Очень хорош был ответ М.С. Горбачева Юлиану Семенову: «Вы и занимайтесь!» Это касается нас всех. А сейчас у практических точек люди, которые ждут, чтобы им конкретно указали, с какой ноги им вставать.
По логике учреждения хороший – это послушный, у которого формально все в порядке. Художник для себя решает, для кого он старается и кому он служит – искусству или мифу о плане, народу или своему начальнику. Психология режиссеров, которые воспитаны учреждением, – это психология служащих. За те годы, которые кинематографом руководили Ермаш и Сизов, произошла смена поколений. Поколение служителей муз, служителей народа сменилось поколением служащих, «показатель» – существо мифическое, типичная химера социализма. В кино он разработан антинаучно и противу дела.
Все попытки раскачать себя на статью пока безуспешны, я никак не могу поймать ключа к разговору, к тому, каким путем пойти.
Зархи:
– Не знаю, не знаю… Плохой сценарий – хороший материал, хороший материал – плохая картина, плохая картина – высшая категория, высшая категория – пустые залы. Пустые залы – Государственная премия.
(Тоже можно было бы процитировать.)
Люди получают высокие оклады (например, главный редактор студии «Мосфильм» получает 400 рублей, на 50 рублей больше генерального директора студии) за то, что должны иметь свое мнение и умение отстоять его, а они не только не имеют этого мнения, а твердят только одно: «Нам сказано, и мы должны слушаться».
В одной картине вымарали текст в стихах: «Мускулисто наше тело, непокорны наши души!» (это о комсомольцах 20-х годов). Вымарана реплика по чудовищной причине: «Кому непокорны?» – спросила зам. главного редактора студии.
Что такое восемь лет не снимать на «Мосфильме»? Критик Громов тут пытается навести тень на ясный день: «Многие не любят часто ставить!» Я читал и невольно смеялся. С таким же успехом можно предположить, что некий человек в припадке скромности напишет заявление о том, чтобы ему убавили зарплату или не дали вообще!
Восемь лет, которые я не снимал, – это восемь погибших замыслов, это восемь картин, выбранных и поставленных в душе, поставленных от начала до конца. Нормальный режиссер, не имея замысла и решения, не понесет сценарий руководству студии, вплоть до распределения ролей. И это страшнее самого страшного. Замысел, выношенный тобой, остается в тебе, как неродившийся ребенок. И он умирает в тебе медленно, мучительно, не давая никакой возможности приняться за новый замысел.
Может быть, я приносил «не те» сценарии? Напротив, замыслы, которые я приносил, исполнялись другими.
Пятнадцать лет я работал (и продолжаю работу) над «Ревизором» Н.В. Гоголя, пять лет стоял в плане «Мосфильма» с этой работой – фильм дали Л. Гайдаю.
Сценарист С. Ермолинский написал для меня сценарий «Денис Давыдов» – поставили его другие, сыграл сын С. Ростоцкого.
«Записки сумасшедшего» и «Медный всадник» – трагическую музыкальную картину – поставила потом Н. Бондарчук на ТВ.
На замысел фильма по опере Д. Верди «Риголетто» и книге В. Гюго «Король забавляется» мне нынешний директор института кино, а тогда председатель Госкино кричал: «Что тебя все проблема власти интересует?»
5-й замысел – «Приключения Васи Куролесова». («Только через мой труп», – сказал Сизов.)
6-й замысел – «Гроза» Островского (написал сценарий).
7-й замысел – «Блондинка». Мне сказали, что сценарий антисоветский, и тут же разрешили поставить его Любшину. (Эта пьеса сейчас идет в БДТ в постановке Товстоногова.)
8-й замысел – «Нос» – я поставил на телевидении.
И вообще – жалобную статью писать не хочется, не хочется ни жаловаться, ни «обличать». Статья должна быть устремлена в будущее.
А вообще-то все это муть собачья! Дали бы мне студию им. Горького на договорных началах, а всех «великих» – на «Мосфильм». Вот было б дело! И то жаль времени!
До каких пор «лады» с начальством будут представлены (общественно) как любовь народная, а любовь народная будет игнорироваться и считаться «левизной»?
В среду буду разговаривать с Ермашом (а Листов сказал, что Ермаш подал заявление об уходе). Стало быть, говорить с ним надо только о ближайших событиях? И станет ли он мне помогать? Просить буду только о фестивале в Западном Берлине и о «Чучеле» во Францию. Вообще, позвонить бы в иностранный отдел ЦК КПСС по тем телефонам, которые давала мне Диля Рашидовна.
Я долго не писал стихов
И знаю, что надолго
Не будет рифм, и слов, и снов!
Все взято в виде долга!
Сижу я в яме за долги
Перед собой и долей,
За то и взят я на торги,
Где платят лишь неволей.
А может, я, в конце концов,
И заболел за это.
Нельзя же не писать стихов,
Нося в себе поэта!
Нельзя же, паруса любя,
Все ждать и не отчалить!..
Нельзя же так любить тебя
И так тебя печалить!
12.01.86 г
Принесли из журнала «Аврора» мою статью[183]. Прочитал и ахнул – она же плохая. Статью надо переделать полностью – от начала до конца. Во-первых, что есть для меня сегодня понятие отцовства? Ведь это проблема социального достоинства, ведь это то, что говорит об ответственности человека, о мужестве и мужском начале, о глубоком понимании того, что заботу переложить не на кого. Это есть долг, это простое мужское чувство во всей его ответственности и, к сожалению, не так уже часто встречающееся.
Во-вторых, надо разъяснить и об амплуа. Надо дать портрет А. Германа, вспомнить работу и написать о пятнадцати годах (включая реплику Е.Д. Суркова). Надо наотмашь (соблюдая мужское благородство) врезать <Лопушанскому>. Надо кое-что напомнить Герману. Надо объяснить, что импровизация – тоже актерская сторона дела, что текстовая импровизация ничем не отличается от прочих других форм актерской профессии. Надо написать о мире, о Канаде и т. д.
Короче, новое дело! Надо сесть и написать огромную статью, которая могла бы войти в книгу «До и после “Чучела”».
Это во всяком случае очень важно!
И вообще пора все делать на своем уровне.
М.б., даже о Бунееве <«Деревня Утка»> и Лопушанском как о режиссерах, приревновавших фильм к роли, то есть наоборот, роль к фильму.
А для сказки неплохо было бы построить декорации в Кижах, хоть часть, хоть общий план города для всех серий[184].
…Вчера был Володя Железников, писать статью (чтобы ее потом правили и т. д.) отсоветовал: не выздоровел, могу дать инфаркт.
Володя снова поднял разговор о совместном сценарии: или сказки немца «Крабат», или «Жанны д’Арк» для Кристины.
В русской сказке надо написать мать для Лены. Или роль со сказочными превращениями. Василису Премудрую (и сделать миф о Кикиморе, страшном существе с нежной душой). Хорошо бы миф о Снегурочке (или умрет – или растает).
Пригласил Бегинина Ж. – очень хороший парень[185]. Надо поговорить с ним о фильме для Индии и о копии во Францию – какую можно взять.
Посмотрел очень хорошую передачу «Сказка о мультипликации». Вел Вася Ливанов. Передача сделана очень интеллигентно и телевизионно. Чисто. Гармонично.
Позвонил в Ленинград в «Аврору» – отказался от этого варианта статьи.
От образа Персея – к образам людей, лично сразившихся с Горгоной, с войной…
В режиссуре Германа надо объяснить новое как развитие традиции. Дело не только в «правде» фильмов Алексея Германа, а в нежности описания образов, в добыче чистого золота, а не в создании синтетического человека из комплиментов и вранья. Надо скрыто противопоставить его Озерову, Матвееву, Наумову и т. д.
О картине Лопушанского надо написать о двух путях, по которым может пойти фильм, и договориться с редакцией «Авроры», что я поправлю материал в конце февраля (в этой части).
И может быть, стоит сказать о родившихся мыслях в работе: о лавинности апокалиптического сознания, о не учтенном в прогнозах будущего факторе массового сознания и его трансформации, о шизофренизации детства и об особой проблеме мира – спасении детства, самого его механизма.
Закончить надо страстно! Может быть, о Канаде? О фильме «Роки-4», о потере отцовства у авторов фильма. Отцовство и сыновность! Не надо растлевать души слепой ненавистью, кстати, патриотов и воинов воспитывает больше не ненависть к врагу, а любовь к своей Родине.
Вчера умер Илья Авербах. 51 год. Умер от рака – чудовищно!
…Во-первых, подвиг Персея – это испытание любви (а не ненависти!) – это тоже очень интересно. Побеждая Горгону, Персей защищал свою мать Данаю (возлюбленную Зевса) – он побеждал Горгону ради защиты матери!
Очень важно, что отрубленная голова Горгоны стала приносить пользу: она превратила в камень чудовище, которое пожирало людей (Андромеду), – и снова Персей заставил Горгону служить победе любви (над стихией)!
В камень же обратился и Фисей (дядя Андромеды), который захотел отнять у него любовь, – тут тоже сработала голова Горгоны… Персей снова защитил свою любовь (зла!). Горгоной же (головой) он освободил мать от Поликлета и обратил в камень весь остров.
В мифе же о Фаэтоне важен момент причины всего сюжета. Ведь Фаэтон решил доказать всем, что он – сын Гелиоса (сын Солнца): это претензии на мировое господство.
И очень важно, что к мифу о Фаэтоне обращались (тут целый список) и Микеланджело, и Леонардо, и великие композиторы.
Начать статью с мифа о Персее и кончить мифом о Фаэтоне, и статью назвать «Между Персеем и Фаэтоном (Обретение отцовства)».
Надо только разобраться, почему Персею помогали Гермес и Афина, и потом, что там за глаз, зуб и т. д.
Подойти к мифу, упомянув «Философию истории» Колдуэлла, и рассказать об экстраполяции, то есть восстановлении. Так подходил к мифу М. Булгаков.