ценностях, в орбиту которых непременно, по моему разумению, входит и верная дружба, то наверняка стоит рассказать о тех замечательных людях, с которыми общался раньше, да и сейчас поддерживаю отношения. Почти с первых же дней нашей жизни в столичных Сокольниках сформировался этакий круг не футбольных знакомых, но, тем не менее, обожающих эту игру как зрелище. Живем–то в одном доме. И вот соседи зовут в гости, мы с удовольствием откликаемся, ближе знакомимся. В основном, конечно, это болельщики «Спартака», которые знают Ярцева как футболиста.
Так подружились в свое время с замечательным доктором, ныне профессором Георгием Михайловичем Бурдули. Он практически у всех наших спартаковских жен роды принимал. И до сих пор, кстати, к нему обращаются, только теперь уже наши дети. Трое Александров — Фатюшин, Абдулов, Буйнов почти на всех спартаковских торжествах были, выступали с концертами, поздравляли. Мы, игроки, в свою очередь, с немалым наслаждением посещали спектакли с участием театральных кумиров, они в компании с Александром Калягиным на матчи «Спартака» ходили. Это ведь тоже спектакли в то время что надо!
Иосифа Кобзона очень уважаю, неизменно бываю на осенних концертах Александра Розенбаума. Люблю песни Юрия Антонова. Мы как–то пересеклись с ним на отдыхе в Турции, много тогда разговаривали. Тесная дружба завязалась и по сей день продолжается с Леонидом Трушкиным, Геннадием Хазановым. Импонирует творчество Михаила Жванецкого, Вячеслава Добрынина, Валентина Гафта, Олега Табакова. Ведь многое, особенно в годы моей активной карьеры футболиста, затем тренера, зависело, конечно, от настроения. Если, например, проиграл матч, то идти, в общем–то, никуда не хотелось. Стоило посидеть дома, отдохнуть, перевести дух, набраться сил душевных.
Продолжительное время общались с замечательными людьми из «Арбата», это там, где казино и ресторан. Своего рода футбольный клуб по интересам, где спартаковцы всегда были желанными гостями. Ахмед Камалетдинов, как и его друзья, помощники, — страстный поклонник нашей команды. Они даже организовали мини–футбольную команду одноименного названия, выступавшую в российском чемпионате. Как не уважать людей, неоднократно помогавших Дасаеву, Черенкову, Хидиятуллину, Хусаинову, Атаулину, другим нашим игрокам.
Ода партнерам
В продолжение этой теплой темы — о своих замечательных партнерах по команде, с которыми переживал и радость побед, и горечь поражений. Да, я о них уже немало рассказал, но о подобных отношениях можно и нужно говорить много, если не бесконечно. Ведь за кромкой футбольного поля мы тоже дружили и дружим, не бросая друг друга в самых непростых житейских ситуациях.
С Вагизом Хидиятуллиным, как уже говорилось, я жил в одной комнате в Тарасовке. С Хидей и споры, и ссоры случались, такой характерный парень! По ходу каких–то матчей могли даже «напихать» друг другу. Мог он вспылить, но никогда не подличал. И всегда мне уважение ненавязчиво выказывал, это у Вагиза в крови. Романцев, помню, любил селиться с Сашей Кокоревым, Дасаев с Лешей Прудниковым, а мы с Вагизом все время жили.
Здесь стоит учесть, что Хидя в интернате вырос, человек с определенным воспитанием, в нем гены дружбы с молоком матери заложены. Он, к примеру, очень тепло, радостно общается с воспитанниками ростовского спортинтерната, из стен которого сам вышел. Оттуда, к слову, пришли в большой футбол многие наши известные мастера, в их числе и Хидиятуллин.
Приезжаем как–то в Ростов–на–Дону, Хидя говорит: «Пойдем, посмотрим, как там наши пацаны тренируются и живут». Это человек с очень тонкой организацией души, весьма неравнодушный. Я был свидетелем, как Вагиз даже в лице менялся, если видел элементы запустения в родной ему футбольной школе. Всегда в подобных случаях пытался чем–то помочь. Вот уезжал в свое время Вагиз во Францию. Вернулся — общались с ним, будто и не расставались. Никакой «звездности», самомнения, тем паче пренебрежения к товарищам. Так же и с Дасаевым. Ринат в Испании выступал. Мы его здесь ждали с огромным нетерпением, пережив, наверное, целую эпопею по его возвращении на родину. Дождались–таки. И с другими ребятами так же. Вот Сергей Шавло отправлялся в Австрию, вернулся, и между нами снова теплые, товарищеские отношения.
Кстати… Давал себе слово еще в бытность игроком: как вернемся со «Спартаком» из–за границы, непременно сяду за учебники в Тарасовке, начну досконально учить немецкий. Еще в школе этот язык любил, неплохо его знал, но навыков все равно катастрофически не хватало. Надоело быть своего рода глухонемым, очень хотелось с немцами свободно общаться. Ведь восхищался их футболом, мастерами, чемпионами мира они по праву становились. И голландцев тоже всегда ценил, уважал, любил.
Но по приезде в Тарасовку вечно что–то или кто–то отвлекал. Звали, например, сыграть в карты, бильярд или шахматы, еще чем–то приятным заняться. Усидчивости тогда явно мне недоставало.
Не случайно эту историю рассказал. В отличие от меня тот же Шавло самостоятельно и блестяще штудировал английский, будто знал, что предстоит ему служебная поездка за рубеж. Пусть и не в Англию, в Австрию. Английский все равно пригодился бы. И никто Сереге, насколько знаю, не помогал, никаких репетиторов он не нанимал. Да и откуда им взяться в той же Тарасовке? Шавло все сам делал. Нынче свободно пишет, читает, переводит. Таким человеком остается лишь восхищаться.
Дасаев, к слову, появился в «Спартаке» в конце 1977 года. А сезон‑78 начали, как я уже говорил, неудачно. Поменялась линия защиты, «батя» Прохоров не всегда уверенно стоял. И тогда еще в Луганске против «Зари» впервые вышел Ринат. Как он занял место в воротах, лет так где–то на двенадцать, образно говоря, всех конкурентов вытолкнул из «рамки». В следующем матче с «Локомотивом» вытащил пару «мертвых» мячей, показав себя во всей красе. После чего его безоговорочно приняли болельщики, сама команда. Всем стало предельно ясно, что это вратарь высочайшего уровня на долгие–долгие годы.
Да, иногда бурчал на защитников, но Ринат — на редкость добрый, коммуникабельный человек. Он совсем не загордился, когда стал лучшим вратарем страны, его, можно сказать, буквально рвали на части национальная команда, клуб, везде он был востребован.
Когда я, например, закончил играть, всегда, если требовалось, мог обратиться за помощью к Ринату. Знал, мой друг и партнер никогда не откажет, даже в самой малости. Уж сколько раз выручал! Доставлял, скажем, моих родственников на вокзал или встречал их, и так далее.
Забавно, но по возвращении из Испании Дасаев примерно около года ходил… в спортивном костюме. Дело в том, что Рината часто звали телевизионщики на всякие вечера, где по сценарию ему приходилось отражать пенальти. Как правило, Дасаев никогда и никому не отказывал в этих просьбах. Ну, и какой смысл было переодеваться, шутил вратарь, если завтра, предположим, снова отправляться на запись очередной передачи. Наш голкипер и до сих пор желанный гость на телевидении.
Дасаев абсолютно нормальный парень в плане общения с друзьями, коллегами. Есть у него замечательная черта: и сам не прочь пошутить, и над собой позволяет подтрунивать. Вот и ржем все время при встрече. Скучать с ним не приходится.
Конечно, частенько ходили на квартиру именно к Дасаеву, он–то один из неженатиков в команде был. Достаточно просторная двухкомнатная квартира, жил он один. Музыка приятная, сама обстановка притягивала, относительный комфорт. Как–то Ринат позвонил незадолго до чемпионата мира 1982 года, говорит: «Приходи, братья мои приехали из Астрахани».
До сих пор вспоминаем те посиделки. Братишки Рината привезли астраханской рыбки, икры, селедочки. Дасаев участвовал в застолье, но ничего не пил. Времени уже пол–одиннадцатого вечера. «Вы здесь сидите, а я пошел спать». Пообщались мы славно, часов до трех–четырех ночи.
Утром звонок мне, и первый же вопрос: «Жор, кто всю рыбу с икрой сожрал?!» — «Братьев своих буди, — отвечаю. — За тебя тосты звучали, за твое здоровье, чтобы удачно отстоял на чемпионате мира». Ну, конечно, Ринат без претензий, в шутливой форме выговаривал мне за икру с рыбой.