3. Гаврилов — «Наркоман». Что собирается делать этот мальчик — не знаю. Надо узнать. Погрузить в цвет, отобрать материал, сроки...
4. Талгат Тименов — очень плохой сценарий.
25.03.88 г. Дома!
Ответ на письмо Барсова[233]
Сначала немного о тональности письма. Его молодая запальчивость поначалу сбивает с толку. Кажется, что автор письма — пренеприятнейшая личность, и сначала рождается твердое убеждение, что он наверняка из тех кавалеристов, которые готовы сегодня рубить направо и налево шашкой безапелляционности. Подозрение это усиливается, когда начинаешь понимать, что автору все ясно. Опыт подсказывает, что это наивное убеждение — сегодня многое неясно. Но письмо по существу очень серьезное, точка зрения (пусть крайняя), к сожалению, неожиданная, но автор сто раз прав по двум положениям:
1. О подходе к спорту.
2. О социологизированном подходе к воспитанию, а главное, он заметил, что под воспитанием многие понимали угрюм-бурчеевское сочетание «прямолинейности с осчастливливанием» и путали слово «Отечество» со словом «Ваше Превосходительство».
Не прав о колоссальных средствах — нет этих средств. (Цифры.) Он не знает.
Письмо Барсова надо бы перевести с языка скандального на деловой, с незнания на знание.
Энмар Барсов (полковник) написал письмо очень важное. Главное достоинство письма: свежая и верная по сути точка зрения на спорт и деятельность спорткомитета. Главное достоинство письма — определение «воспитательности» как пропагандистского волюнтаризма, поддерживаемого всей государственной системой (вплоть до КГБ).
27.03.88 г.
1. Компьютерные мультяшки. Это все меняет. Сказки стали возможны. Предела фантазии нет. Компьютер — финал развития, дубликат мозга, должен вернуться к началу духа — к сказке. Она начало духа святого, она мать-прародительница.
2. Компьютерная мультипликация — работа с фотографией и киноматериалом — это уже нечто иное, нежели комбинированные съемки.
3. Элемент компьютерной мультипликации надо бы ввести в «Трущобную кошку» (уход с хвостами за трубу), кот с плечами и т.д. Маленькая подтасовка — слезы из глаз и т.д.
4. В худсовет ребят, делающих «Взгляд» и «До и после полуночи», — узнать основных идеологов.
Из больницы Врачи-щупологи.
Мы не защищены от людей в белых халатах. (Очень верно, почему раньше так не обобщал?) Ведь врачи, вторгаясь в детство, вторглись в лабораторию духовного. Они столько напутали, что мы с этим долго не разберемся. Страшные сказки — это я понимал и раньше, но врачи вторглись в мировоззрение на уровне санитаров и курортологов.
Из рассказа соседа по столу в больнице
— А я теперь перед белым халатом мобилизуюсь.
Он мне: Вам надо...
А я: Нет...
Он: Анализ...
А я: Нет...
Он: Как же так, ведь я врач!
А я: Перебьешься...
Коричневая тетрадь. 1987
Как уже говорилось, Быков зачастую вел сразу две тетради одновременно. Так, 1987 год описывается и в Черной, и в Коричневой тетрадях. У публикатора было искушение - свести эти тетради в одну, но мы решили двигаться, не нарушая принцип самого автора дневников.
Выбранный секретарем Союза кинематографистов, Быков после пятого съезда возглавил объединение «Юность» на «Мосфильме». Киностудия на волне перестройки образовала правление студии, куда вошли все худруки объединений. Назначили его и членом коллегии Госкино. Эта работа стала для Быкова тяжелой ношей. Привыкнув быть «тупым отличником», как он сам себя называл, он с чрезвычайной ответственностью относился ко всем своим обязанностям, и на это уходила уйма времени. Собственные творческие планы отодвигались, надо было формировать сценарный портфель объединения, и как-то так получалось, что именно его сценарии переносились. Некогда было сниматься. Трудно было найти не только единомышленников, но просто ответственных, компетентных людей, на которых можно было опереться. Подчас хотелось все бросить. Но он помнил слова подростка, написавшего ему после «Чучела»: «Не бросайте нас, дураков, Ролан Антонович». Как ни прекрасны были творческие планы объединения, но пять картин в год - это капля в море, ясно было, что должна быть государственная программа искусства, обращенного к детской и юношеской аудитории. Он прекрасно помнил время своей работы в ТЮЗе, когда были фестивали театров юного зрителя, и они собирались в Москве со всего Союза. И вдруг Московский центральный детский театр, где начинал и Олег Ефремов, и Анатолий Эфрос, для которого писали драматурги М. Львовский и В. Розов, стал Молодежным театром.
ТЮЗ, которому Быков отдал семь лет жизни, с приходом новой режиссуры превратился в TJZ, а старые его работники вынимали из помойного контейнера фотографии старых спектаклей и актеров, которые были украшением всей московской театральной жизни.
Писатель Альберт Лиханов, руководивший журналом «Смена», добился организации Детского фонда имени В.И. Ленина. Эстонское отделение этого фонда выдвинуло Быкова своим депутатом. Детский фонд в то время был в какой-то степени МЧС для детей. Он организовывал десанты врачей туда, где были проблемы с детской эпидемиологией и младенческой смертностью. С Лихановым Быков строил планы о сотрудничестве, они разрабатывали пакет документов о совместной работе.
В объединении «Юность» началась работа над большой картиной об А. Макаренко; над «Неспортивной историей» А. Агеева - своего рода «Античучело», где девочка-спортсменка верховодит всем классом; сказка с детьми и анимацией «Золотая шпага» по сценарию А. Александрова, «Муж и дочь Тамары Александровны» по сценарию талантливой сценаристки Н. Кожушаной. А в планах - «Приключения Васи Куролесова» Ю. Коваля, многосерийный фильм о Царскосельском лицее и еще ряд замечательных задумок.
Рухнул железный занавес, приехали американцы с пакетом предложений о совместном производстве. «Поиски священного Грааля» и «Хартман» предполагалось делать совместно со студией «Юность». Была проведена большая подготовительная работа, которая оказалась напрасной. Иллюзии развеялись. Отношение голливудских посланцев оказалось миражом, американцы считали, что мы - туземцы, они дадут стеклянные бусы, а студия заплатит за все съемки.
Объявленная самостоятельность творческих студий оказалась фикцией, так, по крайней мере, было с «Юностью» Быкова. Выяснилось, что у других студий слишком большие затраты и на замыслы быковской студии не хватает денег. Вылетела из планов «Педагогическая поэма», «Трущобная кошка» по сценарию Ю. Коваля и Р. Быкова. «Сценарий гениальный, снять невозможно», - был вердикт В. Досталя, директора «Мосфильма», а вскоре на экране появился американский фильм «Бетховен», о собаке, которая с помощью компьютерной графики выполняла все, что задумал режиссер.
Тем временем появился закон о социалистическом предприятии. Коммунизм наша страна уже строить отказалась, но на социализме настаивала.
Как применить этот закон на киностудиях, что он значит в условиях хозрасчета, на который переходила страна? А «Мосфильм» - это ведь кинофабрика, но производство на ней штучное, не могут на ней быть применены нормативы, например, вентиляторного завода. Как рассчитать норму прибыли? Вопросов было больше, чем ответов. При этом никто не отменял основного постулата советского искусства: «Свобода творчества должна развиваться в рамках социалистического реализма». Бытовала шутка: «Плыть в серной кислоте и ставить мировые рекорды». Некоторым это удавалось.
Но круг проблем и задач искусства, обращенного к юной аудитории, подталкивал Быкова к тому, что надо выйти с предложением в правительство. Он готовился к встрече с М.С. Горбачевым. Была продумана программа создания Всесоюзного кинообъединения «Детюн-кино» со своими планами, бюджетом отдельной строкой. Он понимал, что режиссеры, снимающие кино для детей, - это не специальные режиссеры, а любой талантливый человек, который взволнован этой аудиторией или проблемой ребенка или любящий сказку. «Иваново детство» А. Тарковского, «Судьба человека» С. Бондарчука (этот список можно продолжать) - это вехи в развитии всего нашего кинематографа. В «Детюнкино», по замыслу Быкова, должны были быть консолидированы силы прогрессивных деятелей образования, писателей, специалистов. Должен был быть обеспечен госзаказ на финансирование сложнопостановочных фильмов. Не хочется занимать внимание читателя детализацией проекта, но сил и времени ему было отдано много.
Перестройка выявила много проблем, с ней связанных: цены - инфляция - высвобождение «лишних» людей с производства.
М.С. Горбачев предупреждал, что с перестройкой жить станет не легче, а труднее. Слишком многое предстояло менять, чтобы не оказаться на задворках истории. Но эти перемены обрушиваются конкретно на тебя... И многие, что называется, взвыли и захотели, чтобы осталось все как было.
Режиссеры, попавшие на студиях в резерв, не вошедшие со своими планами в новые объединения, создали свои партийные организации и начали бои с «новыми начальниками». Как-то не очень этих людей волновало, что крайне редко снимал А. Тарковский, восемь лет не снимал на «Мосфильме» Р. Быков, а погибших замыслов хватало. В условиях демократизации и гласности раздались вопли: «Перестройка не удалась! Почему мы за бортом?» Система хозрасчета и состязательности только создавалась, как сочетать это с правом на труд?
Секретари ломали головы, пытаясь создать модель кинематографа, которая стояла бы на пути серости и бездарности и открывала бы дорогу людям талантливым. Бились над этой моделью с экономистами вместе. Секретариат получил хлесткое прозвище - дом моделей. А как ни крути, столько было серых и никчемных картин даже среди тех, что получали хорошие категории по оплате. Объявлялись так называемые всесоюзные премьеры, устраивался вокруг них шум, а людей чуть ли не палкой загоняли в кино. Ясно, что все это претило нормальным кинематографистам. Планы же Быкова, находившегося после «Чучела» в отличной творческой форме, делались все призрачней. Надо было ставить на ноги объединение. Отдать силы студентам, набранным на Высших режиссерских курсах, готовиться к секретариатам, коллегиям. Он привык все делать основательно, так что на себя времени не оставалось. Захлестывала текучка, подступала тоска. Все реже он открывал дневник, до утра просиживал за компьютером. С «Детюнкино» не вышло. Стал организовывать Всесоюзный центр кино и телевидения для детей и юношества. На эту деятельность ушли последние десять лет его жизни. Как он говорил: «Я отдаю этому свои бриллиантовые годы». И честно отдал. Фонд под его руководством снял восемьдесят шесть художественных фильмов. Для того чтобы перечислить все, что было сделано за эти годы, когда разрушилась страна, очевидно, стоит писать отдельно в книге о Быкове. Может быть, и удастся это сделать.